Бабочка судьбы

- Что за чёрт? – в особняке Хэмбридж, в комнате единственного наследника, где прежде было спокойно и тихо, сейчас носился Эндрю Хэмбридж, всё время вертясь перед зеркалом, словно пытаясь что-то отыскать. Вообще, он никогда не страдал нарциссизмом, и ему было не понятно как можно девчонкам проводить перед зеркалом столько времени, но сейчас он уже вот как полчаса пялился на возникший рисунок красивейшей бабочки, которую он никогда в жизни не видел. Но дело было не в этом, на его теле появился какой-то рисунок, и то насколько бабочка красивая и как она завораживает не отменяет того, что это странно. Но говорить все отцу не хотелось, он обязательно поставит это в упрек, сказав, что его сын водится с колдовством. Нет, так дело не пойдёт, надо срочно что-то придумать, чтобы не затягивать в это отца. - Эндрю, мне необходимо переговорить с тобой, – донесся из-за двери голос главы рода Хэмбридж. - Дай мне минуту, - Эндрю быстро одел рубашку и вышел к отцу, - да отец? - Ты стал лучшим учеником академии Эплблек, и поэтому поводу я хочу устроить приём. - Не стоит… - Эндрю хотел было уже отказаться, но вспомнил про свою знакомую, что точно будет присутствовать на приёме. Она была талантливой ведьмой и могла сказать, что с ним не так, – Я буду очень польщен. - Я рад, что ты наконец отбросил все свои предрассудки, - с гордостью сказал глава рода Хэмбридж, после чего удалился. - А я то как рад, - со вздохом проговорил Эндрю в пустоту коридора. Но всё прошло как обычно, то есть никак. Акко пробралась на приём и её подруга выпустила осу купидона. Начался настоящий кавардак, в котором сама цель приёма вылетела у Эндрю из головы. Вообще все вылетело из головы кроме маленькой волшебницы с глазами цвета вина. Только под конец он наконец вспомнил, что хотел сделать. - Диана стой, - подойдя к девушке, он замялся, не зная как точно сказать ей обо всем, – мы можем встретиться как-нибудь? Мне необходимо переговорить с тобой. Диана уже собиралась отказаться, но что-то она увидела во взгляде Эндрю, после чего девушка тяжело вздохнула и сказала: - В среду после уроков в кафе за углом. Не опаздывай, - после чего развернулась и ушла. В среду Эндрю уже сидел в кафе, придя раньше назначенного времени на полчаса. Его беспокоила вся эта ситуация с рисунком бабочки, да ещё и то, что какая-то маленькая ведьмочка смогла пробудить в нем столько чувств, которые он долго таил в себе, что даже смог пойти наперекор отцу. Всё в его жизни стало каким-то суматошным и не таким, каким он привык видеть, и не сказать, что это прям так сильно не нравилось ему. Боже о чём он думает? Но продолжить этот мысленный спор, который в конце концов завёл бы его в тупик, он не смог, ведь та, которую он ждал, наконец появилась, с гордым видом сев перед ним. - Ну и что ты хотел? – спросила она, даже не взглянув на меню. Она надеялась поскорее убраться отсюда, чтобы приступить к изучению новой книжки, на которую она наткнулась вчера. - Что ты знаешь об этом рисунке? – протянув листок, на котором было нарисовано срисованное со спины изображение, он с нетерпением приготовился выслушать, что с ним произошло. Диана взяла руки в листок, пристально присматриваясь к нему, и даже разок повернула, после чего протянула обратно - Это фомагласиес, самая красивая бабочка в мире, куколки которой вылупляются чрезвычайно редко, можно сказать, что раз в тысячелетие, и которая обладает чрезвычайно огромными магическими силами. Ты видел её? - Не совсем, – и Эндрю рассказал ей историю с медведем, и что после этого случая на его спине появилась эта бабочка и сейчас он просто хочет разобраться: откуда, как и зачем. Вдруг с противоположного конца стола донёсся заливистый смех. Если честно Эндрю никогда не видел Диану такой веселой, но то, что смеются как раз над ним, задело его, - что? - Не думала я, что такое случиться с нашей Акко. Не скажу, что ей очень повезло, но все же это большая редкость. - Да что случилось то? И причем тут Акко? - Так сразу всего не объяснишь. Я пришлю тебе книгу, где все подробно описано, - она встала из-за стола, - но знай, судьба выбрала тебя и Акко. Теперь вы связанны нерушимыми узами, - и, оставив потерявшего дар речи Хэмбриджа, гордо удалилась восвояси.