***
В итоге он решил последовать за Корал в ту комнату, которую занимали его сестры. Там имелось меньше всего шансов на то, что их кто-либо прервет или подслушает. Да и сам разговор наверняка будет касаться таких тем, о которых никому в Биконе не стоило знать. Она вошла внутрь и уселась на одну из кроватей, а Жон едва успел поймать дверь, чтобы та не врезалась ему в лицо. Корал похлопала по месту рядом с собой, но он предпочел устроиться напротив. — Итак, – произнес Жон. – Ты хотела со мной поговорить? — Разумеется, – ответила удивленно моргнувшая Корал. – Иначе не стала бы тащить тебя сюда. Жон задумался над тем, насколько она была похожа на Глинду. Точно такие же зеленые глаза за стеклами очков, хотя светлые волосы оказались чуть-чуть темнее и немного короче, а равнодушное выражение лица совсем не являлось маской. — Раз ты меня сюда пригласила, то можешь начинать говорить. — Да? – покачав головой, вздохнула Корал. – Если честно, то это просто глупо. Я привела тебя сюда вовсе не для того, чтобы ты отвлекал меня банальной констатацией очевидных фактов. Что, именно так тебе и удается оставаться не пойманным на лжи? Жон поморщился и зашипел, призывая ее не произносить вслух подобные вещи. — Здесь никого нет, – заметила она. – А даже если бы и был, то я не уточняла, о чем конкретно ты солгал. Может быть, пообещал не забыть о моем дне рождения, а возможно, собирался подарить мне свою девственность. — Корал! — Да ладно, я просто пошутила. — Причем весьма неудачно. — Это исключительно твое субъективное мнение, – пожала она плечами. – Уверена, многие бы с тобой не согласились. Жон со стоном прижал ладонь к лицу. — Иногда тебя просто невозможно понять. — Иногда... Ты говоришь так, словно только сейчас со мной познакомился. Меня вообще мало кто понимает, и это, к слову, очень обидно. Ни обиженной, ни расстроенной Корал не выглядела. Жон вообще понятия не имел, что могло ее задеть. Она была... не совсем нормальной даже по стандартам их семьи, что, впрочем, вовсе не означало, что ей не требовались забота, понимание или хотя бы симпатия. Но вести с ней диалог следовало как можно более прямолинейно. Корал то ли не хотела, то ли просто не могла улавливать намеки. — Так о чем ты собиралась со мной поговорить? – поинтересовался Жон. — О тебе, – ответила Корал. — Обо мне? — И обо всей этой ситуации. — Ты можешь полностью выразить свою мысль, чтобы мне не приходилось клещами тянуть из тебя каждое слово? — Могу, – кивнула она. – И давно бы так сделала, если бы кое-кто меня всё время не перебивал. Жон стиснул зубы, но всё же кивнул. Спор с ней вряд ли стоил затраченных на него усилий. — Я хотела спросить о твоих дальнейших намерениях, поскольку несколько сомневаюсь в том, что ты сможешь продолжить... строить карьеру в Биконе. У тебя ведь есть какой-то план побега или недопущения раскрытия информации, верно? — Я... не знаю. — Ты что, и в самом деле считаешь, что так будет продолжаться вечно? Это необычайно глупо даже для тебя. Или ты слегка перебрал с верой в собственные силы? — Корал... — Я задела твои чувства? – уточнила она. – Извини, это не специально. — Знаю, что не специально, – вздохнул Жон. Впрочем, прощение она у него попросила совсем не искренне. — Слушай, Корал... Нет у меня никакого великого плана. Просто действую по обстоятельствам и стараюсь решать возникающие проблемы по мере их поступления. — Но в Вакуо ты никогда не был. — Знаю. — А та черноволосая женщина заявила, что училась вместе с тобой. Жон моментально напрягся. Проклятая Синдер уже успела пообщаться с его семьей? — Не обращай на нее внимания, – посоветовал он. – Это совсем не та личность, рядом с которой стоит проводить время. — Она солгала. — Тут всё сложно, – пробормотал Жон, внезапно ощутив приступ паники. – Ты ведь не сказала ей ничего подобного прямо в лицо, правда? И не