Симулятор леса

Что-то хрупнуло под пальцами. Гриб, автоматически отметил Ольм, слишком сухой и холодный, чтобы быть настоящим. И крошится как хлеб. Хоть пахнет и вкусно, настоящими грибами пахнет. Он огляделся. Деревья за то время, что он был один, стали как будто ещё выше, почти закрывая небо, всё такое же серое и словно лишённое цвета. Грибами пахло всё сильнее. Шляпка гриба раскрошилась в пальцах Ольма, когда тот попытался его сорвать; он даже успел подумать, что неплохо было бы срезать, но что-то внутренним протестом, будто удар — не под дых, а скорее из-под дыха — как отрезало: нельзя срезать! У здешнего леса были свои правила, и, учитывая модель нейровзаимодействий сети, нарушать их было себе дороже. Приглядевшись, Ольм заметил ещё один гриб, чуть поодаль от первого. И ещё, и ещё. Чуть поодаль — целая россыпь сыроежек, дальше — что-то тонкое и ломкое, похожее на поганку. «Они ненастоящие», — попытался он убедить себя, но получалось не очень. То ли грибы его окружали, то ли просто появлялись из ниоткуда, повинуясь его собственным мыслям. Было тихо и влажно. Пахло сыростью. Почти как в реальности. Вызвать по коммуникатору ребят? Сказать им, что испугался гриба? Глупо. Румок, скорее всего, веселится со своими древесными монстрами (господи, и как только духу хватило). Остальные всё ещё прочёсывают территорию — попарно. Это его так угораздило отделиться. Ольм сверился с картой. Территория, где он стоял, теперь была испещрена пиктограммками с изображениями грибов; ещё минуту назад их не было. Более того: слева, чуть поодаль, виднелось маленькое изображение рогов. Олени. То ли водятся здесь, то ли просто какой-то незадачливый забрёл сюда… шут её разберёт, здешнюю карту. Полчаса назад, когда их команда, состоящая из четырёх юношей и трёх девушек, подключалась к «странному симулятору леса», купленному у ушлого продавца на задрипанном радиорынке («В такое точно не играли! Не проходите мимо, вам понравится, стримы будут — огонь!»), никто даже подумать не мог, что всё окажется настолько… неясным. Чудеса начали происходить с самой загрузки: туман войны, то появляющийся на карте, то исчезающий, то мерцающий странным лиловым цветом, вместо нормальной голосовой связи (кстати, прописанной в настройках терминала) — допотопные коммуникаторы, внешне напоминающие древние рации. Совершенно забагованная система координат: карта то говорила, что они прошли два метра, после получаса ходьбы, то уверяла, будто за пять минут команда пересекла треть леса. Проработка локации, впрочем, оказалась качественной. Не только картинка: запахи, вкус, осязание были настолько реалистичными, что могли дать фору новейшей игре ААА-класса. Даже странно для неизвестной игрушки, с трудом подсоединившейся к нейроинтерфейсу. Комочки земли, запах влажной травы, мерное поскрипывание деревьев, лёгкий ветерок… и всё. Никакого сюжета, никаких заданий, никаких потребностей персонажа. Даже инвентаря толком не оказалось (хотя, казалось бы, в симуляторе-то…). В лесу ровным счётом ничего не происходило, но почему-то ощущение густой, висящей в воздухе угрозы никак не отпускало. Разделиться решили на поляне. С неё вглубь чащи уходило несколько дорог, и исследовать их вместе было бы лишней тратой времени. К тому моменту все уже более-менее освоились в игре и даже попытались составить основные правила леса (а они действительно оказались нестандартными). В симуляторе работала какая-то причудливая система взаимодействий: информацию нужно было получать из собственных предчувствий и ощущений. Это значило, что взаимодействовать с предметами стоит сугубо интуитивно, не пытаясь додумать, что да как — целее будешь: многие вещи, которые кажутся чем-то, на самом деле этим не являются. Например, существа, которые кажутся жуткими, могут оказаться вполне дружелюбными (Румок согласно кивнула, сидя на монстре, больше всего похожем на огромный обломанный пень, который тем не менее двигался и даже пытался