Клип

Опять он, Варентин. Или Валентин? Вечно я путаю эти буквы. Ну уж Юко точно не путает. Письмо по этому каналу связи заползало мучительно долго, тем более, что в этот раз он еще приложил фотографии. Дальше все будет, как обычно. Такие вещи лучше сетям не доверять. Сейчас я принесу Юко письмо на флешке. Она надует свои прелестные губки в притворной обиде, дескать, надоело. А в душе будет радоваться. Это ж видно. Надо только дождаться конца репетиции. Где я работаю? О-о-о, можете мне завидовать — во всемирно известной группе «Канда сядзё» — «Космодром Канда» (*Канда — один из районов Токио). Даже мне, и то довелось побывать на гастролях в Китае, Тайланде, в Европе. Знаю и ваш следующий вопрос: «Неужели никого себе не присмотрел из двух с лишним десятков таких красавиц?» Так кто они — звезды с миллионами пылких фанатов, и кто я — простой техник. Ну, не то чтобы совсем простой, сейчас абы кого сюда не возьмут. Мое дело — компьютерная обработка фонограмм и видеоматериалов, могу программировать световые эффекты и даже, в случае нужды, сесть за пульт звукооператора. Впрочем, главная причина в том, что по контракту девочкам, пока они выступают в группе, запрещены подобные отношения, и это правило реально соблюдается. Зато все свои нерастраченные силы и пыл сердец они могут отдавать творчеству, а фанаты — беззаветно их любить, не терзаясь муками ревности. Ах, если бы Харука после выпуска из группы… хотя сейчас речь не обо мне. Ну вот, музыка на сцене стихла, послышался разнобой голосов, то очень еще живых, то усталых. Я вышел за кулисы, жестом подозвал Юко. Акане — подружка Юко тоже подскочила. Юко вставила флешку в свой планшет и первым делом открыла письмо. Валентин явно делает успехи в японском. Даже я не смог бы быть таким неистощимым в словах любви. Юко открыла фотографии, повернула планшет так, чтобы и мне было видно. После того, что произошло с нами недавно, мы — 9 человек стали особым дружным сообществом. Вот и знакомый вид, ярко запечатлевшийся в памяти на всю жизнь. — Ты посмотри, как у них деревья успели подрасти. — Ну, неудивительно. Началась эта история в конце весны. Если вы — фанат нашей группы, то знаете, что тогда мы объявили о съемках нового клипа «Обживая Луну». Что некоторые его кадры снимали на борту летающей лаборатории по подготовке астронавтов, только создавали там не только невесомость, но и лунную тяжесть. Что для презентации нового альбома даже закупили изрядную партию космического питания в институте, готовившем его для астронавтов на МКС. Даже удивительно, учитывая название группы, что мы раньше не сняли ничего подобного. И внешне вполне безобидно. Но я-то знаю… Утро началось со звонка мамы, живущей в одном из дальних пригородов, с жалобами на бессонную ночь. Закончив разговор, я глянул ленту новостей. Ничего необычного: перестановки в кабинете министров, радары засекли упавшую где-то в Канто предположительно северокорейскую ракету, ведутся поиски. Новости аниме-индустрии, прогноз погоды. На улице я окончательно взбодрился. Вернуться придется поздно — сегодня концерт. Самый обычный. Самая обычная подготовка, даже свободная минутка выдалась. Я снова потянулся в карман за смартфоном. И вдруг… И-раз! — невыспавшаяся мама. И-два! — тревога по северокорейской ракете. Ну, все ясно — это же у них произошло. Когда такое случается, на соседнем военном аэродроме становится шумно. Люблю такие логические сопоставления. Хотя жизнь — это не компьютерная программа, там чаще всего всё оказывается простым случаем. А мне уже пора начинать. После второго номера я вышел в зрительный зал. Надо было послушать, как в заполненном зале с его характерной акустикой звучит новая программа обработки звука. Я стал в проходе и тут оживленные восторженные голоса с соседних кресел привлекли мое внимание. Не японский и не английский. На русский похоже. На этих местах сидели трое гайдзинов — парень лет 25 и двое школьников лет по 12-14. Я узнал их — заметил перед концертом. Мальчишки с трудом поднимались по лестнице, и их сопровождающий их даже упрекал за это, судя по тону. Инвалиды? А, может, они восстанавливаются после операции и им надо не лениться с тренировками? Но сейчас они были полны энергии, лица их светились неподдельным восторгом. Приятно, что наша работа поможет им скорее встать на ноги. Я решился заговорить. Какая-нибудь благотворительная история может оказаться кстати. — Вы из России? — Да… почти. Я не смог сдержать вопросительного взгляда. Парень, сносно изъяснявшийся на японском, поспешил объяснить. — Нам всем очень нравится ваша группа. Вот решил свозить соседских детей на Землю, чтобы они