Работа над ошибками. Часть первая.

Бечено — olegowna, stazy2.       Утром я пью теплую воду, успешно заменяющую мне сегодняшний завтрак, глядя в окно крошечной кухни, выходящее на мрачную и облезшую стену соседнего дома. Проблемы, возникшие в моей жизни с момента переселения моей души в тело Северуса Снейпа, никак не желают решаться. Возможно, кому-то они покажутся надуманными и смешными, но только не мне. Вся моя жизнь… точнее, две жизни — не стоит забывать и о парне, в тело которого меня угораздило угодить — перевернулись с ног на голову.       Сегодня, проснувшись за несколько часов до рассвета, я некоторое время лежу, просто уставившись в потолок. А затем в мою голову приходит идея. Достаточно неплохая, и я, обдумав ее со всех сторон, немедленно приступаю к воплощению ее в жизнь.       Мне предстоит тщательно обдумать все, что известно мне на данный момент, систематизировать, сделать определенные выводы и принять какое-то решение. Все произошедшее со мной, конечно, не может не радовать. Уверен, что никто не отказался бы от возможности прожить жизнь заново, пусть и не в своем теле. Пусть и чужую жизнь. Ключевое слово здесь — прожить. И я тому правилу не исключение. А вот принять этот факт мне следует как можно скорее. В противном случае, боюсь, я начну страдать раздвоением личности…       Перебравшись на кухню, налив себе простой воды в чашку и согрев ее заклинанием, я задумчиво пью теплую воду, стараясь успокоить взбунтовавшийся от голода желудок, сосредоточившись на насущном. Итак, что я имею на настоящий момент?       Я знаю, что тот, кому принадлежала моя душа, носящий в прошлой жизни имя Алана Рикмана, скончался в середине января две тысячи шестнадцатого года от неизлечимого заболевания, невзирая на все излишне оптимистичные прогнозы наблюдавших его докторов.       Моя душа, по какой-то непонятной мне причине, вместо того чтобы спокойно отправиться туда, куда обычно отправляются души усопших, по желанию какой-то неизвестной сущности, названной мной «мисс Элис», попала в тело литературного персонажа. Человека, которого никак не могло существовать в этой реальности, потому что он был всего лишь персонажем книги. Героем, выдуманным автором. Так мне казалось. И, как выяснилось несколько дней назад — я жестоко ошибался.       Северус Снейп существовал в этом мире во всей своей неприглядной «красе». Мне, скрепя сердце, пришлось признать этот факт. Как и то, что после смерти Алана Рикмана в далеком две тысячи шестнадцатом году моя душа переместилась в тело юноши семнадцати лет отроду, оказавшись в тысяча девятьсот семьдесят седьмом году.       К тому же, я так и не смог понять — мой это мир или меня занесло в какую-то параллельную реальность? Хотя, какая, собственно, мне от этого разница? «Мисс Элис» отчетливо дала понять, что если я не прекращу настаивать на прояснении этого момента, то у меня просто сотрут ту часть памяти, которая досталась мне от Рикмана, что, фактически, поставит под угрозу смысл моего попадания сюда. Ведь возможность прожить жизнь заново, изменить ее к лучшему, зная все ключевые моменты — дорогого стоит. А потому, обдумав все еще раз, я решительно отказываюсь думать и сравнивать. Ту реальность мне следует забыть. Теперь именно этот мир — мой новый дом. До самой смерти.       Впрочем, если каким-то совершенно случайным образом мне все-таки удастся узнать… нет, я не стану даже думать об этом. Случится — значит, будет так. Нет — переживать не стану. Решено.       Теперь что касается положительных и отрицательных моментов, наличествующих в жизни Северуса Снейпа. Моей жизни.       Итак, начнем. Я, по сути говоря, подросток, а не взрослый человек, к мнению которого прислушиваются окружающие. Это, пожалуй, можно считать первым, и довольно серьезным, минусом. Да уж, мне предстоит немало потрудиться, чтобы меня начали воспринимать как личность. Причем личность, добившуюся всего своим собственным трудом. Своими руками. Как и в прошлой жизни.       