Как я встретил Фикбук

Засыпая под монотонные удары по клавиатуре, слышал бормотание моего юного дарования. Старательно и усердно работал мой маленький автор, периодически хватаясь за голову обеими руками, временами делая небольшие глотки бодрящего напитка, то и дело вдохновенно поднимая указательный палец вверх и произнося вслух написанное. Никто не в силах осуждать моего человечка, моего фикрайтера, кроме меня, голодного нечесаного кота, который вынужден ходить в дурно пахнущий лоток и тщетно тереться об ноги этого презренного. «Как я докатился до такой жизни?» — этот вопрос долго не покидал мою голову, пока Анечка не схватила меня за лапы и не начала кружить по комнате, восхваляя неведомый «Кристаллик». С того момента я все осознал, не желая боле оставаться без внимания некогда преданного мне создания. Тогда я начал действовать. В ход шли разные меры: и попытки привлечь внимания, сквозя перед монитором, и даже съеденные наушники. Но милая Анечка продолжала игнорировать, будто проверяя на прочность мою пушистую натуру. Настало время играть по моим правилам. С завтрашнего дня. Спать хочу.

***

— Было холодное осеннее утро… — негромко диктовала себе под нос Анечка. — Нет, все не так. Весеннее утро! И вновь принимается строчить свои стандартные фразочки, а мне, натуре романтичной, они уже осточертели. Еще б сказала про знойный июльский вечер, вчера-то в твоем рассказе была зима. По этому поводу порой хочется на родном языке девчушки высказать все замечания по поводу несостыковок, только прикус у меня не тот… и вообще, я есть хочу! — Слышь, мать, я голодный, — лениво мурчу под ухо, небрежно поворачиваясь к моему растрепанному блондинистому недоразумению пятой точкой и машинально задирая хвост. Что-то фыркнув на мое жалобное мяуканье, скидывает со стола и продолжает строчить всевозможные описания природы. Ах ты, живодерка, ничего не понимаешь ни в коте, ни даже в фанфиках! За что ей только этот кристаллик дали, за знойные июльские вечера? Продолжаем пытку мяуканьем. Моя радость встает из-за стола и, в два шага преодолевая путь до меня, наклоняется, будто хотя что-то сказать. Кажется… кажется, все получилось! Только не спугнуть, а то еще… Анечка гладит по голове, от чего начинаю мурчать вдвое громче. Это фантастическое наслаждение, просто душераздирающий кайф. Гладь меня, гладь! Она резко срывается с места, что-то громко выкрикивая, прыгает за компьютер и с неимоверной силой начинает избивать клавиатуру. Да чтоб тебя! Опять сорвалась. Если б я мог закатить глаза, я б непременно это осуществил. Теряю хватку. Не смея боле терпеть сие небрежное отношение и желая показать свою независимость, неспеша сменяю прежнее место дислокации на подоконник и устремляю взгляд на прохожих. Нужна новая стратегия. И отчего тебе, Анечка, не быть такой же обыденной, серой и неприметной? Мысли свои такими темпами вряд ли удастся до кого-то донести. Чего время попусту тратить? Лучше б любимого кота накормила и погладила. Глаженным и мяукать приятнее, и спать слаще. — В итоге ты хочешь его убить? — позади раздается знакомый юношеский голос, в котором проскакивают заговорческие нотки. Это был даже не вопрос, а намек. И как он так бесшумно появляется? Лениво перевожу взгляд на парня, расположившегося на краю стола, и вглядываюсь в неизменные черты лица. Это Вдохновение, он частый гость в доме моего милого фикрайтера с момента ее регистрации на Книге. Правда, советы у загадочного юноши в сером капюшоне не самые лучшие, если быть откровенным. И сам он не самое приятное создание из тех, с которыми приходилось сталкиваться. Юноша весьма неприветлив; уходить привык по-английски. На голове постоянный вихрь, который он именует творческим беспорядком. Его бы не помешало погладить расческой. — Это будет очень странно, — Анечка исподлобья, словно обидевшись, устремляет взгляд зеленых глаз на юношу, — нет причины его убивать! Это глупо! — складывает руки на груди, показывая, насколько быстро растет уровень ее недовольства. — Если убивать героев только потому, что это неожиданно, читатель не оценит. Я все сказала. — И что ты предлагаешь? — резко выдохнув, закатывает глаза и делает легкий взмах руками. Обычно после такого жеста он рассеивается где-то в комнате и, через время смирившись с невежеством авторенка, вновь возвращается. Весьма странный тип. Долго обычно не задерживается, но сегодня у него с моим милым автором развелась бурная дискуссия. — Его мы трогать не будем, — девичье личико приобретает хитрое выражение. Ей не хватает заговорчески потереть ручки для полноты картины. — А вот его друг окажется магом в десятом поколении и спасет мир, — самодовольно улыбнувшись, откидывается на спинку стула и кладет ногу на ногу, словно большая часть работы уже сделана. Солнышко, прошу, одумайся, ты же решила, что в фэнтези не твой жанр. — Ну, как тебе? — Ага, в таком случае пингвины — это ласточки, которые ели после шести, — хмыкнув, юноша поднимается со стола, одновременно поправляя лямку рюкзака, и медленным размеренным шагом удаляется в сторону двери, сопровождаемый недоумевающим взглядом зеленых глаз юного автора. В комнате нависает звенящая тишина, а следов прихода Вдохновения не остается вовсе. Изумленно хлопая ресницами, слегка приоткрывает рот, совершенно не улавливая смысла в словах Вдохновения. Да и не найдешь ты его, милый автор, смысла там ровно столько, сколько в твоих рассказах. — Неприятно, милый автор? — довольный наказанием, вновь перевожу взгляд на улицу: люди по ту сторону окна по-прежнему суетятся. Прикрыв глаза, прислушиваюсь к знакомому запаху. Он совсем близко, такой манящий. Засуетившись, начинаю осматриваться вокруг. Все-таки, Анечка, в твоем странном госте есть и плюс: он никогда не приходит с пустыми руками. На краю подоконника мирно покоится небольшой кусочек ветчины. Пожалуй, меня устраивает такая жизнь. Будь ты серой, как существа за стеклом, я был бы лишен возможности получать наслаждение от твоего общения со странным типом в капюшоне.