Освети мою жизнь

Порой странно осознавать, что у каждого человека в этом мире есть вторая половинка. Родственная душа. Человек, который предназначен тебе самой Судьбой. Он поймет тебя, как никто другой, примет тебя, каким бы ты ни был. Этот человек словно отражение тебя самого. Вторая частичка одного целого. Каждый с нетерпением ждет встречи со своим соулмейтом. Ведь после этого момента жизнь становится яркой и наполненной. Будто ты внезапно осознаешь, что теперь все на своих местах, что теперь все правильно. Вот и Маринетт ждала. Мечтала, день и ночь грезила о встрече с ним. С тем, кто одним лишь прикосновением заставит ее кожу гореть. Несколько часов сиять в теплом красноватом свечении. Она с белой завистью смотрела на светящуюся кожу рук своей лучшей подруги, которая обрела вторую половинку еще два года назад. Ей стал ее одноклассник — Нино. Случайное прикосновение — и их руки засветились красным. С тех пор они неразлучны. Нет, конечно же, Маринетт была очень рада за Алью. Все-таки не каждому посчастливится встретить соулмейта всего в шестнадцать. Но каждый раз, стоило ей увидеть причудливые красноватые узоры, светом льющиеся из-под кожи, в груди появлялось щемящее чувство. «Почему не она?» Маринетт боялась встретить соулмейта слишком поздно. Редко, но бывало, что человек находил родственную душу в глубокой старости. Почти полностью прожив отведенные ему годы и потеряв всякую надежду, он наконец обретал вторую половинку. Обретал для того, чтобы скоро вновь ее потерять. Ведь время не щадит никого. Или, самое страшное, не встретить родственную душу вообще. А ведь были и такие. Обездоленные, обделенные Судьбой. Люди, которые уходили из этого мира, не познав счастья в полном объеме. Маринетт всеми силами гнала прочь негативные мысли. У нее все хорошо. Ей всего восемнадцать. Она обязательно его найдет. Ведь обычно вторые половинки находились до тридцати. К примеру, взять ее родителей. Они встретились, когда обоим исполнилось по двадцать пять. Сабина, не удержав равновесия в автобусе, упала прямо в объятия стоящего рядом мужчины — Тома. Когда кожа ладоней засветилась, молодые люди все сразу поняли. Так образовалась еще одна счастливая пара. Сабина, стараясь успокоить дочь, делилась с ней переживаниями юности. Она тоже боялась. И Том боялся. Все боялись, пока не находили друг друга. Когда становилось совсем плохо, Маринетт заходила на разные форумы, посвященные соулмейтам. Читала мысли других людей, впитывала их страхи и постепенно успокаивалась. Она такая не одна. Но тревоги возвращались вновь. Все чаще девушку мучали ночные кошмары, в которых без второй половинки оставалась лишь она. Ее окружала толпа людей со сверкающей кожей. Все они, злобно ухмыляясь или смеясь, тыкали в девушку пальцем и кричали: «Ты никому не нужна! У такой как ты не может быть соулмейта! Лучше умри!». Девушка просыпалась с криком и со слезами на глазах. Молила Судьбу о второй половинке. Но Судьба не отвечала. И все повторялось снова… Когда соулмейта обрела Хлоя Буржуа, Маринетт не выдержала и расплакалась прямо в школьном коридоре. Благо, никто не заметил. «Почему даже эта противная блондинка нашла человека, предназначенного судьбой?! Почему даже у такой высокомерной особы есть соулмейт? Почему…» Сплошные вопросы и ни одного ответа. Маринетт, смахивая слезы, с завистью смотрела на образовавшуюся только что пару. Да, порой Судьба делает странный выбор. Об этом сейчас говорила сияющая щека Натаниэля Куртцберга, получившего пощечину от Хлои. Буржуа, с нескрываемым шоком смотревшая на светящуюся ладонь, которой только что огрела одноклассника, вдруг резко изменилась в лице. Губы растянулись в несвойственной ей доброй улыбке, в глазах заплескались радостные нотки, и девушка, взглянув на обретенную несколько секунд назад вторую половинку, бросилась ему на шею. Оторопевший Натаниэль, придя в себя, с некоторым испугом сомкнул руки в ответном объятии. Раз Судьба так решила, значит так и должно быть. В голове Маринетт проскочила внезапная мысль: «Главное, что не Адриан…» Дюпен-Чен всегда боялась, что родственной душой Хлои Буржуа является именно Агрест. Даже то, что