Уходи, прошу тебя.

POV Катя Лаврова. - Иными словами? - спросила я, требуя уже конца нашей полуторачасовой дискуссии. И даже горячий кофе, за которым я только что сходила, не вернул меня к жизни. - Иными словами, ничего, Екатерина Андреевна, - сказал Денис. - Отношения в семье у них гладкие: у самого Кузнецова матери не было, так что к теще относился хорошо, правда. Соседи тоже не жалуются, говорят, замечательная семья. Дети, внуки, все дела. - Денег хватает опять же, - добавила Юля. - Бизнес Кузнецова прибыльный, так что... - Да, в центре тоже как-то все подозрительно гладко, - пробубнил Миско, потирая подбородок, - никто ничего не слышал, не знает, камеры ничего особо подозрительного не зафиксировали. - Сколько человек дежурило в ту смену? - спросила я. - Два главврача, семь медсестер, два охранника, - ответила Варя. - Но реально в тот вечер с Натальей Семеновной общался ее лечащий врач - Строганов Дмитрий Георгиевич - и медсестра - Шахнозарова Гульфия Саргиповна. Они в момент преступления находились на местах: врач в кабинете, медсестра в сестринской еще с двумя девушками. - Центр вообще напичкан видеокамерами, плюс электронная система пропусков, - продолжил Виталик, - оно и понятно, оборудование дорогостоящее. Но ни одна из них ничего такого не зафиксировала. - А наружные камеры проверяли? - машинально спросила я. - Конечно. Но, может, не так тщательно, как внутренние. - Если к ней в палату никто подозрительный не входил изнутри, значит, кто-то влез снаружи, как пить дать, - пробасил Шишкарев. - И если преступник не попал под прицел ни одной видеокамеры... - продолжила я. - Значит он знал, где они расположены, а так же зону покрытия, - закончил мою мысль Аркадьев. - В точку. - Я вздохнула. - И все-таки это только предположение. Кстати, Миша, Ваня, что слышно из лаборатории? - Ну, в общем, все стерильно в плане следов и пальчиков, - сказал Шишкарев, - есть следы борьбы, разбитый стакан, неестественная поза убитой, но больше ничего. Окно изнутри закрыто кстати. - Да, с этим кабелем, которым ее предположительно задушили: это дешевый провод типа ВВГ, таких в центре не используют нигде, пока так же не понятно от чего он. - Ясно, - протянула я, - ясно, что ничего не ясно. С вещдоками все? - Практически, - воскликнул Егор, выводя на экран фотографии всех вещдоков. Стандартный набор, но тут мне на глаза попался кулон в виде изогнутой сабельки или ножичка. - Что это? - спросила я у ребят. - Кузнецов говорит, что это его теще не принадлежало, и его жена это подтверждает, - сказала Варя. Мы еще с минуту пялимся на этот кулон, но тут дверь в аудиторию с шумом открывается, и разносится довольно громкий бас: - Ваша наглость вообще пределы имеет, группа Лавровой? - при последних словах я вздрагиваю, а все мое тело напрягается, как если бы он обратился ко мне лично подобным тоном. - Нил Александрович, так мы ж все здесь, - протягивает Саблин. - А должны быть все там, - жестко отвечает Рокотов. - Наша совместная пара началась двадцать минут назад. - Он уверенным шагом входит в аудиторию. - Не знаю, как насчет получения полезных навыков, но объяснительные писать вы точно научитесь на ура! - Нил Александрович, это моя вина, - выпаливаю я. - Я их задержала, - и сама того не желая, я начинаю нервничать. - Без сомнения, но... - тут его взгляд задерживается на доске. Паузу нарушает Варя. - Нил Александрович, вы знаете, что это? - Не уверен, - он как-то резко становится серьезным. - Что сидим, ноги в руки и в 401-ю аудиторию, курсанты! Ребята начинают собираться, а я смотрю на Рокотова, который все еще разглядывает вещдок. Шишкарев последним покидает аудиторию. - Екатерина Андреевна, эта вещь найдена на месте убийства Мирской? - спрашивает он, не глядя на меня. - Да, - четко говорю я, собирая бумаги. И когда я готова забрать стакан с кофе, Рокотов делает шаг прямо ко мне и продолжает: - Тогда Вы могли бы пока не заниматься этим делом? То ли от неожиданности, то ли еще почему-то, но я смахиваю стакан прямо себе на колени. Кофе не успел остыть в термокружке, и жидкость порядка 90 градусов выплеснулась мне на правую ногу, и хотя я успеваю немного отодвинуться, но резкое жжение распространяется по коже мгновенно. Я вскрикиваю. - Черт побери, - восклицает Рокотов, приседая передо мной. Как только он дотрагивается до моей ноги, на моих глазах непроизвольно выступают слезы. Это правда очень больно, я даже не подозревала, насколько это может быть больно. Я не успеваю опомниться, как Рокотов