Вторым же минусом можно смело считать мое текущее бедственное положение в финансовом плане. Деньги я, безусловно, заработаю, и искренне надеюсь на то, что это произойдет в самое ближайшее время, иначе я просто рискую умереть от истощения. Но вот уверенности в том, что я сумею заработать какие-то весомые суммы, у меня нет. И это, несомненно, плохо. Искать покровителя, который согласился бы оплатить мою учебу в гильдии зельеваров, я, определенно, не стану. Этот Северус никогда не попадет в кабальную зависимость от кого бы то ни было. Хватит! Все только сам. Впрочем, есть еще дед, Аурелиос Принц… может ли так случиться, что помощь придет именно с той стороны? Кто знает?       Следующим минусом можно с уверенностью считать мою предстоящую учебу в Хогвартсе, вкупе с прилагающимися к ней Мародерами. Последний учебный год. Сдача Ж.А.Б.А., обязательная для желающих поступить в любое учебное заведение по окончании школы. Если я не желаю пустить эту жизнь под откос — вернуться в школу стоит. Определенно. А сами проблемы решать по мере их поступления. Может быть, теперь, когда Лили Эванс обратила свой благосклонный взгляд на Поттера, господа Мародеры оставят, наконец, меня в покое? К тому же, мне не стоит забывать о «темной лошадке», скрывающейся под личностью директора. Кто знает, что на уме у этого крайне непростого человека? Но именно сейчас я думать об этом не желаю. Не стоит забивать голову во второй день школьных каникул проблемами мирового масштаба.       Допив уже успевшую остыть за время моих размышлений воду, я убираю чашку, предварительно ополоснув ее холодной водой, в посудный шкаф и опускаюсь на краешек стула, внезапно вспомнив еще об одном «факте»… Темный Лорд. Том Риддл, возникший в моей жизни так неожиданно. Мужчина с удивительными синими глазами и, на удивление, доброй улыбкой, никоим образом не напоминающий безумного маньяка, помешанного на чистоте крови, известного всему миру под именем Лорд Волдеморт. Вот уж странность — так странность…       Мистер Риддл кажется мне весьма неординарной личностью. Сейчас, уже отойдя немного от неожиданной встречи и тщательно обдумав то, что произошло вчера на Диагон аллее, я так и не сумел понять его скрытых мотивов. Тот факт, что обо мне он узнал из рассказов Люциуса Малфоя — сомнению не подлежит. Как и то, что Том Риддл заинтересовался нищим полукровкой, которого можно пригреть, единожды потратиться на его обучение и затем всю оставшуюся жизнь пользоваться прилагающимися к этому бонусами. Вот только мое мнение отчего-то все, желающие поучаствовать в этой афере, забыли спросить. А я, определенно, этого не хочу!       А вот с положительными моментами дела обстоят напряженно. Пожалуй, единственное, что я могу отнести к ним смело — это моя память, сохранившаяся в голове в полном объеме. Точнее — наша с ним память. Большая часть которой принадлежит Алану Рикману. Человеку, прожившему долгую и счастливую жизнь среди тех, кого в этом мире называют магглами. Меньшая часть — Северусу Снейпу — парню семнадцати лет отроду. Непризнанному гению. В этом обстоятельстве я совершенно не сомневаюсь, как и в том, что отныне нас будет не двое. Пришла пора переосмыслить все произошедшее со мной и принять в себе обе сущности, соединив их воедино. С сегодняшнего дня я останусь один. Я принимаю тебя, Северус Снейп…       Мне почему-то становится намного легче, словно где-то внутри меня до этого момента находилась туго сжатая пружина, не позволявшая мне толком ни вдохнуть, ни выдохнуть, а теперь вдруг взяла и отпустила… как и я сам отпустил свою прошлую жизнь. Скорее всего — это лишь самовнушение. Но кто сказал, что от этого оно перестало быть правдой?       Откинувшись назад и прислонившись спиной к дверце кухонного шкафчика, закрываю глаза, намеренно стараясь расслабить свое сознание. Уроки окклюменции, которые Северус Снейп давал Гарри Поттеру, намертво впечатаны в мою память на всю оставшуюся жизнь. Быть может, стоит и мне попробовать применить эту методику к себе самому? К тому же мне интересно: а я уже являюсь окклюментом? Или пока еще нет?       