Go back or stay?

Часть 24

Перевернувшись на живот, девушка продолжала неотрывно смотреть на умиротворённое лицо серба. Он был расслаблен во сне и выглядел очень молодо. Её беспокоило кое-что другое — психологическое состояние любимого человека. Паша сильно изменился. Тому подтверждение совместная ночь. Раньше, когда ещё не было этого безумия, врагов, завистников и судебного разбирательства, мужчина не отказывал себе в удовлетворении своих прихотей, накидывался на девушку, оставляя укусы на теле, впитывал её соки, предвкушая вкус. Сейчас же серб был нежнее, аккуратнее и медленнее. Он не тот прежний сербский нарцисс, а новый герой книги, которого переделал кукловод, подстроил под себя и сделал обмякшим пластилином. Из него можно лепить кого угодно. Ей не нравилось новое обличье Павла. Она провела рукой по его щеке, спускаясь к шее, где красовались синяки и царапины. К глазам Даши подступили слёзы, которые та мигом сморгнула, чтобы потом не выдать свою слабость. Она должна — обязана! — быть сильной ради любимого мужчины. Если бы не Андрей Карпов и Максим Эдуардович, вселившие надежду перед заседанием, девушка бы сдалась и опустила бы руки, за что в будущем бы не простила себя. Как же она потом смотрела бы в его глаза? Никак. Просто не смогла бы вытерпеть свою сущность перед ним. Он не заслужил этого. — Даш? — Даша помотала головой, возвращаясь в настоящее, и подняла глаза на мужчину. Паша полусонным взглядом осматривал девушку, беспокоясь. Проснувшись, он первым делом отыскал свою любимую, а затем оценил её задумчивый, грустный и далекий вид. Серб без догадок понял о чём та думает. — Ты чего такая печальная? — Всё хорошо, Паша… — девушка придвинулась к мужчине и, наклонившись, поцеловала в губы. Серб взял её за плечи, чуть наклонив голову назад, нахмурился. — Я вижу, как всё «хорошо» у тебя. Не обманывай меня, котёнок… — Ты назвал меня «котёнком»? — потрясенно заметила она, приподнимаясь. — А что в этом ужасного? Я назвал свою любимую девушку так, как пожелал. Даш, пора привыкнуть, что я безумно люблю тебя, хуже школьника. Что тут можно ответить? Девушка была способна только на слабый кивок. Паша — сербский жених и первый красавец — обратился к ней ласково, нежно. Где-то в лесу волки сдохли. — Хочешь чего-нибудь? — выдержав небольшую тишину, спросила девушка. — Тебя, — с полустоном выдохнул он. — Паш, я серьезно. — И я серьезно говорю. Мне мало одной ночи, я не насладился тобой. — Милый, сначала завтрак, а потом «остальное», — серб, пожав плечами, смирился со словами любимой, подумав о том, как ему хорошо рядом с ней. Он желал просыпаться так каждый день, и где-то, глубоко в подсознании, мелькнула мысль о свадьбе, о семье и маленькой принцессе. Да, ему несомненно хотелось прожить всю оставшуюся жизнь рядом с этим человеком, который готов на всё ради счастья. Даша — сильная девушка с дерзким характером. В момент, когда она пришла работать горничной, серб положил на Канаеву взгляд и всеми способами хотел затащить в постель, чтобы покорить её. Сначала именно так и предполагалось влюбить девушку в себя, но потом