попыталась как-либо вывести ее на чистую воду? — Она со мной вообще не разговаривала. Но я бы в любом случае не стала тратить силы на то, чтобы ей ответить, – пожала плечами Корал, умудряясь оставаться совершенно равнодушной даже тогда, когда речь шла о Синдер. – К тому же мама с папой заставили нас пообещать не раскрывать твою тайну. И это было очень хорошо... Вот только если Корал заметила ложь Синдер, то и родители Жона тоже наверняка всё поняли. Меньше всего ему хотелось расплатиться за собственные ошибки жизнями членов семьи. — Я что-нибудь придумаю, – произнес он. – Ни в коем случае не приближайся к Синдер, Корал. Знаю, что глупо было бы просить тебя позабыть о ней, поэтому говорю как есть. — Она тебя шантажирует? — Синдер считает, что шантажирует меня, но при этом тоже верит в мою учебу в Вакуо. — Она как-то тебе навредит, если узнает правду? — Вряд ли у нее это получится. Даже если Синдер вдруг выяснит, что я солгал насчет обучения, то не сможет никому ни о чем рассказать, поскольку уже заявила, что мы с ней тогда были знакомы. Разумеется, существовали и другие вещи, которые она могла с ним сделать: например, иной вид шантажа или попытка взять под полный контроль. Жону оставалось надеяться лишь на то, что Синдер не захочет его убивать. — Не стоит об этом волноваться, – добавил он. – Просто не подходите к ней и... постарайтесь насладиться праздником. — Я обнаружила один интересный книжный магазин, – сказала Корал. – И продукция там как раз в моем вкусе. Наверное, она имела в виду тот оплот порнографии, который Жон когда-то отстоял у Айронвуда. Литературные предпочтения Корал были прекрасно известны всем членам их семьи. Она и сама иногда писала что-то в том же духе. — Но игнорировать проблему всё равно слишком глупо. — Я вовсе не игнорирую проблему, – возразил Жон. – Просто... чем меньше народу о ней узнает, тем будет лучше. Не то, чтобы я вам не доверял... — Меня это не волнует, – пожала плечами Корал, продолжив всё так же равнодушно смотреть ему прямо в глаза. – Меня не интересует, доверяешь ли ты мне или нет, мой дорогой братец. Беспокойство вызывает лишь твоя дурная привычка игнорировать проблемы в глупой надежде на то, что они решатся как-нибудь сами собой. — Эм... Ну, это не так, – вздохнул Жон, помассировав переносицу. – И кстати, почему тебя всё это внезапно взволновало? Ты никогда раньше за меня не переживала. Что вдруг изменилось? — Ничего, – улыбнулась Корал. – Я и сейчас за тебя не переживаю, в отличие от остальных. Сэйбл будет рыдать, если с тобой что-нибудь произойдет. Разумеется, больше всего ее заботило именно благополучие сестры-двойняшки. — Я не хочу, чтобы Сэйбл расстраивалась. Не заставляй ее рыдать, Жон. Да и остальных членов семьи тоже. — Постараюсь. — Нет, – покачала головой Корал. – Не постарайся, а просто не вынуждай их плакать. Это не так уж и сложно. — Обычно ты ведешь себя несколько более... нормально, Корал. — Мы сейчас наедине. Я легко могу притвориться "нормальной", но не вижу ни единой причины так поступать. — Как насчет того, чтобы поберечь мои чувства? Она удивленно посмотрела на Жона. — Вряд ли я вообще смогу понять, что задела их. Так к чему же зря беспокоиться? "Ха... Типичная Корал". Он кивнул и поднялся с кровати. Какая-то его часть считала, что ему следовало разозлиться, но вряд ли в этом имелся хоть малейший смысл. К тому же Корал сейчас предупредила Жона о том, что у членов их семьи появились некоторые подозрения насчет Синдер. — Никому не говори о нашей беседе, – попросил он. — Назови мне хоть одну хорошую причину держать всё это в тайне. — Потому что иначе они попытаются меня защитить и пойдут на конфликт с Синдер, – объяснил Жон. – Сомневаюсь, что это хорошо для них закончится. — Ладно, я никому ничего не скажу. — Вот так просто? — Я попросила тебя назвать мне хорошую причину для