Ученики своих учителей

      Пушистые светлые волосы, сквозь которые пробивался солнечный лучик, пахли ромашками и колокольчиками. Мягкая кожа была теплой и бархатистой на ощупь. Глаза серебристого цвета, смотрящие так нежно, так любяще!       Покой и умиротворение — вот какие чувства заполняли Гарри, когда он глядел в эти глаза. Такие прекрасные. Такие родные…       Он резко скинул с себя сонливость и отчаянно заморгал, фокусируясь на лице склонившейся к нему девушки. Симпатичном, задумчивом… знакомом?       — Л… Луна? — ошарашенно проговорил Гарри. Полумна чуть отстранилась, и он с ужасом осознал, что они вдвоем лежали в кровати. И оба — абсолютно голые!       — Гарри? — в глазах девушки появилось легкое удивление и беспокойство. — С тобой все в порядке? — при этих словах она придвинулась к нему ближе, касаясь сосками его груди, отчего Гарри мгновенно вспыхнул и почувствовал характерное напряжение в низу живота.       — Луна? Что… Что ты?... Мы… ну… — не мог он сформулировать вопрос.       — Ты, кажется, мозгошмыга словил, — задумчиво проговорила она, устраиваясь поудобней на его груди и с интересом вглядываясь в лицо Гарри. Её рука скользнула к низу его живота и обнаружила напряжение парня. — А, — улыбнулась она так, что в её глазах мелькнули озорные огоньки, — кажется, я знаю, что это за мозгошмыг.       После этого, не давая Гарри опомниться, Полумна скрылась под одеялом. А уже через мгновение он и вовсе утратил способность связно мыслить: мягкие губки сомкнулись на его члене…              — Жаль, конечно, что мы так и не поймали ни одного наргла, — вздыхала Луна, расставляя тарелки с завтраком по столу. Гарри мечтательно угумкнул в ответ, а девушка, не обращая на его задумчивость внимания, продолжила: — Но надо забрать Альбуса у папы, а перед этим еще и посетить Косую аллею. Ты решил, что мы будем дарить Рону с Лавандой? — внезапно спросила она.       — Эм…, — попытался выйти из ступора Гарри. — Ну… смотря какой повод…       Он понял, что сказал что-то не так. Потому что Луна удивленно глянула на него и даже положила ладонь ему на лоб.       — Все-таки мозгошмыги…, — задумчиво протянула она. Уже спокойней она добавила: — Такое случается. Особенно у тебя, — тут она тепло улыбнулась, глядя, как он приступил к еде.       Гарри чувствовал странную раздвоенность сознания. С одной стороны, он оказался непонятно где, непонятно зачем, в компании Полумны Лавгуд, которая выглядела… потрясающе выглядела, в общем!       Куда делась тоненькая девочка, с затуманенным взором рассуждающая про разных мифических существ? Нет, туманный взгляд и странные разговоры остались. Но появилось и кое-что еще…       Симпатичная девочка превратилась в красивую женщину, задумчивость которой только придавала ей какого-то уютного шарма. Налитая грудь, стройные ножки, пушистые светлые, почти белые, волосы, которые привлекли его внимание сразу после пробуждения — все это вызывало у него невольное восхищение и восторг!       Восторг от осознания того, что она — его!       И в этом как раз и крылась раздвоенность. С одной стороны, он был уверен, что эта женщина — та самая Полумна, девчонка с Когтеврана на курс младше его самого, с которой они хоть и дружили, но не особенно часто общались. С другой — откуда-то появилось смутное воспоминание о том, что фамилия у неё уже давно не Лавгуд, а…       «Поттер» — сглотнул Гарри, медленно поднимая к глазам левую руку.       Так и есть. На безымянном пальце сверкнуло кольцо из белого золота. Почти такое же, только потоньше, красовалось на руке его… жены?!       «Полумна повзрослела. Она моя жена. И вообще, мы только что занимались…» — тут Гарри снова покраснел. «Что происходит?!»       Смутная догадка мелькнула в голове, и он ринулся к зеркалу, что стояло в углу волшебной палатки.       На него глянул мужчина лет тридцати или чуть старше, с коротко остриженными висками, зачесанными на бок волосами на макушке, а также густой бородой и усами! В ухо была вдета серьга с крупным рубином. Знакомые зеленые глаза были наполнены изумлением. На носу у странного мужчины покоились очки-половинки со страхующей цепочкой.       «А ведь для меня эти очки, кажется, настолько привычны, что я, когда надевал их, даже не заметил их отличия от обычных своих «велосипедов» — подумалось ему.       Мысль, только мелькнувшая в голове, обрела вполне реальные очертания.       Его перенесло в будущее.       «Зелье!» — догадался он. «Ну точно! Мы тогда с Роном хотели поучить Малфоя хорошим манерам, а Невилл споткнулся и опрокинул котел на нас троих. Но зелье должно было только показать будущее, а не переносить нас в него! Хотя…»       Ну да, Слизнорт же говорил, что зелье нужно только нюхать. Не пить, и уж точно не обливаться им с ног до головы!       И вот Надежда Магического Мира, Мальчик-который-выжил, стоял перед зеркалом и понимал, что пропустил больше пятнадцати лет своей жизни! За которые эта самая жизнь чертовски переменилась.              — Мистер Поттер! — решился на очередной заход толстый краснолицый мужчина в болотно-зеленой мантии и желтом жилете — чиновник Министерства, приехавший к Поттерам по крайне важному вопросу. — Я прибыл по поводу вашей последней статьи в журнале… эмм… «Придира». Разумеется, я понимаю, что предыдущие публикации в «Еженедельном пророке» о вас и… о миссис Поттер были… эээ, несколько некорректными, но…       Толстяк отчаянно потел и то и дело вытирал дурацким клетчатым платком лысеющую голову. Гарри с вежливой улыбкой и взглядом, смотрящим будто бы сквозь собеседника, делал вид, что внимательно слушает приехавшего чиновника. На самом же деле он про себя откровенно потешался реакции Министерства в целом, и начальника Отдела регулирования магических популяций и контроля над ними — в частности.       Он уже успел проштудировать номера «Пророка» месячной давности и более ранние. И то, что Гарри прочитал в них, ему очень не понравилось!       Что-то подобное творилось на пятом курсе Хогвартса. И имя этому «подобному» было: травля! Полномасштабная травля «Мальчика-который-кажется-окончательно-спятил» (это была реальная фраза из статьи Риты Скитер!). Точно так же ушлые журналисты ехидно интересовались: а все ли дома в головах у четы Поттеров? Или последние остатки разума мозгошмыги съели (также реальная фраза из одного из номеров)?       О, Гарри бы не особенно переживал, если бы травили только его! Покопавшись в смутных «недовоспоминаниях» его-взрослого, он припомнил, что на протяжении этих пятнадцати лет журналисты не раз и не два вспоминали о «ненормальном Поттере», так что для него сложившаяся ситуация была вполне привычна.       Но на этот раз эти стервятники посмели задеть его жену — Луну! И, несмотря на то, что она вела себя, будто ничего не случилось, он чувствовал: её это задевало.       Он-взрослый, как Гарри уже понял, в таких случаях обычно просто старался отвлечь жену: дарил всякие чудные безделицы, водил в магловское кино, дурачился и так далее. Он-из-прошлого же скрипел зубами и подавлял в себе жгучее желание съездить в ухо сначала этому скользкому жирдяю, сидящему напротив, а затем — и его начальнику!       Но внешне эти эмоции никак не отражались на лице Гарри, скрытому, к тому же, густой черной бородой. Он лишь по-доброму щурил глаза поверх очков-половинок, и улыбался не от мира сего, заставляя чиновничка злиться.       А злиться толстому министерскому работнику, а тем более его начальнику, было от чего! В последнем номере «Придиры» Полумна обстоятельно и остроумно разгромила диссертационную работу мистера Бергарнера, которая была с помпой презентована общественности около двух недель назад. Начальник Отдела регулирования магических популяций и контроля над ними, Мариус Бергарнер, как знал Гарри, искренне считал себя гением магической зоологии, и к любому намеку на то, что это не так, относился крайне болезненно!       И то, что Полумна своими набирающими популярность статьями об экзотических зверях все больше затмевала его собственные, достаточно бездарные, работы, взбесило Мариуса.       Тогда-то и началась травля.       Но последняя статья Полумны, в буквальном смысле разгромная, заставила прессу умолкнуть. Точнее, она заставила Бергарнера осадить прикормленный им «Пророк» и прислать чиновничка с предложением обо всем забыть и достичь примирения.       — Мистер Поттер, — поджал губы чиновник. Он уже не скрывал своего раздражения томным поведением Гарри. — Так что вы об этом думаете? Новая статья по… известному вопросу… была бы крайне нежелательна!       — Вы злитесь? — недоуменно вскинул брови Поттер, будто не расслышав последней фразы. — Ну конечно! Где же мои манеры! Вонки!       Рядом с хлопком возник домовой эльф.       — Вонки причесал паутину, но паутина все равно ходит непричесанная, — отсутствующим взглядом вгляделся в хозяина эльф, одетый в авангардно размалеванную наволочку. — Но Вонки попытается снова. Вонки еще не пробовал причесывать расческой…       — Вонки, принеси нам чаю! — про себя ухохатываясь над ситуацией, спокойно произнес Гарри.       Продолжая бормотать всякий психоделический бред, домовик исчез, сопровождаемый полным ужаса взглядом чиновника.       — Так, эээ…       — Точно! — вскочил Гарри и прыгнул к аквариуму, что стоял слева от его рабочего стола. — Флоббер-черви! Вы, как знаток, должны оценить!       Толстяк со страдальческим выражением лица пошел следом за Гарри, а тот, в свою очередь, увлеченно болтал всякую чушь про флоббер-червей, стараясь потянуть время.       К тому моменту, когда толстяк из Министерства прибыл в дом Поттеров, Гарри успел облачиться в костюм-тройку, в черно-белую продольную полосу. Такими же полосатыми были галстук, ремень часов и ботинки. А судя по тому, что и кабинет его-взрослого был обклеен обоями, напоминающими то ли пешеходный переход, то ли шкуру зебры, то можно было предположить, что Гарри из будущего очень любил эту расцветку.       Наконец, к несомненной радости толстяка, появился Вонки с огромным подносом на голове. Гарри мило улыбнулся и посмотрел на потеющего собеседника поверх очков-половинок:       — Лимонных долек?