Little Happiness

Вот уже несколько дней на улице стоял мороз. Прохожие кутались в пальто и с надеждой поднимали взгляд в небо, ожидая, что может на Рождество пойдет снег. Но зима все еще не хотела приходить, смотря на жителей Стар Сити ярким светом звезд с совершенно безоблачного неба. На календаре значилось 23 декабря и все спешили закончить приготовления к Рождественскому ужину, докупить подарки и нарядить елку. В городе была суета, горели витрины магазинов, из всех динамиков играли Рождественские песни, смеялись прохожие и громко поздравляли встреченных на улице знакомых, все это сливалось в какофонию. В обычный день этот шум и гам мог начать раздражать, но сейчас пропитанные духом Рождества жители города, только шире улыбались и тихонечко начинали подпевать знакомым с детства песням. Этот Рождественский дух долетел даже до стоящего в отдалении от города старинного особняка, окутанного разноцветным ореолом огней, которые как светлячки мигали на всех окружающих особняк деревьях. А из этих деревьев и кустов выглядывали, словно живые олени, явно «сбежавшие» от Санта Клауса, и жильцы особняка шутили, что Рождество будет без подарков, раз все олени Санты у них. Но несмотря на это, в доме горела всеми огнями великолепная красавица елка, а под ней уже несколько дней складывались подарки и теперь там образовался настоящий разноцветный сугроб из коробок и пакетиков. Хоть все убранство особняка говорило, о готовности встречать Рождество, в самом доме было необычайно тихо. Только в зале, где стояла елка, играла тихая ненавязчивая мелодия, а у камина спиной к двери стояла девушка, смотря на горящее в утробе камина пламя, прислушиваясь к приближающимся шагам, которые эхом разносились в таком непривычно тихом доме. - Уильям звонил, они с Теей приедут завтра. Мистер и миссис Клейтон передают поздравления, - сказал Оливер, подумав, что уже завтра вся семья снова будет дома. Уильям усядется возле елки с новой, подаренной бабушкой и дедушкой книгой, а Тея будет носиться по дому, заканчивая последние приготовления к Праздничной вечеринке. Фелисити повернулась и улыбнулась, в прошлом году они отмечали Рождество у родителей Саманты и это был чудесный праздник - пару дней настоящей снежней зимы и семейного тепла, а первое напряжение прошло вместе с заразительным и счастливым смехом Уильяма. - Пеняют, что мы не смогли приехать. - На следующий год надо будет это исправить. Прости, что из-за меня ты не смог поехать. - Ммм? – вопросительно изогнул брови Оливер, не совсем понимая, что имела ввиду Фелисити, но поняв только улыбнулся самой нежной улыбкой и, приодолев в пару шагов оставшееся расстояние, крепко обнял жену. - Я счастлив, что мы остались. Для начала нам не избежать шумного празднования завтра, а эти дни спокойствия были только нашими, - и он зарылся носом в мягкие пряди волос Феллисити, вдыхая такой родной аромат. – Может, сбежим, наши друзья и без нас сумеют тут погром устроить? Фелисити засмеялась, мотая головой, щекоча волосами все еще зарытое в них лицо Оливера. - Наши друзья преодолеют не только сотни километров ради Праздничной вечеринки, но и сотни лет и миров, так что нет. Оливер выпрямился и посмотрел в самые любимые глаза: - А еще. Я заворожен тем как ты это делаешь, и не за что не пропустил бы, - прошептал Оливер, смотря за спину Фелисити на каминную полку, на которой, сверкая отражением пламени и рождественских огней, стояла золотистая ханукия. Оливер нежно развернул Фелисити к камину и, наклонившись, прошептал в ухо. - Давай. Фелисити улыбнулась и медленно вернулась к камину, протягивая руку беря шамаш*, на котором уже горел оранжевый огонек пламени. Медленно, прикрывая ладошкой, чтобы пламя не погасло, Фелисити поднесла шамаш ко второй свече справа, а потом зажгла крайний справа огонек. Оливер стоял чуть позади за плечом Фелисити не отрываясь смотря как занимается пламя на каждой зажженной свече. Он не очень знал историю самой Хануки, но ему нравилось смотреть как только что зажженное пламя отражается в глазах любимой, нравилось смотреть на ее спокойное, чуть задумчивое выражение лица и как уголки губ подрагивая, складываются в мечтательную улыбку, когда она стояла, смотря на