Ложь во имя любви

****Этот же день** **Спустя час**** - Я дома. Кто гости? И какие новости? – не раздеваясь, с порога начала спрашивать Мари. Мы с Бель сидели на кухне, и пили чай с печеньками. Шерри до этого момента спокойно лежала возле моих ног. Я рассказывала Бель про нас с Джастином, во всех подробностях, в которых только успела за это несчастный час. Ну, у нас впереди ещё ого-го сколько времени, так что успею. Как только стукнула дверь, Шерри со всех лап пустилась в прихожую, проверять - кто пришёл. Она и дома так всегда делала! - Шерри, милая. Как ты тут оказалась, - Мари всегда любила мою собаку, и та отвечала ей взаимностью. Иногда, я даже немного ревновала. Мари часто ходила со мной её выгуливать, а когда Мари получила свою первую зарплату, она накупила для Шерри разных резиновых игрушек, чтобы та игралась! - Мы на кухне. Иди сюда, - не поднимаясь со стула, крикнула я. - Аааааа.. Как ты тут оказалась? – влетевшая на кухню сестра, подлетела к Бель, и стала её обнимать и осматривать, будто думать «это точно она, или у меня уже глюки».. Наше «непобедимое трио» вновь воссоединилось. - Ну, я как бы в любом случае собиралась приехать проведать вас. Но чуть позже. Но обстоятельства изменились, и я приехала к вам не совсем с хорошими новостями. А точнее сказать: я приехала к вам с ужаснейшими новостями. Простите меня, - Бель моментально поникла. Отодвинувшись в сторону от Мари, и присев на стул она продолжила. – Вы лучше сядьте. Разговор будет не из приятных. - Да не тяни же ты. А? – Мари не выдержала, плюхнулась на стул и уставилась на Бель. - Да давай уже рассказывай. Что уже могло случиться такого ужасного, что ты боишься нам сказать. Мы всё перенесём. Правда, кроме смерти мамы с папой, - улыбнувшись, сказала я. А Бель ещё больше ужаснулась, и побледнела. - Вчера .. – начала Бель. – Точнее сегодня ночью, мама была на дежурстве в больнице. И к ним доставили на скорой два тела, обгоревших в пожаре .. - Бель поникла.. До меня начинает доходить, почему она такая бледная. Я сама начинаю бледнеть, и в районе висков выступают капельки пота. – Ники, Мари, вчера у ваших мамы с папой была годовщина - 25 лет вместе. Я её видела в магазине, покупающей продукты. Она сказала, что хочет устроить романтический ужин. Она была такая счастливая, - у Бель уже скатились по щекам две слезинки. Я же сижу как истукан с каменным лицом, внимая каждому слову Бель. Мари я даже не замечаю. – Она радовалась, и сказала, что это будет лучший вечер в её жизни. И мы с ней разошлись. Она попросила прийти ближе к вечеру забрать Шерри, чтобы она не мешала им. Я, разумеется, когда отнесла ужин маме в больницу, заскочила к вам и забрала Шерри. Ваша мама украсила весь первый этаж свечами. И приготовила её знаменитую пасту с соусом, не помню название. Это тот, про который она всегда говорила, что он "проложил путь к сердцу вашего папы". - Бель, уже не сдерживаясь, всхлипывала. А я так же продолжала сидеть с каменным лицом, только чувствовала, как по щекам течёт что-то сильно обжигающее, а сердце с каждым словом сжимается всё больше, и больше, и больше. – В 4 часа ночи позвонила мама с больницы, и сказала, что к ним привезли двоих людей, с сильными ожогами тела. Сначала, я не поняла, почему мама звонит из-за какого-то очередного происшествия, да ещё и среди ночи. Потом она назвала мне адрес, с которого их привезли. И тогда до меня дошло, - я услышала, как Мари закричала. Я только сейчас заметила, что она уже сидит не на стуле, как раньше, а на полу в углу возле окна. Бель подлетела со стула, и, подбежав к Мари, обняла её за плечи. – Простите. Простите меня. Они боролись за их жизнь до самого утра, но из-за сильнейших ожогов - они умерли. Единственное, что я вам могу сказать, что их сердца перестали биться одновременно. Так сказала моя мама. Ники, Мари, простите меня. Они были мне самой, как родные. Поэтому я сразу же сорвалась к вам. Я собрала все необходимые вещи, и прихватила Шерри. Простите меня ещё раз. Мне очень очень жаль, – уже не всхлипывая, а рыдая, говорила Бель. Мари билась в истерике, а я, не выдержав напора обрушившихся новостей, встала со стула, и побежала к дверям, вытирая обжигающие слёзы с своих щек. Нет, этого не может быть. Как? Почему? Они не могли меня оставить? Они не имели права. Как же я без них. Обув первую попавшуюся обувь, я вылетела из квартиры, хлопнув дверью. Напоследок, я услышала только истерические крики Мари. Я сама не знаю куда, но, вылетев из подъезда, я побежала. Просто побежала.. Я бежала и бежала, обгоняя и сбивая прохожих, которые кричали мне что-то в след. Но я не слышала их. Я ничего не слышала, кроме ударов сердца, которые гулом отдавались у меня в ушах. Я не знаю, сколько я уже бегу, но силы меня покидают. Я хочу просто упасть и больше никогда не встать. Они просто не могли уйти.. У меня больше не было сил, и, споткнувшись о какой-то камень, я упала. Упала на асфальт, разодрав себе коленки и ладошки. Но я не чувствую сейчас никакой физической боли. Её сейчас заглушает моя душевная боль. Сев на попу, и подогнув коленки ближе к себе, я заплакала. Слёзы нахлынули новым потоком. - ЗА ЧТО?? ПОЧЕМУ ИМЕННО ОНИ, - всё также сидя на асфальте, я подняла голову вверх и прокричала. Я не могу сдерживать свои эмоции, мне очень больно. – ЭТО НЕ СПРАВЕДЛИВО.