Кровавый и Ледяной

Роды начались неожиданно в полдень. Инь прилегла отдохнуть после того, как проверила растения в парнике. Через некоторое время ей захотелось в туалет, и она резко встала. Это было слишком резко, потому что у неё отошли воды. Инь боялась рожать, но понимала, что это неизбежно. Ей не хотелось переживать это в одиночестве. Однако Хэй уехал в город ещё вчера, обещая вернуться сегодня вечером. До вечера было ещё много времени. И Инь не знала, что его поезд задерживался. Почувствовав первые толчки боли, Инь поспешила вернуться в кровать. Там продолжились её мучения. Она то хотела пить, то кричать в голос. Но встать не могла, как и кричать слишком громко. В какой-то книге они с Хэем вычитали о том, что это может вызвать гипервентиляцию лёгких, а потом ей просто не хватит дыхания, когда это понадобиться. Ей пришлось вспоминать всё, что они успели узнать о ведении родов. Конечно, они оба думали, что этот момент будут переживать вдвоём. Но вышло иначе. *** В это время Хэй ехал домой. Из-за того, что он провёл ночь без сна, выполняя непростую работу по поимке людей, Хэй задремал. Этого хватило, чтобы он увидел сон. Тот самый, в котором было озеро с отражающимися в нём ясными звёздами. Гладкое, как зеркало. Но эту гладкость на этот раз нарушала знакомая женская фигура, сидящая в воде. - Инь? – позвал её Хэй, не зная, она ли это. Её фигура не носила следов беременности, но почему-то Хэй надеялся, что это именно она. Девушка медленно обернулась, прикрывая наготу руками. - Хэй? – казалось, что она не узнала его голос, поэтому повернулась, чтобы лучше расслышать. - Инь! – он кинулся к ней. - Не спеши, - одёрнул его знакомый уверенный голос. Хэй мог уловить эти едва различимые нотки в голосах Инь и Идзанами. И этот, второй был голосом Идзанами. Слегка надменными и насмешливым, но отчего-то тихим сейчас. – Приходит время, когда я должна сдержать свою часть обещания. Ты свою почти что выполнил. Но пока что тебе придётся заботиться о ней в одиночку. - Что ты имеешь ввиду? – не понимал Хэй, оборачиваясь. – Что ты задумала? Идзанами больше не смотрела на него. Опять её взгляд устремился к той, за которую Хэй беспокоился больше всего. - Инь? Что с ней? Что с ней? Ответь! Он кричал, поэтому снова проснулся, не в силах вспомнить, что же было в самом конце этого кошмара. Своим внезапным пробуждением он испугал соседа, мирно созерцающего однообразный пейзаж за окном поезда. Хэй извинился и вышел в тамбур, чтобы немного отвлечься. Да и любопытные попутчики ему порядком надоедали. К сожалению, поторопить поезд даже Чёрный Жнец не мог. Ему пришлось терпеть своё волнение и отгонять беспокойство. Детали сна быстро ускользали из памяти, но нечто тревожное прочно оседало в сознании. - Прощу прощения, вы выглядите взволнованно, - обратился к Хэю в тамбуре какой-то мужчина, явно скучающий в дороге. – Опаздываете куда? Если можно спросить. Хэй оглядел случайного собеседника, натягивая на лицо давно позабытую маску добродушного дурачка, который лишь по воле обстоятельств мог оказаться в весьма интересном месте. - Не особо. Просто жена будет волноваться. А я даже сообщить ей не могу, - Хэй пожал плечами, якобы смиряясь с обстоятельствами. - Нет мобильного телефона? Могу одолжить, - незнакомец практически благоухал радушием и пах сигаретным дымом. Его пальцы были жёлтыми от никотина, а зубы кое-где точила чернота. - Спасибо, но это не поможет. Мы живём в Мияки, там всего одна вышка мобильного оператора. Чтобы позвонить нужно выйти за пределы деревни, - объяснил Хэй причину своего отказа. На самом деле в Мияки со связью было гораздо хуже. - Тогда ваша жена всего лишь должна пойти прогуляться и позвонить вам, - развёл мужчина руками, зажимая сигарету между зубами. В этот момент показалось, что его нос просто громадный. Но это было всего лишь иллюзией зрения. - Надеюсь, что до этого не дойдёт. Она немного больна. Я ездил в город за лекарствами. - О, сочувствую. Проводники сказали, что мы задержимся лишь на пару