молчания, – пожала плечами Корал. – Ты мне ее назвал... Так почему же я должна проигнорировать твои слова? — Потому что так на твоем месте поступило бы абсолютное большинство людей. — Это не слишком разумно. — Ты и сама отлично знаешь, что мама говорит о твоем понимании слова "разум". — Холодная и безжалостная логика, – кивнула Корал. – Если честно, то не вижу особых причин соблюдать подобную осторожность, но думаю, что ты гораздо лучше меня разбираешься в том, что здесь происходит. Я удержу Сэйбл подальше от этой Синдер, а ты, Жон, постарайся не погибнуть, чтобы она не расстроилась. Иначе я на тебя разозлюсь. — Может быть, еще и опечалишься? – поинтересовался он. Корал перевела взгляд на свои руки. — Может быть, – наконец ответила она. – Я пока не способна сказать наверняка. С одной стороны, ты меня ничуть не заботишь, а с другой, в случае твоей гибели мне тебя будет не хватать. Впрочем, я бы предпочла не проводить подобный эксперимент, поскольку он очень плохо отразится на нашей семье. — Ага, я уже понял. В общем, спасибо за предупреждение, сестренка. Думаю, мы еще увидимся. Жон направился к двери, остановившись, когда сзади раздался голос Корал: — Ты мог бы провести с остальными немного больше времени. Как бы кто ни относился к твоему нынешнему положению, им тебя не хватает, и постоянные попытки держать дистанцию причиняют заметную боль. Он закрыл глаза и прикусил губу, ощутив жуткое чувство вины. — Я их вовсе не избегаю, – произнес Жон. – Просто сейчас очень сильно занят, да и не желаю приносить семье лишние неприятности. — Разве причины влияют на конечный результат? – спросила Корал. – Помнишь, что по данному поводу говорил наш отец? Они чувствуют, что ты их избегаешь, и это причиняет им боль. Студенты их не любят, и потому они оказались как будто в изоляции. Им подобная ситуация явно не нравится. — Разве так получилось не потому, что они оскорбляли меня на глазах у моих учеников? — Они вели себя так, как привыкли... и это ничуть не противоречило доступной им информации. Возможно, ты успел за прошедший год стать совсем другим, но не стоит ожидать, что кто-то изменит свое мнение о тебе, если ты не проводишь с ними свободное время и не позволяешь узнать нового себя. Дома ты был жалким трусом, которого приходилось защищать от хулиганов. Требуется нечто большее, чем одна короткая встреча, чтобы их поведение кардинально поменялось. Жон всё это прекрасно понимал, как, впрочем, и то, что члены семьи его вовсе не ненавидели. Все их оскорбления являлись всего лишь следствием того впечатления, которое сложилось о нем дома. Он действительно был нервным, слабовольным и нерешительным подростком. Жон мог нормально общаться только с родственниками, немногочисленными друзьями и теми редкими людьми, которые о нем заботились. Сейчас всё было точно так же, не считая того факта, что он уже успел измениться. — Я постараюсь провести с ними побольше времени, – сказал Жон, после чего заметил выражение лица Корал и поспешил исправиться: – Обязательно проведу. Не стоит всё воспринимать настолько буквально. Я сделаю то, что будет в моих силах. И спасибо, что дала мне об этом знать. — Их бесконечное нытье начинает серьезно раздражать, – пожала плечами Корал. – Я пробовала уговорить Сэйбл не беспокоиться о тебе, но у меня ничего не получилось. Да и остальные... всё такие же шумные, как и всегда. — Я понял, – усмехнулся Жон. – Еще раз спасибо, сестра. Я тебя люблю. Корал радостно улыбнулась. — Я тоже тебя люблю, мой дорогой братец. Береги себя. Боги, почему в ее устах вполне обыденные вещи звучали настолько жутко?***