Пока я тщетно стараюсь очистить голову от всяких ненужных мыслей, которые, как нарочно, возникают в ней одна за другой, среди всякой чуши внезапно всплывает одна важная мысль, которую тоже можно отнести к категории положительных. Это родство с Лордом Принц. Знатная семья с родословной длиннее, чем у правящей династии Виндзор, отказавшаяся от своей дочери, но почему-то признавшая меня. Отчего-то мысль об этом вызывает у меня какое-то странное чувство уверенности. Словно факт того, что кому-то в этом мире есть хоть какое-то дело до Северуса Снейпа, немного примиряет меня с действительностью.       Разумеется, о деньгах, которые чисто гипотетически мог бы передать в мое владение Лорд Принц, я у гоблинов не спросил, а они сами не пожелали немедленно раскрыть передо мной дверцы сейфов, принадлежащих этому роду. Я мог бы спросить, это сомнению не подлежит. Но… мне хватило лишь тонкого намека гоблина еще в холле банка на то, что меня восприняли как очередного охотника за наследством. И мне почему-то кажется, что таких «охотников» здесь появлялось достаточно много, учитывая статус рода. Этот намек оказался для меня — кристально честного человека, как в прошлой, так и в нынешней жизни — крайне неприятным. А потому, поднимать разговор о денежных средствах, даже после того, как выяснилось, что я признан Аурелиосом Принцем в качестве члена его семьи — я не стал.       Итак, возвращаясь мыслями к тому, с чего начинается мой так называемый завтрак, состоящий из одной лишь подогретой заклинанием воды, я вздыхаю. Да, мне страшно. Оттого и подрагивают пальцы, выдавая волнение.       Ведь, по сути, именно с сегодняшнего дня начинается моя новая жизнь. Единственное, что остается в ней неизменным — это присутствие в ней Тобиаса Снейпа, который является по какому-то нелепому недоразумению моим отцом. Что ж, при воспоминании об этом опустившемся на самое дно жизни человеке, меня внезапно посещает гениальная, на мой взгляд, идея. Да, вчера, сразу после того, как пришлось выставить старшего Снейпа из собственного дома, по причине его агрессивности и явно неадекватного состояния, мне пришлось наложить на свое жилище заклинание, которое не позволит войти внутрь никому, кроме меня. Хм, идея-то была не плоха, но… защитные чары призваны защищать дом от незваных гостей, а вот абсолютно отвадить их от дома, к сожалению, не могут.       Я опускаюсь на стул, лихорадочно размышляя. Да, в моей памяти хранится одно заклинание, как раз для подобного случая. Так называемые Магглоотталкивающие чары, которые довольно удобны и крайне просты в применении. По сути своей, они, будучи наложенными на любое строение, делают его не то чтобы невидимым, а, скорее, просто переключают внимание магглов на какой-то другой объект. Очевидно же, что на «Дырявый котел» в Лондоне наложены именно эти чары. Иначе ведь не объяснить, по какой причине вход в бар видят исключительно волшебники.       Что ж, именно это мне и нужно.       Потратив несколько минут на то, чтобы вспомнить слова этого заклинания, и выйдя на улицу, я произношу нужную формулу, прикоснувшись кончиком своей палочки к углу дома. По стене пробегают красные искры, окутывая своим мерцанием все здание от земли и до самой крыши, и затем тихо гаснут. Не могу сказать, чего именно я ожидаю, накладывая подобные чары на свой дом, но подобный спецэффект вызывает у меня искренний восторг.       — Мальчишка! — беззлобно обозвав самого себя, я возвращаюсь в дом.       Здравствуй, моя первая лаборатория… спускаясь по расшатанным ступенькам в подвал, отстраненно думаю, что, пожалуй, не зря окружающие считают меня сумасшедшим. Променять уютную светлую комнату на темный склеп, а интересную книгу — на «ароматные» ингредиенты, по здравом размышлении, может только безумный ученый. Или истинный фанатик своего дела.       Что ж, поживем — увидим, кем именно я стану в этом мире.       Спустя пять часов и четыре приготовленных мной на заказ зелья, я наконец-то могу выпрямиться, с облегчением потирая усталую, ноющую спину. Только сейчас, испытав на своей собственной шкуре всю прелесть тонкой науки зельеварения, я действительно могу в полной мере оценить ставшие легендарными слова своего героя. Это действительно невероятно красиво…       Закончив работу, которую я выполняю, разумеется, полностью доверившись памяти Северуса и погасив огонь под котлами, еще раз сверяюсь с написанными в книгах рецептами, убедившись, что зелья получились идеальными.       