при прикосновениях их кожа не начинала светиться, ее не успокаивало. Мало ли однажды… Сама девушка ни разу не дотрагивалась до одноклассника. Она боялась, что при прикосновении ничего не произойдет. Не появится красивого красного свечения, о котором она так мечтала. Маринетт очень хотела, чтобы ее соулмейтом оказался именно Адриан. Такой хороший, добрый, милый Адриан, чья улыбка заставляет сердце стучать чуть быстрее. Конечно, она могла попробовать перебороть себя и дотронуться до оголенной кожи парня. Но ей не хотелось терять надежду. Надежду на то, что все-таки он ее родственная душа. Ведь, если его кожа не загорится, Мари просто отчается. Маринетт знала, что можно встречаться и с теми, кто не предназначен тебе Судьбой. Даже встречала несколько пар, связанных отношениями лишь по взаимной симпатии. Со стороны они казались очень даже счастливыми, такими же, как соулмейты, разве что кожа при прикосновениях не светилась. Но также она знала, что такие пары очень часто распадались. Стоило парню или девушке встретить свою родственную душу, они разрывали отношения. Ведь каждый хочет быть вместе со своей второй половинкой. Поэтому Дюпен-Чен не рисковала завязывать с кем-то романтических отношений. А ей предлагали. И не раз. Те легкомысленные парни, которые хотели вдоволь нагуляться, прежде чем навсегда связать себя узами с родственной душой. Но Маринетт строго придерживалась принципов. Она будет встречаться только с соулмейтом. И точка. Девушка отказывала каждому, чтобы ночью снова погрузиться в мечты, в которых Адриан рисовал светом на ее обнаженном теле, оставлял на коже поцелуи, тут же загорающиеся красным, шептал на ухо слова любви, заставляющие щеки пылать от смущения. Порой Маринетт не сомневалась, что именно Адриан ее родственная душа. Все-таки ее очень сильно к нему тянуло. Каждый раз, когда она встречалась с ним взглядом, ее сердце пропускало удар, а лицо покрывалось румянцем. Такое же случается только при встрече с родственной душой… Правда? Только Адриан почему-то не испытывал того же самого. Он мило улыбался ей, разговаривал, шутил, смеялся. Но и с остальными одноклассниками он вел себя так же. Например, с теми же Хлоей или Альей. Маринетт это очень задевало. Ей хотелось, чтобы Адриан принадлежал только ей. Чтобы он смотрел только на нее. Чтобы его кожа загоралась только от ее прикосновений. И у нее все еще оставалась надежда, что так и будет. Но еще был Кот Нуар. Напарник ее альтер-эго. Немного придурочный, но верный ручной кот. Прекрасный герой. Хороший друг. Маринетт видела, как он смотрит на Ледибаг. Наверняка надеется, что именно она его соулмейт. Только, к сожалению ее ушастого напарника, тела героев плотно обтягивали костюмы, поэтому при прикосновениях ничего не происходило. Но Кот всячески пытался исправить эту несправедливость. Все его действия — неудавшиеся поцелуи в лобик, носик, щечку — строго пресекались Ледибаг. Кот, конечно, обижался, дулся, даже игнорировать пытался. Но надолго его никогда не хватало. Он предпринимал все новые попытки поцеловать кожу Леди, не скрытую костюмом, или потереться щекой о щеку напарницы. Ведь вдруг случится чудо — и лобик/носик/щечка засияют красным. А уж сколько раз он пытался раскрыть ее личность… Девушка сбилась со счету. Иногда Маринетт хотела позволить Коту осуществить задуманное. Поцелует, увидит, что ничего не произошло, погрустит пару дней и отпустит мечту. И всем сразу станет лучше — Кот перестанет ее донимать и переключит свое внимание на кого-нибудь другого, а она продолжит мечтать об Адриане. Почему-то Дюпен-Чен была уверена, что Нуар не ее родственная душа. Просто не может ей быть. Ведь она к нему ничего не чувствует. Другое дело — ее прекрасный одноклассник… По крайней мере, она была в этом убеждена до одного дождливого дня, так безжалостно разбившего все ее мечты. В тот день она поняла, что Адриан Агрест не ее соулмейт. Вроде бы в то утро все началось, как обычно: будильник-завтрак-школа-уроки-обед. Именно в обед город сотряс мощный взрыв. Маринетт сразу поняла: акума. Еле отвязавшись от Альи, девушка бросилась к предполагаемому эпицентру событий. Она пока не