— Оксфорд, – поприветствовала его Синдер. – Какой приятный сюрприз. Как ты устроился в Биконе? — Хватит этих игр, – прорычал он, сорвав с головы шапочку и позволив показаться на свет растрепанным красным волосам, а также паре рожек. – Ты позвала меня сюда. Что тебе нужно на этот раз, женщина? Я что, в последнее время пережил недостаточное количество унижений? — Мне нужно, – спокойно ответила Синдер, – чтобы наш план был исполнен без каких-либо проблем. Я тебе вовсе не враг, Адам, и ты это прекрасно знаешь. Мы – союзники. Он что-то тихо проворчал, опустив руки к поясу, но никакого меча там не висело. То оружие, которое Адам применял во время турнира, заметно отличалось от его привычного клинка, оставшегося на базе Белого Клыка. В конце концов, по нему его оказалось бы не слишком-то и сложно опознать. — Я поговорила с Эмеральд и Меркури, – продолжила Синдер. – Они сказали, что ты излишне бурно реагируешь на любое упоминание об одном небезызвестном нам профессоре. — И что? Синдер слегка прищурилась, посмотрев на это упрямое животное. — А еще они сообщили, как ты себя повел, когда одна черноволосая студентка с бантиком слишком хорошо о нем отозвалась. Надеюсь, ты еще помнишь, Адам, что этого самого профессора я пытаюсь перетянуть на нашу сторону. Мне бы совсем не хотелось, чтобы твои... эмоции помешали исполнению плана. — Не помешают. Студенты очень часто не любят своих преподавателей. Ничего необычного здесь нет. — Верно, – кивнула Синдер. – Но Белладонне проще всего тебя опознать. Оскорбляя того человека, которого она обожает, ты можешь навлечь на себя ее гнев... и привлечь совершенно ненужное в данный момент внимание. Она проследила за тем, как исказилось от ярости лицо Адама. Еще бы... его "любимая" посмела выбрать кого-то другого. Впрочем, так было даже лучше. "Тебя очень легко контролировать, Адам, когда ты отдаешься во власть своих эмоций. Как и любого другого миленького зверька". — С чего бы меня должно волновать мнение предательницы? – фыркнул он. — Действительно... – улыбнулась Синдер, и судя по том, как нахмурился Адам, ее сарказм не остался незамеченным. – Но скажи мне... Если ты способен себя контролировать, то не имеешь никакого отношения к недавнему инциденту, случившемуся с нашим дорогим профессором, верно? — Ты имеешь в виду его кабинет? Нет, я тут ни при чем. Улыбка Синдер исчезла. — Там кто-то поработал клинком... — Я весь тот день провел с твоей командой. Как бы мне ни хотелось навредить этому ублюдку, я бы никогда не стал громить его кабинет, точно зная, что он находится где-то в другом месте. Куда лучше было бы устроить засаду и убить его в тот момент, когда он откроет дверь. — То есть тебе об этом вообще ничего не известно? – уточнила Синдер. – И твои подчиненные тут тоже ни при чем? — Если бы кто-то из них был способен проникнуть в Бикон, то сейчас бы играл роль студента вместо меня, – буркнул Адам. — Тоже верно, – кивнула Синдер. Итак, он говорил правду... или считал ее таковой. Вряд ли Адам сумел бы солгать так, чтобы Синдер это не заметила. Слишком долго он носил маску, чтобы привыкнуть скрывать свои эмоции, так что недовольство по поводу сложившейся ситуации и ненависть к Жону были на самой поверхности. — Прошу прощения за беспочвенные подозрения, Адам, – улыбнулась Синдер, откинувшись на спинку дивана. Тот всё равно предпочитал стоять, так что она даже не стала пытаться предлагать ему присесть. – Но думаю, ты и сам прекрасно понимаешь, откуда они взялись. — Хм, – отозвался Адам, сменив опорную ногу и решив больше ничего не отвечать. Синдер любила таких вот молчаливых, сильных и "опасных" мужчин... Они ее забавляли. — Можешь не беспокоиться насчет остального турнира, Адам. Меркури и Эмеральд легко справятся со следующим матчем. Но твое присутствие всё еще необходимо, чтобы ни у кого не возникло никаких лишних вопросов. — Что насчет немой? – поинтересовался он. — И что же насчет Нео? — Я ей не доверяю. — Тебе и не нужно ей доверять... лишь взаимодействовать, если это потребуется по плану. Не беспокойся, здесь всё под контролем. Убедить Адама ей явно не