Зеркальное отражение

      Бизон налил в бокал коньяку и закрыл бутылку. Подаренный кем-то давным-давно «Арарат» семилетней выдержки и макароны по-флотски - сочетание, конечно, «оригинальное», но морочиться с готовкой сегодня ему не хотелось. А пельмени, откровенно говоря, уже не лезли.       Вымотался… причем, не столько физически, сколько – морально. Давно ему не приходилось поддерживать легенду. Служба в «Смерче» вообще больше напоминала стандартный спецназ, чем диверсионно-разведывательный профиль боевого пловца подразделения «Тайфун». Слишком прямолинейно, слишком много беготни, слишком мало ощущений… Тактильного восприятия, которое развивали для работы под водой. С одной стороны – даже проще, с другой – не хватает. А тут… такая операция… Багира под личиной обеспеченной дамы в шелковом платье, костюм с бабочкой…       Сделав пару глотков, Боря подтянул к себе тарелку и откинулся на спинку дивана, погружаясь в воспоминания о том, что произошло во время задания… о ее поцелуях, прикосновениях, запахе ее волос. Зря он на эту авантюру согласился… Ох, зря! Хотя… о чем вообще речь-то?! Можно подумать, у него спросили! Приказ. А приказы, как известно, не обсуждаются. Начальство ничуть не заботят трудности, которые преодолел исполнитель в процессе выполнения работы. Остальное – проблемы исполнителя. Его проблемы… Впрочем, он все равно бы согласился. Ведь если бы пошел Батя, мучилась бы потом Рита…       Рита… Русалка… Потрясающая женщина… Красивая, страстная, мудрая… С характером, волей и интуицией настоящего бойца… И если Булатов – идиот, неспособный оценить сокровище, идущее ему прямо в руки, то Бизон искренне не понимал, почему до сих пор не нашелся нормальный мужик, который мог бы сделать ее счастливой. Почему попадаются одни сплошные уроды? Нормальные боятся сильных женщин? Она же не всегда такая! Она - разная! Разная… Может, ему это известно как раз потому, что он – друг?.. Друг… А друг ли?..       Когда-то он сам назвал ее «сестренкой» - после первой совместной операции «Тайфуна». И хорошо запомнил то чувство уважения, которое вызвала у их троицы эта женщина. Чтобы избежать проблем в коллективе, Батя с Петровичем ввели запрет на отношения. Это было правильное решение и для эффективности работы отряда, и для его существования. Неправильное только для живых людей, в которых бойцы превращаются, выходя с территории базы…       Родной Рита стала почти сразу: Бизон понял, что, несмотря на всю свою силу, она нуждается в защите. Причем, далеко не всегда - физической. Так Русалка превратилась в «сестренку», и до определенного момента ею оставалась. Наверное, потому он узнал ее очень и очень хорошо именно как человека – ему просто ничего не застилало глаза. Что же случилось после? Почему это случилось? И когда точно это случилось?.. На все эти вопросы сложно было ответить однозначно. Рита, как истинный диверсант, проникла в его сердце тайно. Прочно там обосновалась и осталась насовсем… Однажды он вынужден был признать, что именно такую женщину хотел бы видеть рядом. То есть нет, не так! Не «такую», а «эту»… Именно эту женщину…       Когда прозвучал первый «звоночек»? Во время дела Терра Инкогнито. Боря сам от себя не ожидал такой примитивной реакции на ее вид в самолете, за которой последовала откровенная ревность к адмиралу Бекетову. Помнится, высказывал недовольство Бате, пытаясь убедить их обоих в том, что это чисто братское чувство. Да только братским оно уже не было… И это пугало. По возвращению с командировки Бизон подался к своей тогдашней подружке – снимать стресс. Легче, конечно, стало, но ненадолго. А девушка сбежала через пару дней, обозвав его на прощание озабоченным эгоистом. Больше он так не делал…       Самое забавное, что Рита тогда видела его состояние, но не понимала причин. Впрочем, он сам еще ничего не понимал… В ответ на попытки помочь рассказал про вновь накрывшуюся личную жизнь. Она с улыбкой позвала в кино. Ходили на какую-то комедию, отлично провели вечер… Боря снова почувствовал себя «братом Бизоном». И вроде бы все вернулось в норму. Но то была лишь короткая передышка…       Он начал замечать, что ревнует в принципе. К Барсу, к Варягу, к Стажеру-Коту… Про кавалеров Риты и говорить нечего! Иногда утаить эмоции не получалось, однако она их считала братскими. Была рядом – поддерживала, помогала, по-родственному любила… но была не его. Встречалась с разными идиотами, способными лишь боль ей причинять. А сердцем своим принадлежала их командиру - его другу. И с ее выбором приходилось мириться. Приходилось учиться быть рядом, ничего не требуя взамен… Просто присутствовать в ее жизни. Было сложно, больно… Но он справился. Принял.       