Мемуары о тебе

— Послушай, ты должна пройтись сначала прямо, а потом направо к алтарю. Там тебя передадут в руки Хёка, — настойчиво объясняла мне организатор свадьбы, хоть это и было бесполезно. Усевшись в комнате для фотосессии и с невестой, я продолжала проваливаться в глубокий сон. Сколько я не спала? Да с того дня, как вернулась от тебя. Двое суток получается? Ты подумаешь, что это всё из-за подготовки к свадьбе. Нет, вовсе не так. Я просто не могла уснуть из-за голоса. Громкого голоса, который постоянно кричал о том, что я совершила ошибку. И тот же самый голос кричал, что я совершу ошибку, оставшись с Хёком. А что в итоге? Я сижу в красивом белом платье, накрытая фатой и жду того момента, когда я перестану быть свободной и свяжу свою жизнь с каким-то мужчиной, которого, кажется, я не люблю. Когда очередная партия родственников вышла из комнаты, сфотографировавшись со мной, моя подруга, с изумленным лицом, подошла ко мне, нагнувшись к уху. — По-моему, у меня что-то с глазами, но к тебе пришел мужчина очень похожий на Арэма из БТС. — Что? — вскликнула я, уставившись на крашенную блондинку. — Не может быть! Руки непроизвольно потянулись ко рту. Я вспомнила старую привычку — кусать ногти из-за нервов. — Я тоже подумала, что не может быть, но он реально похож! Кто это? — Енхи, прошу тебя, отведи всех фотографов подальше отсюда. И, вообще, всех. Самое интересное, что ведь никто так и не понял, что это реально был ты. Все подумали, что обознались, что ты слишком похож на репера из БТС. И это спасло тебя и меня. Не знаю, чтобы было бы, если бы журналисты прознали? Как тебе в голову пришло, прийти на мою свадьбу? Ты бы в своем уме или в тот день тоже принял алкоголь? Помню, словно это было только вчера. Ты зашел в комнату одетый в строгий смокинг, держа в руках небольшой букет кремовых роз. А твоя улыбка… Ты ведь широко улыбался, будто бы твоя сестра выходит замуж. Моих сил хватило лишь на то, чтобы отойти в угол комнаты и продолжать грызть свои ногти, не беспокоясь о стиравшейся губной помаде. — Уходи, прошу тебя, — промямлила я, жестом показывая на дверь. — Я пришел только тебя поздравить и сразу уйти, — не снимая с себя улыбки, ответил ты, взбесив меня еще больше. — Плохой идеей было приходить сюда, особенно, после того, что случилось. — Плохой идеей было — расстаться, а всё остальное — результат нашей глупости, — фыркнул ты, наконец, показав свои истинные эмоции. — Всё, Намджун, уходи. Я ничего не могу изменить, и не хочу. — Не хочешь? А что у тебя голос дрожит, и глаза такие грустные? Невесты не должны быть такими на свою свадьбу! Я подошла к тебе вплотную, чтобы заглянуть в твои глаза. Ты сразу попятился назад, растеряв всю уверенность. — Ну что мне сделать? Чего ты хочешь? Ну уйду я сейчас, пойду с тобой, мы проведем два-четыре дня вместе, а потом? Потом что? Сидеть днями и ночами одной с телефоном в руке, опасаясь, что ты там не найдешь себе кого-нибудь? Я устала, честно… У меня самой коленки подкосились, когда ты упал к моими ногам. Я не могу забыть, как ты целовал мои руки, прижимаясь лицом к подолу платья. — Прости, я, на самом деле, пришел, чтобы тебя поздравить и уйти. Забудь о том, что я наговорил. — Встань, сейчас кто-нибудь войдет, — рыдая ответила я. — Поднимись. — Голос вовсе пропал. — Как ты красива сегодня! Самая прекрасная! Я хочу, чтобы ты была счастлива. Со мной ты счастья не познаешь, — целуя мои ладони, шептал ты. — Прости меня, — смогла выдавить я, сквозь поток слёз. — Тебе пора, прости меня. Благо, нам хватило сил в тот день отпустить друг друга, и я не повторила судьбу персонажа из фильма, сбежав со свадьбы. Бедолага Енхи, которой пришлось поправлять мой макияж, после слезного перфоманса. А что касается всего остального…свадьба прошла отлично, она была замечательной. Я именно о такой и мечтала, только я так и не смогла искренне улыбнуться, стоя напротив своего великолепного жениха. *** Мне интересно, когда мой муж догадался? Презрительный взгляд Квон