Разливаю по фиалам полученные жидкости и следующий час трачу на то, чтобы убрать образованный моей деятельностью бардак. В лаборатории всегда должен быть идеальный порядок. Разумеется, это мое первое, самое первое взаимодействие с этим помещением. Ведь я только учусь, не умея еще рационально распределять рабочее пространство, управляясь сразу с несколькими котлами, вопреки доставшейся мне памяти. Помнить — это одно, а вот научиться использовать имеющиеся знания — совершенно иное. И лишь отставив в сторону последний котел, отмытый, разумеется, без помощи Магии, я отчетливо понимаю, как рисковал.       Впервые в своей жизни готовя зелья, пусть память и утверждает, что я превосходно справлялся с этой задачей и ранее, но… взяться за четыре сразу?.. не иначе, как я, попросту говоря, сошел с ума. По-другому и не скажешь. А ведь что-то могло и взорваться, упусти я какую-то мелочь, особенно если учесть количество ингредиентов, которое я использовал при варке зелий.       В том, что все обошлось, определенно чувствуется рука будущего Мастера. Что ж, будем считать свой первый опыт определенно удавшимся.       А потому, счастливо выдохнув, я накладываю на прозрачные флаконы, заполненные зельями, сразу два вида чар: Неразбиваемости и Консервации, и, сложив их в сумку, направляюсь вместе с ней наверх. Стоит принять душ, смыв с себя все эти невероятно аппетитные запахи, переодеться и посетить аптеку Малпеппера. Те двадцать галлеонов, обещанных мне за готовый заказ, из расчета пять галлеонов за одно зелье, помогут мне продержаться несколько дней. Только их нужно будет обменять в Гринготтсе на фунты стерлингов. Закупкой еды стоит заниматься именно в маггловском мире. Почему-то мне кажется, что так будет гораздо дешевле.       Приняв, как и собирался, душ, я торопливо одеваюсь, размышляя над тем, что выяснил буквально несколько минут назад. Оказывается, грязные волосы Северуса были таковыми совсем не потому, что парень пренебрегал гигиеной. Испарения от котлов, при варке зелий, оседают не только на одежде, но, к моему огромному сожалению, также и на волосах, превращая их вид в нечто непотребное. Учитывая мою склонность к этому занятию — я обречен вечно ходить с грязной головой. А это значит, что в ближайшее время мне надо подумать, каким образом можно защитить самого себя от этого побочного явления, поскольку я собираюсь сделать зельеварение целью своей жизни.       Аппарация ко входу в «Дырявый котел» проходит успешно. Несмотря на неприятное ощущение, сопровождающее само перемещение тела в пространстве, мне начинает нравиться этот способ. На самом деле — какая экономия времени…       В самом баре, как и в прошлый раз полно разного сброда. Меня провожают косыми взглядами и откровенными насмешками в адрес моей одежды. Стиснув зубы, прохожу к каменной стене, отделяющей бар от Диагон аллеи, старательно не обращая внимания на злые слова, летящие мне вслед.       Волшебная улочка встречает меня невообразимым шумом, толпами детей, разглядывающими что-то интересное в витринах, обсуждающих друг с другом какие-то свои, несомненно, важные детские дела, спешащими куда-то взрослыми. В общем, жизнь кипит, а я, глядя на снующих передо мной людей, хочу оказаться как можно дальше отсюда. Горячее желание, но, увы, пока неосуществимое.       До аптеки Малпеппера мне удается добраться без происшествий. Хотя паранойя парня, передавшаяся мне по наследству, вынуждает меня всю дорогу внимательно всматриваться во встречных прохожих в поисках возможной угрозы, и, даже, в какой-то момент прятаться за спиной высокого мага в широкой мантии только потому, что вдали мне удается заметить Сириуса Блэка. По крайней мере, мне кажется, что это он. С трудом подавив желание несколько раз стукнуться лбом об стену, я ныряю в так вовремя открывшуюся дверь аптеки, встречаясь с насмешливым взглядом мистера Малпеппера.       