часов. А вы потом пешком или на автобусе? – мужчина засунул руки в карманы, собираясь и дальше удерживать сигарету при помощи зубов и губ. - На машине, - соврал Хэй, невольно следя за ртом незнакомца. Было в нём что-то, что мучительно напоминало Хуана. Да только того уже не было в живых. И это было достоверной информацией. – Знакомый подберёт. - Тогда домчит быстрее, - уголок рта мужчины пополз немного вверх, и сходства с Хуаном окончательно пропало. - Да, - состроил Хэй самое глупое выражение лица, на которое был способен. Через некоторое время поезд снова начал двигаться. От станции Хэю надо было добираться пешком через лес. Этот путь не могла осилить простая машина. Разве что танк, который бы попросту повалил деревья. Добравшись до дома, первым, что услышал Хэй, были крики Инь. Он бросил пакеты с покупками в прихожей, помчавшись в спальню. Но едва успел открыть дверь, как в его уши ворвался звонкий детский плач. Такой громкий и настойчивый. И ему тут же начал вторить другой, не менее звонкий. - Инь! Я… опоздал… - Ты вовремя, - тяжело дыша, проговорила она. – Я так устала. - Инь! *** Первые несколько месяцев, пока близнецы большую часть дня спали, Хэю часто приходилось наведываться в деревни и ездить в город. Не смотря на то, что в этом не было необходимости, он умудрился оформить свой брак с Инь, указав в бланке их настоящие имена, о которых уже никто и не помнил. Это было рискованно, да только деревенские чиновники не были связаны ни с Пандорой, ни с Ми6, ни с Организацией. Они едва ли проверяли подлинность подписей и правильность заполнения бланков. Теперь у Хэй и Инь было целых два свидетельства о браке. Первое с поддельными именами хранилось где-то в Китае у того чудного повара, растящим чужого ребёнка и мальчика куклу. Второе, более ценное лежало в коробке, куда отправились паспорта и свидетельства о рождении детей. На третий день после рождения девочку назвали Ака, а мальчика Ао. Примерно через год стало понятно, что они больше похожи на мать, чем на отца. Те же серебряные волосы и бездонные глаза. Хэй даже пытался шутить о том, что будто и не принимал участия в их зачатии. А ещё через год Инь стала замечать, что дети общаются между собой телепатически, игнорируя другие способы. Хэй не переживал за то, что малыши могли так и не испытать потребности в общении словами, но выражал своё желание слышать нормальную речь. После всего, что с ним произошло, он стал замкнутым и ещё более немногословным, но это не могло продолжаться вечно. Отметины от прошлого не сходили с его лица, добавляя ему больше угрюмых морщин. Но он пытался улыбаться, ведь ему было чему радоваться. А при свете солнца Хэй на несколько мгновений становился прежним. Но Инь не мечтала о прежнем Хэе. Для неё он никогда не менялся. Она любила его и видела лишь одного единственного Хэя перед собой. Хэй больше не видел Идзанами во сне с тех пор, как появились близнецы. И постепенно воспоминания о ней стирались. Это приносило лишь облегчение и некую гармонию. Молодому отцу приходилось много работать по дому, чтобы привести его в порядок. Каждый год случались какие-то поломки. То крыша, то пол. - Этот дом проще снести, - говорил он иногда устало. Но этого бы никогда не случилось. Пока что у Хэя не было особого плана на будущее. Он не мог быть уверенным в том, что он и его семья смогут провести в этом месте остаток их жизни. Через несколько лет дети должны были пойти в школу. А это было проблемой, если учитывать то, как далеко располагался дом. Они с Инь говорили об этом, постепенно принимая решение перебраться в деревню. Осталось выбрать, в какую именно. Но это могло подождать ещё какое-то время. Дети росли и быстро развивались, начиная говорить словами, а не только мыслями. Их речь с каждым днём становилась всё богаче и богаче, а так же просыпалось любопытство к окружающему миру. Инь уходила гулять с малышами в лес. Иногда они удалялись так далеко, что Хэю приходилось бросать работу по дому и идти за ними, потому что он