You in me.

Услышав твое имя, я готова была оглохнуть. Но я онемела и осталась молчать. Такое бывает, когда теряются люди, ты забываешь их. Но имена заставляют все вспомнить.

Хена откидывает свои светлые волосы назад и придирчиво осматривает маникюр на ногтях в ожидании Сомин. Девушки договорились встретиться в кафе и провести немного времени вместе, пока возникла такая возможность. Правда, Сомин слегка задерживается из-за интервью, а потому Хена сидит в одиночестве. Она витает в своих мыслях, не обращая внимания на окружающих. Однако когда за соседним столиком слышится знакомое имя, Хена дергается. Она прислушивается к разговору двух молоденьких девчонок, яростно обсуждающих очередную новость из мира k-popa. -Я тебе говорю, что Хенсын-оппа встречается с этой спортсменкой, по которой ты так тащишься, - заявляет одна девушка другой. – Как ее там? -Шин Су Джи, - отвечает другая, что поменьше ростом. – Но ты уверена в этом? -Их агентства сегодня подтверждение сделали. Так, что вместе парочка, - девушки продолжают обсуждения, но Хена их уже не слышит. Одно случайно услышанное имя вызвало у нее что-то подобное онемению. Она словно застыла на месте, погружаясь в воспоминания, которым несколько лет уже. Воспоминания, от которых не раз пыталась избавиться, но те отчего-то слишком сильны и не исчезают в ее памяти. В жизни Хены множество новых людей, причем знакомых парней намного больше, однако в воспоминаниях, только один образ. Ей казалось, что она давно забыла, ведь даже в агентстве вероятность их случайной встречи приблизительно равна нулю. А тут случайно услышанное имя заставляет сердце бешено колотиться, и такая тоска накрывает, что совсем не похоже на нее. Хене хочется, чтобы Сомин поторопилась, иначе она самостоятельно загонит в настоящую яму, из которой выбраться сложно будет. В голове стучит брошенная ею самой фраза во время их съемок их последнего клипа. «Оппа, если до тридцати так и не найдешь себе девушку, то так уж и быть, можешь жениться на мне». Хена губы алые кривит в усмешке, Хенсын девушку то себе нашел, а фразу ту тогда за шутку принял. Не то, чтобы она говорила ее всерьез, но в дрожь ее бросало от любого его прикосновения, да и колени подкашивались от одного его голоса. Хена помнит, как перебирала его длинные пряди волосы серебристого оттенка, и как залипала на его бледную кожу, по большей части из-за его недосыпания, и тонкие губы, изогнутые в улыбке. А когда Хенсын двигался со своей кошачьей грацией или танцевал, то Хена глаз отвести не могла от него. И рука его на ее плечах смотрелась так гармонично, и от поцелуев голову сносило, и хотелось просить режиссера не останавливать их в эти моменты. Ведь Хена чувствовала себя так правильно тогда, а после съемок приходила неловкость, и в глаза смотреть ему было стыдно. А Хенсын будто и не понимал ничего вовсе, находился в своем мире и не смешивал работу и их дружеские отношения. И Хена ему завидовала, ведь тоже так хотела. Она хотела перестать замечать, как сияют его глаза, когда он танцует, как появляются ямочки на щеках при улыбке, или как откидывает волосы назад. А еще Хена хотела стереть из своей памяти образ домашнего Хенсына. Когда он встречал ее в своей квартире с взъерошенными волосами и заспанном виде. Тогда Хенсын был совершенно непохож на того Хенсына, которого все привыкли видеть на сцене. Этот Хенсын выглядел невероятно очаровательно в пижамных штанах и футболке, постоянно зевал, но без лишних комментариев варил для нее кофе, пока она сама сидела на столе и болтала ногами. Он не задавал лишних вопросов, когда Хена появлялась на пороге квартиры в любое время суток, молча пропуская ее внутрь. Впрочем, он не спрашивал и тогда, когда Хена перестала приходить к нему. Ей не то чтобы больно от этого, неприятно только слегка. Хена просто решает, что пора двигаться дальше, а для Хенсына в ее «дальше» места не находится. И у нее не возникает даже чувства потери, словно, всегда так и жила. Как будто не приходила к нему в дождь после расставания с парнем или не плакала, уткнувшись в его плечо до того момента, пока не проваливалась в сон. Словно не делила с ним постель, когда просыпалась из-за кошмаров и просила посидеть с ней, а на утро просыпались вместе на расстоянии протянутой руки. Хене не кажется, что она потеряла нечто важное, пока в случайной кофейни не слышит его имя. Она ему счастья пожелать хочет с его девушкой, да только внутри что-то так слабо противится. Хочется набрать его номер телефона, если он его не сменил, как это сделала она, будто бы Хенсын позвонил ей. Позвонить и напомнить «оппа, ты обещал мне», вот только он давно не ее оппа, да и последний разговор между ними состоялся несколько лет назад. А Хена и опомнится не успела, как четвертый год с того самого момента, когда она в последний раз появилась у него на пороге квартиры. Ей уходить тогда, так не хотелось. Она искала причины задержаться подольше, а Хенсын смотрел так, словно что-то понимал. Но Хена уверена, что не понимал он ничего, он ведь всегда таким был. И кофе до такой степени медленно, что он остыть успел. А Хене казалось, что она замерзает, а согреться все никак не получается до сих пор. Она тогда бродила по комнатам, прощаясь с этим местом, где чувствовала уют и тепло в любое время года. А Хенсын находился на кухне и продолжал варить кофе, даже когда она подошла к нему и со спины обняла, не дернулся. Продолжал сосредоточенно следить за напитком и помешивать его, чтобы вкус идеальным получился. Только до двери после проводил, внимательным взглядом награждая на прощание, и едва прошептал, касаясь уха, чтобы берегла себя. Хена слезы сдерживала и с улыбкой уходила, как бы говоря, что еще вернется, вот только четвертый год пошел, а она все не возвращается. Хена знает, что Хенсын ее и не ждет, ведь он тоже тогда с ней прощался. Сейчас то она ему точно в жизни не нужна, но если появится, то прогонять не станет. В этом весь Хенсын, возможно, что даже на чашку кофе пустит внутрь. Хена знает, что он и спрашивать ничего не будет у нее, но и на ее вопросы не ответит. А еще Хене кажется, что появляться она в его жизни не будет точно. Она его хрупкое счастье разрушить не может, ведь ему так тяжело дается общение с девушками. А сама Хена, конечно же, вновь все позабудет, это всего лишь мгновение такое. Когда Сомин, извиняясь, появляется, падая на стул напротив, Хена вновь в этой реальности. Все именно так, как и должно быть.