Призрак во мне и в тебе

Тень заслонила яркое солнце. Рэй никогда не знала своего точного возраста. Никто не напоминал ей об очередной годовщине, дни ее жизни текли незаметно, не отличаясь один от другого. На планете-свалке вроде Джакку это не было редкостью. Ее обитатели жили в основном за счет мусора, снимаемого с остова разрушителя, и Рэй поступала так же. Это напоминало битву за выживание: выдавливать, выцарапывать, выманивать малейшие крупицы жизни у пыльной почвы и беспощадных небес. Пустыня не станет разбираться, молод ты или стар — она убьет тебя в любом случае, если ты это позволишь. Когда ей было десять или одиннадцать циклов, Рэй нашла сломанный спидер, наполовину погребенный в песке. Он находился в плачевном состоянии: с ним неаккуратно обращались и потом выбросили, но за него не нужно было платить, и, если бы ей удалось его починить, она могла бы рассчитывать на что-то большее, нежели те скудные пайки, которые она получила бы на Форпосте, продав его по частям. Она отдала свой рацион на несколько дней в обмен на буксировку спидера к остову разбитого АТ-АТ, где устроила свое жилище, и потом долго не могла согнать с лица улыбку, хотя ее желудок урчал в знак протеста. Рэй оказалась хорошей мусорщицей. Она неплохо смыслила в машинах. Наблюдая за другими, она быстро выучила, что чего-то стоит, а что мусор даже среди мусора. Она была маленькой и шустрой, могла влезть туда, куда другие просто не помещались, но она была всего лишь девочкой, и ей не хватило бы сил протащить через горячие пески и половину того, что она могла отыскать за день. Спидер бы изменил все. Она работала с исключительным упорством, методом проб и ошибок, но максимум, чего смогла добиться за шесть месяцев, — это отрыв спидера от земли. Рэй восстановила машину наполовину, пожертвовав наиболее поврежденными частями. Магнитное поле отлично работало, но, когда она попробовала нажать на акселератор, двигатель издал гортанный стон, а глубоко внутри раздалось несколько зловещих щелчков, приведших ее в недоумение. — У тебя провода перепутаны. От неожиданности Рэй вскрикнула и упала спиной на песок. И тут же снова поднялась, перекинув ключ через плечо, словно дубинку. На Джакку слабость — враг. И показывать ее никому нельзя. Мальчик стоял совсем рядом и смотрел на нее. Он не выглядел взрослым — скорее примерно ее возраста. И у него были яркие, умные глаза. — Прости, — сказал он, поднимая пустые руки в универсальном жесте «я пришел с миром». Рэй не поверила ему вот так сразу, но и не отшатнулась, когда он приблизился. — Видишь? — мальчик указал на сердцевину двигателя, в котором она копалась. — Эти два провода, вот там, они перепутаны. Рэй невольно проследила взглядом до того места, откуда начинались провода, и увидела, что мальчик прав. — О, — смутилась она, чувствуя, как лицо заливает краска, — я не заметила. — Не помешало бы заменить и вот этот… тоже, — посоветовал он, придвинувшись еще ближе и практически уткнувшись в спидер носом. — Он просто рассыпался. — Знаю, — беспомощно призналась Рэй. — Но я еще не отыскала замены. — Хм, — задумчиво протянул мальчик. — Интересно, а если... — он начал что-то ощупывать внутри двигателя, высунув язык от усердия. Затем отстранился и посмотрел на нее. У него на носу осталась полоска машинного масла. — Эй, можно позаимствовать этот ключ? Настороженность Рэй не исчезла полностью, но в этом мальчике было что-то знакомое. Ей хотелось ему доверять. Странное чувство. Но Рэй была в отчаянии, а у него явно были толковые идеи насчет этого двигателя. Она протянула ему инструмент, и, перед тем как нырнуть обратно, он ответил ей сияющей улыбкой. — Что ты делаешь? — спросила она, устав от молчания, но в ее голосе звучало любопытство, а не упрек. — Чиню, — ответил