Песня жаворонка.

Как страшно умирать, когда тебе недавно исполнилось только пятнадцать лет! Как больно покидать этот мир, понимая, что ничего и не увидела в жизни еще! Как прекрасна жизнь! Как обидно до конца прочувствовать это, лишь тогда когда ты уже теряешь этот бесценный, Богом данный всем нам, дар - просто жить! Как же хочется жить до боли в груди, до едва сдерживаемого крика! И все же... Когда на твою землю пришли жестокие враги, которые убивают, грабят, насилуют, жгут, что делать слабой девушке?! Держаться ли за жизнь любой ценой или...Я редко задумывалась раньше о таких вещах, пока беда не постучала в ворота моего родного города Рязани. Мое имя - Дарья. Короткое и твердое как удар клинка, и мелодичное, как песня жаворонка на рассвете. Оно значит "победительница". Мой отец, рязанский князь, Юрий Ингваревич часто с гордостью говорил мне это. Но, я никогда не стремилась быть на первых ролях, я только девушка, пусть и княжеского рода. Просто, безыскусно, но так прекрасно текла моя жизнь... до той страшной зимы 1237 года, которую мне не суждено было пережить. Мы жили дружно- я, батюшка, и матушка, любимый брат Феодор, кузен Роман Ингваревич, дядя Ингварь Ингваревич, и супруга Феодора, ромейская царевна, Евпраксия. Огромную роль в моей жизни играла вера. Я любила и люблю Господа всем сердцем и всегда следовала заповедям Его, и старалась жить честно. Не пустым звуком было для меня это слово! Значение чести для девицы переоценить невозможно, это не только хранение целомудрия до брака, но и верность, верность своей вере, стране и народу! И эту верность я старалась хранить всю свою жизнь и утвердить своей смертью! Мои воспоминания...Они тоже просты и незатейливы. Милые, теплые колыбельные, которые в детстве пела мне моя нянюшка,когда я не могла уснуть, старинные русские сказки, часто, трогательные, порой, страшные, но всегда со счастливым концом, рассказываемые ее старческим, немного певучим голосом. Как я верила в этот счастливый конец! Жаль, что жизнь не сказка... Помню нашу церковь: длинные, прекрасные службы, тишину, спокойствие, теплым покрывалом окутывающие душу во время них, запах ладана, твердый голос иерея с трепетом произносящего святые слова! Радостное предвкушение грядущего Рождества, трогательно-нежное- Пасхи! Вспоминаются и проповеди нашего отца Иоанна- всегда проникающие в самое сердце. Меня в детстве мучил вопрос о первых христианах. Ведь многие из них закончили жизнь мученически, а среди них были дети, совсем юные девушки... Разве им не хотелось жить?! Конечно, хотелось. Но, еще тогда моя душа вернее чем разум, ощутила: есть в жизни нечто более важное чем сама жизнь, то, за что можно и нужно умереть, если это потребуется! Вот только, до поры, мне казалось, что я сама не была бы способна на такие подвиги!... Вот, вспоминаются нежные, тонкие руки матушки, унизанные дорогими перстнями, и крепкие руки батюшки, мозолистые,надежные. Мне казалось, рядом с ним чего-то бояться невозможно...Мой бедный батюшка! Мне всегда хотелось помогать ему, заботиться насколько это было в моих силах! Вот, темные кудри моего старшего брата, его сияющие, черные глаза. Даже сейчас слышу в ушах его голос. Мы подчас ссорились, но быстро мирились! На Феодора невозможно было злиться долго! Мой брат, обладавший благородным, но импульсивным характером не раз мне говорил, что предательство страшнее смерти, так как оно убивает душу человека! Я раздражалась, когда он пускался в столь философские рассуждения. Но, теперь...Ах, люди, если бы вы знали, как остро я теперь понимаю его правоту! ...Помню тот день, когда нам сообщили, что Орда пришла на Русь и встала станом на реке Воронеж! Мое сердце уже тогда подсказывало мне, что отныне все изменилось и никогда наша жизнь не будет уже прежней. Мой брат отправился в стан Бату-хана с посольством. Мы надеялись, что богатые дары успокоят яростное сердце внука Чингисхана. Я обнимала Феодора и плакала, все плакала, не желая отпускать его! Душа сжималась от ужаса: а вдруг что-нибудь с ним случится? Вдруг, я его больше не увижу? Он уехал, и потянулись тоскливые дни ожидания, пока однажды, пасмурным, декабрьским вечером не примчался гонец из Красного, где ожидала известий от своего супруга - княгиня Евпраксия, жена моего любимого брата. Гонец валился с ног от усталости, он сообщил нам, что мой брат...Феодор...погиб в стане Батыя. Как я закричала тогда! Меня хотели увести, но я...