Я терпеливо жду, пока он закончит обсуждать цену на крылья фей, взлетевшую с пяти до восьми сиклей, с ведьмой в темно-фиолетовой мантии и остроконечной шляпе. А я, наблюдая за ним из-под занавесившей мне глаза челки смолянисто-черных волос, внезапно понимаю, что чутье, доставшееся мне от моего старшего «Я», говорит о том, что этому человеку можно доверять. По крайней мере, я не ощущаю совершенно никакой опасности, исходящей от него и чем-либо угрожающей мне.       — Итак, молодой человек, — мистер Малпеппер, распрощавшись с покупательницей, наконец-то обращает свой взор на меня. — Желаете что-то приобрести? — в его глазах я отчетливо вижу насмешку. Готов поклясться, он сейчас думает о том, что еще один выскочка, решивший заработать по-быстрому денег, бездарно потратил купленные ингредиенты. — У нас есть…       Я качаю головой и вместо слов начинаю выкладывать из сумки фиалы с зельями. По пятнадцать штук каждого вида. Всего шестьдесят.       Да уж, ради этого момента стоило выдержать насмешливый взгляд. Потому что сейчас он становится, по меньшей мере, ошеломленным. Мужчина долго рассматривает едва ли не каждый фиал на свет, проникающий в аптечную лавку сквозь мутные стекла, нюхает некоторые из них и даже пробует по капле от каждого из четырех приготовленных мной зелий.       — Что ж, молодой человек, ваши двадцать галлеонов вы честно заслужили, — наконец подводится итог, и я облегченно выдыхаю:       — Северус Снейп, сэр.       — Да-да, Северус, — кивает он, перекладывая фиалы в специальный лоток. Убрав его с прилавка, он долго возится под ним, и, наконец, выпрямившись, отсчитывает золотые монеты. Очевидно, его удивляет, почему я не бросаюсь на них с жадностью, учитывая мой потрепанный и, наверняка, голодный вид. Но меня в этот момент занимает совершенно иной вопрос.       — Скажите, сэр, — все-таки решаюсь спросить у застывшего рядом со мной мужчины, — быть может, вам требуется что-то еще? Я могу сварить все, что захотите.       — Так уж и все? — неожиданно звонко смеется он, откинув голову назад. — Сомневаюсь, что вам подобное по силам, мистер Снейп.       — Об этом судить не вам, — спокойно говорю я, и он замолкает так внезапно, как будто кто-то выключил звук.       Несколько долгих минут он рассматривает меня, очевидно решая что-то для себя, а мне не остается ничего иного, кроме как просто ждать, отчетливо понимая, что прямо сейчас решается моя дальнейшая судьба.       — Кто готовил эти зелья? — спрашивает он тогда, когда я уже начинаю понемногу нервничать из-за затянувшегося молчания.       — Я, сэр.       — Допустим, поверю, — хмыкает он и внезапно сдвигает плотную портьеру за своей спиной, указывая мне на открывшийся дверной проем. — Прошу, мистер Снейп.       Собрав с прилавка галлеоны под внимательным взглядом мистера Малпеппера, я прячу их в потайной карман моей сумки и, обойдя стойку прилавка, прохожу в то помещение, куда меня только что пригласили.       — Присаживайтесь, — он указывает на одинокий стул, стоящий возле мойки, загроможденной парой грязных котлов и, дождавшись, пока я усядусь, продолжает: — Северус, вы должны понимать, поскольку вы уже достаточно взрослый человек, что просто так, на веру, в нашем мире никто ничего не принимает. Я даже могу допустить, что вы сказали мне правду. В этом случае я буду рад сотрудничеству. Но, как вы понимаете, я должен убедиться…       Что ж, пока все честно. Я киваю, показывая, что понял его претензии, и внимательно осматриваю лабораторию, в которой оказался. Хм, почему-то в книгах Джо волшебным аптекам уделялась ничтожно малая толика внимания. Собственно, я не могу припомнить вообще ничего, кроме упоминания о том, что там стоял ужасный запах, и описания некоторых ингредиентов.       — Думаю, предлагать вам варить Костерост или зелье от фурункулов будет несерьезно, — чуть помедлив, произносит мужчина и задумывается на несколько долгих минут. Я терпеливо жду и, наконец, мое терпение оказывается вознаграждено. — Рябиновый отвар, — выдает он, а с трудом сдерживаю стон, вспомнив рецепт этого зелья. Восемнадцать ингредиентов и время варки — четыре часа с четвертью. Похоже, сегодня я смогу лишь поужинать. Обед, как только что выяснилось, мне не светит. — Договариваемся так: я, мистер Снейп, предоставлю вам необходимые ингредиенты для варки этого зелья. В случае, если ваша работа окажется на высоте — вы получите за него десять галлеонов, и мы заключим с вами стандартный договор о поставке зелий. Если же вы испортите зелье, то я вычту с вас стоимость испорченного и, соответственно, никакого договора.       