удалось. Тот фыркнул и что-то недовольно проворчал, после чего направился к двери. Синдер с улыбкой смотрела ему в спину, но как только Адам вышел в коридор, она тут же нахмурилась. — Эмеральд... — Госпожа? – отозвалась та, появившись рядом с диваном. Весь разговор с Адамом она промолчала, и тот ее не заметил. В конце концов, Проявление Эмеральд было весьма полезным во многих ситуациях. — Адам сказал, что в момент нападения на кабинет нашего дорогого профессора находился рядом с вами. Ты можешь подтвердить его слова? — Могу. Мы ни на секунду не выпускали из виду ни его, ни вторую. "Хм... Итак, он всё же сказал правду. Очень интересно..." — Мэм, – нервно произнесла Эмеральд. – Есть еще одна вещь... — Какая? — Я тоже совсем не уверена в Нео. Что-то с ней явно не так, и я сомневаюсь, что она действительно предана нашему делу. Синдер усмехнулась. — Нет, Эмеральд. На наш план Нео плевать. Но ее участие необходимо, а потому некоторые причуды стоит потерпеть. — Она не остается с нами на ночь в одной комнате. — Потому что не чувствует себя в безопасности, – кивнула Синдер. – Причем не так уж и сильно ошибается на этот счет. Ты знаешь, где именно она ночует? — Нет... но могу предположить. Я бы сказала, что Нео возвращается к нему. — Любопытно, – пробормотала Синдер. Это действительно были весьма любопытные новости. И еще довольно тревожные. Синдер рассчитывала, что тюремное заключение Романа выбьет почву из-под ног Нео, позволив хоть немного ее контролировать. Но похоже, та нашла для себя новую опору. В будущем здесь могли возникнуть кое-какие проблемы... — И что нам теперь делать? – спросила Эмеральд. — Пока ничего не поменялось. Завтра я увижусь с профессором... а также с нашей маленькой и не слишком надежной союзницей. Вы же сосредоточьтесь на уже имеющейся задаче. Вам предстоит не самый простой бой. Эмеральд кивнула, но в ее взгляде читалось любопытство. — Можно нам узнать, с кем именно придется столкнуться? — С Коко Адель и Ятсухаши Дайчи. Чуть позже я пришлю на ваши свитки известную нам информацию о них. — А они разве не на втором курсе учатся? Наверное, было бы проще сразиться с первокурсниками. — Озпин и Айронвуд внимательно наблюдают за матчами, – пояснила Синдер. – Скорее всего, они уже выбрали следующую бедняжку для их маленького жертвоприношения, но я бы не стала отбрасывать вариант, в котором им захочется поменять свое решение. В этом смысле мисс Адель крайне опасна, и потому нам следует сразу же устранить подобную угрозу. К тому же ни о ее Проявлении, ни о каких-либо слабостях ничего толком не известно. — Понимаю. Могу я воспользоваться... собственным Проявлением? — Можешь, если только не будет риска его раскрыть. И помни о том, что Меркури должен выглядеть самым сильным из вашей пары. Нам не нужны лишние подозрения из-за странного выбора участника одиночных матчей. — Уверена, что ему это понравится, – фыркнула Эмеральд. – Мэм, насчет профессора и Нео... Стоит ли нам с Меркури попытаться к ним подобраться? — Нет. Сейчас ему уже точно известны как ваши лица, так и тот факт, что вы работаете на меня. Держите дистанцию, и если понадобится приблизиться, воспользуйтесь маскировкой. Я не хочу, чтобы у него появилась причина проявить враждебность по отношению к вам, – сказала Синдер, посмотрев в глаза Эмеральд и удостоверившись в том, что та ее поняла. – Вы с Меркури подобную встречу можете и не пережить. — Он настолько силен? Честно говоря, Синдер понятия не имела. Ей еще ни разу не доводилось видеть его в настоящем бою, и спарринги тут вряд ли могли чем-либо помочь. В них на кону не стояли жизни участников, а Жон очень умело избегал демонстрации собственных способностей. Та же Никос легко выдала все свои секреты, когда сразилась с Меркури в классе Гудвитч, но от него подобной глупости ожидать было бы крайне глупо. Впрочем, Синдер тоже