Конец практики

Он мимолетно глянул на санитара, что уже подвозил каталку к дверям ординаторской. Илья поднял Олю с пола и положил на каталку. Он так не мог понял, была ли она такая легкая, или ему так показалось в стрессовой ситуации. Соколов не мог допустить, чтобы хоть кто-то из них умер. Они обе были мамами его дочки, обеими он дорожил. Когда санитар уехал, Илья медленно рассматривал комнату, периодически оборачиваясь вокруг своей оси, словно пытаясь запомнить каждую деталь, что могла бы ему помочь: на столе недопитый чай в Жениной чашке. «Если отрава была там, то это могло бы объяснить почему Женя продержалась дольше.» — Эта мысль не покидала голову мужчины, когда он шел с чашкой в руке в сторону лаборатории. А затем направился в палату, где лежали коллеги. Белла до сих пор не взяла анализы, хотя прошло уже как минимум минут 15. Девушка неподвижно стояла и смотрела на бледную Женю, полностью уйдя в свои мысли. — Белка, иди на пост. — Мужчина взял ее за плечо, отдавая приказ. Он понимал, что с нее сейчас здесь будет мало толку. — Я тебе сейчас принесу образцы, отнесешь в лабораторию. Бутылки с капельницами, подвешенные над Женей и Олей, постепенно пустели, но девушки так и оставались бледными. Илья всматривался в наименьшие черты их лиц, сравнивая их с картинками из подсознания. Он настолько привык видеть улыбающуюся Олю, что постоянно любила своими шутками задевать некоторых из коллег, а Женя в его воспоминаниях всегда отдавала всю себя работе и любимым людям. — Это я виноват. — Илья провел рукой по волосам, оборачиваясь к окну. Он даже не понимал, что говорит вслух. — Не надо было Олю так нагружать. — Он закрыл глаза и просто ждал. Приборы монотонными звуками отмеряли замедленное сердцебиение коллег. Илья вновь начал переводить взгляд то на Женю, то на Олю, но их состояние не изменилось: они обе были бледными. Мужчина резко поднял глаза, когда в палату зашла Белла. Он забрал документы, изучая каждый лист. — Здесь не может ничего не быть. — Крикнул Илья, резко отпихнув от себя стул. — Сокольникова это кто? Принеси мне наши анализы. — Илья произнес последнее предложение по слову, обратно садясь между кроватями. Все что им оставалось — это ждать. Они уже проводят детоксикацию, но вводить любые лекарства, не зная, чем они отравились, может быть опаснее самого яда. Мужчина хотел выйти, дабы найти Беллу, но Оля начала задыхаться. Илья схватил кислородную маску, надевая ее на Олю. — Белла, состояние ухудшилось, каталки срочно, их надо переводить в реанимацию. И найдите эти чертовы анализы уже. — Через несколько минут задыхаться начала и Женя, но стабилизировать ее состояние было легче, имея под рукой нужное оборудование. Белла снова принесла результаты, в этот раз проверив все дважды. Заключение было неутешительное. Отравление болиголовом. Яд, весьма опасный, долго и трудно выводился из организма. — Раствор танина и, если будет нарушение ритма сердца введите новокаинамид внутривенно. — Он посмотрел на девушек и вышел из палаты. Его мысли не покидал вопрос, кто мог желать Оле смерти. Ведь яд был в чае, что пила лишь анестезиолог. Он рассматривал фотографию, где Женя с дочерью стояли, рассматривая кучу воздушных шариков. Он дернулся, когда на столе зазвонил телефон. Странное, едкое чувство наполнило его изнутри, но трубку он таки взял. — Здравствуйте, Илья Анатольевич? — Здравствуйте. Да, а кто это? — Вас беспокоят из садика. Когда вы заберете Надю или мне ночевать здесь? Всех давно забрали, а садик уже давно закрыт. И телефон вашей супруги не отвечает. — Да, извините. Просто возникли некоторые проблемы. Я скоро буду. — Илья положил трубку, и, накинув на плечи куртку, покинув кабинет. — Белла, я скоро вернусь. — Что-то случилось? — Заботливо спросила медсестра. — Нет, просто я забыл про дочку. Следи за состоянием Оли и Жени, если что, звони мне сразу же. Поняла? —Мужчина направился к выходу, останавливаясь в