успела трансформироваться — не нашла подходящего места, — и решила, что сделает это позже. Главное сейчас было добраться до акуматизированного. Потому что она знала: в месте, где бушует злодей, людей обычно не бывает, поэтому там можно перевоплощаться, не боясь попасться кому-нибудь на глаза. Девушка бежала по пустынной улице, пробегала прямо по лужам, забрызгивая ноги и стоящие рядом машины. Недавно прошедший дождь очистил воздух, и, если бы не очередное нападение, Маринетт оценила бы, как легко и свободно дышится. Еще один взрыв прогремел совсем рядом. Из-за чего по близко стоящему старинному зданию пробежала маленькая трещинка, потом еще одна, и еще… И вековая постройка, не выдержав, решила обрушиться прямо на улицу, по которой сейчас бежала юная героиня. Маринетт в любом случае не успела бы увернуться от бетонной плиты, летящей прямо на нее. Она замерла, словно истукан, наблюдая за куском стены, который определенно должен был ее раздавить, не оставив даже мокрого места. Именно сейчас, в последний миг перед смертью, она подумала, что так и не узнала, кто является ее родственной душой. Что все то, о чем она мечтала, бесследно исчезнет из этого мира. Маринетт закрыла глаза и приготовилась к удару. Прошло несколько секунд. Удара не последовало. Открыв глаза, девушка обнаружила, что лежит на асфальте, прижимаясь к чему-то черному. Теплому черному. И определенно ей очень знакомому. Кот Нуар. Ее напарник, который успел оттолкнуть и накрыть собой, тем самым в очередной раз спасая ей жизнь. — Принцесса… — протянул Кот Нуар, выпуская девушку из рук. — Что же вы себя не бережете? Почему сейчас вы… Кот затих. Маринетт распахнула глаза и уткнулась взглядом в горящую красным щеку напарника. Нет, это был явно не румянец. И не ушиб. И не кровь. И не краска. Это было то, чего она так боялась. Кот Нуар ее соулмейт. Мир Маринетт рухнул. Из глаз побежали слезы. Маленькими ручейками они текли по щекам, оставляя после себя черные дорожки потекшей туши и пыли, осевшей после разрушения здания. — М-Маринетт?.. — неуверенно произнес Нуар. — Так… получается, что ты… ты мой соулмейт? Из груди девушки вырвался сдавленный всхлип. Слезы не хотели останавливаться. — Мари… — прошептал Кот, садясь перед девушкой на колени. — Почему ты плачешь? Девушка не ответила. Она вся сжалась, вцепилась в свои волосы и продолжила заходиться в рыданиях. — Мари… — Нуар попробовал убрать челку, закрывшую ее прекрасные глаза, но Маринетт лишь дернулась, будто ей было неприятно и пробурчала: — Уходи… Кот не послушался. — Принцесса, не плачь… — он с силой убрал ее руки от лица. — Нам надо поговорить. Маринетт подняла покрасневшие глаза на напарника, отчего тот вздрогнул — девушка смотрела на него с неприкрытой неприязнью. — М-Маринетт?.. — Я же сказала… Уходи. Я не хочу тебя сейчас видеть… Голос девушки дрожал, руки сжались в кулаки, взгляд сверлил его светящуюся щеку. — Н-но… — Уходи! — Маринетт сорвалась на крик. — Что тебе здесь непонятно?! Убирайся! Нуар, не сводя шокированного взгляда с девушки, встал, попятился, бросил последний взгляд на ее покрасневшее лицо, выхватил жезл и скрылся на ближайшей крыше. Девушка осталась одна. Теперь ничего не мешало ей заливаться слезами. Маринетт успокоилась только через полчаса. По-прежнему сидя рядом с обломками, она потерла опухшие глаза руками, после чего не без труда поднялась на ноги и поплелась к начальной цели. Все-таки не стоило забывать об обязанностях Ледибаг. Наверняка злодей успел разнести полгорода. Зайдя в темный переулок, Маринетт трансформировалась и побежала искать акуматизированного. Действуя больше на автомате, девушка быстро победила, очистила бабочку и направилась домой. Кот Нуар в бою не участвовал. Уже дома Маринетт, успешно миновав родителей — не хотелось объяснять им, откуда взялись покрасневшие глаза и где она была целый день, — стояла перед зеркалом и неотрывно смотрела на щеку, которая до сих пор немного светилась. Да… Тогда ей не показалось. Кот Нуар действительно ее соулмейт. Этот наглый, беспардонный, несерьезный парень, абсолютно не умеющий шутить и к тому же влюбленный в ее альтер-эго, предназначен ей