Лучик в темноте...

Она снова шла к нему. По той истоптанной, запорошенной снегом тропинке. К старому домику, практически на другом конце Запретного Леса. Об этом его жилище практически никто не знал, ведь около двух лет Северуса Снейпа считали мёртвым. Практически все. Он умер от смертельного укуса Нагайны. Среди раненых и погибших его не обнаружили. Из изгоев он резко стал героем, когда все узнали его истинную биографию. «Героем? Правда? Вы уверены? Разве героев бросают на произвол судьбы? Разве судьбами героев не интересуются? Разве герои существуют только для красного словца на громких мероприятиях? Разве они не заслужили хотя бы элементарной частички внимания со стороны общества?» Хотя… Это ему и не нужно. Он хотел спасти Мальчика с Её Глазами и у него это получилось. Отдать должное Гарри, ведь он многое делал для восстановления честного имени Северуса Снейпа, потом помогал с лекарствами и зельями, а потом… Каждого из нас засасывает рутина. Дела в аврорате, Министерстве, восстановление Хогвартса. -Сейчас надо думать о живых! О тех, кто может быть полезен! О тех, кто может помочь в восстановлении Школы после Войны! – как-то слетело с уст Рональда Уизли.- Никогда не мог подумать, что ты будешь возиться с ним! Её губы дрожали. Из глаз бежали слёзы. Она не узнавала его. Того, кто столько лет был её другом. -Как ты не понимаешь?! Он спас Гарри! Он помогал Ордену! Он…- начала было Гермиона, по щекам которой текли слёзы. -Да! Он сделал многое, но уж не для того, чтобы ты сейчас возилась с ним, а ради того, чтобы наше будущее… -Знаешь, замени-ка в своем лексиконе «наше» на «моё», это тебе больше подходит! – сквозь слёзы крикнула Гермиона, собирая нужное в немаленьких размеров корзинку- лекарственные зелья, выпечку миссис Уизли, несколько книг. Она показательно хлопнула дверью и решительно пошла в сторону Запретного Леса. Девушка не боялась жителей Леса, но всё равно достала палочку. …Деревянная дверь со скрипом открылась и в нос Гермионе ударили причудливые запахи зелий. Тех зелий, которые принимал Северус. Мощные противоядия, продолжающие его жизни, ничем по вкусу не уступали ликантропному зелью, которое принимает каждое полнолуние Ремус. Зелий, которые готовила сама Гермиона, вооружившись книгами Северуса, хоть и не знала сначала, как он к этому отнесётся. -Как он? - спрашивает она у Матильды. Старая женщина, лишившаяся любимых детей и внуков во время Войны, сейчас ухаживала за Северусом, здоровье которого заметно пошатнулось. Яд медленно убивал его, забирал, высасывал последние силы… У Северуса медленно исчезала способность не только двигаться (он мог упасть просто на ровном месте), но и видеть – яд действовал на отдельные участки мозга и мужчина постепенно лишался зрения. Было больно наблюдать за тем, как когда-то уверенный в себе профессор, устрашающий многих учеников, сейчас ходит по дому неуверенно, словно слепой, только что появившийся на свет котёнок. -Сегодня опять стонал во сне… Кого-то звал.. Не могла понять, кого… - тихо сказала женщина, когда они направлялись в сторону комнаты Северуса. Он сидел в кресле возле камина. Гермиона остановилась в дверях, с болью в глазах наблюдая за ним. Его ноги были укрыты пледом, на лице была застывшая гримаса боли, дыхание было частым и отрывистым. -Мистер Снейп, к Вам пришли.. –начала его сиделка, но её тут же прервал сам хозяин дома. -Спасибо, Матильда! Я знаю, кто это… Гермиона…- сказал он и посмотрел в её сторону. Его глаза, которые ещё не до конца потеряли способность видеть, загорелись каким-то слабым, но огоньком. Но он смог бы узнать её в любом случае. В любом образе. На ходу скинув куртку, Гермиона бросилась к Северусу, обняла его, присела на колени рядом с его креслом и нежно взяла его за руку, крепко сжав её, словно боясь, что он тут же куда-то испарится, исчезнет. Его руки были холодные, слово лёд, не смотря на то, что в доме было очень даже тепло.- Ты пришла… Ты снова пришла… - прошептал он, а его грудь поднималась всё чаще и чаще. Дыхание и сердцебиение участились. -Ччч… Да, я пришла и я буду с тобой до утра… - прошептала Гермиона, пытаясь согреть его руки. -Знаешь…- начал Северус, всё ещё тяжело дыша.- В ином случае, я бы уже давно прервал своё такое бесполезное существование, но сейчас.. -Северус… - со слезами в голосе начала Миона, но мужчина её тут же прервал: -Но ты, именно ты наполнила моё существование смыслом… Сначала я хотел гнать тебя, ведь зачем тебе слепой, умирающий изгой… -Это не так… Не так… - горячо говорила Гермиона, а по её щеке потекла слеза. Северус не мог этого заметить, но сразу почувствовал и слабо поднял руку, чтобы вытереть слезу с её щеки. -Нет, дослушай, пожалуйста, дослушай…- говорил он, переводя дыхание и облизывая пересохшие от волнения губы. – Сначала я кричал, прогонял тебя, а потом… Потом случилось то, чего я так боялся! Я привязался к тебе, очень сильно привязался… К твоим визитам, вечной зубрилы Грейнджер…. – сказал он последние слова настолько нежно, что Гермиона улыбнулась сквозь слёзы. – Думаешь, я живу? Нет, я существую! Я существую от одного твоего визита к другому! Ты наполнила мои дни смыслом, ты даже заглушаешь мою боль, а я…. Я пользуюсь этим… Старый эгоист! -Нет! Нет, ты не эгоист! –говорила Гермиона, не отпуская его руки. –И я буду с тобой рядом, буду всегда! Обещаю! Я не уйду! Сегодня не уйду! – сказала она, баюкая голову Северуса, словно маленького. Теперь слёзы потекли по его щекам. Он так мало видел любви в своей жизни! Мать была сдержана в чувствах, друзей у него не было, Лили ушла…. Ушла, оставив жгучую боль в груди… Северус закрыл своё сердце на плотный замок, превратив его в ледяную глыбу… И сейчас эту глыбу растопила юная девочка с глазами настоящего ангела. Он видел только её силуэт, но даже это придавало ему сил. Сил делать вдох за вдохом, сил принуждать измученное сердце биться, сделать ещё несколько ударов, чтобы дождаться его прихода. Оказывается, он ещё может любить… Значит, ещё может существовать… -Только не уходи… Не уходи, ангел мой…- шепчет он, вздрагивая всем телом. Приступы боли снова дают о себе знать, а Гермиона, сразу поняв ситуацию, подносит к его губам чашку с обезболивающим зельем. -Не уйду… Я буду рядом… Я с тобой… - её голос дарил покой, успокаивал душевную и физическую боль. Дыхание Северуса снова становилось ровным и умеренным. Она гладила его по лицу, что-то говорила, а он просто наслаждался тембром её голоса. Он засыпал, не проваливался в сон от лекарств, а погружался в сновидения. Вечер цепко брал землю в объятия, с небес сыпала пышная, белая пороша. …И было важно только это. А то, что будет завтра – будет завтра. Сейчас важен был только этот домик, камин, снег за окном, её мелодичный голос и разговоры ни о чем. Он медленно умирал, но вместе с тем, казалось, только начинал жить. Потому, что снова полюбил. Полюбил всей душой.