Враг, друг или...

Гермиона бежала по плохо освещенному коридору, не разбирая дороги, внутри все скручивалось в тугой узел от боли, пронзающей насквозь, слезы ручьями выступали из глаз и ,казалось, будто обжигали кожу. Ей было больно и до дрожи обидно, как она могла столько времени слепо верить людям, которые в конце концов предали ее? Как там говорят: «Друг познается в беде… Настоящий друг тот, кто разделяет с тобой не только горечь, но радость и искренее радуется твои успехами» Гермиона всегда считала, что ее друзья именно такие, готовы в любой момент прийти на помощь, так и было до того момента, пока они не предали их дружбу. Гарри для Гермионы всегда был братом, которого у нее никогда не было. Он поддерживал ее и помогал в любой ситуации. Он был тем, кто понимал ее и мог помочь разобраться в себе. Рон всегда был больше, чем просто другом, он нравился ей еще с четвертого курса… Она доверяла им самое сокровенное… А теперь жалеет об этом. Чувство предательства затуманивало разум, от чего мысли путались, перед глазами пелена, она буквально захлебывалась слезами, не в силах больше держать все внутри. Ей было так обидно… Нет, она не жалела себя, это последние чем бы занималась Гермиона, ей просто было обидно от того, что она доверилась не тем людям. Она фактически общалась с людьми, которые ее использовали, а как только она стала не нужна, выбросили, даже не заботясь об ее чувствах. А зачем? Грейнджер всегда считала, что нужно опасаться врагов, а оказалось, что друзей. Самый опасный враг — это не тот, кто портит тебе настроение обидными словами. И даже не тот, кто вонзает нож в спину. Самый опасный враг — это твой самый лучший — бывший друг. Который знает о тебе все! Которого ты пустил в душу, открыл дверь в свое сердце, с которым делился самым сокровенным. Он может убить просто словом … И Гермиона сейчас действительно чувствует себя именно так, как будто из души вырвали часть чего-то очень важного, и там осталась всепоглощающая пустота… — Грейнджер, — услышала Гермиона голос доносящийся из темноты коридора. Она догадывалась, кто был владельцем низкого и слегка хриплого голоса, и этого человека ей сейчас хотелось видеть меньше всего. Она медленно обернулась, утирая слезы тыльной стороной ладони. — Малфой, что тебе от меня нужно? — не церемонясь, выпалила гриффиндорка, пытаясь не показаться слабой перед слизеринским хорьком, он и так видел слишком много. — Хочу кое-что спросить, — спокойно ответил парень, приближаясь к Гермионе. Сократив расстояние между ними, он пристально посмотрел Грейнджер в заплаканные глаза, — почему ты молчала, почему выслушивала все те гадости, летящие в твою сторону? — переходя на крик, произнес Малфой. — Неужели ты настолько трусиха, что даже не смогла ответить по достоинству, — не унимался Малфой, накопившаяся боль с примесью злости взяла верх над девушкой, и та со всей силы влепила слизеринцу пощечину, от чего на его щеке остался ярко-красный след от ее ладошки. — Полегчало? — потерая ушибленное место спросил Драко, не отводя взгляд от Гермионы. — Нет, — коротко ответила Грейнджер, пытаясь смахнуть подступившие к глазам слезы. — Боль хочет, чтобы ее чувствовали, — пряча руки в карманы брюк, приблизившись к гриффиндорке, сказал Драко. — Но я не хочу ничего чувствовать, — стараясь не заплакать, с трудом выдавила из себя Гермиона. Совсем тихо и совсем не свойственно ей, — что мне делать? — она сошла с ума, раз спрашивает совет у своего врага, однако сейчас ей больше не к кому обратиться. — Жить дальше, — слегка пожал плечами Драко. — Запомни Грейнджер, в мире не существует лучших друзей, все они рано или поздно предают и уходят, и если каждый раз изводить себя по этому поводу, то запросто можно попасть в Мунго. — Нет, ты не прав, настоящие друзья реальны, они есть у каждого… — Тогда почему твои предали тебя? — перебил Гермиону Драко. Он изучающе смотрел на свою собеседницу, а она в свою очередь не отводила от него взгляд. Ей хотелось доказать ему обратное, однако после сказанных им слов в области груди больно кольнуло, как бы она не хотела признавать, но получается, что Малфой прав, и настоящая дружба всего лишь миф. Этот факт заставил Гермиону горько усмехнуться. — Я не знаю… Может ты и прав, но если настоящей дружбы не существует, то тогда кому верить? — Себе, ты можешь надеяться только на себя. — Но ведь одиночество невыносимо, — возразила Гермиона. Она не понаслышке знает, насколько важно иметь человека, которому можно высказаться в тяжелые моменты жизни. — Одиночество - понятие относительное, ты можешь находиться среди незнакомцев и не чувствовать себя одинокой, а среди друзей испытывать всепоглощающую пустоту , — безэмоционально выдал Драко, — но порой одиночество - это спасение, просто когда ты одинок, тебе не нужно бояться кого-то потерять. — Нет… Нет, ты не прав, как бы больно мне сейчас не было, я никогда не хочу оставаться одна. Друзья — это неотъемлемая часть жизни, опора, которая поддерживает в трудную минуту, — смахивая остатки слез с лица рьяно произнесла Гермиона. — Я не только про дружбу, я про отношения в целом, — дополнил свое мнение Драко, — жизнь сложная штука, знаешь ли… — Знаю, — твердо заявила гриффиндорка, — но это не повод закрываться в себе, — продолжила она, — по любому должен быть человек, которому ты важен и не безразличен… — Кто я для тебя? — вдруг спросил Драко, Гермиона не сразу поняла суть вопроса. — Что, прости? — переспросила шатенка слегка поморщив нос. — Как человек, кто я для тебя? — повторился Драко. — Ты… Даже не знаю, что сказать, — громко выдохнула Гермиона, — ты самовлюбленный слизеринец, которого я вплоть до этого момента считала врагом. Ты, наверное, последний человек из списка тех, кого я хотела бы сейчас видеть, однако единственный, кто пошел за мной… И я даже не знаю, почему, — задумалась Гермиона, но затем тряхнула копной непослушных волос, отгоняя от себя дурацкие мысли. Драко внимательно смотрел на Грейнджер, ухмыляясь, между ними повисла тишина. — Вот видишь, Грейнджер, о чем я, — иронично проговорил Драко, - лучше быть одиноким, чем отвергнутым, так проще. — О чем ты? Я… Я не понимаю. — Неужели самая умная ведьма столетия чего-то не понимает? — усмехнулся Малфой, однако в его ухмылке не было издевки или упрека, а было что-то ему не присущее, то что Гермиона не замечала за ним прежде. — Не понимаю? — нахмурившись, переспросила Гермиона. — Так объясни мне! — воскликнула она. — Нет смысла обьяснять тому, кто не хочет понимать, — прошептал на ухо Гермионе Малфой, обдавая теплым дыханием шею девушки, от чего вдоль позвоночника шатенки пробежали мурашки. — Но… — Спокойной ночи, Грейнджер, — хрипло произнес Драко и скрылся в темноте коридора. А Гермиона так и осталась стоять посреди помещения, не зная, как понимать всю эту ситуацию, и не в силах унять бешеное сердцебиение.