мог до них докричаться. Ака и Ао не проявляли особого интереса к растениям в парнике и тому, что Инь называла садом, где росли сезонные овощи. Малыши любили воду, а это тревожило Хэя. Он и Инь со временем поняли, что эта тяга не была случайностью. Ака и Ао были медиумами, а вода явно была подвластной им стихией. Понимание этого пугало Хэя, а Инь даже не могла спокойно обсудить приближающуюся проблему. Ей почему-то было страшно. Запретить приближаться детям к воде было невозможно, как бы не старались их родители. Ака и Ао начинали просто убегать, когда из-за проказы, когда из-за любопытства и тяги к воде. Всё, что могла сделать Инь, так это объяснить, как лучше пользоваться своей силой. Ведь подобное без должного подхода могло доставить множество проблем. - Нас могут заметить, - сказала она детям спокойно, чтобы этот факт не вызвал в них излишнего страха. – Вспышки силы, призыв наблюдателей, активация контракта – всё это они отслеживают. - Кто это «они»? – спросила Ака. В отличие от брата она говорила куда чаще, принимая решения за них обоих в большинстве случаев. - Это те, от кого мы с папой сбежали. Если они узнают о нас, то наша жизнь кончится. Поэтому нам лучше не использовать наши силы. Ао внимательно смотрел на мать, сидящую напротив них в высокой траве, среди которой бегали разноцветные жуки. Большие и толстые они привлекали внимание птиц. То там, то здесь из травы порой выпрыгивали пёстрые птицы, унося свою добычу в небеса. - А какая сила у папы? Ао мало говорил, но если же спрашивал или что-то подмечал, то это было тем, что называли «в яблочко». - Твой отец просто очень сильный, - ответила Инь, не задумываясь. Она помнила, что сила Цынь покинула Хэя. Но вернулась ли она к нему снова после того, как метеорит был разбит, ей было неизвестно. - Папа сможешь «их» победить? – мальчик настойчиво смотрел в лицо матери, зная, что она ощущает его взгляд. Ака и Ао не видели, чтобы лицо их мамы изменилось, когда она просто кивнула в ответ. Но они уже умели понимать то, какие чувства она вкладывала в свои слова и действия. - Теперь вы должны сосредоточиться, чтобы услышать то, что говорит вода, - Инь опустила пальцы в мелкое блюдце, стоявшее на земле среди травы, на дне которого была вода. Дети повторили за ней. – Закройте глаза, чтобы ничто не отвлекало. И скажите мне, что она говорит вам. Подул лёгкий ветер, принося запахи цветущих полевых цветов. Он осел в листве, заставив её густо шевелиться. - Деревья, - проговорила Ака. – Высокие, с большими ветками. - Зелёные, - вторил сестре Ао. – Они говорят. Надо лишь подойти ближе. - Ещё ближе, - согласилась с ним его сестра. - И услышать листву, - прошептал мальчик. – Она расскажет, что видела. В этот момент Инь открыла глаза, чем-то напуганная. - Да, Ао, они говорят, - подтвердила Ака. – И птицы говорят. - И земля. Пойдём дальше, Идзанами? Последнее имя напугало Инь достаточно сильно, чтобы она дёрнулась, перехватывая руки детей и разрывая их связь со стихиями. - Слишком далеко, - наверное, в этот момент Инь радовалась впервые, что её голос не отражает её эмоций. – Папа уже ищет нас. Пора возвращаться. Ака безразлично смотрела на мать. Ао послушно поднялся на ножки и стал собирать свои вещи. Мячик, полосатую кепочку, бутылочку с соком. - Ака, ты в порядке? – поинтересовалась женщина, не выдавая того, что испытывает ужас, просто смотря на своего ребёнка. - Голова кружится. - Я понесу тебя, - неуверенно заявила Инь. – Ао, собери, пожалуйста, вещи Аки тоже. Ей нездоровится. Когда Инь взяла девочку на руки, та тихо положила ей голову на плечо. - Мама? – позвала она едва различимо, шепча ей на ухо. - Что? – отозвалась Инь, ощущая, как рука дочери слабо обвивает её тонкую шею. - Ака – это не моё имя. И Ао зовут иначе. Внезапно женщина остановилась. Ребёнок впереди так же застыл, не спеша оборачиваться. В его фигурку внезапно было столько нового, враждебного и неизвестного, что можно было принять Ао за кого-то другого. - Меня зовут Идзанаги, - проговорил