мальчик едва слышно. Он отодвинулся, чтобы оценить свою работу. — У тебя почти получилось, но теперь он будет работать лучше. По крайней мере, пока не сможешь заменить провод… Он поманил ее поближе, показывая, что он сделал. А затем отступил на шаг, выжидающе глядя на нее. Рэй забралась наверх по борту спидера и с трепетом запустила двигатель. Машина под ней ответила жизнерадостным мурлыканьем. Зловещий предсмертный хрип исчез. Поколебавшись, она немного увеличила обороты и посмотрела на мальчика. Он широко улыбнулся и показал ей два оттопыренных больших пальца. — Попробуй акселератор! Рэй так и сделала, плотно обхватив машину ногами. Спидер резко дернулся с места, и она от удивления упустила сцепление. Сделав глубокий вдох, попыталась снова. На этот раз она не сплоховала, и спидер стремительно понесся вперед. Он ехал быстрее, чем она ожидала. Ветер обжигал ее щеки и вышибал слезы, но ей казалось, что она летит. Испустив триумфальный вопль, Рэй развернула спидер по широкой дуге, желая поделиться успехом со своим новым другом. Но когда она вернулась в лагерь, мальчика нигде не было видно. Рэй соскользнула со спидера и посмотрела по сторонам, прикрывая рукой глаза от яркого света заходящего солнца. Куда он подевался? Она отсутствовала всего пару минут. Но вокруг нее простирался лишь песок, непотревоженный и лишенный жизни. Рэй ощутила недоумение и на мгновение даже грусть. Но потом она снова повернулась к своему прекрасному ржавому — работающему! — спидеру, и теперь уже ничто не могло поколебать ее всеобъемлющего сумасшедшего счастья. Возможно, однажды он снова появится. У нее было такое предчувствие. + Боль. Боль и сожаление. Ослепляющий, всепоглощающий страх. Он не выживет после такого. Он сделал ошибку. Он недостаточно силен для этого. Он умирает. Это всего лишь вопрос времени. + Когда ей было между двенадцатью и четырнадцатью, какой-то человек попытался украсть ее спидер. Он, вероятно, был всего на пару циклов старше нее. Шестнадцать максимум. Новичок, который несколько месяцев околачивался вокруг и частенько поглядывал в ее сторону. От его взгляда в затылке возникало неприятное покалывание, но она наклоняла голову и всеми силами игнорировала его внимание. Мужчины и раньше глядели на нее так. Его истинные намерения она поняла, лишь оказавшись распластанной на земле, хватая ртом воздух после удара посохом, в то время как он устраивался на ее спидере. Он посчитал ее легкой добычей, неспособной дать сдачи. Но он желал не ее тело. На долю секунды она ощутила облегчение — а потом ее захлестнула ярость. Рэй с гневным рычанием взвилась с песка и схватила вора за лодыжку как раз в момент старта. Он вскрикнул и попытался ее ударить, но она вцепилась, словно паразит, и всадила ему в голень крошечный нож, который хранила в поясе. Это был инструмент, а не оружие, но вор закричал от боли, и спидер внезапно вильнул влево. Резкое изменение направления сбросило их обоих вниз, на песок. Спидер пролетел еще несколько сотен ярдов, но впереди простиралась открытая пустыня, и, двигаясь по инерции, в конце концов он должен был остановиться. Рэй продолжала цепляться за вора, и едва восстановила дыхание после удара о землю, начала колотить его ногами и руками, докуда только могла дотянуться. — Отцепись от меня, ты, мелкая паршивка… ааагххх! Она снова ударила его ножом, на сей раз в верхнюю часть бедра. Ему удалось спихнуть ее с себя и оттолкнуть здоровой ногой. Рэй отлетела прочь. Пошатываясь, он поднялся на ноги, и она немедленно сделала то же самое. Оставаясь начеку, она украдкой осмотрелась. В крови еще кипел адреналин, но паника уже давала о себе знать. Противник был гораздо крупнее, и, несмотря на то, что он так по-детски верещал, она была уверена, что не смогла нанести