Хёка приводил меня в оцепенение. Он не касался меня даже в день свадьбы, даже после нее не трогал меня, как и я его. Но Хёк молчал, и эта пытка становилась невыносимой. Молчание — это худший убийца, словно медленно действующий яд. Хочется уже быстрее отравиться, но этот яд не даёт. Я готова была молить его, просить, чтобы он наорал на меня, избил и бросил. Однако, Хёк продолжал спокойно вести себя как примерный муж и убивать меня этим еще сильнее. Я себя ненавидела. Пыталась отодрать эту кожу, которую ты недавно целовал и касался. Я разрезала одежду, в которой была у тебя дома. Мне стал противен запах свежевыпеченного хлеба, которым ты пытался меня накормить в тот день. Но мысли не утихали. Всплывали картинки того утра, тело отзывалось на воспоминания, кожа покрывалась мурашками. Совесть меня не отпускала, но я успокоила себя тем, что хотя бы изменила мужу до свадьбы. Дурацкое оправдание? Знаю. А что мне оставалось делать, чтобы не покончить с собой от стыда? А что сделал ты, когда мне было так плохо? Помнишь? Напомнить тебе? Через пару дней, после моей свадьбы, я вернулась домой с работы в нашу квартиру. И что я там увидела? По всей двухкомнатной квартире были расставлены корзины с различными цветами, а всю гостиную занимал огромный черный диван. Тот самый диван из твоего нового дома, на котором ты хорошенько отымел меня. Как ты мог? Зачем ты это сделал? — Бора, вернулась? — Хёк встретил меня дежурной фразой. — Что тут произошло? — растеряно поинтересовалась я. — Кто-то прислал нам это в честь свадьбы. Была только записка на диване, — Квон подошёл к дивану, присев на него. — Записка? — мои коленки начали дрожать. Страх быть пойманной забрал моё дыхание. Я боялась, что ты напишешь что-нибудь о том акте любви. — Написано было, что это от Арэм из БТС. Шутка какая-то, — Хёк непринужденно пожал плечами. — Серьезно? Наверное, кто-то из моих подружек так пошутил! — я начала истерично хихикать. — Надо это отсюда убрать. Зачем нам диван? Я отдам это обратно. — Ну, да, диван здесь только мешает. Он для огромных домов, а не для нашей квартирки. Когда он упомянул огромные дома, мои ноги сжались, а давление вновь подскочило. Подозревает ли Хёк? — Спрошу у Енхи, кто бы это мог прислать и отправлю этому человеку обратно. В тот же момент, я позвонила тебе. Я не могла ждать. Меня разъярила твоя наглость. — Алло? Енхи? — Бора, от мужа скрываешься? — Да. Какого у меня в квартире стоит этот огромный диван? — вскликнула я. — Ты в своем уме, сука тупая? Мой муж встрепенулся, услышав такие грубые слова. — Бора, язык тебе вырвать? - взбесился ты. — Этот диван слишком большой для нашей с мужем квартиры. Пришли людей. Пусть забирают, — грозно произнесла я. — Нет, пусть стоит и напоминает тебе о том, как я могу тебя любить. — Забери, я сказала! — Тогда вернись ко мне! Я поняла, что нет смысла в этом разговоре. Я бросила трубку, ничего не ответив. И зачем только Тэхен дал твой номер? Так и знала, что когда-нибудь позвоню на него. — С каких пор ты так с Енхи разговариваешь? — Хёк удивленно приподнял брови. — С тех самых пор, как она прислала этот подарок, — фыркнула я. Не успела я отправиться в ванную, чтобы принять душ после работы, как мой муж остановил меня одной фразой: — А цветы? — повисла угнетающая пауза. — Цветы тоже Ёнхи прислала? Я обернулась, думая, что наконец разговор, который должен случиться — случится. — Наверное с моей работы, ну или мой любовник прислал, от радости, что я вышла замуж! Однако, Квон Хёк ухмыльнулся и даже не подумал продолжить этот лживый и глупый диалог. Моё подсознание кричало: «Ну же, накричи! Скажи мне, что я шлюха!» Но Хёк продолжал бессмысленную игру, или же моё испытание. Я точно не продержалась бы долго. Я почти спалилась, когда ты в ту же ночь позвонил мне. Не знаю, спал ли Хёк в тот момент или просто держал глаза закрытыми. Думаю, он видел, посреди ночи его жена оделась и ушла. А что бы сделал ты? Или я? Сколько в человеке силы, раз он способен молчать, зная, что