А подруга хотела, чтобы Боря был счастлив: надеялась, что он встретит хорошую девушку, которая полюбит его. Бизон старался ее не разочаровывать – честно присматривался к кандидаткам. Но ни одна из них не была Русалкой, и потому романы не отличались продолжительностью. Давать ложные надежды он не любил – рвал связь, едва женщина начинала испытывать что-то посущественнее увлечения. Вот и получались несерьезные «Люсики»… Рита злилась, обзывала его бабником, а он гулял по возможности, чтобы не копить напряжение и более-менее спокойно находится рядом с ней. И по-настоящему счастливым его делала только ее искренняя улыбка…       Затем был Круглов и этот форт… От симпатии Багиры к очередному идиоту тошнило, особенно если учесть, что собственная интуиция новенького не приняла сразу. Услышав ее признание, Бизон и вовсе вспыхнул от злости – разгромил бы весь склад, если бы не наручники. В чувство привели ее молчаливые слезы – слезы осознания собственной глупости и беспомощности. За ее слезы он был готов убить кого угодно. Исключение составлял разве что Батя. Батя… Если бы Батя тогда так вовремя не явился их спасать, Боря бы сказал ей… перед самым взрывом. Во всяком случае, мысль такая была.       Перевод почти обрадовал – воспринялся как шанс перегореть. Но за три года забыть Риту не удалось ни с кем. Никакие романы не помогли, никакие женщины… Хотя поначалу Марина внушала надежды: она понравилась ему, могла стать хорошей женой, а Артемка – прекрасным сыном. Но принципиальный Бизон ее слишком уважал, чтобы намеренно обманывать. Она быстро догадалась, что сердце у него занято, и сама предложила разойтись…       Потом взрывчатка на борту самолета, родной голос в наушниках… Во время кратких привалов на Кавказе Боря расспрашивал юннатов о Рите. Внешне слушал спокойно, а внутри весь кипел от очередной мучительной развязки, которая волновала его гораздо сильнее, чем возможная собственная гибель при выполнении этого задания. Женатый мужик, кормит призрачными обещаниями, да еще и при смерти! Бедная женщина… его любимая женщина. Она вообще будет в этой жизни счастливой?!       Пригов помог с оформлением в КТЦ, причем, время его появления утаил и от Бати, и от Багиры. Что, надо сказать, было весьма кстати – на фоне потери связи с группой Бизон стал для Риты глотком свежего воздуха. Болеутоляющим. Она лучилась от счастья… Обнимала снова и снова, и никак не могла оторваться, а он не возражал. Не хотел возражать - просто наслаждался ею.       Триумфальным приход в «Смерч» назвать было сложно – первое задание в составе группы окончилось комой. А на самой границе мутного, колышущегося забвения звучал дрожащий сбивчивый голос. Она не может потерять еще и его. Не может… попросту не переживет. Она же не железная!.. Значит, он встанет. Ради нее встанет… Не успел даже толком осмотреться в медблоке, как Рита ввалилась в палату – на лице счастье и страшное облегчение, в глазах невыплаканные слезы. Хотелось придушить их причину… Останавливали ее теплые губы на щеке и прямой приказ лежать - выздоравливать. Стоит ли говорить, какой ужас испытал он сам, когда группа Багиры попала под луч «Конрада»?..       Впоследствии они много времени проводили вместе, наверстывая потерянные три года. Рассказывали друг другу о событиях, вспоминали прошлое – отряд, друзей. Делились проблемами. Рита всегда знала о нем все. Все, кроме одной единственной вещи – того, что Боря ее любит вовсе не по-братски. Иначе сама была бы против «страсти на камеру»…       Что же теперь делать-то?.. Как дальше «братишку» из себя строить? Как рядом находиться? Вопросы, вопросы без ответов… И бутылка коньяка на сегодняшний вечер… А, может, и не только на сегодняшний…       Неделя после прикрытия прошла как в тумане. Ночами не давали спать кошмары. Бизон никогда не видел эротических снов с участием подруги, хотя, бывало, представлял себе, какой она может быть женщиной. Однако и тут старался не увлекаться. Зато кошмары посттравматического синдрома, иногда дающие о себе знать, включали ее в разных вариациях. То, что после случившегося эмоционального взрыва они лавиной обрушились на сознание, не удивляло. Оставалось только терпеть… и увеличивать силовые нагрузки.       Груша отвалилась на третий день, но юннаты, не обремененные такими проблемами, решили, что у нее просто расшаталось крепление. Вопрос «почему?» никому из них даже в голову не пришел!.. Впрочем, время на размышления молодежи Бизон не давал сам – гонял их по нормативам с собой за компанию.       Бате, в принципе, было не до него – следующим утром после той операции контр-адмирала заслали на какие-то короткие двухдневные учения, с которых он вернулся, окрыленный новым романом. Потому происходящее вокруг его волновало мало. Зато разбитый видок Бизона точно заметила Рита. Про кошмары посттравматики она - военный психолог и опытный спецназовец - знала на личном опыте. Да и общались они всегда слишком доверительно, чтобы не затрагивать эту проблему. Однако принимать ее помощь сейчас Боря не решился – не был уверен в своей выдержке. Надеялся только, что его дистанция выглядит не слишком явно, и Русалка не обидится…

***