ему серьезных ран. Рэй отступила на шаг, оценивая варианты действий. Нога натолкнулась на что-то твердое, но она это проигнорировала — с врага нельзя было спускать глаз. Он напал неожиданно. Когда вор кинулся на нее, кто-то прокричал ее имя. — Рэй, посох! Осознав, о чем речь, Рэй низко пригнулась, уклонившись от протянутых к ней рук, и подобрала орудие, которое вор уронил, когда они упали со спидера. Крутнув палку в руках, она ударила вслепую. Удар пришелся в ключицу, вор с криком отшатнулся и замер. Рей устремилась вперед, снова размахивая оружием, и стукнула его по лодыжкам. Это был подлый удар, но он достиг цели. И за мгновение до того, как колени противника коснулись песка, Рэй раскрутила посох и с силой опустила ему на голову. Она стояла над ним, ее грудь вздымалась от напряжения. Рэй стерла кровь с подбородка тыльной стороной кисти. Скорчившийся на песке у ее ног мужчина хныкал, схватившись за голову. Краем сознания Рэй отметила, что вокруг них уже собралась небольшая толпа. — Никогда. Не пытайся. Украсть. У меня. Еще, — сердито выплюнула Рэй и ткнула концом посоха в землю рядом с его ухом. Вор завизжал и съежился, ожидая удара. Рэй перекинула палку через плечо и, развернувшись, гордо пошла в сторону украденного спидера. Толпа расступилась, давая ей пройти. За ней тянулся гул перешептываний, но она не обращала внимания. Когда зрители начали расходиться, оставив неудачливого вора там, где он лежал, от толпы отделилась долговязая фигура и побежала за ней. — Не думаю, что тебе еще придется беспокоиться о ворах, — насмешливо произнесла ее тень. Рэй скользнула по ней взглядом — и тут же присмотрелась внимательнее. — Я тебя знаю! — Оставь посох себе, — продолжил мальчик (он повзрослел, как и Рэй), словно не услышав ее реплики. — Оружие тебе здесь пригодится. Рэй долго разглядывала его. — Я думала, что ты мне привиделся, — сказала она. — Куда ты ушел? Она испытала стыд, услышав в собственном голосе дрожь, проявление слабости. Всплеск адреналина закончился, ее трясло и она чувствовала себя совершенно вымотанной. Плечо ныло от удара о землю, кисти терзала острая боль, костяшки пальцев были разбиты и кровоточили. — Ну, — произнес мальчик, смущенно почесав затылок, — я не мог остаться. Поверь мне, я бы хотел... но это трудно. Рэй нахмурилась: — Чушь какая-то. Мальчик пожал плечами. — Мне жаль. Судя по его виду, ему действительно было жаль, но Рэй поняла, что других объяснений не будет. — По крайней мере, со спидером, кажется, все в порядке, — он кивнул в ту сторону, куда они шли. — Это хорошо… учитывая, сколько труда я в него вложил! — Большую часть работы сделала я, — возмутилась Рэй. — Ты появился лишь в самом конце! Она нежно провела рукой по спидеру, словно он был ее лучшим другом. — Я сделал важную часть, — настаивал мальчик. — Послушай… — с горячностью начала Рэй, но осеклась, увидев, что мальчик смеется над ней. Она закатила глаза, досадуя, что ввязалась в спор с кем-то, в чьей реальности не была даже уверена. — Проехали. Она продела новоприобретенный посох через петли сети, закрепленной на боку спидера. — Как тебя зовут? — спросила она. «Если у тебя есть имя, ты реален?» Мальчик улыбнулся ей. Улыбка была легкая, не похожая на ту ослепительно яркую, к которой она привыкла (интересно, можно ли привыкнуть к тому, кого видел лишь два раза в жизни?), но, по ее ощущениям, не менее искренняя. — Можешь звать меня Эни. — Приятно познакомиться, Эни, — честно сказала Рэй, потому что это было правдой, даже если он был только призраком. Она взобралась на спидер. Это далось ей сложнее обычного, плечо запротестовало против нагрузки. Она растерла его с гримасой боли и надвинула на глаза очки. Потом посмотрела вниз на Эни, который так и остался на месте. — Ты