жена идет к другому? Это не человек наверное… — Ты в своем уме, Ким Намджун? — я встретила тебя криком. — Ты еще додумался прямо возле моего дома встать! Думаешь, никто не узнает, что я вышла в два часа ночи и села в какую-то машину! — Если ты будешь так орать, то нас точно заметят, — хладнокровно произнес ты, и завел автомобиль. — Эй, куда ты собрался?! Но эти слова были проигнорированы тобой. Ты продолжил путь в неизвестном мне направлении. — У меня там муж, ты хоть понимаешь? Ты же обещал нас оставить, Джун! — хныкала я, головой облокотившись на бардачок. — Я пришел сказать, что завтра выгрузят диван вечером, когда вы вернетесь с работы. — Можно было и не говорить, а просто прислать людей! — я возмущенно взмахнула руками. — И вообще, зачем ты прислал этот диван? Думал, что Хёк догадается? — Да не знаю, чего я хотел. Даже не понимаю, что сейчас делаю. Я обещаю себе каждый раз, с того самого дня, как увидел кольцо на твоем пальце, что больше не стану искать с тобой встреч, но это никак не заканчивается. Я даже подключил друга в полиции, чтоб он нашел твой дом. Я буквально молча уставилась тебя, твой прекрасный образ за рулём. Спокойное и серьезное лицо, внимательный взгляд, сильные и крепкие руки на руле, завернутые рукава белой рубашки, открывающие вид на привлекательные выделяющиеся вены на предплечьях — мой любимый совершенный образ. — Бора, я знаю, что делаю всё не так сейчас, но я не знаю, как делать, — дрожащим голосом произнес ты, даже не отрывая взгляда от меня. — Намджун, мне тридцать два, я хотела замуж, и я вышла. Теперь я хочу детей и нормальной семьи. Как бы ты не хотел, ты не сможешь дать мне этого. Мы с тобой будем тусить пару лет, нас поймают журналисты, меня будут донимать фанаты, а в итоге ты меня бросишь ради какой-нибудь молодухи, ибо мне уже сорок лет. И не отрицай это, умоляю. Ты выдержал паузу, и мы ехали молча несколько минут. Я отвернулась к окну, наблюдая за мелькающим ночным видом на город. Сверкающие здания менялись друг за другом, постепенно становясь мне очень знакомыми. Я поняла, куда ты меня везешь. Всё тело возбужденно затрепетало, или это был дикий страх? — Ты единственная женщина в мире, на которой я хотел бы жениться. — Внезапно произнес ты, заставив меня открыть рот в немом недоумении. — И всё, что ты говорила…половина из этого — правда. Свадьба айдола — дело не из легких, но я как-нибудь решил бы эту проблему, пусть даже и не так скоро. Ты заглушил мотор и выключил фонари. Из лобового стекла открывался вид на реку Хан, то самое место, где мы проводили с тобой недели и месяцы. Погода не позволяла выйти из машины и подойти ближе к реке. Внезапно стало очень холодно, и что-то внутри сподвигло меня прилечь на твою теплую и широкую грудь. До сих пор мурашки по телу, когда вспоминаю, как нежно ты поглаживал меня по голове и плечу. Я тогда, как обычно, размякла в твоих руках, наслаждаясь таким редким моментом. — Признаюсь я, что двое мы с тобой, Хотя в любви мы существо одно. Я не хочу, чтоб мой порок любой На честь твою ложился, как пятно. Ты вспомнил соннеты моего любимого Шекспира. Бывало, мы несколько часов подряд читали его друг другу лежа в кровати. — Пусть нас в любви одна связует нить, Но в жизни горечь разная у нас. Она любовь не может изменить, Но у любви крадет за часом час, — продолжила я, знакомый стих. — Как осужденный, права я лишен Тебя при всех открыто узнавать, И ты принять не можешь мой поклон, Чтоб не легла на честь твою печать. Ну что ж, пускай!.. Я так тебя люблю. Что весь я твой и честь твою делю! Удивительно как сейчас эти слова ложатся на нашу с тобою жизнь. — Намджун, я тоже тебя люблю, но уже поздно что-то менять. Лучше бы мы никогда не встречались, — прошептала я, крепче вжимаясь в твоё тело. — Если бы мы не встретились, у БТС было бы на треть меньше песен о несчастной любви, — усмехнулся ты. — Да и я бы продолжал бесцельное существование. — А в чём сейчас твоя цель? Ты не ответил, сжав меня еще крепче в своих объятиях.