Умалишенная.

— Тебе нужен тот, с кем можно отправиться в ад. В твой персональный ад. Слова, нечаянно брошенные Джинни, заставили меня задуматься. Я горько усмехнулась и медленно направилась в совятню. Всегда считала, что готова пойти на край света с Роном, но.. Я бы не сгорела с ним в огне. Я бы просто не смогла. Я не любила его. Не его движения заставляли меня трепетать, не его взлеты и падения заставляли волноваться и не его смерть расстроила меня больше. Да, когда я во второй раз застала его за поцелуем с Лавандой, я ударилась в слезы, сбежала, а потом кричала в подушку, что бы приглушить звук. Все равно он бы не смог заставить меня взлететь.. Даже на метле. После войны нам всем было трудно, мы все кого-то потеряли, каждый из нас чувствовал боль от произошедших событий. И скорее это была защитная реакция, чем полноценная любовь. Единственный кто мог заставить меня почувствовать такие сильные чувства, как любовь и ненависть мог Малфой. Боже, он был идеален, как бы я не старалась отрицать. Широкие плечи, резкие скулы, глаза цвета зимнего неба, идеально-небрежные волосы. Платиновый принц, как называли его все те, кого он успел отвергнуть. Все те девчонки, которых он не успел использовать и я. Та, которую он называл грязнокровкой, и та, которая называла его трусливым хорьком. Мы оба были трусами. Я не могла признаться ему за столько лет. Признаться в том, что перед сном последние шесть лет я думала только о нём и, что только он мог заставить меня кусать губы при взгляде на него. Я вошла в совятню, не боясь, что кто-то раскритикует меня за грязный внешний вид и мешки под глазами, ведь все сейчас кружились на выпускном балу под песни " Ведуний". А мой принц прижимает Асторию к себе и хлестает с Забини виски. Усевшись на подоконник, глянула на закат и вновь задумалась, но вдруг сзади послышался голос. — Грейнджер, что ты здесь сидишь? А не со своими дружками пляшешь над трупом Воландеморта? — А ты, Малфой, почему ещё не делаешь с Гринграсс семейство чистокровных Малфойчиков?– вспомнишь лучик, вот и солнце. Слезы готовы были вырваться и хотелось разбить ему нос, как на третьем курсе. — Ну, отец в Азкабане и мне не придется следовать его прихотям. Мне вообще нравится другая. Так, ты не ответила на мой вопрос. Я разозлилась. Зачем он рассказывает о своих пассиях?! Насолить? Но все же это я спросила.. Скорее просто пыталась придраться. — Тебе знать не зачем. Я вытащила из пачки сигарет одну, взяла спички, всегда лежащие в кармане, плюя на магию и палочку, валяющуюся рядом с коробком, и подожгла сигарету. Вдохнув вредный, как пишут в магловских газетах, никотин, я расслабилась. Выдохнув серое облачко дыма, я облизала губы. Я уж думала, что осталась одна, но тут он уселся напротив и выхватил сигарету у меня из рук. — Верни, идиот! — Забери, овца. Я надулась и решила, что в этом бою я точно не пойду на попятную. Он поднял руку над головой и я встала коленями на широкий подоконник, медленно подползая к нему. Когда я почти забрала сигарету, он выкинул ее в окно, а глянув на его наглую рожу, я увидела широкую ухмылку. — Надеюсь ты не прыгнешь за ней, ну или из-за нашей близости. Я почувствовала теплые руки у себя на талии и потом оказалась в объятьях самого дорогого человека для меня на всем белом свете. — Что..? — Не кури больше. Ради меня. — Ты нормальный? — Ну, это ты у нас умалишенная. Я влюблялась в него больше и больше.. А стоило ли? Сейчас мне было плевать. Даже, если в будущем эти руки будут обнимать других.. Мне все равно. А согласиться ли он вернуться в ад вместе со мной?