идешь? — она похлопала по сиденью позади себя. Спидер, конечно, не был рассчитан на двух человек, но она достаточно мало весит для короткой поездки вдвоем. Однако Эни покачал головой. Он все еще слегка улыбался, но на его лице появилось отсутствующее выражение, сохранившееся, даже когда их глаза встретились. — Нет, — сказал он. — Не сегодня. Рей пожала плечами. Если он собирался вернуться на Форпост, то прогулка предстояла недолгая. — Хорошо. Спасибо тебе за ремонт спидера. — Всегда пожалуйста, Рэй. Она кивнула, и он поднял руку, прощаясь. Рэй направила машину к своему лагерю. Езда поздним вечером была небезопасна, но луна светила ярко. Рэй оглянулась через плечо всего один раз. Эни все еще стоял с поднятой на прощанье рукой, его омывал сине-фиолетовый лунный свет, и на какой-то миг ей показалось, что он излучает сияние. А потом она въехала в песчаные дюны, и он пропал из виду. В ту ночь она крепко спала, даже забыв спросить себя, откуда он знает ее имя. + Темнота плащом окутывала его, кружилась, пробовала на прочность, обещала исполнение желаний. Манила, чтобы ею воспользовались. Но в защите, которую она предлагала, все еще был надлом, и он не мог исправить ее, сколько ни пытался. В ней была такая же трещина, как и в его киберкристалле. «Ты можешь быть могущественнее, чем они все, — шептал голос на задворках сознания. — Ни у кого из них нет такой связи с Силой, как у нас. Даже у этого жалкого существа, которое ты зовешь мастером. Тебе нужно лишь протянуть руку — и взять!» «Я пытаюсь, — задыхался он. — Я делаю все возможное». «Твое «все возможное» недостаточно». «Мне очень жаль», — всхлипывал он. «Мне очень жаль». + Шуточное предсказание Эни о том, что ей больше не придется волноваться о ворах, исполнилось наполовину. Ее спидер и правда больше не пробовали украсть. После драки местные жители обходили ее стороной. В основном. Рэй беспокоило, что некоторые из... неприятных людей, которых хватало на Форпосте, стали отираться вокруг нее. Это началось сразу после происшествия и длилось несколько дней. Сложно было сказать, пытались ли они ее напугать или хотели подружиться. Возможно, и то, и другое. Ясно было одно: ее оценивали. Рэй превратилась из никчемной глупышки — ну, если не в угрозу, то, по крайней мере, в заслуживающую интереса. Она не знала, что чувствует по этому поводу. С одной стороны, она понимала, что определенная репутация — хорошая или плохая — крайне полезная вещь, особенно для маленькой оборванки мусорщицы, у которой за душой нет ничего, кроме песка. С другой стороны, она с подозрением относилась к излишнему вниманию. В том, чтобы быть как тень, мимо которой все проходят не задумываясь, есть что-то не менее могущественное. Смущенная, расстроенная и весьма напуганная, Рэй решила, что лучшим выходом будет их всех игнорировать. Она молчала и упорно занималась своими делами, как обычно. Через несколько дней пристальное внимание понемногу начало переходить в относительное безразличие, и, заметив это, она вздохнула с облегчением. Но на Форпосте всегда есть новички, а Рэй все-таки не дотягивала до репутации «Аккуратнее с этой малышкой, перейдешь ей дорогу — пожалеешь», — так что время от времени кто-нибудь к ней подкатывал или пытался воспользоваться тем, что выше ростом. Никто не спешил просветить неудачливого незнакомца, что странная детка Рэй совсем не такая слабая, как кажется. Но Рей могла постоять за себя. Она умна. Она находчива. И если ей пришлось сломать посохом несколько носов или шаловливых рук... ну что ж, именно так решаются вопросы на Джакку. + Слабость неприемлема. + Рэй умна. Рэй находчива. И — настойчива. Как раз эти ее качества наиболее важны на Джакку. Именно они заставляют усталое тело двигаться, когда она чувствует, что вот-вот