между ними начала расти связь, — и это не просто химия, а нечто большее. Нечто большее, что связало их навечно. Спустя тридцать минут, они позавтракали и отправились в отель «Элеон», где ждала их встреча с коллегами, знакомыми и друзьями. Дарья была готова ко всему, но только не серб, который прямо заявил перед выходом из квартиры. — Даш, я не могу пойти туда и посмотреть им в глаза, — с его стороны было слишком много боли, печали и отчаяния. Девушка, сделав шаг навстречу, взяла его руку в свою руку, переплетая пальцы. — Милый, всё хорошо. Никто не будет тебя осуждать. Я обещаю, Паша. — Мужчина покачал головой, отрекаясь от слов любимой. Он боялся посмотреть своей тёте в глаза, где мог увидеть отрицательные эмоции, а в большей степени — гнев. А остальные… Остальные тоже будут вести себя иначе с сербом: кто-то сочувствовать, кто-то шептаться. — Нет, нет, нет… Не могу, не хочу… — Паша! — Дарья, толкнув мужчину к стене, прижалась к его телу, тяжело дыша. — Что значит «не могу»? Пашенька, всё будет хорошо, — она ласково провела указательным пальчиком по щеке молодого человека, внимательно всматриваясь в глаза любимого человека. Его взгляд тускнел. Она очень сильно боялась этого. Боялась, что он однажды перегорит! Будет поздно спасать душу, — загнётся. — Даш… — умолял взглядом вернуться назад. — Тебе самому в это верится? Ты этого хочешь? Правда? Тогда я совсем не узнаю Павла, который заряжал своей энергией народ! Где тот сербский шутник?! — Умер, когда попал в СИЗО… — глухо отозвался мужчина, сползая по стене на пол, — когда попал под влияние совершенно иной системы. Я не хотел менять себя, переделывать сущность. Прости, солнце! — а затем он поднял глаза на девушку, в которых стояли слёзы. — Кажется, я перегорел… Она не знала. Больше ничего не знала и не могла изменить. Он зациклился на эмоциях, на внутренних переживаниях, на себе, в конце-то концов! — Ты теряешь себя, — через силу произнесла Канаева. Ей было очень больно признавать, что любимый человек перегорел, загнулся, отступил от красок, попадаясь под серую палитру. Что ей делать? Как помочь дорогому сербу? Как, мать вашу, ей это сделать?! — Наверное… наверное, уже, Даша. Соглашается? Легко отделался… — Конец? Больно. Ей очень больно просить его об этом. Но что же поделать? Судьба — ты такая сука! Спасибо, что играешь в дорогой бильярд, раскидывая шарики по всему полю и так, как тебе угодно. Спасибо! — Видимо… Дарья закусила щеку изнутри, сдерживая вопль, который застрял где-то в области горла. Почему всё закончилось именно так? Боже, она просто хотела быть счастливой! Счастливой вместе с Пашей! Несправедливо. Разворачиваясь в спальню, она молча прошла мимо сидящего на полу серба и хлопнула дверью, закрываясь от него, от мира, от всего, что так убивало и рвало изнутри. Брюнетка решает — пора делать выводы из сюжета общей истории. Впрочем, ничего хорошего и благоразумного. — Чёрт! — девушка дёрнулась от громкого вопля и сильного грохота за тонкой стеной спальни. Что осталось от них? Разбитый фарфор: дорогой снаружи и дешёвый внутри. Послевкусие какое-то…

