Go back or stay?

Часть 5

А сердце помнит и не забыть нам, Как мы любили — теперь убит я. А сердце знает, что время лечит, Но я не верю твоим наречиям!

Минутная пауза неприлично затянулась и перетекла в длинные полчаса, которые напряженно витали в отравленном воздухе. Воздух — яд. Люди, показывая разные эмоции, сидели и не двигались со своих мест, боясь пошевелиться и испортить тягучую тишину. Борис и Валентина переглядывались, как пара школьников, которые планировали взорвать класс химии; Арсений вместе со своим напарником Федей скучающее и без интереса слушали руководителей, иногда поглядывая на старый кадр прошлых месяцев. Федя был не знаком с ним, Сеня знал правду, поэтому прикрывал свои язвительные шутки в сторону серба. Настя еле-еле удерживалась на месте, слава богу, рядом был Костя, который сидел напротив Петра. Последний в свою очередь улыбался. Просто. Искренни. По-детски. Даша любила его за честность и преданность. Джекович хмурился, как завистник, хотя игра уже давно выиграна. Мужчина навряд ли простит Павлу единственную женщину, которую он увёл у Михаила. Нет! Твёрдое и безоговорочное! А София смотрела сквозь молодого человека, слегка побледнев. И Павел смотрел на неё... Сам того не понимая и не принимая по сей день, он не отводил свой взгляд в сторону. Даже совершенно иначе: стойко стоял под давлением чужих негативных взглядов, которые вот-вот готовы растоптать и также унизить, как серб когда-то унизил их слабость. Держался из последних сил, оценивал ситуацию, слушая лишь своё гулкое сердце. Ему нужен был воздух. — Пётр Алексеевич, мы договорились? — услышали все остальные голос Элеоноры и вернулись к реальности. — Несомненно, Элеонора Андреевна, — улыбчиво подметил мужчина, вернув взгляд на Павла. — Что же... очень рад новому партнеру, Павел Аркадьевич! Серб слабо и как-то неуверенно кивнул, развернулся к двери и вышел в коридор, где находиться было приятнее, чем в кабинете. Духота резко отступила и сменилась устойчивой прохладой. Но не прошло и секунды, как он с кем-то столкнулся, выходя из душного помещения. — П... Павел Аркадьевич? — почти срываясь на крик, прошептала рядом стоящая девушка. Она не изменилась. Может быть внутренне, но внешне осталась прежней и той же самой брюнеткой с выразительными глазами, в которых серб когда-то тонул. На ней была всё та же форма портье, всё та же официальная прическа, убранная в пучок, и только новый кулон украшал её изящную нежную шею. — Что вы здесь делаете? Зачем вернулись? — продолжала пораженная Дарья. Мужчина мог только молчать и запоминать уже до боли знакомые черты. — Я с вами вообще-то разговариваю! Да, вроде молчишь и не бесишь никого, а оно как-то само получается раздражать. Не поймешь людей. — Кхм... — единственное на что был способен мужчина. — Я, конечно, понимаю всё, но этого не могу понять. Тебе нравится меня бесить? — Я не хотел, даже не думал, Даш.. — Для вас Дарья, Павел Аркадьевич! — ядовито прошипела она и направилась к лифту. — Подожди! — крикнул ей вслед он и нагнал рядом с лифтом, который на данный момент был в рабочем состоянии. — Вы что-то хотели? — хлопая ресницами, спросила девушка. — Эм, нет. Но ты хотела, по-моему, зайти в кабинет Петра Алексеевича. — И что же мне помешало? — пробубнила Дарья, спрашивая то ли себя, то ли серба. — Тебе? Наверное, тебе лучше знать. Я мысли не читаю, — спокойно проговорил Паша. Он был хорош: не требовал, не дерзил, не ёрничал. Золотое правило Павла Аркадьевича — быть тем, кем стоит быть. — Вы изменились, — проговорилась девушка и прикрыла рот ладошкой. Её глаза забегали по коридору в поисках спасения, которое услужливо на сегодняшний день откланялось. Пардон, мадам, сегодня карта выпала не в вашу честь. — Не могу сказать того же, Дарья. «Да он издевается надо мной! Наглец! Хам!» — взвинчено кричал разум Канаевой, переворачивая процесс с ног на голову, то есть к верх ногами. — Я не издеваюсь, Даш... — усмехнулся серб. — Я это сказала вслух?.. Девушка была готова сгореть со стыда за... а за что интересно? Появился тут весь такой добрый, в придачу стоит, кокетничает с ней и улыбку тянет до ушей! И она ещё виновата перед ним! Ну уж нет, Павел Аркадьевич! Вы не на ту напали. — Извините, но мне пора идти. — Конечно, Дарья! — крикнул Павел вслед, широко улыбаясь маленькой победе. Всё-таки у неё остались какие-то чувства к нему. А если нет? А если нет, то он уже взрослый и справится с новой проблемой. — Павлик, а я тебя ищу по отелю! — мужчина заметил свою тётю и подошёл к ней. — А чего искать? Не маленький. — Да? — женщина с явным недовольством и подозрением посмотрела на племянника. — Хорошо. Ты же слышал наш разговор с Петром? — кивок. — Так вот теперь вы партнеры. У нашего отеля появляется два совладельца. — Подожди, но у меня нет денег на отель. — Я дарю тебе свои акции, милый. — Как значит даришь?! — Павел был возмущен. — Так значит и дарю. Павлуша, мы не будем ругаться из-за пустяков? — Конечно, нет, тётя Эля. Когда приступать? — спросил серб, слабо улыбаясь. — Можешь прямо сейчас, а можешь недельку отдохнуть у меня дома. Я тебя не тяну за рога в управление отеля. Петр Алексеевич согласился со мной и понял всю ситуацию. — То есть ничего не делать? Тётя, ты прости меня за глупость, но я хочу работать на этот отель! Я хочу! Женщина смотрела на племянника, как на новую дорогую вещицу и ошарашенно глазела на него. И что ей оставалось делать? Она лишь пожала плечами и проводила серба непонятливым взглядом сумасшедшей. — Вот тебе и мальчик вырос...