рухнет. Именно они заставляют ее решительно сосредоточиться на задаче, когда альтернативой является голод. Рэй категорически отказывалась умирать в одиночестве на этой забытой планете. В мире, который требует такой находчивости и безжалостного упорства, осталось мало простора для полетов детской фантазии. Хоть Рэй и не знает своего точного возраста, сомнительно, что она все еще ребенок. Но даже тогда, когда она была маленькой, она нечасто давала волю воображению. Не до того, если необходимо осваивать новые навыки или есть задача, которую следует выполнить, чтобы заработать себе на еду. Но Рэй ужасно, до ломоты в костях одинока, и в редкие минуты потакания своим желаниям она представляла себе компаньонов, которых не существовало в реальности. Ее воображение придавало им форму и цвет, но даже самое сильное желание было не в силах наделить их плотью и кровью. У этих фантазий была короткая жизнь. Рэй никогда не имела друга, и ее воображение буксовало, потому что она не могла в полной мере представить, на что это могло быть похоже. Кто-то, с кем можно поговорить, чужое дыхание, которое можно слушать на протяжении долгой и темной ночи, когда захлестывает одиночество. Улыбка, яркая, словно солнце. Эни был частым гостем ее фантазий. Когда она была ребенком, то почти убедила себя в его реальности. Теперь она знала больше, и удерживала свою надежду крепко запертой внутри, ограничивая теми вещами, которые знала. В один прекрасный день семья к ней вернется. При мысли об этом в груди разливалось тепло. Первым делом семья, а потом, может быть, она найдет и настоящего друга. Но пока она ждет, можно попробовать представить, каково это. Попрактиковаться на Эни. — Почему ты думаешь, что я ненастоящий? — спросил он однажды вечером, когда они оба валялись на песке перед ее пустым домом. Теперь Эни вырос, как и она. Ей нравилось, что они одного возраста. С настоящим другом все было бы так же. — Что? — переспросила она, на самом деле не слушая. Рэй смотрела вверх, на звездное небо. Была ясная ночь, и она следила за созвездиями из-под полуприкрытых век. — Почему ты думаешь, что я ненастоящий?— повторил Эни. Рэй взглянула на него. В ее воображении он перевернулся на бок, опершись на локоть, чтобы посмотреть на нее. Сегодня вечером он казался еще более расплывчатым, чем обычно, но она считала, что этому есть объяснение. Они находились здесь уже несколько часов, но почти не разговаривали. Даже сейчас разум Рэй тянулся обратно к звездам. Эни всегда казался менее материальным, когда она не сосредоточивала взгляд на нем. — Ты всегда исчезаешь, — ответила она. — Я здесь, когда нужен тебе, — сказал Эни. Окружавшая их темнота бросала тень на его черты, и она не смогла разобрать выражение его лица. — Знаю, — ответила Рэй, снова обращая взгляд вверх, к звездам. Она скрестила руки на животе, машинально теребя потертые края своей туники. И сменила тему. — Как ты думаешь, каково там, в космосе? — Холодно, — ответил Эни после долгой паузы. — Красиво. Одиноко. В некоторые ночи даже на Джакку становилось холодно, одиночество было постоянным спутником Рэй, но красота... Рэй закрыла глаза и представила себе это. Звезды не только над ней, но и вокруг, уходящие в бесконечность. — Думаю, я бывала там раньше, — сказала она. Но не добавила: «До Джакку». Когда она снова открыла глаза, Эни ушел, и песок, на котором лежала его тень, был гладким и нетронутым. + Рэй снился космос и песок, а иногда и вода. Она знает, что такое океан, хотя никогда его не видела. Один раз она смотрела головидео, а еще разглядывала карты. Теоретически она понимала, что это, даже если и не могла до конца поверить в существование огромного количества воды, сосредоточенного в одном месте. Но во сне она могла почувствовать соленые