***

Месяц спустя… — Нет-нет, шарики нужно повесить справа от бара, а не слева, откуда будут выносить еду, и, Костя, перестань мельтешить рядом со мной. Лучше займись подготовкой и оборудованием вместе с Борисом Леонидовичем. — Настенька, вдох-выдох и расслабься, — насмешливо произнёс её муж и ушёл помогать Борису со сценой. — София Яновна, одной коробки не хватает с крабами! — низкий худощавый паренёк крутился вокруг совладельца отеля, виновато отчитываясь о принятом заказе. Когда утром Денис расплатился за заказ, он думал, что пересчитал и перепроверил всё правильно, но, придя утром в отель, недосчиталось одной коробки с золотыми крабами. Дорогие, к слову, крабы-то. — Как так получилось? — женщина была спокойна внешне, но вот внутри разгорался нешуточный пожар — гнев. — Сколько раз я просила закрывать склад на ночь и чётко следовать правилам? Не найдёте коробку с крабами — увы, дальше наши дороги расходятся. Только моя дорога будет вести меня по отелю, а ваша совершенно в другом месте! — к концу речи её голос стал твёрже, требовательнее и громче. — П-простите, София Яновна! Я исправлю! — Соня! — женщина, устало вздохнув и прижав планшет с листами, развернулась к запыхавшемуся партнеру. Партнёр — звучит как-то двусмысленно в их случае… — Михаил Джекович? Какая приятная встреча! — О-о-о, она дерзила! Мужчина, вскинув заинтересованно бровь, усмехнулся и хмыкнул. Горячая штучка! — Очень, София Яновна, — с издёвкой протянул тот и, неприметно взяв её за руку, отвёл женщину в сторону. — Ты сегодня вся взвинченная, — заметил он. Она лишь фыркнула. — Забыл какой сегодня день? — Помню-помню. Зачем такая официальщина? — По-моему, всё в стиле Элеоноры Андреевны. — Она попросила, чтобы всё было на высшем уровне! — Да-да, не каждый день отдаёшь любимого племянника за невесту без места и узнаёшь о намеченном ребёнке, — мужчина улыбнулся своей женщине. Как бы не так… — И это неважно, ведь так? — переходя на полушёпот, спросил Михаил, прижав Соню к стене спиной. Она вздрогнула от прикосновения к холодному покрытию, покрываясь мурашками. Температура резко изменилась в воздухе. — М-миш… нас могут увидеть… — женщина попыталась вывернуться из его объятий, но не смогла противостоять чарам любимого мужчины. — Пусть видят, Сонечка. Мы взрослые люди и у нас есть право на свою личную жизнь. — Но! — Михаил, как грубо это не звучало, заткнул женщину поцелуем, настойчиво врываясь языком в её рот. Та сразу же обмякла в его руках, поддаваясь вперёд. Мужчина улыбнулся сквозь поцелуй. Победил её…