подхватывает меня на руки, стараясь не касаться моей ноги. От боли я закусываю нижнюю губу. Благо уборная находится довольно близко. Он ставит меня на ноги около раковины. У меня дрожат колени, но я могу думать только о том, как жжет нижнюю часть бедра и лодыжку. Он включает холодную воду, которая тут же превращается в ледяную и, присев передо мной, сдвигает подол моей юбки. - Держи так, - приказывает он, всунув край юбки в мою руку. Я непроизвольно опираюсь о стену и тяжело дышу. опускаю глаза вниз и вижу, как покраснела кожа на бедре. Как раз в этот момент Рокотов поливает обожженное место водой. Облегчение мгновенное, но очень короткое. Я даже не успеваю перевести дыхание, как боль возвращается. Нил снова повторяет процедуру. Тыльной стороной ладони я вытираю слезы на глазах. - Нужно под душ, которого здесь нет, - говорит он хрипло. Потом достает платок и смачивает его ледяной водой. Настоящее облегчение наступает только тогда, когда он прикладывает его к моей коже. Боль уходит, и тихий стон вылетает у меня из груди. - Это ненадолго, - мотает головой Рокотов. - Катя, я схожу за аптечкой, принесу мазь. С этими словами он выбегает, а я смотрю на себя в зеркало. Недолго думая, снимаю пиджак, чтобы не обрызгать его водой. Смачиваю платок снова и прикладываю. "Он мазь принесет", - проносится в моей голове. Я закатываю глаза, от осознания того, что мне нужно снять капроновые чулки. Довольно сильно сдвигаю юбку вверх и начинаю отстегивать чулок на правой ноге. "Бл*ть, Лаврова, это все твоя любовь к красивым вещам". Как же больно! От воды мокрое уже просто все... черт! Рокотов возвращается с аптечкой как раз тогда, когда я только начала снимать чулок. Несмотря на то, что мне сейчас очень больно, я все-таки не могу не осознавать ситуацию. И судя по ошарашенному взгляду Рокотова, он тоже. Медленно (я понимаю, что специально для меня) он начинает искать мазь, давая мне возможность избавиться от ненужной и испорченной в итоге вещи. Когда дохожу до обожженного места, чуть вскрикиваю и, покачнувшись, практически падаю. - Господи, - выкрикивает он сквозь зубы, хватая меня. - Стой спокойно, держись за что-нибудь. Он снова присаживается на корточки и, не глядя мне в глаза, начинает тащить резинку вниз. Мне уже холодно от того, что вся моя блузка и юбка мокрые от воды, а спиной я прижата с холодной плитке. Поэтому я дрожу. А еще у меня дико болит бедро... и все же... Я почти задыхаюсь, когда его длинные пальцы прикасаются к моей ноге выше коленей. Он не хочет сделать мне больно, и чтобы схватить край чулка, он чуть раздвигает мои ноги. Я не могу не смотреть на это: на его сосредоточенное лицо, когда он смотрит на мои ноги, на то, как он касается их. Спустив чулок достаточно, он берет мазь. То ли я выглядела так беспомощно, то ли еще что-то, но он даже не предлагает мне самой сделать это. Он выдавливает белый шарик мне на колено и... Мышцы внизу моего живота начинают мучительно сокращаться в предвкушении. "Боже, Лаврова, ты сошла с ума!". На секунду я прикусываю ладонь и тут же опираюсь ей о раковину. "Скажи ему, что справишься сама!". Он медленно и очень аккуратно, но настойчиво накрывает нижнюю часть моего бедра своей ладонью, в этот момент волна, в прямом смысле, возбуждения проносится по всему моему телу. Он начинает втирать мазь в кожу, но ровно до той границы, где заканчивается покраснение. Боже, всемогущий! Я откидываю голову назад и прикрываю глаза, сосредоточившись на одних лишь ощущениях... Черт, как же это... Через пару минут, которые длились почти вечно, я чувствую, как его движения замедляются, но он не спешит убирать руки. Я открываю глаза и смотрю на него, он поднимает свой взгляд на меня. В этот момент мы вроде бы отлично видим друг друга... и понимаем тоже. Что должно произойти дальше? - Вы там скоро? - раздается голос уборщицы. - Уже 20 минут там торчите! Я закашливаюсь от неожиданности, а Нил быстро встает на ноги и начинает собирать аптечку. Я снимаю чулок, и быстро делаю тоже самое со вторым. Забираю пиджак и платок. Мы выходим и извиняемся перед женщиной. - Вас проводить? - Нет, я сама, - практически выкрикиваю я. - До свидания, Нил Александрович, и спасибо! Он смотрит на меня многозначительным взглядом, под которым я снова начинаю краснеть, хотя куда уже больше?! - До свидания, Екатерина Андреевна! Я, кажется, круто попала! __________________________________________________________________________ Жду отзывов, прям очень-очень! Как вам такое развитие событий?!