На звук и цвет

Как-то раз богатый пони организовал концерт, на который пригласил знаменитого композитора. Вход был свободный, и в назначенное время роскошный зал оказался заполнен до отказа. Пони всех возрастов и сословий пришли услышать возвышенную, трогательную, чудесную музыку. Пока композитор вдохновенно исполнял шедевральной красоты арии, богатый пони неприметно стоял за кулисами, всматриваясь в зал. Он словно искал кого-то в притихшей пестрой толпе. Когда смолкли последние чарующие отзвуки, исполнителю преподнесли букет цветов, и опустился занавес, богатый пони вышел из-за кулис, счастливо улыбаясь. - Вам тоже понравилось? - Спросил композитор, поедая цветы из букета. Богатый пони отрицательно покачал ушами: - Я глухой. Посему, увы, не могу оценить. - Как же вы общаетесь? - Угадываю речь по губам, мимике. - Досадно, весьма досадно. - Композитор передал обертку от букета пробегающей мимо служанке. - Не слышать столь прекрасную, величественную музыку. И при этом - вы счастливы. - Я счастлив, потому что видел счастье в глазах всех тех пони в зале. Многие из них не сдерживали слез. Их радость была и моей радостью. Спасибо вам за исполнение. - Спасибо и вам за приглашение. С удовольствием посетил этот город, здесь много слушателей. Попрощавшись «брохуфом», собеседники разошлись. Раздав автографы нескольким поклонникам, композитор вышел в город. С самого утра накрапывал мелкий теплый дождь, окрашивая здания и улицы в спокойные серые тона. Народ помалу вытекал из недр театра вязкой, тягучей, не желающей рассасываться массой. Все еще находясь под впечатлением «Лунной Арии», пони негромко переговаривались. Композитор неспешно шел по парку, вслушиваясь в тишину, где изредка, словно искорки тлеющего костра, мелькали дробные жеребячьи шаги и веселый смех. Мир этого пони был наполнен умиротворяющим серым туманом: серо-черные стволы деревьев, окутанные колеблющейся дымкой листьев; серые здания, перемежаемые серыми улицами; серая лента реки, испещренная бликами света, сверкающими на пляшущих волнах; серое небо, затянутое пеленой серо-ватных туч. Лишь Солнце было белым, слепяще-ярким. Именно таким воспринимал этот мир композитор, через призму врожденной монохроматии. Но его идеальный слух позволял улавливать тончайшие нюансы происходящих вокруг событий, и жизнь кипела ключом, наполняемая стуком копыт, скрипом колес, звоном капель дождя, бормотанием речной воды, шелестом листьев, пением птиц. Даже тучи в небе этим днем шуршали как-то особенно. Единорог задумчиво замер на полушаге, вспоминая пегаса, заказавшего концерт. Как можно жить не слыша? Жить в вечной тишине?.. Но ведь он может видеть краски этого мира, видеть сияющие от радости глаза других пони, и он счастлив тем, что дарит счастье им. Склонив ухо, пони кивал в такт своему внутреннему ритму, затем телекинезом вытянул из кармана пиджака блокнот и ручку, и черкнул пару строк. Рассеянно глянув по сторонам, словно в поисках чего-то упущенного, композитор улыбнулся, дописал еще две строчки. Уже дома он сможет развить идею в полную силу, придать ей глубину и мощь. А пока, просто чтоб не забыть. Капли моросящего дождя падали на открытую страницу, чуть размывая слова: Порою в жизни нашей чего-то не хватает, но наслаждаться счастьем пусть это не мешает.