***

На улице стояла жара: невыносимая, ужасная и бездыханная. Работники отеля в этот душный день сидели под кондиционерами и пили освежающий коктейль, наслаждаясь тем, что они выбрали самую лучшую и не такую морочную работу, как некоторые, которые сейчас толкаются под палящим солнцем. Сегодня оно и правда было палящее и слишком яркое для обозрения окружающего мира. С другой стороны, люди гуляли с порцией мороженного, загорали на солнце, купались и отдыхали. Но вернемся к нашему любимому отелю с нашими дорогими героями, о которых ненужно забывать. За стойкой в холле стояла Дарья и общалась со своей лучшей подругой о многом. И вообщем это «многое» перетекло в разговор о новоприбывшем персонаже. — Юля, пожалуйста, не начинай. — О чём? Я ещё даже не... Канаева приторно усмехнулась и кинула в рыжую фантик от конфеты: — У тебя всё на лице написано, Комиссарова. Ей богу, если бы я тебя не знала, то это прокатило бы против меня. Но так как мы подруги, то не надо даже думать об этом. Понятно? — Канаева, да все уже поняли, что ты поняла. — Что с логикой? — Твою мышь, Дашка, да ты целый день пялишься на своего бывшего ухажера, в тот момент как на своего Петю забиваешь в задний карман. Пойми, я за тебя. Но сейчас? Нет. — Я ни на кого не пялюсь, — прошипела брюнетка. — Совсем-совсем? — прищурилась Юля. — Совсем-совсем, — передразнила подругу Даша. — Ой, твой бывший идёт. Или будущий? — усмехнувшись, пропела рыжая, за что получила конфетой в нос. — Ай! Ну и дура, ты, Дашка! — Кыш, — портье прогнала свою бестию из своего логова и подняла взгляд на подходящего серба, который был сосредоточен и серьёзен. Изменился. Очень сильно. Мужчина оказался напротив девушки. Их разделяла только стойка и пару сантиметров. Павел сдержанно протянул стопку аккуратно сложенных бумаг, улыбнувшись Канаевой. Та вырвала без особого настроя бумаги и отошла к шкафчику рядом со столиком. — И даже не спросишь, что там? — А зачем, Павел Аркадьевич? — устало произнесла девушка. — А действительно! Зачем? В общем, Дарья, соберёте подписи персонала и можете их занести мне или же вашему скрытному обожателю. Думаю, что предпочтёте вы второй вариант. А оно может и к лучшему, Канаева, — договорив и не дав даме слова, серб покинул её со смешанными чувствами и давно забытой болью опустошения. Он вернул чувства боли. Он заставил чувствовать то, что должно было остаться в прошлом.

Продолжение следует...