Тайный Санта

Эмма Свон никогда не занималась подобным. Подавать нуждающимся, да, было, но чтобы копаться в их прошлом, узнавать историю жизни или хотя бы имя… Нет, Эмма считала это лишним. Она не чувствовала себя способной сколь-нибудь помочь им, поэтому избегала и заводить знакомства. То, что сейчас она стояла перед центром волонтёров, было исключительно виной её подруг. Руби и Реджина, возомнив себя гуру психологии, в один голос заявили, что социальные работы накануне сочельника помогут Эмме ощутить себя чуть менее паршиво после недавнего разрыва с гражданским мужем, отцом её десятилетнего сына. Эмма совсем не верила в чудодейственность этой затеи, но сдалась под напором психологов-любителей, согласившись попробовать. Она решила, что выберет самое простое дело, типа купить куклу девочке из приюта, ну или убрать в квартире инвалида. Час работы, галочка в списке её жизни и шаг прочь, подальше от всего этого. От жалости, от ощущения бессилия и сокрушенности, что она не сможет сделать этот мир лучше. Она вошла в серое безликое здание, кишащее такими же волонтёрами, каким планировала стать и она. Эмма поежилась, встревожившись, что её появление привлечёт ненужное внимание, вызовет слова благодарности, которых она вовсе не заслужила, или что-то в этом роде. Однако все настолько были озабочены поставленными задачами, что совершенно не думали о том, чтобы кого-то благодарить или кем-то восхищаться. Эмма облегчённо выдохнула, подойдя к дальнему столу. Выждав очередь, она оказалась перед секретарём, рыжим мужчиной по фамилии Хоппер. Он выложил перед ней очередную папку из стопки и открыл её. — Надо же, — проговорил он себе под нос. — Вам достался нелёгкий случай, мисс. «Этого ещё не хватало», — Эмма нервно смяла край своего пальто. — А нельзя взять случай полегче? — спросила она смущённо. — Не уверена, что справлюсь. — Глупости, — отмахнулся Хоппер. — Справитесь. Он подался чуть вперёд и прошептал: — К тому же, от этого парня сегодня уже отказались трое. Ему нужна помощь, мисс Свон. Капелька радости в Рождество. Он придвинул папку к ней поближе, и Эмме на глаза попалось фото. Молодой человек, чуть старше неё, а возможно и ровесник, тёмные непослушные волосы, плотно сжатые губы, окружённые колючей щетиной, а главное — взгляд, бесконечно грустный взгляд голубых глаз. Эмма намеренно не смотрела на имя, чтобы не чувствовать себя обязанной этому уже не чужому человеку, и все же она знала, что должна ему. Должна этим грустным глазам, этим хмурым бровям. Она не могла допустить, чтобы в сочельник он продолжал оставаться таким же хмурым и грустным. — Как его зовут? — спросила Эмма, не давая себе шанса отказаться. Хоппер довольно ухмыльнулся. — Я рад, что вы согласны, — заверил он. — Киллиан Джонс, тридцати трёх лет, бывший морской офицер, служил в Ираке, жена погибла в теракте на Бостонском марафоне в тринадцатом году. — Тогда же погибло всего двое американцев и китаянка, — вспомнила Эмма. Они с ее бывшим, Нилом, и их сыном Генри были в тот день за городом, хотя изначально планировали посмотреть марафон. Они могли быть там, в толпе пострадавших. Тот восьмилетний ребёнок который тогда погиб, мог быть не единственным погибшим ребёнком. Эмма хорошо запомнила тот теракт, потому что вылазка к близким друзьям спасла им жизнь. — Верно, — кивнул мистер Хоппер. — Всего двое погибших: ребёнок и Мила Джонс. — О… — только и выдала Эмма, снова переведя взгляд на фото. Теперь она понимала грусть его взгляда, тоску и боль, что прямо сочились из его прищуренных голубых глаз. — И какова моя роль, как тайного Санты? Купить ему собаку? — она снова подняла глаза на секретаря. — Хм, — лицо его озарилось, — это неплохой вариант рождественского подарка. Вы можете купить ему пса. Судя по более ранним фото, у него нет на собак аллергии. Он порылся в папке и извлёк фото, на котором Киллиан трепал за уши далматинца. — Фотография старая, не думаю, что пёс ещё жив. Собака. Что ж, это нетрудно. А в приюте вообще можно взять, не потратив ни цента. Эмма согласно кивнула. — Я сделаю это сегодня же, — пообещала