общаться), а самые невинные с виду — опасными. К тому моменту команда уже успела недосчитаться Коба: тот, попытавшись погладить зайчика, просто исчез, уйдя в глухой дисконнект. Впрочем, Коб почти тут же отписал в текстовый чат что-то вроде «Я в порядке, продолжайте». Как здешняя примитивная система общения позволяла писать из дисконнекта — выяснять не стали. «Мы ведём себя, как придурки из фильмов ужасов», — ещё тогда успел подумать Ольм. Впрочем, лес, каким бы странным он ни был, в тот момент не казался опасным: что может быть такого в виртуальной игре? То ли дело сейчас, в одиночестве, когда в очередной раз заглючившая карта сбросила пиктограммки почти всех игроков, кроме него самого и Румок, быстро перемещавшейся туда-сюда по странной ломаной траектории. Катается на древесном чудище? Или, наоборот, убегает от кого-то? Хотелось бы надеяться на хорошее. Это, конечно, виртуальность, вот только клятая проработка (подумать только, полчаса назад они её хвалили!) делает игру чуть ли не реальнее настоящей жизни. Коммуникатор ожил, и Ольм с неудовольствием обнаружил ещё один неприятный сюрприз: голоса друзей едва можно было разобрать. Или это он слишком далеко от них отошёл, оттого и пиктограммки пропали, скрывшись в тумане войны (который, как им казалось ещё недавно, вообще-то был общим для всей команды)? — Говорите чётче, я плохо вас слышу, — передал он в эфир. Голоса в ответ будто всколыхнулись, заговорили наперебой: что-то громко и истерично кричала Арей, Биман рассерженно гудел, точно злой шмель, негодующе шипел Ярхис, и тонким фальцетом вторила им Румок. У третьей девушки в их команде, Хаури, голосовая связь не работала с самого начала. Договорились, что за неё говорить будет Биман, идущий с ней. «Они там ругаются, что ли?» — удивлённо подумал Ольм. Слов по-прежнему не разобрать… Ему стало необъяснимо жутко. Один среди этого пугающего мрачного леса, среди существ, ходящих вокруг, вдали от друзей, которых даже не видно в тумане войны — неприятном, отвратительного лилового оттенка, так пошло смотрящемся среди серого, какого-то бесцветного леса. Ещё грибница эта… — Я нашёл грибы. Есть кто хочет? Здесь вроде есть парочка съедобных, — он попытался пошутить, но получилось неловко и даже жалко. Коммуникатор замолчал. С минуту Ольм сидел в полной тишине, скованный навалившимся липким страхом. Ему начало казаться, что кто-то за ним наблюдает, приглядывается, ждёт… кто? Олени? Грибы?! «Мне не стоит здесь сидеть в одиночку», — промелькнуло в голове. Кто там ближе всего? Румок, верно? — Румок, я иду к тебе, — передал он в рацию, — заодно грибы покажу. В коммуникаторе что-то ненадолго захрипело помехами и затихло, а перед глазами Ольма вдруг замелькали полосы белого шума. Дисконнект? Но погодите-ка, когда успе… — Не, ребят, это невозможно, — взволнованно сообщила в коммуникатор Арей. — Сперва исчезла его пиктограммка, хотя остальных мы видели, потом ещё эти странные сообщения, гробница какая-то с едой… бррр, меня одну от словосочетания «гробница с едой» в дрожь бросает? Как подумаю, что это может значить… — Не одну, — мрачно подытожил Биман. — Чертовщина какая-то творится. Слушайте, это же вроде симулятор, а не хоррор? — Он сказал, что придёт за мной, — всхлипнула Румок. — И заберёт меня в гроб. До мурашек напугал. — Слушайте, ребят, давайте соберёмся вместе, а? На той же поляне. Мне это что-то не нравится. Сперва Коб с его сообщениями из оффлайна, теперь вот Ольм ещё… Действительно, как в ужастике каком-то, только в виртуальном. Арей явно нервничала. — Вы помните эти сетевые легенды, про игры, которые поглощают сознание? Про трупы, которые нашли подключенными к работающим терминалам, с перекошенными лицами, причём терминалы не отключались, хотя мозговой активности не было уже очень долго… — Ой, ну хватит жути нагонять, — Биман прервал её на полуслове. — Давайте собираться. — А может, лучше выйти? — робко предложила Румок. — Ну её нафиг, эту игру, мало