он спокойно. – А её – Идзанами. - Ао! – спохватилась Инь, видя, как ребёнок теряет сознание. В тот же момент отключилась и Ака. В этот момент Хэй работал за домом, укрепляя навес. Когда он увидел рядом с собой наблюдателя, его хорошенько трухнуло. Но он быстро распознал в нём куклу Инь и понял, что ей нужна помощь. Увиденное им позже заставило его запретить Инь обучать детей. - Мы не сможем это сделать, - предупредила она его серьёзно. – Они медиумы высшего уровня. Выше, чем я когда-либо встречала. - С чего ты это взяла? И даже если так. То это может многое объяснить, - мысли в его голове смешивались. Не смотря на то, что они так много раз говорили об этом, он всё ещё не был готов принять какое-то решение или сделать что-то непоправимое. - Думаешь, что они проникли в моё сознание и достали из него эти имена? – предположила она. Он не знал, что ответить ей. Если Ака и Ао были медиумами, то и его сознание могло стать для них открытой книгой в любой момент. - Я не хочу испытывать страх перед собственными детьми. Инь? – заметил он, что её потухший взгляд стал ещё более мрачным. Инь хотела верить в его слова, как и в то, что у мира есть шанс стать прежним. Пусть Инь и была куклой, но у неё с самого начала были эти мечты. Возможно, поэтому она смогла так измениться. - Когда ты говорил с ней последний раз, что она сказала? – спросила она тихо, сжимая ткань своего платья сильнее. Ей не удавалось скрыть охватившее её нехорошее волнение. - Она сказала мне, что я практически исполнил своё обещание, - поделился Хэй с женой, пытаясь не реагировать слишком бурно на то, что «она» рассказала ему. - Что это было за обещание? - Я не знаю. Это не было обещанием, - внезапно начал Хэй противоречить собственным словами. – Я никогда бы не стал ей обещать нечто иное, чем смерть. Но только утверждать точно не могу. - О чём вы с ней говорили, когда ты шёл через врата? Хэй задумался, пытаясь связать воедино те лоскутки памяти, что ещё были при нём. Только было это всё тщетно. - Я не помню, - сознался он. – Во вратах всё было искажено. И в какой-то момент я больше не мог отличить реальность от собственных мыслей. Она сопровождала меня, поддерживая твоё тело, чтобы ты не умерла. Она говорила…, - она охватил половину лица рукой. – Говорила, что я должен исполнить что-то. - Обещание. Ведь так всё сходится, Хэй? Ты дал ей обещание? – не смотря на то, что лицо Инь оставалось неизменным, он почувствовал настойчивость, которую она вкладывала в эти вопросы. Он несколько секунд молчал. - Да. Я, возможно, дал ей нечто вроде обещания, а она дала мне что-то взамен. Как сделка. - Меня? – попыталась уточнить Инь предмет этой «сделки», которая могла быть обещанием. - Не знаю. Я на самом деле не знаю. Прости, - ему стало неловко перед женой. Особенно сейчас, когда она взяла его за руку. - Папа? Мама? – внезапно Ао позвал родителей из соседней комнаты. Не думая ни о чём, Инь поднялась со своего места и пошла в спальню детей. Их обеденный сон кончился, надо было готовить обед. Чисто автоматически Хэй встал за плиту. Он понимал то, насколько важно то, что сказала ему Инь. Ведь это могло изменить всю их мирную тихую жизнь, сделав её сущим адом в который раз. Но он так же был отцом, прекрасно помнившим тот день, когда вернулся домой и увидел постель, в которой родились его дети. Буквально за несколько секунд до его прихода. Он помнил их первые крики, помнил то, как помог Инь взять их на руки и приложить к груди, чтобы она смогла дать им своё молоко. Хэй помнил все те ночи и дни, которые они с Инь полностью посвятили детям, оберегая их и заботясь о них. Он помнил их улыбки, которые наполняли его чёрное сердце счастьем. Он был отцом. А Инь была матерью. Поэтому она помогала малышам одеваться, а он готовил обед. Вечером у них была запланирована прогулка по лесу, и никто не должно было нарушить эти планы. - Мама-мама, - раздавалось из соседней комнаты. – Не хочу шапочку! И я не хочу! А затем два малыша ворвались в кухню с криками: - Папа!