она. — Придержу пса у себя дома до сочельника, а вечером двадцать четвёртого подброшу Джонсу под дом, только адрес дайте. Она с готовностью протянула руку к папке, но мистер Хоппер накрыл её ладонь своей. — Бывший сослуживец мистера Джонса попросил, чтобы тайный Санта провёл с мистером Джонсом рождество. До самого утра. Сам он в отъезде, обычно они празднуют вместе. Кроме военного товарища у мистера Джонса нет ни родных, ни друзей. С тех пор, как он в бою лишился руки, он сторонится компаний. — Нет руки? — Эмма нахмурилась. Все её назревающее возмущение отступило перед любопытством. Эмма сдвинула фотографии, найдя фото, где Киллиан был изображён в полный рост. Протез левой руки разглядеть было нетрудно, его скрывала перчатка. На фотографии с Киллианом рядом стояла молодая женщина. «Жена», — поняла Эмма. Киллиан лишился её всего четыре с половиной года назад. Готов ли он встречать Рождество с посторонней женщиной? «Пожалуй, нет», — решила она. И это не было поводом для отказа. Напротив, Эмма твёрдо решила — за эти три дня, что остались до сочельника, она должна успеть сблизиться с Киллианом Джонсом настолько, чтобы он был согласен вытерпеть её компанию в рождественскую ночь. *** — Но ты ведь сказала, что операция называется «Тайный Санта», — резонно заметил Генри, когда Эмма остановила машину возле дома Киллиана Джонса. — Какой же он тайный, если этот Киллиан познакомится с тобой? — Отбрось детали, сынок, — Эмма потрепала сына по голове. — Тайным Сантой выступает друг Киллиана, а я лишь исполнитель. — А-а, — протянул мальчик. — Ладно. — Хорошо, — Эмма взяла Генри за плечи, поворачивая к себе для становления зрительного контакта. — Ты помнишь свою роль? Генри кивнул. — Ага, конечно. Буду вопить громко и настойчиво. Могу даже заплакать, если хочешь. Эмма хмыкнула. — Если можешь, будет круто, — она улыбнулась смышленому сыну. — Ладно, дуй на позицию. Генри выбежал из машины и скрылся за углом, Эмма вышла под снег. Киллиан Джонс каждое утро завтракал в кафе возле дома, оставалось дождаться, когда он закончит трапезу и направится к своей квартире, чтобы снова хандрить, пялясь в заснеженное окно. Он появился через минут пять ожидания, Эмма уже была на позиции, металась под окнами кафешки, нервно заламывая руки. Увидев Киллиана, она буквально накинулась на него, положив руку ему на предплечье и заставив взглянуть на себя. — Мой сын, — начала она отрабатывать заготовленный сценарий. — Я отвернулась буквально на секунду, а он просто пропал! Она вошла в роль, дыхание сбилось, на глазах появились слёзы. Может быть она действительно допустила возможность такой ситуации, а может ей стоило работать не в скучном офисе, а на театральных подмостках. В любом случае, Джонс не отмахнулся от неё, а встревоженно всмотрелся в её лицо своими невероятными глазами. — Сколько ему лет, и где вы его видели в последний раз? — спросил он. Эмма пошатнулась. Его голос всколыхнул в её душе что-то давно утраченное. Она даже растерялась от этого. — Ему десять, — промямлила она, едва вспомнив о том, что он задал ей вопрос. — Он был здесь, со мной, возле машины, а потом… Я… — она всхлипнула. — Пожалуйста, помогите. Я уже не знаю, что мне и делать… Она могла бы сказать, что уверена, что такой надёжный с виду мужчина наверняка справится с задачей найти ребёнка, но решила, что это будет лишним. Ей просто нужно свести знакомство, а не флиртовать, поэтому и воздержалась от лишних слов. — Не волнуйтесь, мэм, — голос Джонса звучал по-деловому строго, — я помогу вам. Вас, понятное дело, этому не учили, но я хорошо усвоил в своё время, как находить человека по следам. Джонс кивнул на землю. — В это время на улице мало людей, тем более детей, так что найти детские следы на снегу будет просто. Вы, правда, изрядно все здесь истоптали, но я отчётливо вижу вон там не слишком крупные отпечатки. Велика вероятность, что это следы вашего сына, тем более, что идут они от машины. Джонс перевёл взгляд на Эмму. — Что вы вообще делали здесь в такую рань? Он направился по следам Генри к углу дома, Эмма поспешила следом. Вопрос