Мне не требуется даже минуты на размышления. Никакого подвоха в предложенном мне варианте я не вижу, как ни стараюсь. Возможно, позже, в тексте договора он появится, а значит, мне обязательно нужно будет его поискать, но пока что — все честно.       — Я согласен, — киваю я.       — Хм, — мужчина разглядывает на просвет получившееся светло-зеленое, абсолютно прозрачное зелье и хмурит брови. — Неплохо, молодой человек.       Мне хочется возмутиться, потому что я точно знаю, что зелье, которое я сварил, не просто «неплохо». Оно идеально. Но молчу, стиснув зубы, и жду окончательного вердикта.       Наверно, я слишком сильно погружаюсь в раздумья, потому что совершенно не замечаю того, что собирается сделать аптекарь. А когда все-таки замечаю — становится слишком поздно. Для меня.       Ухватив меня за запястье и развернув руку ладонью вверх, он одним молниеносным движением режет мне руку острым, как бритва ножом, оставив на ладони глубокую рану, которая мгновенно набухает темной полосой крови, резко ударив по нервам пронзительной болью.       — Какого Мордреда вы творите?! — выпаливаю я, стараясь извернуться и выдернуть свою руку из его крепкой хватки, но мужчина, как мне кажется, безо всяких усилий удерживает ее и, перевернув флакон с рябиновым отваром, льет его на саднящую рану.       — Замечательно! — выпустив, наконец, мою пострадавшую конечность из стального захвата, с плохо скрываемым восторгом он смотрит на котел с зельем. — Что ж, просто великолепно, мистер Снейп. Надеюсь, вы понимаете, что я должен был убедиться в качестве сваренного вами отвара? А, поскольку добровольцев поблизости не наблюдалось…       — Интересно, мистер Малпеппер, а если бы я варил противоядие, вы напоили бы меня ядом? — не сумев удержаться от сарказма в своем голосе, спрашиваю у него, внимательно рассматривая свою ладонь, на которой уже не осталось и следа от недавнего глубокого пореза, и мужчина смеется, покачав головой:       — Уверен, что от подобной демонстрации я бы удержался. Да, считайте, что договор уже у вас в кармане. Вам остается лишь подписать его.       Он приносит из еще одной, дальней комнаты, несколько листов пергамента, и я, бросив на него быстрый взгляд, забираю предложенный мне документ, погружаясь в его изучение. Не знаю, наверное, он ожидал, что я подпишу его, не глядя, и потому мои действия удивляют его.       — Что ж, Северус, — произносит он, помолчав немного, — не стану вам мешать. Изучайте как следует. Я буду в аптеке.       Я на миг отрываюсь от чтения и, кивнув, снова склоняю голову. Сейчас мне впору снова благодарить ту самую «мисс Элис» за то, что она сохранила мою прежнюю память. Ведь актерская работа — помимо творчества — всегда неразрывно связана с различного рода договорами, которые обязательно нужно внимательно изучать, прежде чем подписывать. Разумеется, став более или менее известным, я, как и многие другие, начал работать через агента, который занимался решением этих вопросов, но до того благословенного момента мне все приходилось делать самому.       Спустя некоторое время, прочтя договор несколько раз, но так и не найдя в нем никаких «подводных камней», я решаю все-таки уточнить один немаловажный фактор, который не отражен в этом документе.       — Мистер Малпеппер, — сдвинув в сторону тяжелую ткань портьеры, закрывающую проход в лабораторию, я выглядываю в торговый зал аптеки. — Я готов подписать договор. Но хотелось бы перед этим прояснить несколько моментов, — пережив очередной внимательный взгляд и дождавшись приглашающего кивка, я выхожу в зал и едва успеваю ухватиться за дверной косяк, покачнувшись оттого, что в глазах внезапно темнеет. От голода, надо думать. К моему счастью, аптекарь не замечает моей слабости, именно в этот момент отвлекаясь на очередного покупателя, вошедшего в аптеку.       