Меланхолия на втором этаже

      Домой Улькиорра вернулся утром помятым и очень уставшим.       На кухне рабочие устанавливали новую печь, и это хорошо – не зря он вчера весь день убил на выбор техники и оформление доставки. Наконец в этот дом вернётся вкусная домашняя стряпня его собственного приготовления. На Орихиме в плане кулинарии надежды не было никакой.       Девушки же ворковали на перебой, даже не заметив его прихода. — Как же тут шумно, — процедил он сквозь зубы, поднимаясь к себе и боковым зрением вновь разглядывая злосчастный диван. И такая досада обуяла его сердце, такая горечь поселилась в нём, будто он упустил нечто очень важное и принял неверное решение. Он очень сожалел. Но время вспять не вернуть.       Со своими чувствами Улькиорра уже разобрался, понял и принял их, и сделал для себя выводы. Осталось перейти к действиям. *** — Улькиорра-сан… — Улькиорра-сан? С вами всё хорошо? — над ним стояла Орихиме, по привычке заламывая руки. — Я стучала, но вы не реагировали. Подумала, может вам плохо? — Вы заболели? Да? Наверняка всё из-за того, что работали всю ночь напролёт. Так ведь нельзя.       Парень смотрел из-под опущенных ресниц. Увидев, что он проснулся, она маленьким шажками стала подкрадываться ближе, рукой дотрагиваясь до его лба. «Ага, работал в поте лица, как же», — подумал он. — «Самому от себя тошно». — Температуры нет, это очень хорошо, — нежная улыбка коснулась её губ, а голос заметно повеселел. — Вы так долго спали и я начала волноваться. Уже ночь на дворе.       Улькиорра молча придвинулся в сторону, рукой похлопывая по кровати. Это он так вежливо предложил ей присесть. Молча.       Ему крайне редко хотелось говорить. Порой он и вовсе не понимал, зачем люди столько говорят, ведь у самого него не было такой потребности.        Девушка немного замялась и неуклюже присела на край матраца.       В нос ударил знакомый пряный аромат женского тела и Улькиорра с упоением его вдохнул, наполняя себя этой тёплой и живой энергией, тело его тут же расслабилось, избавляясь от тяжести и бренности бытия. Продолжая наблюдать за ней, он с удивлением отметил, что признаки вчерашней попойки ни коем образом на ней не отразились, никакого похмелья. «Бодра и весела», — в прочем как и всегда, подумал он, сам ухмыляясь собственным мыслям. — Ваша сестра уже ушла. Сказала, что зайдёт в другой раз и очень на вас рассердилась. Сказала, что неприлично спать, когда у вас гости, — Иноуэ нервно засмеялась и продолжила: — Знаете, она очень милая. Но вы с ней такие разные.       Говорить он не любит, но её болтовню мог слушать часами. Ему очень нравилось, что она может говорить за двоих. И всё же изредка диалог он поддерживал. Скорее из вежливости, чем из интереса. — Она приёмная, — хриплым шёпотом сказал он и с усмешкой смотрел на удивлённое лицо Орихиме. — Правда? — Нет. «Наверняка он считает меня очень глупой», — подумала она и надула щеки. — У вас очень странное чувство юмора, — тонко подметила Орихиме. — Согласен.       Ему было бесконечно хорошо с ней, эта забавная девушка наполняла его серую жизнь красками. И он так не хотел её пачкать, не хотел втягивать её в свою серую и холодную жизнь, думая, что тем самым погубит это солнечное создание.       Вчерашний вечер ясно дал ему понять: то, что он чувствует к ней, это больше, чем просто влечение, больше чем обыденное удовлетворение потребностей. Никогда прежде не доводилось ему чувствовать подобного. — Ещё привезли печку, она такая красивая и ещё там куча кнопочек, — восторженно пролепетала она. — Улькиорра-сан, это ведь новейшая модель, спасибо большое! — усмиряя обиду и выдувая щеки, она искренне его поблагодарила.       Бледная, преисполненная изящества, но не лишённая силы, его рука взметнулась вверх и мягко опустилась на рыжие волосы. Нежно поглаживая её по макушке, он сказал: — Пожалуйста.       Казалось бы, такой невинный жест, но мир Орихиме перевернулся с ног на голову. Она застыла.       