***

Гермиона думала над словами Малфоя всю ночь. Сам факт того, что они просто говорили без презрения и издевок, казался нереальным. А слова Драко заставили задуматься, в чем-то он определенно был прав. Гермионе почему-то казалось, что он как никто другой знал, о чем говорил, настолько правдивы были его слова. Грейнджер прекрасно знала, что после войны Драко потерял многое, включая авторитет среди своих друзей и товарищей по факультету, которые как последние трусы решили списать все их беды на проступок Малфоя. Нет, Гермиона ни в коем случае не защищает его, однако часть её понимает, почему он так поступил. И дело даже не в том, что он делал это ради спасения семьи, он был просто подростком, запутавшимся в сложных лабиринтах жизни. Ведь никто не застрахован от неправильного выбора, даже Гермиона не исключение. Она слепо полагалась на людей, которых считала больше, чем просто друзьями, а они как только появилась возможность, отплатили ей предательством. Грейнджер знала, что её недолюбливают, но никогда и мысли не могла допустить, что друзья окажутся в числе тех, кто при любой возможности подставят и обольют грязью. Ночь для Гермионы была длинной и бессонной, она много что поняла и сделала выводы, которые помогли разобраться в себе. И хотя ей все еще больно от предательство близких людей, а по-другому и быть не может, ведь они столько лет были почти что семьей, она не собирается изводить себя по этому поводу. Малфой был прав, друзья приходят и уходят, и это нормально. Такова жизнь, порой сложная и несправедливая. Гермиона уверенна, что рано или поздно боль пройдет, а пустота в душе исчезнет. Она не злится, не имеет такой привычки. Она просто верит, что все, что случается с человеком в жизни рано или поздно приводит его к чему-то и пусть Гермиона пока не знает, к чему приведёт её новый этап в жизни, но она более чем уверенна, что определенно не будет к этому готова. Что касается Малфоя, то исходя из странного разговора, который пожалуй, стал первым толчком, что послужил в изменении мнения Гермионы об слизеринце в лучшую сторону, можно сказать, что они даже стали кем-то вроде знакомых. И почему-то Гермиону не покидала мысль, что на этом все просто так не закончится, ведь в словах Драко была недосказанность, что не давала гриффиндорке успокоится.