судьбой… Взгляд случайно упал на плакаты, занимающие все свободные стены. Адриан… Ее милый, добрый, чудесный, обворожительный одноклассник не ее родственная душа. Такое солнышко принадлежит кому-то другому. На глазах снова выступили слезы… Тикки, квами девушки, в который раз за день помотала головой. Она решила, что теперь без ее помощи девушка не справится. Еще акуматизированной Ледибаг не хватало… — Маринетт… — маленькая божья коровка зависла напротив лица своей подопечной. — Хватит плакать. Давай поговорим. — Давай потом, — всхлипнула Мари. — Сейчас я хочу побыть одна… — Нет, тебе нужно выговориться. Расскажи, из-за чего ты плачешь. Ты же так хотела встретить родственную душу… — Да, Тикки, ты права… — грустно улыбнулась Маринетт. — Очень хотела. Но не Кота. Он… Он же совсем мне не подходит… Мы же с ним абсолютно разные. — Мари, он же Кот Нуар, а ты Ледибаг. Обычно герои являются соулмейтами. — Ох… Правда? Ты мне раньше не говорила… — Я думала, что тебе и так все ясно… — Тикки жалобно улыбнулась. — Видимо, ты переоценила мои способности к анализу, — пожурила подругу Маринетт. — Извини, — квами крутанулась в воздухе. — Так почему ты решила, что Нуар тебе не подходит? — Ну… Тут все достаточно просто, — пробурчала Маринетт, нахмурив бровки. — Он слишком развязный и самоуверенный… Не люблю таких… — А ты не думала, что все это из-за образа Кота Нуара? Ведь когда ты превращаешься в Ледибаг, ты тоже приобретаешь некоторые новые черты, — спросила квами. — Так и Нуар… Я уверена, что вся его развязность — это влияние Плагга. Попробуй получше его узнать. Может, кардинально изменишь свое мнение. — Ну, не знаю… — с сомнением протянула девушка. — Постой-ка… Плагга?.. — Ах да! — воскликнула Тикки, ударив себя маленькой лапкой по лбу. — Наверное, я забыла тебе рассказать. Плагг — квами Нуара. Кстати, он мой соулмейт. — Ого, у квами тоже есть соулмейты? — лицо Маринетт вытянулось от удивления. — А ты как думала? — рассмеялась квами. — Конечно, есть! Только я его очень редко вижу. А жаль… Мне его не хватает. — Почему редко? — поинтересовалась девушка. Забыв про недавние слезы, она внимательно слушала свою маленькую мудрую подругу. — Потому что помощь Ледибаг и Кота Нуара нужна нечасто. Всего раз за несколько столетий. Когда талисманы не активированы, мы находимся в длительной спячке. Например, в последний раз я видела Плагга шестьсот лет назад, — с грустью поделилась Тикки. — Ох, мне так жаль… — Дюпен-Чен подумала, что никогда еще не видела квами такой несчастной. — Ничего, — внезапно повеселела Тикки. — Сейчас то талисманы активны. Поэтому мы скоро увидимся. — То есть ты думаешь, что в скором времени я узнаю личность Кота? — недоуменно хлопая глазами, спросила Маринетт. — Да. Скорее всего так и будет, — кивнула квами. — Тем более вы родственные души. Вы должны быть счастливы вместе. — Думаешь? — с сомнением произнесла девушка и, помолчав несколько секунд, продолжила: — Знаешь, ты права… Наверное, я все-таки погорячилась сегодня. Не стоило так на него кричать… Он даже в сражении не участвовал. Это был такой шок для него… Девушка резко вскочила, подбежала к стене и начала срывать плакаты с любимым парнем. Раз он не ее родственная душа, то не стоит по нему убиваться. Квами оторопело наблюдала за действиями подчиненной. Она не ожидала, что разговор так повлияет на Маринетт. Но это определенно было хорошо. Все-таки не просто отпустить былую любовь. — Вот и все, — Дюпен-Чен бросила последний плакат на пол. — Теперь нужно как-то связаться с Нуаром. Нам действительно надо поговорить. — Оставь это на вечер. Думаю, что сейчас тебе надо спуститься к родителям, я видела, каким взглядом они провожали твою убегающую фигуру. — Ох, Тикки… Они видели? — Маринетт распахнула глаза до смешного широко. — Почему ты раньше мне не сказала? Они, наверное, волнуются. Ладно, я побежала. И девушка, распахнув люк, бросилась вниз. Квами усмехнулась и покачала головой. Все-таки она любила эту девочку. Некоторое время спустя, когда часы уже показывали за полночь, Маринетт лежала в своей теплой постели и пыталась осмыслить события прошедшего абсолютно сумасшедшего дня. Она