увидели ее живьем. Все-таки его японский не так хорош. Сказал так, словно бы прибыл сюда из космоса. — А из какого города? — спросил я, зная, что Россия — она большая и разная. Есть вполне теплые места, а есть и тундра с белыми медведями. — Цуки. Странное название, цуки — по-японски «Луна». — Нет, мы в самом деле с Луны. Мы оставили наш корабль около… Я стал думать, как бы поскорее отвалить от этих фриков, «похищенных инопланетянами», как вдруг… И-три! — а не это ли упавшее ищут военные?! — Хотите посмотреть? Вот так я совершил самое большое безумство в своей жизни. И через 5 часов в ночном лесу, привалившись к посадочной опоре, пахнущей, словно кварцованное помещение, я слушал удивительную историю о группе талантливых инженеров и конструкторов, не находивших себе места и применения своих сил в царившей в их стране затхлой атмосфере. О том, как во время выезда на рыбалку они встретили прибывших на Землю инопланетян и смогли с ними столковаться. На чудесном синтезаторе, вроде фантастически продвинутого 3D-принтера, пришельцы «напечатали» им из местных материалов несколько разведывательных шлюпок, как на их основном корабле, и даже подарили небольшой синтезатор, позволявший «печатать» скафандры любого требуемого размера. Воспользовавшись этим, они начали строить на Луне небольшое поселение. Они стали производить бетон из местного сырья. Они подхватывали оказывавшихся в трудной ситуации, без жилья врачей, строителей, станочников, некоторых с семьями… — Охлаждаетесь? — спросил я, кивнув на два рукава, опущенных в ближайший ручей. — Нет, заправляемся. Фильтры выделяют тяжелую воду, она и служит топливом. — Но почему вы мне это рассказываете? — У вас замечательная группа. Ваши песни давно уже стали настоящим утешением в наших трудностях, а высказывавшиеся вашими девочками политические взгляды вызвали наше большое уважение. Мы строили оранжереи, мастерские, жилье. Но сейчас мы себе еще и сделали спортивно-концертный зал. Первый в истории человечества концерт за пределами Земли — большая честь. Мы хотим подарить ее вам. Предложите это своему руководству. Вам, конечно, не поверят. Но в доказательство вы сможете увидеть нас на этом же месте 15-го числа. Вот так все и завертелось. Конечно, они не могли перевезти на Луну всю группу в своих кораблях, чьи обитаемые отсеки были размером с микроавтобус. Остановились на трех рейсах по 3 пассажира: пятеро участниц группы, переводчица, повар, гример, ну и я. Для публики мы что-то сняли для клипа на борту самолета-лаборатории, а втихаря готовились: изучали обращение со скафандрами, жизнь в невесомости, электропитание будущего концертного зала, его оборудование и многое-многое другое. Я полетел в первой группе вместе с переводчицей и Юко Итокавой. Скажу честно: было страшно. Астронавтам на орбитальных станциях легко — кружатся себе над самой Землей, как на самолете. А мы покидали Землю по-настоящему. Да еще переводчицу, несмотря на тренировки, укачало в невесомости. Но экипаж был явно опытным в таких делах и очень заботливым к новичкам. Девчонки, наблюдательные в таких делах, наверняка бы уже заметили, что Валентин — наш пилот был даже слишком заботлив по отношении к Юко. Впрочем, по прибытии это стало заметно даже мне. Остановить это было затруднительно. Валентин был единственным из селенитов, говорившим по-японски. Второй переводчик был кстати. К тому же он неплохо знал аппаратуру, и должен был взять на себя кое-какую работу по этой части во время концерта. Впрочем, об условиях контракта селениты были предупреждены и старались не подводить девочек. Первое время главной его задачей стало укрощать явно не соответствующую лунному тяготению энергию Юко, чтобы она не разбила себе голову или лицо. Я-то сам никак не мог приспособиться, как тут передвигаться — то ли шагать вразвалочку, то ли прыгать по-воробьиному, и с тоской думал, что девчонкам во время выступления придется стоять столбом на сцене. Лишь Юко давала смутную надежду. Самая старшая в группе, она и на Земле порой подменяла на занятиях хореографа, а тут должна была полностью взять на себя его работу, да еще в таких условиях. Вообще-то, она уже собиралась выпускаться из группы после выступления на международной выставке в августе. На следующий же день Валерий — пилот второго их корабля улетел на Землю за второй группой. Мы его основательно нагрузили материалами первых съемок, заявками на сотни разных вещей и личными письмами. А еще через день Валентин улетел за последней группой. Я глянул в окно на их прилет. Разлетелась, не клубясь в отсутствие воздуха, пыль, корабль замер на площадке. А через полчаса в подземном (подлунном?) переходе, соединявшем все здания поселка, послышались оживленные голоса. Встреча в зале была весьма шумной. Местные довольно заинтересованно посматривали на прибывших девчонок, кто-то приветливо махал рукой, но потом деловито вернулись к установке зеркал для предстоящих занятий. Случайно я поймал какой-то насмешливый, озорной взгляд Акане, брошенный на Валентина. Подружки отошли в сторонку, о чем-то пошептались. Затем, не сговариваясь, они взглянули на Валентина и вдруг тихо прыснули со смеху, прикрыв рот ладошкой. «Теперь держись, парень. Если эти две выдры взяли тебя в оборот…» У нас было 2 задачи — концерт и обещанный клип. Поэтому в следующие дни мы сделали несколько съемок снаружи. Сначала прямо у зданий, а потом на ближайшем месте посадки одного из «Аполлонов». Ух мы и развернулись! Сделали к скафандрам юбочки того же рисунка и фасона, что на земных костюмах девочек. Сняли Юко, спускающуюся по лестнице «Аполлона», Акане, «загорающую» в шезлонге на гребне кратера. Затем нам понадобился кратер с центральной горкой, но все, что были поблизости, оказались слишком громадными. Нашли подходящий с плоским дном, местные нагребли там горку (простите, земные астрономы!), заложили пиротехнический фонтан. Манами с нескольких попыток попала в нее камешком и тут-то мы и дали ток на запал. Получилось, словно бы она вызвала извержение лунного вулкана. Остальную же часть клипа должны были составить кадры концерта и некоторые бытовые лунные съемки. — Какая большая красивая Земля! Вот бы снять всех пятерых девочек в ряд на ее фоне. Вот только она слишком высоко. Когда она будет заходить и спустится пониже? Может за недельку, как раз к нашему отъезду успеет? — я вспомнил о продолжительности лунного дня. — Никогда. — ответил Валентин. — Она только слегка колеблется вокруг своей позиции. — Так что же делать? — Вообще-то можно слетать в те места, где она стоит невысоко. Но это же среди голых камней и вакуума за сотни километров от нашей базы! Нет, я не могу так ими рисковать. Может, слетаем без них? Сами оденем юбочки, все равно в скафандре не видно, кто. — Ага, и на концерт в зале тоже? Нет, я же обещал, что все снимаем по-настоящему. — В верхней части оранжерей обязательно найдется достаточно широкое окно с видом на Землю. Внутри безопаснее и скафандры не будут скрадывать фигуры. Погасим свет, чтобы стекло не отсвечивало. — А что, темные силуэты на фоне яркой Земли — это будет смотреться эффектно. В следующие пару дней селениты выглядели озадаченными. Как же так, трудились, строили себе спортзал, чтобы в свободную минутку попытаться сыграть в волейбол или, чисто для развлечения, побить вечерком пару-тройку земных легкоатлетических мировых рекордов. А тут почти все время закрыто. Но постепенно эти чувства сменялись все более возраставшим удивлением. Часами, утром и вечером из зала доносилась музыка, порой им встречались участницы группы, потные, запыхавшиеся. И так почти целую неделю. Наконец, день настал. Это был один из самых странных наших концертов. Начнем с того, что участников было почти столько же, сколько и простых зрителей. Валентин управлял светом, местный агроном — переносной камерой, дополнявшей несколько стационарных, да и для нескольких других селенитов работа также нашлась. Сам же концерт был великолепен! С каким подъемом звучали голоса! А отточенные движения с изумительной синхронностью удивляли даже тех, кто прожил на Луне не один год. Зал был в восторге. Всем участникам вручили дипломы, удостоверяющие участие в первом концерте за пределами Земли и сюрприз — букеты тюльпанов, выросших до невероятных размеров в условиях слабой лунной тяжести. Теперь я знаю, какое это трудное и опасное дело — космические путешествия. Невероятно, но наша авантюра завершилась благополучно. Единственным проколом оказалась статья одного папарацци в какой-то желтой газетенке о том, что Манами где-то пропадала неделю, а вернулась «настолько пьяной, что самостоятельно не могла дойти от машины до дому.» Очень уж тяжелым оказалось для нее возвращение к земной тяжести. Вот и вся предыстория. Через неделю у нас появился Валентин. Направляясь к шефу, мы повстречались с Юко. «Кто-нибудь, если узнаете, что они наконец-то смогут остаться вдвоем — предупредите меня немедленно, чтобы я смылся из Японии. Здесь же будет землетрясение баллов на 8-9.» Я потащил Валентина к шефу. Тот вручил Валентину объемистый сверток с дисками нового альбома специального издания, лунный гость передал то, что они досняли по нашей просьбе. Поговорили о планах на будущее. Клип вышел в выходные и сразу же в Интернете активизировались сторонники