брызги на лице и ощутить пульсацию прибоя, словно сердцебиение у нее внутри. Ей нравились эти сны. Они несли умиротворение. Океан может быть неспокойным, но в движущейся воде есть размеренное постоянство, которое ее успокаивало. Сны давали ей надежду, хотя она не могла сказать, почему. Однако они не помогали ей стать менее одинокой. + Он медитировал на звук механического дыхания, более надежный, чем сердцебиение. Вдох-выдох, вдох-выдох, вдох-выдох. Желтые глаза смотрели на него сквозь темноту, всегда наблюдали и всегда оценивали. «Сила, — думал он. — Это сила». + — Почему бы тебе не оставить Джакку? — этот вопрос отчасти удивил ее, отчасти нет. Как, в конце концов, Рэй может быть удивлена своим собственным подсознанием? — Ты знаешь почему, — сказала Рэй. Эни смотрел на нее сверху вниз, и во взгляде его проскальзывало что-то похожее на жалость. Это ей не понравилось. — Рэй, там, снаружи, столько всего, — мягко сказал он. — Я знаю, ты видишь это в своих снах. Ты можешь посмотреть на настоящий океан, если захочешь. Зачем оставаться здесь? — Как я могу уйти? — требовательно спросила она, чувствуя, что внутри поднимается страх. — Отработать проезд на корабле, — Эни предложил вариант легко, словно не понимая, о чем она говорит. Она знала, что он знает. Он всегда знал ее сокровенные страхи. — Угнать корабль. — Он покачал головой: — Неважно, как, Рэй, но ты не можешь оставаться здесь! Почему ты не понимаешь этого? — Я должна остаться, — произнесла она с болью. Она думала об отметках, выцарапанных на проржавевшем металле. Они отсчитывали дни до... — Если я уеду, моя семья не сможет меня найти. — Твоя семья не вернется! Неожиданная вспышка эмоций заставила их обоих отпрянуть. Эни отвернулся, пряча от нее лицо. — Разве ты не понимаешь? — тихо сказал он. Ветер почти заглушал его голос. — Они не вернутся за тобой, никогда. Если ты останешься здесь, то здесь и умрешь. Рэй в смятении посмотрела на его профиль. — Ты не можешь этого знать, — возразила она. — Они вернутся. — Это не твоя судьба, Рэй. Не позволяй ей стать твоей. Судьба. Что за дела могут быть у судьбы с маленькой неотесанной мусорщицей? Рэй помотала головой. — Ты не прав. Эни повернул к ней лицо. — Ты лжешь сама себе. — Да что ты знаешь? — выкрикнула Рэй. Страх сменился гневом. — Рэй… — Убирайся, — отрезала она. — Что? Нет, я… Рэй указала посохом направление. Прочь, прочь во тьму. Ее рука предательски дрожала, но она была непреклонна. — Не хочу больше слышать тебя. Эни смотрел на нее в смятении. — Но я твой… я думал, что был твоим другом. — Уходи! Казалось, что-то физически влекло его прочь, хотя он хотел продолжить дискуссию. Он неуклюже повернулся. Пока он уходил, она смотрела на его спину и напряженные плечи. Прочь, прочь, прочь отсюда, в голую пустыню за пределами ее лагеря. Не дома. Она никогда не назовет это домом. Ее дом находится там, между звездами и океаном, и все это к ней вернется. И ее семья тоже. Эни ошибается. И она прогнала его из своего смятенного разума. + Он отнял ладони от лица, в темных глазах стояли слезы. «Пожалуйста, дедушка! Помоги мне!» + Жизнь в пустыне текла своим чередом. Рэй отмечала дни, но перестала их считать. К тому времени, как небольшой дроид под названием BB-8 перевернул всю ее жизнь с ног на голову, она не имела ни малейшего представления о том, сколько ей лет. Человек по имени Финн стал ее первым настоящим другом. Кажется, ей было около двадцати. + — Не бойся, — сказал он ей. — И это я тоже чувствую. Рэй стиснула зубы, сверкнув глазами. Да, она боится, но одновременно и в ярости. — Ты ничего от меня не узнаешь! — Посмотрим. При попытке сопротивления ее дыхание стало рваным и поверхностным. К его полнейшему удивлению, он почувствовал, что она ищет внутренние ресурсы и