того, что глючит, так ещё и кошмарит… — Да ладно тебе, лично мне интересно, что там дальше будет, — отозвался молчавший до того Ярхис, компаньон Арей. — Может, это сюжетка такая странная. Хотя, если хочешь — выходи, конечно, тебя никто не держит. С тебя чай с печеньками. — Знаешь, Яр, я, наверное, тоже выйду, — неуверенно сообщила его спутница. — Жутко как-то. Прости. С меня тортик. — Принято, — откликнулся вместо Ярхиса Биман. — Итого: минус Румок, минус Арей. Коб и Ольм в дисконнекте. Остаёмся мы с Хаури и ты, Яр. Подтягивайся к нам потихоньку. Арей, проводишь его или выйдешь сразу? — Провожу, куда деться, — вздохнула та. Лес стал ещё более серым. Тени сгустились, видимость становилась всё хуже и хуже: Ольм постоянно спотыкался о торчащие корни, которых не мог заметить. Когда он пришёл в себя, вся грибница была подавлена и раскрошена, словно кто-то многотонный прошёлся по ней, размолов в муку, и успел сделать это за те жалкие секунды, что Ольм висел в дисконнекте. Строго говоря, это был даже не дисконнект: просто лаг. Пара секунд — и всё, он на том же месте, только теперь, кроме остальных пиктограмм, исчезла ещё и Румок. Коммуникатор молчал. Ольм ломанулся сквозь лес наугад, пытаясь найти место, где недавно находилась подруга. Становилось всё темнее. Он почти добежал, когда пиктограммка Румок появилась снова. Секунду спустя голос девушки зазвучал совсем рядом с ним: не через коммуникатор, вживую. Саму Румок Ольм, как ни пытался рассмотреть, увидеть не мог: было ли это из-за темноты, или же они просто оказались невидимы друг для друга, он не определил. — Что? — она была совершенно обескуражена и очень напугана. — Но я же… — Румок? — позвал Ольм. — Ты где? Ты меня слышишь? Она взвизгнула. — Почему я здесь?! Я же… боже, почему я всё ещё здесь? Где все?! Почему тут только… он? Алло! Приём! Приём! Кто-нибудь?! — Румок, успокойся, не истери, — отозвался Ольм. — Что у тебя случилось? Он и сам не понимал, что творится. О чём она вообще? Что значит «почему я здесь»? Она что, хочет сказать, что её здесь быть не должно? Голос Румок раздался снова: на этот раз совершенно с другой стороны от Ольма, хотя звука шагов тот не слышал. И — дальше. Намного дальше, чем в первый раз. Кажется, она звала его. Пыталась докричаться, но с каждой следующей секундой её голос всё отдалялся и отдалялся. Коммуникатор ничего не передавал, кроме шипения и помех. Где-то неподалёку на карте появилась пиктограммка Арей. — Да что, чёрт возьми, происходит, — пробормотал Ольм. Обе девушки, если судить по карте, перемещались по лесу огромными хаотичными скачками — будто постоянно телепортировались туда-сюда. Даже если это был такой глюк… — …чный… — голос Арей, глухой и какой-то скрежещущий, смог пробиться сквозь помехи. — …материк… конец… ль… ум… ад… дискр… ты слышишь? Если есть ад, то это место — он, дискретный ад, мертвецы в цифровом лесу, гробы деревьев, мы часть леса, часть леса, мы никогда не будем прежними, мы лес, лес навсегда, лес никогда не закончится… Да что она несёт такое?! С меня хватит, подумал Ольм. Всего этого. Как бы она ни выглядела, это же… чёрт возьми, в конце концов, это же просто игра! Просто виртуалка! Меню управления открылось только с третьего или четвёртого раза. Уже не обращая внимания на обилие глюков, Ольм уверенно нажал на Quit. Что за?!.. Ещё раз. Quit. Quit. Quit. Да выходи ты уже, в конце концов! «…почему я здесь?! Боже, почему я ещё здесь?!» «…мы часть леса, мы лес, лес навсегда…». — Этого не может быть… нет, это просто нереально, — пробормотал Ольм, разглядывая карту, с которой полностью исчезло всё — пиктограммы участников, знаки, туман войны. Всё, кроме самого леса. Лес был бесконечен. Выхода не было. Ольм ещё раз что-то невнятно пробормотал и уселся на мягкую прохладную траву, так похожую на настоящую. Темнота сгустилась окончательно, но теперь это ему не мешало. Он устроился поудобнее и принялся ждать остальных. Всё равно они скоро придут.