***

Время пролетело очень быстро и незаметно, Гермиона даже оглянуться не успела, как подходил к завершению последний год обучения в Хогвартсе. За этот год много чего изменилось, в том числе и отношение Гермионы к людям, она поняла для себя, что не всегда друзья остаются с тобой до конца, иногда они просто уходят без веской на то причины, и этому нет объяснения. Возможно, это просто люди, занимающие чужое место в жизни и если они не являются по-настоящему искренними, жизнь просто отсеивает их, оставляя место для кого-то по истине важного. Это не означает, что этот человек появится в тот же день, он может прийти в твою жизнь через год, два или, может, даже через десять лет, в момент, когда ты меньше всего ожидаешь. К тому же Гермиона поняла, что если ты считаешь человека врагом, это не означает, что он им является, ярким примером этому служил Драко. После того разговора в коридоре, у Гермионы с Малфоем было еще несколько диалогов на личные темы, каждый из которых заканчивался приблизительно одинаково, а именно фразой: «Ну так кто я для тебя Грейнджер?» Сначала Гермиона не обращала на это внимания, стараясь не забивать голову, как ей казалось глупыми мыслями, но дни шли, а эта фраза со временем въелась в сознание девушки, заставляя задуматься, а действительно, кто для неё Драко Люциус Малфой? Возможно, не сейчас, но в скором времени она найдет ответ на свой вопрос. А пока что нужно готовиться к экзаменам, до которых, к слову, осталось чуть меньше месяца.

***

«Выпускной» - это слово вызывает на лице Гермионы слегка грустную улыбку, ведь это последний день, который она проведет в своей любимой школе, а дальше…начнётся новая, пока что неизведанная жизнь. Однако, отправляться в неё с нерешенными вопросами по мнению Гермионы глупо, потому сегодня она решила окончательно расставить всё точки над «і». На протяжение недель в подготовках к экзаменам Гермиона думала не только о предметах, которые должна учить, но и об одном человеке, который незаметно для самой Грейнджер пробрался к ней в душу и занял достаточно большое место в сердце и мыслях. Ей было сложно признаться сначала себе, а затем набраться смелости, чтобы признаться и ему. Однако на то она и гриффиндорка, чтобы быть храброй вне зависимости от ситуации. И вот сейчас в разгар выпускного вечера Гермиона бежит по коридору не разбирая дороги, однако в этот раз не из-за Гарри или Рона, а из-за того, что хочет задать один единственный вопрос человеку, который не один раз задавал ей точно такой же, а она все не могла подобрать слов для того, чтобы ответить, но сейчас она может с уверенностью заявить, что знает ответ. Малфой, постой! — громко выкрикнула Гермиона, в пустом коридоре ее голос эхом отразился от стен. Драко спешивший покинуть бессмысленный по его мнению праздник, медленно развернулся, услышав голос теперь уже бывшей гриффиндорки. — Кто я для тебя? — задала она наконец-то вопрос, который мучает уже не один день — Неужели додумалась, и десяти лет не прошло, — усмехнулся Малфой, — ты несносная гриффиндорка, вечно сующая свой нос куда не просят, — медленно приближаясь к Гермионе, начал Драко, — зануда, буквально живущая в библиотеке. Ты - маглорожденная ведьма без выдающейся внешности и без чистой крови, однако ты та, кто засела глубоко в мыслях, не давая шанса на сопротивление. Грейнджер…ты та, которая украла мое сердце, — сократив расстояние до минимума, закончил Драко. Гермиона стояла неподвижно, почти не моргала и кажется она забыла, как дышать. — Я… — Да ты, — ухмыльнулся Малфой и притянул Гермиону к себе, накрывая ее губы своими. В этот момент мир Гермионы Грейнджер перевернулся с ног на голову, как минимум раз десять.