продолжает сопротивляться. Толкает, отталкивает... — Ты, — сказала она, и нотки удивления перемежались в ее голосе со страхом, гневом и болью. Он усилил нажим на ее разум, ломился вперед, невзирая на сопротивление. Его чудовищная тень тяжело давила на спину, поглощая весь свет в комнате, но она дерзко выдержала его взгляд и озвучила его самую позорную тайну так, словно это было простое сотрясение воздуха. — Ты боишься, что никогда не станешь столь же сильным, как Дарт Вейдер! + Рей было холодно, холоднее, чем когда-либо в жизни, и холод пробирал ее до самых костей так, что мог поселиться внутри навсегда, но она не могла остановиться. В снегу за ее спиной лежал Финн, безжизненный и застывший. «Пожалуйста, не умирай. Я не смогу вынести, если и ты тоже умрешь». Стоящий перед ней Кайло Рен горел, словно пламя. Рэй чувствовала, что смотрит на мир как-то иначе, не обычным зрением, и Кайло сиял ярче своего лайтсейбера, заполняя своим гневом и страхом все поле ее внутреннего зрения. «Он тяжело ранен». Даже во время их схватки ей удавалось о чем-то думать. Она не дура и понимала, что это единственная причина, по которой он все еще не сумел ее убить. Они оба сражались, находясь на грани отчаяния, но это еще не конец. В момент столкновения двух шипящих лезвий их тела внезапно оказались рядом друг с другом. Кайло был выше ростом, массивнее, опытнее. Его бледное лицо купалось в красных отблесках лайтсейбера. Он резко толкнул ее назад. «Вот и все», — подумала Рэй, изо всех сил пытаясь удержаться от падения на землю. По какой-то непонятной причине он колебался. Вместо того чтобы убить ее, он обратился с просьбой. Не сдался, но попросил об этом ее. Капитуляция, а не уничтожение. Это больше, чем он предложил Хану. Рэй с трудом слышала его — в ее голове надрывался голос, перекрывающий почти все. «Убей его». «Убей его!» Вокруг них кружилась тьма, и она была могущественна. Рэй могла сделать это, если пожелает. Она могла протянуть руку и использовать эту мощь для убийства. И все будет кончено. Но был также и свет, и он почти ослеплял. Рэй закрыла глаза, чтобы не видеть этого сияния, но пылающий образ Кайло по-прежнему горел на обратной стороне ее век. Вокруг нее закружились непрошеные воспоминания. «Это не твоя судьба, Рэй. Не позволяй ей стать твоей». «УБЕЙ ЕГО!» «Нет!» — подумала Рэй и, ощутив больший прилив сил, чем могла бы в себе предположить, потянула Кайло вперед, и тот упал. Дальше все происходило быстро, но за те две секунды, которые она в нерешительности балансировала на краю разорвавшейся земли, образовавшей между ними зияющую пропасть, и делала свой выбор, она увидела запрокинутое лицо Кайло. Страшный ожог перечеркнул его по диагонали. Рей почувствовала слабость. «Это сделала я», — ужаснувшись, подумала она. Затем земля задрожала, появились новые трещины. Рэй повернулась и побежала. + По молчаливому соглашению Чубакка остался с «Соколом» у подножия острова. Незаменимый R2D2 был с ним. За то недолгое время, которое она провела с причудливым астромехом, она получила хорошее представление об уникальной способности дроида не делать то, что ему говорят, и о глубине его преданности Люку Скайуокеру. И она была совершенно уверена, что если бы его ускоритель мог поднять его по изломанному склону, он был бы уже над ее головой. Прежде чем начать подъем, Рэй в знак солидарности положила руку на его подпаленный купол. На самом деле она была рада восхождению. Оно давало ей время, чтобы успокоить скачущие мысли. Физическая активность тоже была приятна — тем более, на сей раз она не предполагала борьбы за жизнь. На этом острове ощущалась огромная энергия, и она все возрастала по мере подъема. Рэй разрывалась между ожиданием и нервозностью и потому ускорила темп. Когда она почти