не застал её врасплох, все давно было расписано и распланировано, поэтому Эмма без запинки начала: — Подарки ехали выбирать, Генри укачало, я остановилась здесь, и пока он дышал свежим воздухом, я прибирала в салоне после его вчерашней прогулки с друзьями. Фантики от конфет, крошки печенья, понимаете. Киллиан кивнул. Они свернули за угол, и не найдя мальчика на улице, Джонс двинулся дальше, тщательно отфильтровывая прочие следы. Говорить было больше не о чем, но Эмма и не настаивала, её план обещал разговорить Киллиана Джонса в скором времени. — Он вошёл сюда, — доложил Джонс минутой позже. Они стояли перед зоомагазином, и Генри было видно через стекло. Он, как и было договорено, прилип носом к аквариуму с щенками. — Ох… — простонала Эмма как можно более естественно. — Генри-Генри… Затем она перевела взгляд на Киллиана. — Поможете мне? Джонс, которому наверняка казалось, что свою миссию он уже выполнил, лишь рассеянно кивнул. Они вошли в магазин, и Генри, заметив их, изобразил испуг и раскаяние. — Генри Дэниел Свон, — начала Эмма строго, — о чем мы говорили с тобой? Генри подошёл ближе, бросив тоскливый взгляд на аквариум. — Никаких собак, — ответил он нехотя. — И не убегать. Но Рождество, и я подумал, что может ты купишь мне щенка теперь, когда папа ушёл. Они так не договаривались. Ни слова о Ниле не было в их плане. Эмма растерялась, и это была просто отличная реакция, лучше и не придумаешь. — Малыш, — она присела перед сыном на корточки. Она знала, что он говорит всерьёз, и сама говорила от чистого сердца. — Я знаю, что тебе сложно. Но за два месяца и не может стать легко. Мне тоже эта ситуация очень неприятна, поверь, но мы справимся. И дело вовсе не в собаке. Мы сделаем это и без неё. Вместе. Генри шмыгнул носом. — Собака нам бы тоже не помешала. Он снова шмыгнул носом и криво улыбнулся. — Сынок, мы же не знаем, как за ней ухаживать. Мы и выбрать-то нормально не сможем. Возьмём ещё вдруг какую-то больную, а она умрёт через неделю. Я не хочу видеть твои слёзы ещё по этому поводу… Тут сценарий вернулся в прежнее русло, и Генри подхватил свою реплику. Он взглянул на Киллиана и спросил: — А вы? Вы не умеете выбирать собак? Может вы бы помогли нам с этим? — Генри! — одернула его Эмма. — У мистера… э… — она оглянулась на Киллиана, ожидая, что он представится. — Джонс, Киллиан Джонс, — неуверенно ответил он. — Эмма Свон, — Эмма протянула руку, и Киллиан пожал ее. Затем она снова обратилась к сыну: — У мистера Джонса и своих дел, наверняка, по горло. Сочельник на носу, время покупать подарки. Мы не можем отвлекать его на такие глупости. — Моя собака — не глупость, — заупрямился Генри. Эмма тяжело вздохнула. — Ну, во-первых, не твоя собака, а просто собака, а, во-вторых… — она осеклась. «Во-вторых» не было. — По правде, — вовремя вмешался Киллиан, — рождественская суета не для меня, так как подарки мне дарить некому. И, скорее всего, я провёл бы этот день в кресле с книгой, так что… — он пожал плечами. — Если вы действительно согласны купить сыну собаку, я готов помочь вам советом. Не то, чтобы я был специалистом, но у меня двенадцать лет жил далматинец. — О, не знаю даже, могу ли просить вас о таком… — засомневалась Эмма. — У нас с Генри был уговор, что если мы и заведем однажды собаку, то только из питомника. А туда путь неблизкий, и я не думаю, что вы хотели бы провести этот день в пути. — Помочь неприкаянной душе найти дом накануне сочельника — что может быть благороднее, — Киллиан улыбнулся Генри. — Идём, малец, исполнять твоё желание. Генри улыбнулся, однако слегка натянуто. Все равно ведь он знал, что они едут брать собаку вовсе не для него. *** Такого количества собак одновременно Эмма ещё никогда не видела. Сильный запах псины ударил в нос, однако не вызвал особого отторжения. Возможно, они и правда могли бы завести собаку однажды. Генри с горящими глазами тотчас принялся бегать от клетки к клетке, а Эмма, которая и не рассматривала собаку для себя, поймала себя на мысли, что совсем не против взять ту или другую себе. «Нет», — оборвала она себя, — «мы приехали