Улькиорра зарылся рукой в её волосы, пропуская пряди сквозь пальцы и получая от этого эстетическое и физическое удовольствие. Нежные и шелковистые, они как солнечный свет окутали его кисть. Наматывая прядь волос на свой длинный указательный палец, он поймал её взгляд и испытал некую долю смущения. Много же он себе позволяет. Слишком много и берёт, даже не спрашивая. — Прости, — прошептал он одними губами, медленно отстраняясь.        Орихиме остановила его, присела поближе и поднесла его руку к своим губам, невесомо целуя костяшки его загрубевших рук.       Не отрывая глаз она смотрела прямо на него, как зачарованная, а затем прильнула к его ладони щекой. Как котёнок, что ищет ласки и тепла, она прижалась к его руке и в блаженстве зажмурилась.       Улькиорра был в крайней степени изумлен, и в тоже время прибывал в нирване. Его накрыло гаммой неведанных доселе эмоций. Чувствовать ладонью мягкость её кожи, смотреть на то, как она ластится — это высшая степень наслаждения.       Маленькие жесты и необдуманные действия порой многое говорят за человека. Она молчала, но он всё понял и без слов.       Парень сел, заключая девушку в свои объятия, притягивая её к себе как можно ближе, чтобы не потерять этот момент, чтобы она не развеялся как мираж. Его руки плотно обвили тонкую женскую талию, а ладонью он придерживал её за спину. Всем своим естеством чувствуя как дрожит её тело.       Некоторое время Орихиме сидела неподвижно, уткнувшись в мужское плечо и вдыхая запах его тела. Слабый аромат парфюма впитался в его одежду, а сам он источал аромат мяты и горной свежести. Удивительно, проспав весь день, он всё равно выглядел опрятным.       Мягко, почти невесомо, она тоже заключила его в объятья, обвила руками жилистую шею и тихо выдохнула. Озноб сошёл, в его руках Орихиме чувствовала уверенность, силу, защиту и покой. Это как после тяжёлого дня вернуться домой, запереть дверь, и знать, что больше тебя никто не потревожит, никто не обидит и не осудит. Чувство тепла и умиротворение разливалось по её телу, а его запах действовал как успокоительное. Свежо, тепло и хорошо.       Они просидели так довольно долго, тесно прижавшись друг к другу и сохраняя тепло.       Не хватит и десятка тысяч слов, чтобы выразить все его чувства к ней. Но он уверен, что бы он к ней не испытывал, это взаимно. Осознание этого грело ему душу.       Пусть она молчала, пусть она не произнесла ни слова, этих объятий ему достаточно, чтобы понять – большего и не надо. ***       Очередной будничный день.       Иноэ возвращалась домой с полным пакетом хлебобулочных изделий. Остатки роскоши, коими её балуют на подработке. А она, в свою очередь, балует ими своего соседа. И совсем не важно, что он их не любит. Это не имеет абсолютно никого значения, потому как Орихиме свято верит, что он обожает эти булочки так же сильно, как она сама. — Я дома Тишина. — Улькиорра-сан, вы дома? — Да, — ответил ей низкий голос, вибрацией доносившийся из кухни.       Орихиме недовольно пискнула, разулась и с топотом прошла в дом. — Улькиорра-сан, когда люди говорят, что они дома, и Вы при этом находитесь дома, нужно отвечать: «добро пожаловать». — Так ведь это твой дом, — Улькиорра даже бровью не повёл, упорно не замечая явно выраженное недовольство и скрещенные на груди руки. — Иди мыть руки, ужин почти готов.       Он знал куда давить, аромат вкусной еды и разложенные столовые приборы сделали своё дело. — П-правда? Улькиорра-сан и меня накормит? — в её больших глазах отразился блеск надежды. — Накормит, — снисходительно ответил он. — Ура-а-а-а! Да-а-а! Вкуснота-а-а-а! Иноэ бросила все пакеты и стала кружиться на месте, но вдруг резко остановилась и спросила: — А Улькиорра-сан будет говорить Орихиме: «добро пожаловать»? — Будет, — едва заметная улыбка коснулась его губ. Он стал слишком мягок. Как бы это всё не вышло ему боком. — Ах, какой чудесный день, волшебный день, прекрасный день. Надо пометить его в календаре. Я сегодня крайне удачлива. Гороскоп не сорвал, — Иноэ говорила сама с собой, удаляясь из кухни всё дальше и дальше. Вернувшись спустя некоторое время, она застала Улькиорру за чтением каких-то бумаг. — А что вы делаете? Работаете? — Нет. Она потихоньку подкралась, оперлась руками о его плечи и стала разглядывать документы. — Ой, это счета за дом. — Да, это счета, — подтвердил Шиффер.