***

Девушка смотрела на своё отражение в зеркале, мечтательно улыбаясь. На неё смотрела брюнетка с горящими глазами и лёгким румянцем на щеках. Она опустила взгляд в зеркало на живот. Через восемь месяцев их будет трое. Как так получилось? — Чёрт! — девушка дёрнулась от громкого вопля и сильного грохота за тонкой стеной спальни. Ей было впервые страшно. Не за себя, а за любимого. Каждый платит за свои грехи так, как может. Но какие это такие грехи, которые оплачиваются счастьем? Да, она согласна, что Паша всё в прошлом делал не так: укладывал девушек в постель, меняя как перчатки, гулял, жил за счёт ресурсов тёти, много раз подводил и пользовался людьми. Она с этим согласна! Но (!) покажите пальцем на того, кто не совершал ошибок? Думаете такие есть? Конечно же, нет! Любой человек за период жизни совершил хотя бы одну малюсенькую ошибочку и проклинал, что не смог сделать иначе. Прошлое — ведь всегда остаётся в прошлом. Зачем корить человека за ошибки, которые остались там. От размышлений её отвлёк хлопок входной двери, доказывая ей то, что он сломался и перегорел в СИЗО. Опустившись на ковёр и свернувшись калачиком, Даша разрыдалась. Воздуха не хватало, будто кто-то отправил её в котёл, а тело трясло от переполненных чувств и эмоций. Это конец… Она уже была готова встать, собрать вещи и уехать к бабушке в родные стены, которые, как думала девушка, излечат и помогут. Врёшь! Врёшь сама себе, Даша. — Милая, — девушка оказалась в чьих-то сильных объятиях, прижатая к твёрдой груди, которая ровно вздымалась и опускалась. Сердце медленно отбивало ритм. Дарья слушала это равномерное биение и, прикрыв глаза, не верила в происходящие. — Милая, — перебирая её волосы, снова обратился к любимой, заставляя ту открыть заплаканные красные глаза и посмотреть на него. На своего серба. — Пашенька… Почему ты вернулся? — шмыгнула носом. — Дурочка моя, я люблю тебя! Кто у меня это отнимет? Кто заберёт эти чувства и, к чертям, пошлёт всё на куличики? Да никто! Даша, я люблю тебя так, как никогда не любил. Ты — моё всё. Мне ничего не нужно, кроме того, чтобы ты была рядом и всегда улыбалась. Не хочу видеть слёзы, не хочу видеть, как ты сжимаешься и трясёшься от боли, которая исходит изнутри, — продолжая перебирать тёмные локоны, нежно говорил серб, а потом немного дерзко и с усмешкой добавил: — Канаева, выйдешь за меня, а? Девушка уставилась на мужчину. Вот же придурок! — Конечно, идиот! Она плакала, но только от счастья. Он будет беречь их любовь всю жизнь! Этот час пробил! — Сегодня самое прекрасное самое незабываемое событие в жизни. Сегодня день вашей свадьбы. С этого дня вы пойдете рука об руку, вместе переживая радость счастливых дней и возможно когда-то огорчения. Создавая вашу семью вы взяли на себя великий долг перед друг другом и перед будущим ваших детей. Создание семьи — это одно самых важных, трепетных и уникальных решений в вашей жизни. Как трудно в нашем сложном и огромном мире встретить человека, который поймет с полуслова, будет ценить каждый миг, прожитый вместе, который сможет полюбить и принять твои недостатки и восхищаться достоинствами, который всегда поддержит и подставит свое плечо. Судьба подарила вам такое счастье, с сегодняшнего дня вы будете строить свое совместное будущее. — Павел, хочу спросить Вас, согласны ли вы хранить и оберегать свою избранницу несмотря на тернии и годы, лишь в ее глазах искать ответы на вопросы, лишь в ее прикосновениях находить уют и покой? Серб повернул голову к любимой и с уверенностью ответил: — Да! — Дарья, обещаете ли вы стать для Павла не только любимой и заботливой женой, но и самым верным другом, поддерживать его во всех начинаниях и подарить ему прекрасных малышей? — Да. — Соблюдая торжественный обряд перед государственной регистрацией брака, в присутствии ваших родных и друзей, прошу вас ответить, является ли ваше желание стать супругами свободным, взаимным и искренним, готовы ли вы разделить это счастье и эту ответственность, поддерживать и любить друг друга и в горе и в радости? — Да, да! — В знак верности и непрерывности брачного союза, в знак любви и преданности друг другу прошу вас обменяться обручальными кольцами, которые с давних времен символизируют святость брака, и пусть они напоминают вам, что ваши сердца всегда будут рядом. Жених и невеста обмениваются кольцами, которые подает на подушке малыш — вернее один очень капризный мальчик по имени Артём. В это время звучит музыка. — С этого момента вы стали еще ближе друг другу, вы стали настоящей семьёй. Объявляю вас мужем и женой. Павел притягивает жену к себе и целует в губы. Жена. Это самое прекрасное, что он готов слушать каждую секунду. — Помните, ваш дом — это ваша крепость, а ваша семья — это фундамент, на котором будет держаться эта крепость, и пока вы будете вместе, и будете любить друг друга, вашей крепости будут не страшны любые бури и испытания. Любите, берегите и уважайте друг друга! Сегодня вам вручается ваш первый семейный документ — свидетельство о заключении брака, я передаю его главе семьи, берегите его и пусть ваша жизнь никогда не будет скучным спектаклем, а будет настоящим праздником, где царят радость и взаимопонимание. Регистратор передаёт свидетельство новобрачным, которое лежит на столе. — Ну а теперь вы можете поздравить друг друга! Родные и гости прошу поздравить молодых! Элеонора Андреевна с умилением и гордостью наблюдала за молодой семьёй. Павлик вырос, стал настоящим мужчиной и обзавёлся прекрасной женой, а скоро появится ребёнок. Она верит в счастливый конец, как и все присутствующие. Или же у судьбы другие планы на главных героев истории?

***

— Мура, слабое место Павла — девушка по имени Дарья. С сегодняшнего дня они стали одной замечательной семьёй, — выплюнув слова, Ганцов кинул на стол папку. Босс ухмыльнулся. — Значит Дарья? Интересно...

Продолжение следует...