зажженные свечи. Оливер, не отвлекал ее в это время, он не знал о чем думает его жена в эти мгновения, но о чем-то наверняка приятном, может, вспомнила счастливые моменты в детстве, как ее неунывающая мать так же зажигала ханукию, радостные события за год, он только надеялся, что с каждым годом радостных воспоминаний у Фелисити становиться больше, по крайней мере, он старается, что бы так и было. Оливер, чтобы не мешать счастливым мыслям жены, тихо отошел к столу у елки, где стояло вино и начал разливать бордовый напиток по бокалам, когда Фелисити отвернулась от ханукии, Оливер уже стоял рядом, протягивая ей один из бокалов. - Счастливой, Хануки, - проговорил Оливер и по дому разнесся мелодичный звон бокалов. После чего Оливер опустился на мягкий ворс ковра у камина, утягивая за собой и Фелисити. Отставив бокалы, девушка устроилась в крепких, нежных объятиях мужа спиной прислонившись к его ровно вздымающейся груди и прикрыв глаза, купалась в нежности и заботе, а Оливер, обвив Фелисити руками, рассматривал елку, в шарах которой отражалось пламя, стоящей напротив нее ханукии. После чего перевел взгляд на их переплетенные пальцы левых рук, на которых тонкими обручами сверкали кольца, и подумал, что он невероятно счастлив. Нега тишины была прервана голосом Оливера: - Что хочешь, чтобы я тебе подарил? - А? – расслабленная в тепле рук Фелисити, не сразу поняла вопрос. - Что ты хочешь в подарок на Хануку, Рождество, Новый год, выбирай любой праздник? Фелисити лениво открыла глаза и кивнула на гору подарков лежащих под елкой и девушка, крутившаясь возле этик коробочек и в нетерпении подгладывая одним глазком на равне с Ульямом, явно могла сказать, что как минимум три из них адресованы ей. - А этого уже недостаточно? Фелисити почувствовала как Оливер пожал плечами. - Может, ты хочешь в подарок что-то конкретное? Например, гидравлический процессор с квантовым охлаждением, настроенным на биометрические параметры? Фелисити засмеялась и по тому, как начала вздрагивать грудь Оливера, он тоже сдерживал смех. - Такого не существует. - Вот именно. И его уж точно нет среди этой небольшой горки. - Я думаю, что когда приедут остальные и добавят все свои подарки, то елки просто не будет видно. - Возможно. Что-нибудь придумаем. Но мадам, вы уходите от ответа. Так о чем мечтает Фелисити Куин? – прошептал в ухо девушке Оливер. - Все что мне нужно у меня есть, - сказала Фелисити, но в голосе проскользнули нотки неуверенности. Оливер ждал продолжения, но его не было, поэтому он повторил вопрос: - Что тебе подарить? Фелисити снова ничего не сказала, казалось, что она даже перестала дышать, а ее сердечко под ладонями Оливера трепыхалось крыльями колибри, но потом она вздохнула и проговорила: - Маленькое счастье, - проговорила Фелисити и развернулась в руках Оливера, посмотрев на мужа, который недоуменно выгнул брови, хотя губы все так же были сложены в счастливую улыбку. – Подари мне маленькое счастье, - повторила девушка, подняв руку, и пальчиком разгладила сначала складочку между бровей мужа, потом очертила сами брови, нос, губы, с которых постепенно исчезала улыбка и провела дорожку под глазами. – Маленькое счастье с твоими глазами. – Тихо как само дыхание проговорила Фелисити, не отрываясь, смотря в лицо Оливера, боясь пропустить хоть одну его эмоцию. После этих слов у Оливера из груди вырвалось дыхание, казалось, что он уже долго не дышал, с замиранием ловя каждое слово жены, не веря тому, что слышит и, боясь спугнуть наваждение. В порыве он взял лицо Фелисити в свои ладони в глубине его и ее глаз отражались огни елочной гирлянды, как разноцветные звездочки счастья. - Ты хочешь… - прошептал с придыханием Оливер. - Да. А ты? Оливер на пару секунд замер пытаясь подобрать те слова, которые смогут в полной мере выразить переполнявшее его счастье, его любовь, но поняв, что таких слов нет и во всех языках мира, начал покрывать поцелуями лицо Фелисити, слушая ее смех и, понимая, что и его губы растягиваются в улыбке. - Я люблю тебя, - проговорил Оливер, перед тем как запечатлеть, на губах Фелисити благоговейный поцелуй, увлекая ее на мягкий ковер. Через год под Рождество на свет появилось их Маленькое счастье.