за подарком для Киллиана, не для нас». Мужчина тем временем, совершенно не догадываясь, что выбирает четвероногого друга себе, внимательно вглядывался в отдельные клетки. — Вы готовы взять крупного или поменьше? — обратился он к Эмме. — На ваше усмотрение, — она пожала плечами. — Мы возьмём того, которого вы одобрите. Киллиан огляделся. — Да они все чудные. Но я бы… — он подозвал работника. — Покажите того, кто в очереди на усыпление. — Пока только один, — ответил тот. — Живёт у нас почти год, даром харчи ест. Одноглазый, вот и не берёт никто. — Одноглазый — не значит «плохой», — Киллиан поднял вверх левую руку и стянул с неё перчатку, демонстрируя Эмме пластик протеза. — Надо же… — она подошла ближе, хоть совершенно не вписывала это в свой план. Просто ей вдруг непреодолимо захотелось ощутить это. Этот холод под своими пальцами. Она коснулась протеза, и вздрогнула, потому что Киллиан немного отпрянул. — Простите, — стушевался он. — Со смерти жены я не давал ни одной женщине касаться себя. Эмма подняла на него глаза, встретив тоску и боль с фотографии. — Вы руку тогда же потеряли? — спросила она осторожно, снова касаясь протеза. — Нет, — ответил Киллиан, не оказывая ей препятствий в этот раз. — Я потерял кисть в Ираке, а Милу… Милу Ирак нашёл в Бостоне. В его голосе была такая горечь, что Эмме захотелось обнять его. Она воздержалась. — Мне действительно жаль, — сказала она, не отводя глаз. — Я верю вам, — Киллиан накрыл её ладонь своей. Холодной, но живой. Если верить ему, он впервые коснулся женщины за четыре с половиной года. — Так вам показывать одноглазого? — напомнил о себе работник питомника. — Мы возьмём его, — сказала Эмма, все ещё сохраняя зрительный контакт с Киллианом. Работник пожал плечами и пошёл за собакой к дальней клетке. *** Одноглазый оказался ласковым дворнягой, не особо крупным. Он был молодым и весёлым, и Эмму покоробило от мысли, что его могли в скором времени убить только потому, что люди не нашли его привлекательным. — Можно мы оставим его себе? — спросил Генри, обнимая пса, как только они высадили Киллиана у его дома и отправились восвояси. Они обменялись номерами телефона, на случай, если у Эммы возникнут вопросы по поводу пса, но она понимала, что это просто формальность. Если бы не ее проект Тайного Санты, Киллиана Джонса она бы никогда больше не увидела. — Мы не можем оставить его, — напомнила Эмма. — Это подарок для Киллиана. — Но он слепой, бракованный! — Генри наклонился к собачьему уху и прошептал слова извинения. — Мы вернёмся в приют и возьмём для него нормального пса. А этого оставим себе, пожалуйста… Эмма была почти готова сказать «да», к тому же она понимала, что этот подарок будет выглядеть как «мы передумали с ним возиться, поэтому спихиваем на тебя». С любым другим псом это не ощущалось бы так остро, как с калекой. Но… Эмма изначально настроилась на то, чтобы подарить пса Киллиану, даже кличку решила не давать сама. Отступать она не хотела. — Нет, милый, прости. Если захочешь, после сочельника мы возьмём тебе пса, но это не наш пёс. Генри обиделся, и два дня с матерью вообще не разговаривал. *** Настал день перед рождеством, и Эмма с Генри и с псом, которого Генри все же успел назвать Пиратом, появились на пороге квартиры Киллиана Джонса. — Но если его нет дома, можно оставить Пирата себе? — попробовал Генри снова. — В рождественский вечер где ему ещё быть, как не дома? — Эмма нажала на дверной звонок и, затаив дыхание, прислушалась. Раздался звонкий лай, и Эмма сперва решила, что ошиблась дверью, но тут щелкнул дверной замок, и голубые глаза лукаво прищурились. — Эмма… вы… Маленький лохматый песик, хромая, выбежал на лестничную клетку и принялся обнюхивать Пирата. «Пират в качестве подарка отпадает». — Эмма даже обрадовалась этому. — «Хорошо, что я додумалась купить ещё и те перчатки». — С Рождеством! — она протянула Киллиану сверток, украшенный бантом. — Мы пришли пригласить вас к себе на празднование сочельника, — объяснила она. — Вы упомянули, что будете в праздник один… А этот пес… Киллиан перевёл взгляд на своего