— У тебя нет денег? Даже сквозь футболку он чувствовал, как вспотели её ладони, она нервно сжимала его плечи, сама того не осознавая. — Ну… нет. То есть, есть. Я... я просто забыла. Потратилась в этом месяце кое на что, вот и задолжала. Я оплачу в следующем месяце, не волнуйтесь.       Улькиорра не стал озвучивать, что тут задолженность явно не за один месяц и сумма набралась приличная. — Ладно.       Пальцы Иноэ ослабили хватку. Настолько сильно это её беспокоило, что она с трудом сдерживала волнение перед Улькиоррой. Она не забыла.       Если подумать, не спроста она пустила проходимца в дом. Содержать такой особняк ей не по карману. — Ой, а это что? — она выхватила яркую открытку отложенную на край стола. — Приглашение. — Оно для вас Улькиорра-сан. — Да. — Вас приглашают на день рождения. — Да. — Некий Айзен Соусе. — Я знаю. — Правда? — Правда — Пойдете? — Нет, — он потер виски. — И пока ты не спросила «почему?», отвечу – не хочу. — Хорошо, — сказала она уже повеселевшим тоном, разворачивая его к себе и хватаясь ладонями за его щеки, вынуждая смотреть прямо на себя. — Значит Вы проведёте больше времени со мной.       Облизав сухие губы, она прильнула к нему и поцеловала. Сперва просто чмокая, а затем углубляя. Медленно и сладко. Дразня, стала посасывать нижнюю губу, оттягивая и слегка покусывая. Кто бы мог подумать, что эта краснеющая скромная барышня так игрива в плотских утехах. Ответ парня был более горячим, властно сминая её губы, он языком проник внутрь, лаская её язык своим и временами поглаживая нёбо. Невинный поцелуй перерос во что-то невообразимое, горячее, страстное, полное слюны и похоти.       Она опиралась на его крепкие плечи, прижималась к нему грудью. И с долей безумной радости он заметил, что девушка была без белья. Этот не нужный, по его мнению, предмет гардероба, изрядно его расстраивал и временами огорчал. Но теперь можно насладиться мягкостью её большой и пышной груди, чувствовать как в него упираются твёрдые соски. Блаженство. Проворные пальцы оттянули край майки и юркнули под одежду, пробегаясь по спине, пересчитывая позвонки и медленно поднимаясь вверх.       В дверь позвонили.       Орихиме отпрянула, судорожно пытаясь восстановить дыхание и поправляя одежду. Она испугалась. — Ты кого-то ждёшь? — спросил он, довольно грубым тоном. И его недовольство вполне было оправдано, его вновь бесцеремонно прервали во время трапезы. — Нет.       Улькиорра встал из-за стола, вид у него был потрёпанный, а глаза полыхали недобрым пламенем.       Он тяжело выдохнул и вышел из кухни: «Главное держать себя в руках».       Но как прикажешь ему это сделать, если его самообладание трещит по швам. С того вечера в его комнате прошло две недели, они толком не обсудили формат их отношений и ни к чему не пришли. Близость разбавилась объятьями и редкими, неловкими поцелуями. А тут такой вечер коту под хвост, а всё из-за чёртовых неуёмных людишек. Будь они прокляты.       Пиликанье на фоне не прерывалось, а терпение Улькиорры было уже на исходе.       Он молча открыл входную дверь. На пороге стояла счастливая и пьяная Нелл, с нехилым пакетом на руках. — Я тут была неподалёку и решила к вам заглянуть. Как тут у вас дела? — заглядывая во внутрь, спросила она. — Всё было хорошо до твоего прихода, — сказав это, он захлопнул дверь прямо перед её носом. Но в глубине души, прекрасно понимал, что это его не спасёт, а скорее усугубит положение. — ЧТОООООООО? — громогласный рёв прокатился по улице. — Да как ты посмел?! Мелкий засранец, быстро открой мне дверь!       