теории «лунного мошенничества». Смотрите, мол, даже эстрадный клип и то правдоподобнее смотрится, чем-то, что сняло в свое время НАСА. Из-за этого вала постов прошло совсем незамеченными несколько комментариев в том смысле, что все это уж слишком правдоподобно. Впрочем, что тут говорить, это ж японцы, они все делают основательно. Мы не спешили с объявлением. Новый альбом был и так популярен. Оставим сенсацию до того момента, когда кто-то попытается перехватить наше первенство. Но неожиданно нас пригласили на телепередачу с журналистскими расследованиями. Недооценивать ее ведущего не стоило. Рекомендованная руководством тактика была такой: строим из себя невинных дурачков и не понимаем, о чем речь. Но если совсем припрут к стене, то тут уж поднимаем бурю и вываливаем неопровержимые доказательства нашего первенства. — Мина-сан! (*обычное японское обращение к группе людей) Все вы знаете, что немалая часть людей придерживается мнения, что объявленных Америкой высадок на Луну в действительности не было. Но сегодня речь пойдет не об этом, а о явлении прямо противоположном — когда люди, каким-то пока непонятным образом побывавшие на Луне, молчат об этом. Да-да, речь идет о последнем клипе «Канда сядзё». Вот видео с официального сайта группы. Подтверждаете? — Да, мы это сняли и выложили месяц или два назад. Это наша тренировка на борту самолета-лаборатории. — Должен признать, что эти неуверенные движения сильно отличаются от того, что мы в итоге увидели в клипе. Но вот что интересно. Вот кадры танцев явно при пониженной тяжести. Снято, как видите, в достаточно большом помещении. Больше грузового отсека любого самолета. Но эксперты не могут заметить признаков никакого наложения изображения или какого-либо монтажа. Я принял невероятно самодовольный вид профессионала, знающего себе цену. — Ну, значит, не могут заметить. — Да, отличная операторская работа. Кроме, пожалуй, этого кадра. Задумка, конечно, замечательная — силуэты всех участниц съемок на фоне Земли. Вот только они с трудом здесь помещаются. Наверное, было бы лучше показать их на фоне полной Земли, а не полумесяца, не правда ли? — Возможно. Дело вкуса. — Тем более, что найти такую фотографию для фона не сложно. А вот в натуре, увы, можно снять лишь то, что мы увидели. Почему? Потому, что когда вы снимаете с Луны полную Землю, это означает, что на обращенной к Земле стороне Луны царит долгая лунная ночь. Как садиться на Луну в темноте, как снимать остальные сцены клипа и вообще что-то делать? Ведущий провокационных вопросов не стеснялся. — А сейчас, уважаемые телезрители, мы с вами… заглянем под юбки участниц. Вот посмотрите на эти кадры. Какой высокий прыжок! Ничего сложного, скажете вы, обычная страховочная лонжа и тросик наверх. Но вот посмотрите в замедленном повторе. Участница взмывает вверх и поток воздуха должен бы прижать юбку к ее ногам. Но она, наоборот, отскочив от бедер взмывает вверх, не замечая встречного потока, словно бы там никакого воздуха и нет. А на спуске она лениво колышется, хотя должна бы приподниматься. — Это могла быть просто обратная съемка. — нашелся я. — Допустим. Кстати, к скафандрам тоже есть вопросы. Они явно не производят впечатления сценической бутафории. Более того, заметно, что их распирает внутренним давлением, как настоящие при работе в открытом космосе. Зачем бы это было делать на Земле, ведь это так затрудняет движения? Вы, конечно, можете сказать, что одолжили для съемок настоящие скафандры в какой-либо из космических организаций. Но привлеченные нами эксперты, отмечая их легкость и совершенство, не могут определить их тип! Он не соответствует ни одной известной модели — русской, американской, китайской. Ну да ладно. Как вы объясните полное соответствие следов американских астронавтов в клипе и на этой старой фотографии? — Вообще-то эта фотография так же, как и сейчас, была доступна и когда мы делали декорации для съемок. — Значит, на Земле? А теперь — внимание! Мы попросили операторов лунной орбитальной станции произвести повторные съемки мест посадок «Аполлонов». Вот снимок, сделанный много лет назад сразу после их выхода на орбиту. Вот две цепочки следов, к комплекту приборов и к флагу. А теперь… Та-дам! Фото за этот понедельник. М-мда-а… Когда мы улетали обратно в лунный поселок, корабль маленько задул при старте наши следы. Но и того, что осталось… Словно бы там стадо газелей гарцевало. — Что ж, чтобы окончательно прояснить вопрос, мы тоже можем продемонстрировать зрителям в студии и у экранов еще несколько снимков. Что-то будет, когда мы еще объявим о помолвке с капитаном лунного космического флота…