не стоило обвинять в идиотизме, а потому доводить ситуацию до того, чтобы Жон показал ей свой пока еще неизвестный уровень мастерства, она совсем не спешила. — Оставь профессора мне, – произнесла Синдер. – У меня есть основания полагать, что лишь я сумею с ним справиться в случае его предательства. Если заметишь какую-либо угрозу, то используй свое Проявление и немедленно отступай. Ни за что не пытайся с ним сражаться. Эмеральд нервно сглотнула. — Я поняла, госпожа... Должна заметить, что Адам считает, будто сможет его победить. — Естественно, – улыбнулась Синдер. — Но вы же сами сказа-... – начала было Эмеральд, но тут ее глаза округлились, а на лице появилась улыбка. – О, я поняла. Еще один способ решить проблему. — Рада, что ты поняла, моя дорогая... А теперь иди. Тебе еще нужно готовиться к завтрашнему матчу. — Да, мэм. Мы вас не подведем.***
— По-прежнему собираешься сделать хранительницей именно Никос? – спросил Джеймс Айронвуд. — Насколько я понимаю, лучше кандидатуры нам всё равно не найти, – ответил Озпин. – Если, конечно, у тебя нет на примете кого-нибудь другого. — Сложно отыскать что-то подходящее. У нее могущественное Проявление, да и о боевых навыках мы все наслышаны. С другой стороны, меня беспокоит интерес твоего профессора к ее команде. — К двум командам, – заметил Озпин. – И сдается мне, что подобные обвинения в адрес мистера Арка выглядят довольно странно. Они всегда были его любимчиками. Не стоит давать волю паранойе, Джеймс. — Не стоит называть паранойей то, что является правдой. Озпин слегка приподнял бровь и смотрел на него так добрую минуту. — Ладно, – вздохнул Джеймс. – Возможно, я несколько предвзят. Нападение на башню МКП не слишком хорошо отразилось на моих нервах, да и Белый Клык в последнее время подозрительно затих. Это точно не может быть хорошим знаком, особенно с учетом продолжающегося Фестиваля Вайтела. Слишком уж лакомая для них цель, а моих людей на всё просто не хватает. — Понимаю, Джеймс, – улыбнулся Озпин, жестом указав ему на свободное место. Тот, как и обычно, подобным предложением не воспользовался. – Но тебе не стоит волноваться на этот счет. Я попросил Глинду с Бартом провести небольшое расследование деятельности Белого Клыка. Понимаю, что у противника имеется огромный соблазн устроить что-нибудь именно сейчас, но думаю, пробраться в Бикон будет очень и очень непросто. — Хм... Возможно, ты и прав. Но куда лучше я себя почувствую после того, как процесс передачи сил завершится. — Что же касается твоих сомнений насчет мисс Никос, – продолжил Озпин, – то ты своими глазами видел тренировку мистера Арка. Она предназначалась для всех, и никакого отдельного влияния конкретно на нашу кандидатку оказано не было. — Знаю. Он не произнес ничего необычного, но приблизил к себе сразу обе команды, – вздохнул Джеймс, покачав головой. – Это кажется всего лишь совпадением, но заставляет меня нервничать. Я и не ожидаю, что новая хранительница станет во всем слушаться нас, но она должна быть верна хотя бы Вейлу. — Так и будет... Мы посмотрим на ее действия в следующих матчах. Думаю, уроки тактики от человека калибра Жона Арка еще никому не повредили. Джеймс хмыкнул, но вслух ничего говорить не стал. Разумеется, все они видели эту самую тренировку, поскольку она происходила прямо перед расставленными еще во время церемонии посвящения камерами. Стоило ли нечто подобное считать признаком небрежности со стороны профессора? Пожалуй, все-таки нет... В конце концов, он тоже знал об установленных камерах, потому что присутствовал на церемонии посвящения. То есть это являлось своего рода посланием им о том, что ему нечего было скрывать? А может быть, все их страхи и тревоги его и вовсе ничуть не интересовали? Джеймс еще раз вздохнул, устало потерев лоб. Возможно, он вообще зря напридумывал себе хитрых ходов. Подобные