впервые проявила непослушание воли отца и осталась. Посыльный сообщил обстоятельства смерти брата. Хан потребовал у него для своей забавы Евпраксию, о чьей красоте был наслышан, но что Феодор гордо ответил: -О, великий Хан! Так поступать недостойно. Когда победишь нас, тогда и женами нашими владеть начнешь. Оскорбленный Бату отдал приказ, и посольство было перебито. Мой брат пал в бою. Он погиб, но сохранил свою честь. Слезы безостановочно текли по моим щекам. Батюшка и матушка тоже рыдали. Впервые, я видела отца плачущим. А гонец продолжил свою речь, он рассказал, что из всего посольства выжил только старый слуга княжича- Апоница, который и привез в Красное страшную весть. И тогда... Евпраксия. Она знала, что Орда придет и ей уготована единственная участь- стать игрушкой в руках безбожного Бату-хана, его наложницей, а ее маленького сына монголы или убьют или сделают рабом, или, что еще страшнее, вырастят верным Бату-хану, забывшим Бога, родину, отца и мать. И она... Бросилась из своего высокого терема с ребенком на руках и разбилась насмерть. Вот тогда что-то случилось со мной... Я знала одно, чтобы не произошло, даже если Орда ворвется в Рязань, я не сломлюсь перед ней...До последнего вздоха буду биться! И все равно, что я не воин, что не умею владеть оружием... Все равно, если меня убьют, хоть жить... так хотелось. Но я не склоню головы перед ханом, не буду ему верной рабой, не опозорю имя своего отца! А потом был бой в Диком поле против Орды, бой, который русичи проиграли, и тогда мы поняли-нашествия точно не избежать! ...Уехал мой дядя Ингварь. Уехал в Чернигов вместе с нашим воеводой рязанским, Евпатием Львовичем Коловратом, искать помощи. Отец ободряюще сказал мне, что если помощь подоспеет, мы сможем еще отбиться, но... я чувствовала, он не верит в это сам! Уехал и мой кузен, Роман. Он так напоминал мне Феодора, тоже прямой, честный и благородный, но глаза - синие, да кудри- русые. Его послали во Владимир, на соединение с их войсками. Я перекрестила его на прощание... Прошло несколько дней, и Орда осадила Рязань, а помощь так и не подошла. Пять дней держалась наша Рязань, уже не на что не надеясь. А потом, монголы ворвались в город. ...Языки алого пламени рвались из окон домов, церквей. Сражение шло на улицах. Рязанцы бились отчаянно. О, тот страшный, незабвенный день! Я не ощущала мороза, я вообще ничего не чувствовала кроме того, что это наш конец...Конец Рязани и всем нам, ее защитникам. Монголы были повсюду! Их победный клич слышался со всех концов города, он оглушал... Батюшки нигде не было видно... А матушку разъяренный монгол прикончил на моих глазах. Но я не могла плакать...Я бежала по улице, держа в руках лук Феодора, которым и не владела толком. Одна мысль билась в затуманенном сознании: Я не позволю им убить батюшку, я ни за что не встану перед ними на колени! Мимо протащили упирающуюся, кричащую девицу, на нее тут же напала стая монголов, словно волки на свою добычу. Меня не заметили только чудом...Моя душа разрывалась от боли! Спрятавшись за стеной церкви, я выпустила стрелу в сторону озверевших ордынцев. Каким-то чудом, она вонзилась одному из них пониже спины, раненый взвыл, и стал злобно оглядываться по сторонам. И я побежала дальше, понимая, что едва ли смогу что-то тут сделать. На крыльце храма лежал мертвый отец Иоанн, я взглянула на него, его пальцы были сложены для крестного знамения. И отчего-то, после этого ушли последние капли страха из моей души. Страстное желание жить, вступавшее в противоречие с избранным мной путем отступило, и на его место пришло спокойствие, уверенность в том, что я все делаю правильно... ...А вот и батюшка... Монголы привязали его к двум лошадям, я видела их оскаленные страшные физиономии... Не прячась, я выбежала вперед. Слезы застилали глаза, я понимала, они сейчас убьют последнего, родного для меня, человека! Батюшка закричал: - Дарья, беги! Неужели он вправду думает, что я оставлю его, что побегу спасать свою жизнь?! Пусть я, слабая, пусть я не смогу его спасти, но я не уйду! Пусть монголы видят, что душа русской девушки также тверда как сталь клинка русского витязя!!! -Отец, я спасу тебя!- я не узнала собственный голос. Дрожащие руки с трудом натянули тетиву, стрела сразила ордынца наповал. Я попыталась выстрелить еще раз, но не успела. Огромный монгол на коне подлетел ко мне... Взмах его меча, и вот моя душа уже вознеслась над пылающей Рязанью, подобно жаворонку, который поутру в прозрачных небесах славит Бога своей песнью. Я - Дарья. Мое имя означает "победительница". И я знаю, что я победила в этой схватке, выиграла в войне за собственную душу! Я ушла несломленной, ибо лучше умереть стоя, чем жить на коленях! Избитые слова, скажите вы? Пусть так, но это истинная правда! Моя жизнь была короткой, но она завершилась так как и должна была завершиться при подобных испытаниях, обрушившихся на несчастную Русь, мой путь - верный путь русской княжны, и моя смерть- это моя победа! Помните об этом, русичи!