дверях. — И да, позвони в полицию. Пусть кто-то приедет, я сам поговорю. — Хорошо, Илья Анатольевич. Добравшись до садика, что благо был не так далеко от больницы, Илья заметил женщину лет сорока на вид, что сидела в лавочке. — Здравствуйте. Это вы со мной разговаривали. — Наденька, это твой папа? — Спросила воспитатель у девочки. Надя встала с лавочки и подошла к папе. — А что не видно, что я на него похожа. — Совершенно по-взрослому заявила малышка. — Ладно, до свидания. — Улыбнувшись, сказала воспитательница. — Подождите. — Остановил ее Илья. — Завтра Нади в садике не будет. Да, и ближайшую неделю, наверное, тоже. —Хорошо. — Быстро ответила она, скрывшись за поворотом. — Что-то случилось? — Спросила Надя. Илья присел на корточки и посмотрел в глаза доченьке. — Мама в больнице. — Почти шепотом ответил он, её глаза заполнились слезами. — Ты её вылечишь? — Я постараюсь, но ты же взрослая и должна знать, что и тете Оле тоже плохо. — Надя заплакала, обнимая мужчину за шею. — Мы сейчас поедем в больницу. Там и разберемся, что с тобой делать. — Может позвоним бабушке? — Точно, как я сам не догадался. Моя умница. — Он достал телефон и посмотрел на время. — Уже десять часов, и бабушка спит скорее всего. Наберем ее завтра. — Илья помог ей сесть в машину, застегнув ремни детского кресла. Пока они доехали в больницу, Наденька заснула, и он не решился ее будить. Аккуратно подняв на руки дочь, он зашел в отделение, где его уже ожидали двое полицейских. — Давайте пройдем ко мне в кабинет, и я вам все расскажу. — Открыв дверь, он уложил девочку на диван. Малышка сладко спала, пока Илья рассказывал мужчинам о том, что случилось. Соколов провел стражей порядка, когда протокол был составлен, и пошел в сторону реанимации. Выслушав доклад Белки обо всех изменениях, он узнал, что состояние Жени уже начало приходить в норму, но Оля все еще оставалась в тяжелом состоянии. — Продолжайте вводить препараты. И при малейших изменениях докладывать мне. — Отдав приказание и поцеловав жену в лоб, он направился обратно в кабинет. Надя сидела на диване и смотрела в окно. — Пап, как мама? — Мама нормально. Она сейчас спит, поэтому к ней нельзя, но только она проснётся, я тебя отведу к ней. Хорошо? — Надя кивнула. — Иди ко мне, мой зайчик. — Я с тебя хоть курточку сниму. — Илья расстегнул замок и стянул с девочки перчатки, заметив забинтованную руку. — Что случилось? Почему воспитательница ничего не сказала? — Пап, — шепотом произнесла малышка. — Не ругайся, я сама упала. Я не хочу, чтобы Машу — мою подругу — наказали за то, что она меня случайно толкнула. — Ладно, пойдем в процедурную. Посмотрим, что там у тебя. — Может не надо? — Ты что боишься, малыш? — А больно будет? — Пошли, я просто посмотрю. — Илья взял ее за руку и повел в процедурную. Он посадил девочку на каталку и размотал бинт. На руке красовалась достаточно глубокая рана и синие пальцы. — Только этого не хватало. — Он озадачено смотрел на руку доченьки. — Ну что, пошли на рентген. Пальцами шевелить можешь? — Да, но мне больно. — Малышка опустила голову, уткнувшись взглядом в пол. — Так почему молчала? — Я боялась, что ты ругать будешь. — Буду. За то, что сразу не сказала. Ты, скорее всего, руку сломала. — И что теперь будет? Ты починишь мою руку? — Да, починю. — Весело ответил Илья. — Только завтра, сейчас в рентген кабинете завал. В хирургии три очень сложных пациента. Поэтому, завтра с самого утра сделаем снимок и, если нужно будет, наложим гипс. Хорошо? — Да, я спать хочу. — Давай я тебе руку зафиксирую, чтобы ты ее сильней не повредила. — Илья достал железный фиксатор и прибинтовал его к руке, так, чтоб рука не двигалась. — Пойдем, я тебя спать уложу. Мужчина укрыл уже сонную девочку одеялом. «В одном ты сегодня ошиблась, Надюш, ты на меня не так похожа, ты — точная миниатюрная копия своей матери.» — Пронеслось в мыслях мужчины прежде, чем он провалился в царство Морфея.