моменты являлись самым настоящим кошмаром. Что было лучше: недооценить угрозу или же переоценить? В последнем случае тебя хотя бы вряд ли застанут врасплох, что, впрочем, окажется с лихвой скомпенсировано множеством бессонных ночей. — Я поверю тебе на слово, Озпин, но будь осторожен. Многие потерпели поражение только потому, что поворачивались спиной не к тем людям. Не повторяй их ошибок. — То же самое касается и тебя, Джеймс. Немало народу потеряли всё, поскольку отказались довериться нужному человеку. Не забывай об этом. — Иногда мне кажется, что ты споришь только ради самого спора, мой старый друг, – вздохнул он. — Ради спора? Я? – с улыбкой переспросил Озпин. – По-моему, у тебя вновь разыгралась паранойя, мой старый друг. Авторский омак: Жон устроился на стуле и улыбнулся своей старшей сестре Сапфир. Та, к слову, оказала матери немалую помощь в его воспитании, поскольку уследить за всеми своими детьми Джунипер просто физически не успевала. И Корал была права в том, что ему следовало не забывать о семье, а также попытаться самому сократить внезапно разделившую их пропасть. — Еще одна реклама? – застонала Амбер – младшая из его сестер. – Жон... Насколько же плохо у твоей школы обстоят дела с деньгами? — Ну, если учесть, что больше половины бюджета тратится на кофе... не слишком хорошо. — Но ты ведь являешься одним из преподавателей, – заметила Сапфир. – Разве не в твоих силах поставить на голосование вопрос о том, чтобы сократить расходы на кофе? — И зачем же мне так поступать? – поинтересовался Жон, довольно странно посмотрев на кружку в своих руках и тихо пробормотав: – Не волнуйся, моя прелесть... Никто тебя не обидит. — Жон? — Нет, ничего! – воскликнул тот. – О, смотрите! Уже началось! Экран потемнел, а затем на нем появилось изображение берега красивой реки где-то в лесу Вечной осени. Поток стремительно бежал по руслу, а у самого края воды собралось несколько крупных Урс. — В устье реки Урсы ловят только самого вкусного и нежного лосося, – произнес закадровый голос, когда один из монстров ударил лапой по воде, подцепив когтем большую серебристую рыбину. — А-а-а! – закричала Блейк Белладонна, появившись из-за деревьев и бросившись на удачливого Урсу. — Именно такая рыба и нужна нам в Биконе. Блейк прыгнула на монстра, завывая как баньши и молотя его кулаками. Тот скинул ее на землю и попытался подмять под себя, но Блейк увернулась, отскочила назад и с разворота ударила ногой прямо по морде. Ее безумные вопли ни на секунду не прекращались. Сцена стала еще более сюрреалистичной, когда Урса встал на задние лапы, принял вполне вменяемую боевую стойку и провел ложную атаку в голову Блейк. Та попыталась уклониться но получила пинок в живот и сердито взревела. Затем она на секунду замерла, после чего сказала: — Ой, смотри! Вон там голая Урса! Монстр заинтересованно оглянулся, за что и отхватил удар ногой прямо в пах. Блейк проигнорировала упавшее на колени чудовище, бросившись вперед и схватив зубами лосося. — Бикон готов выдержать самые худшие испытания, – произнес закадровый голос, – чтобы достать вам самую лучшую рыбу. Экран вновь потемнел, а большая часть зрителей растерянно поаплодировала, явно не зная, следовало ли им это делать. — Так, подождите, – сказала Хазел. – Если в Биконе имеется свежий лосось, то почему в столовой продается только заморозка с рынка? — Потому что мы просчитались, – вздохнул Жон. – За лососем отправили Блейк, но никто так и не задался вопросом о том, как мы будем отбирать у нее добычу. — Разве нельзя послать студента постарше? — Мы отправили полноценного Охотника, – еще раз вздохнул Жон. — И? — И он со временем поправится... Наверное. Девочки посмотрели на него, как на безумца. — Ну, он никогда больше не будет охотиться на Гриммов или пытаться вломиться в комнату Блейк, но хотя бы остался жив, понимаете?