нашла своего соулмейта. Пусть им оказался не тот, о ком она мечтала. Все же он у нее был. К несчастью, она так и не придумала, как ее обычной личности связаться с защитником Парижа. Раскрывать то, что она Ледибаг, ей пока не хотелось. А других способов Маринетт придумать не могла. В конце концов, не Алью же просить разместить объявление в ЛедиБлоге. К ее счастью, проблема решилась сама. На балконе послышались шаги, разогнавшие ночную тишину. Девушка напряглась, слезла с кровати и взяла в руки швабру, до этого валяющуюся на полу. Какое никакое оружие… Мало ли кого к ней занесло. В ночном Париже кого только не встретишь — от простых воришек до акуматизированных злодеев. Дверь в комнату распахнулась — и Мари ринулась в бой. Она огрела таинственную личность шваброй по голове. И только после того, как эта самая личность начала очень знакомо чертыхаться, девушка успокоилась. — Принцесса… — простонал Кот, схватившись руками за голову. — За что же вы так со своим рыцарем? — Ой, Нуар, извини… — девушка кинулась к напарнику. — Хотя ты сам виноват. Нечего без приглашения врываться… — Как будто у меня был выбор… — пробубнил Нуар. — Я думал, что после сегодняшнего никогда приглашения не получу… — Извини… Кстати, насчет этого… — девушка неловко переминалась с ноги на ногу. — Проходи, нам надо поговорить. — Боже, ненавижу, когда так говорят… Обычно это заканчивается ссорой или чем похуже, — проворчал Кот, но приглашение все же принял. Девушка, закрыв дверь за напарником, прошла следом за ним и зажгла в комнате свет. — Так значит, мы соулмейты… — неуверенно начал Кот. — Да… — согласилась Маринетт. — И ты из-за этого расстроена… — продолжил Нуар. — Была расстроена, — с некоторым смущением пролепетала Дюпен-Чен. — Сейчас я не знаю, что об этом думать. — Ну то, что ты не расстроена, уже хорошо, — усмехнулся Кот. — Знаешь, я тоже не ожидал, что ты станешь моей родственной душой. Но раз так получилось… — Да… — в очередной раз согласилась девушка. — Я думаю, нам стоит попробовать… Ну… Пообщаться, узнать друг друга получше… И всякое такое… Кот лишь кивнул. Встав с места, Маринетт подошла к напарнику и протянула руку к его лицу: — Можно?.. — спросила она. — Конечно, — Кот ласково улыбнулся. И Маринетт принялась делать то, о чем так давно мечтала — рисовать на коже соулмейта. Она с удивлением смотрела, как по ее пальцам и по щеке Нуара разливается красное свечение. — Вау… — прошептала она. — Это удивительно. Чтобы свечение было лучше видно, Маринетт выключила в комнате свет. Снова приблизившись к довольному парню, она продолжила начатое — и рисунок появился на второй его щеке. — Погоди, — сказал Кот. — Я хочу посмотреть. И, вскочив с места, он подбежал к зеркалу. Увидев отражение, Нуар растянул губы в счастливой улыбке — на его щеках красовались красные сердечки. По одному на каждой. — Ах, Принцесса, — притворно вздохнул Кот, — как это мило! Маринетт, увидев выражение его лица, радостно рассмеялась. Кот тут же подскочил к ней. — Мне очень нравится, когда ты смеешься, — улыбнулся он. — Делай это почаще. — К-конечно, — смутилась Мари. — А знаешь что, — надул губы Нуар, — нечестно, что ты на мне порисовала, а я на тебе нет! — Но у тебя же пальцы в костюме… — напомнила девушка. — Ну и что! — воскликнул Кот, после чего, ехидно улыбнувшись, продолжил: — Как будто рисовать можно только пальцами… И, приподняв ее подбородок одной рукой, он накрыл губы девушки поцелуем. Это был короткий, быстрый поцелуй, после которого Нуар сразу же отстранился, чтобы оценить свое творение.  — Принцесса, а ты знала, что тебе очень идет красный? — усмехнувшись, спросил Кот. После этого он поцеловал смущенную девушку по-настоящему. Маринетт, через некоторое время пришедшая в себя, со всей присущей ей страстью ответила на поцелуй. А все-таки Судьба умеет делать правильный выбор. Стоит только согласиться с ней — и будешь счастлив. А что касается Маринетт и Кота Нуара, то их ждет длинная ночь. Завтра Маринетт узнает, что Адриан ее родственная душа. Завтра Кот Нуар узнает, что его родственная душа — это Ледибаг. Но все это завтра. А сегодня есть только они. Наконец-то вдвоем. Навсегда.