Улькиорра даже не шелохнулся, но Орихиме уже летела на всех порах. — Улькиорра-сан, так нельзя, — прошептала она, вновь открывая дверь. — Она ваша старшая сестра. — То-то же, но кажется малыш Улькиорра об этом забыл. Видимо, приложился головой, — сказала гостья, проходя в дом и вручая хозяйке гостинцы. — Тебя никто не приглашал, — в свою очередь заметил он. — Верно. От вас приглашения не дождёшься, вот я и пришла сама, можешь не благодарить.       Она замолчала, разглядывая их с ног, до головы и затем с едкой улыбкой выдала: — Какие-то вы оба потрёпанные. Шалили, да? И я вам помешала? — Нериелл прыснула, заливаясь громким смехом. — Так вот почему Улькиорра вне себе от ярости. Прости-прости, я не хотела.       Иноуэ мгновенно вспыхнула и юркнула во внутрь, открыто подтверждая догадки гостьи. — Ну и ну, вот чудеса. Улькиорра, надеюсь ты с ней нежен, — как заботливая и встревоженная мать, она произнесла это снисходительным тоном, явно наслаждаясь происходящим и ожидая ответной реакции.       Но, к своему огорчению, заметила, что концерт окончен. Парень вновь вернул себе самообладание. Холодное и равнодушное выражение лица застыло на нём. Хотя может это и к лучшему, она не привыкла видеть его слабости.       Он ничего не ответил и пошёл следом за Орихиме.       Гостья грустно выдохнула, не так она представляла вечерние посиделки. — Я купила твои любимые онигири, – Улькиорра едва заметно кивнул, это он так сказал: «спасибо». — Орихиме-тян, там ещё тортик вкусный. Давай выпьем чаю с тортом? — Да, конечно, сейчас налью. Улькиорра сан, вам тоже налить?       Шиффер немного задумался и пришёл к выводу, что этих двоих не стоит оставлять наедине. — Сперва ужин, потом торт. — Ах да, точно, совсем забыла, Нелл-тян, Улькиорра-сан приготовил Одэн. Давайте сперва поужинаем? — Ужин? Ужин приготовленный Улькиоррой? — Нелл знатно удивилась, недоверчиво поглядывая на брата. Никогда прежде она не ела его стряпню, да и он всегда довольствовался доставкой еды на дом. — Конечно, мне очень хочется попробовать.       После горячего вкусного ужина, восхищённо поглаживая живот и наблюдая за тем, как Улькиорра и Орихиме убирают со стола, Нелл задумалась: Как же странно, он ведь раньше не готовил, ждал меня или заказывал еду, а тут, это даже не рамен быстрого приготовления, а Одэн. Боже… Чудеса да и только. — О, что это? Открытка? — девушка потянулась к конверту. — Приглашение? А, Айзен — сама празднует день рождения. Меня он тоже пригласил, — с теплотой в голосе сказала она. — Нелл-тян, так вы работаете вместе с братом? — удивилась Иноэ, присаживаясь за стол. — Нет, я уволилась и не жалею об этом, но всё же иногда скучаю. Но начальник на каждый праздник приглашает и меня. Хотя коллектив там, мягко говоря странный, — она издала нервный смешок, поглядывая на Улькиорру. — Вы же придёте? А то мне скучно будет.       Брови Улькиорры медленно поползли вверх. — Вы? — спросил он. — Ты и Орихимэ конечно, — Нелл улыбнулась и подмигнула Иноэ. — Нет, — тут же последовал грубый ответ. — Там будет весело, развеетесь, а то сидите дома как шпроты в банке. — Нелл подпёрла рукой подбородок, устраиваясь поудобнее.— Айзен-сама не простит тебе твоего отсутствия, ты же его правая рука и любимый сотрудник. Сам ведь прекрасно всё понимаешь.       Улькиорра молчал. — А если ты не возьмёшь Орихиме с собой, то её возьму я, — игровым тоном сообщила она. — Делай что хочешь, — равнодушно отозвался он. — Вот и отлично. Орихиме-тян, ты же не против? — Н-нет, — с большим сомнением выдала Орихиме, поглядывая на Улькиорру, но тот сохранял спокойствие. — Уххх, милая, нам столько всего нужно сделать. Начнём, пожалуй, завтра, сегодня уже поздно, — её восторженный голос эхом отдавался в доме. — Я сделаю из тебя конфетку.       Нелл жутко подхихикивала и потирала ручки в предвкушении.       Парень знал, когда сестру так заносит это конец, спасения не найти, её не остановить. Он взглянул на Орихиме глазами полными печали и жалости. Ему искренне было её жаль, но раз она добровольно на это подписалась, то ничего не поделать.       «Черт, всё же надо было притвориться, что дома никого нет», — с сожалением подумал он.