Постояв несколько секунд зажмурившись и поняв, что отпустило, я перебираюсь на другую сторону прилавка и терпеливо дожидаюсь окончания разговора.       — Для начала, — мужчина в очередной раз лезет под прилавок и, выпрямившись, отсчитывает золотые монеты. — Десять… одиннадцать. Думаю, вы заслужили еще одну, дополнительную.       — За нанесенную мне травму? Спасибо, сэр, — усмехаюсь я и получаю в ответ не менее насмешливое:       — Что-то вроде того… итак, теперь я готов выслушать Ваши вопросы.       — Не нашел в договоре момент, который интересует меня больше, чем все остальное. Дело в том, что на таких сравнительно простых и недорогих зельях много не заработаешь. А заказы на сложные зелья бывают крайне редко. Что будет, если я, заключив договор с вами, возьмусь за такой заказ со стороны?       — Хм, — мистер Малпеппер озадаченно молчит, потирая пальцами свой подбородок, — думаю ничего страшного, если, конечно, это не помешает вам исполнять свою часть договора. Надеюсь, вы понимаете, что я смогу простить вам не более одной ошибки. И совершенно не важно, будут ли это потраченные впустую на испорченное зелье ингредиенты или же вовремя не сданный заказ… результат будет один: первый раз прощаю, на второй — буду вынужден расторгнуть договор.       — Подходит, — обдумав его слова, я киваю и только тут вспоминаю еще кое-что важное: — А что насчет школы? Через два с половиной месяца я вернусь на последний курс Хогвартса… не уверен, что там у меня будет возможность…       — Хм, — он смотрит на меня несколько озадаченно. — Да вы, как я вижу, истинный самородок, Северус. Я был уверен в том, что вы уже выпускник. Что ж, это несколько меняет дело, хотя и не критично. Думаю, в договоре, который мы сейчас подпишем, выставим в качестве окончания срока его действия — конец августа. А затем подпишем новый. Старшекурсники каждые выходные посещают Хогсмит. Уверен, что для Вас не составит большой проблемы аппарировать домой и приготовить парочку зелий. Не так ли?       — Да, — я киваю, понимая, что он, в самом деле, предложил просто идеальный для меня вариант.       Внеся в договор изменения, мы подписываем его, и я с облегчением выхожу на улицу, взяв очередной заказ на зелья. Меня, несомненно, радует то, что по условиям этого договора ингредиенты теперь представляет мне мой работодатель, а это значит, что у меня, совершенно неожиданно, образовались неучтенные галлеоны, которые я могу потратить на что-то, кроме еды.       Все с той же предосторожностью, поминутно оглядываясь по сторонам из-за опасения нарваться на кого-то, кому может не понравиться сам факт моего существования на этом свете, я добираюсь до Гринготтса. Из тридцати одного полученного мной галлеона одиннадцать я обмениваю на фунты, а двадцать, немного подумав, решаю оставить в банке, проведя там еще полчаса, но открыв все-таки счет и пережив ехидный оскал гоблина-клерка. Да уж, наверняка они таких, как я, даже за клиентов не считают. Ну и пусть. Начало положено, а денег я заработаю.       Я аппарирую прямо в свой дом, едва лишь сойдя со ступеней банка. Сбросив мантию, иду за продуктами, и только сильная слабость из-за вынужденного двухдневного голодания не позволяет мне броситься со всех ног в ближайший маркет. Впрочем, все-таки добравшись туда, я отрываюсь по полной. Фунты стерлингов, выменянные мной в Гринготтсе на одиннадцать галлеонов, позволяют мне запастись провизией на ближайшие две недели, так что теперь никто и ничто не сможет отвлечь меня от работы над полученными заказами.       Холодильник, внимательно осмотренный мной дома, доверия не внушает. Уж слишком старым и ненадежным выглядит он. Будет до крайности обидно, если купленные продукты испортятся по прихоти ненадежного агрегата. А потому, немного подумав, я складываю все в один из шкафов, наложив на него чары Консервации. По крайней мере, я совершенно уверен в том, что этот способ осечек не дает. А в будущем надо присмотреть на Диагон аллее кухонные лари со специальными чарами. Но это потом… а пока сойдет и так. Главное сейчас — просто поесть…