достигла вершины, что-то заставило ее сделать паузу и оглянуться назад. Сердце глухо застучало в груди. Эни стоял у нее за спиной, на двадцать футов ниже по склону. Она знала, что должна почувствовать удивление, но то чувство, которое ее наполнило, больше напоминало внезапное облегчение. На нем была одежда светло-серых тонов, как и на ней, и от яркого солнечного света его темно-русые волосы сияли золотом там, где они завивались у воротника. Его глаза были яркими и прозрачными, словно драгоценный камень цвета моря под ними. Реальный или воображаемый — он здесь. Что-то знакомое в этом суровом, незнакомом мире. Рэй еще не могла в полной мере понять происходящее, но проглотила все вертевшиеся на языке вопросы и кивнула ему. Потом повернулась и продолжила восхождение. Она не оглядывалась, но знала, что он следовал за ней. Потом она миновала последний скалистый холмик и в первый раз увидела человека, которого разыскивает половина Галактики. Люк Скайуокер медленно повернулся. Он отбросил капюшон из грубой ткани обеими руками — одной из плоти, другой механической. Его лицо пересекали глубокие морщины, а борода побелела, но глаза были столь же яркими, как небесная высь. Рей порылась в рюкзаке и извлекла лайтсейбер, который надежно спрятала. Она держала его в вытянутой руке и ждала. Долгий миг Люк молчал, глядя на ее лицо, а затем его взгляд скользнул через ее плечо. Рей почувствовала странное присутствие за спиной, а потом возникло ощущение, что она оказалась на границе солнечного света и тени. Ее руку покалывало, и, оглянувшись, она увидела, что Эни положил ладонь ей на плечо. Это было тоже странно — она чувствовала лежащую руку, но не ее вес. Она посмотрела на его лицо; он стоял так близко, что был виден тонкий шрам, который пересекал уголок его глаза. Она никогда не замечала этого раньше. Или, может быть, не было шрама. Рэй вспомнила ярость Кайло Рена, хотя отметина, которую она ему оставила, была гораздо, гораздо хуже. Она посмотрела на Люка, на лице которого было написано что-то среднее между узнаванием, гордостью и сожалением. Кое-что встало на свои места. — Люк, — тихо сказал призрак Энакина Скайуокера, глядя на сына, сжав плечо Рэй со всей силой солнечного света и тени.— Ты нужен своей семье. Люк перевел взгляд обратно на Рэй, а затем на лайтсейбер, который она по-прежнему ему протягивала. — Хан мертв, — выпалила Рэй, хотя совершенно не собиралась говорить это вот так. Но сейчас было слишком поздно брать эти слова обратно, и, видя стоическое выражение на лице Люка, она подумала, что, возможно, это не имеет значения. В его взгляде не было удивления — только горе. — Я знаю, — ответил он. Его голос загрубел от долгого молчания. Он приблизился на шаг. — Ты нужен генералу Органа, — Рэй усилила давление. — Я знаю, — повторил он. — Ты пойдешь со мной? Она не просила. Это должен был быть его выбор. Люк довольно долго молчал. Наконец он кивнул. — Да, Рэй. Я пойду с тобой. Пальцы Энакина на ее плече на секунду сжались сильнее, а затем ощущение полностью исчезло, растворившись в эфире. Но Рэй больше не чувствовала себя обделенной в его отсутствие. Он вернется. Он всегда будет рядом, когда понадобится. Она до сих пор не понимала, что происходит в ее жизни. Она все еще боялась и все еще сердилась — на Кайло Рена и Первый Орден, на себя и даже на этого незнакомого ей человека — в первую очередь из-за его исчезновения. Но Рэй чувствовала также и что-то еще, распускающееся у нее в груди словно цветок, разворачивающий свои лепестки в бледном утреннем свете. Финн. BB-8. Хан и Чуи. И тысячелетний «Сокол». Все друзья, которых она приобрела и потеряла за столь короткий промежуток времени после того, как всю жизнь у нее не было никого. Надежда. То, что она ощущала, было надеждой.