четвероногого друга. — Взял его вчера. Генри подтолкнул к этому. Мальца сбила машина, перебила лапу. Эмма присмотрелась, шерсть на больной лапе была сбрита, а на коже виднелся грубый шов. — Ещё одна неприкаянная душа нашла свой дом в сочельник? — Эмма улыбнулась. Киллиан засмеялся. — Выходит, что так. Входите. Он отошёл в сторону, пропуская гостей. Собаки, которые, видимо, помнили друг друга по приюту, пробежали в дом и принялись играть. — И как назвал своего пса, Генри? — спросил Киллиан. — Да, Генри, как назвал своего пса? — Эмма сделала акцент на слове «своего», сын засиял от радости. — Пират, — гордо ответил он. — Отличное имя, — похвалил Киллиан. — А мой — Сми. Вот только он на него пока не отзывается. — Скоро освоится, — уверенно вставила Эмма. Она огляделась. Ёлки у Киллиана не было. — Собирайтесь со своим Сми, — сказала она. — У нас дома ёлка и носки над камином. Джонс развернул её подарок, вытащив перчатки. — Тёплые, — он кивнул. — Спасибо. — Я заметила, что у вас были холодные руки, даже в помещении. Ваши перчатки совсем не греют. — Есть такое, — Киллиан надел обнову. — Я редко куда выхожу. Сижу на пособии и зад отращиваю. — Сми будет держать вас в тонусе, — Эмма взглянула на собаку, которая на трёх лапах лихо гоняла по гостиной. — Это точно, — Киллиан подошёл ближе. — А благодаря вам у меня не будут мерзнуть руки. Он прошёл мимо, подойдя к комоду, открыл верхний ящик. — На самом деле, для вас у меня тоже есть подарки, — он достал два свёртка. — Генри, тебе пособие по уходу за собакой, — с этими словами он вручил свёрток мальчику, и тот тотчас принялся его распаковывать. — А вам, Эмма… Киллиан был совсем рядом, и Эмма забыла, как дышать. Выходит, Киллиан планировал встретиться с ними снова? — Ничего особенного, просто знак внимания… Эмма приняла подарок, развернула. Бархатная коробочка с браслетом внутри. — Как красиво… спасибо… — Бижутерия, — отмахнулся Киллиан, немного смущённо. — Просто не знал, что вы предпочитаете. — Он прекрасный, — Эмма откатала рукав пальто и надела браслет. — Я даю вам десять минут на сборы, иначе пропустим праздничный ужин, — строго сказала она. Киллиан ответил на это улыбкой. — Да не вопрос, только поводок захвачу. *** Они глядели на спящего Генри, стоя в дверях его комнаты. Так близко друг к другу. — Спасибо за вечер, — дыхание Киллиана обожгло кожу. «Он так близко…» — И вам, — Эмма прикрыла дверь и вернулась в гостиную, нужно было ещё положить под ёлку подарки «от Санты». Киллиан присел рядом и помог все аккуратно уложить. — Правда, Эмма, — он перехватил её руку, когда она потянулась поправить бант на свертке, заставил посмотреть на себя. — Впервые за пять лет я рад рождеству. Впервые за пять лет я искренне улыбаюсь. Вам может показаться это глупым, но я хочу, чтобы вы знали — ещё одна неприкаянная душа нашла покой в ночь Рождества. Он наклонился ближе, и его губы оказались против её губ. Лишь одно движение вперёд… — Я не думала, что буду радоваться чему-то уже через два месяца после разрыва двенадцатилетних отношений, — призналась Эмма в ответ, — так что впишите ещё одну неприкаянную душу, нашедшую в эту ночь покой. — Она сделала тот рывок, отделяющий их друг от друга. Они целовались, отрешившись от всего мира, от всех бед и забот, пока звуки салюта не проникли в их сознание. — С Рождеством, — прошептала Эмма. — С Рождеством, — вторил Киллиан, не разрывая поцелуй. «Я не знаю, кто был нашим Тайным Сантой», — подумала Эмма. — «Друг Киллиана, сделавший подобный заказ, мои подруги, отправившие меня в этот Центр, или Генри со своим Пиратом, упомянувший, что я не замужем? Кто бы ни был Тайным Сантой этого года, он подарил лучшее Рождество, которое у меня было». — Новый Год тоже вместе встретим? — спросил Киллиан, нежно поглаживая Эмму по щеке. — Если хочешь, — ответила она осторожно, чтобы не спугнуть его. — Хочу, — ответил Киллиан серьёзно. — И Новый Год, и все праздники нашей жизни. Ты не против? Она снова нашла его губы, и он улыбнулся сквозь поцелуй. — Будем считать, что это «да», — промурлыкал он и сильнее прижал Эмму к себе.