Дешевые драмы

Последний дубль снят. Под восторженные крики Люк открывает шампанское и начинает брызгать им в актёров. Дэйн смеётся, пытаясь закрыться руками, Кара прикрывается какой-то картонкой. Люк разводит руками, и оба космических агента выбираются из декораций капсулы, прямо под проливной дождь разноцветных конфетти. Крепко обнимают режиссёра. Дэйн улыбается, глядя на Кару, которая уже упала на пол и теперь делает снежного ангела. Недолго думая, девушка собирает с пола конфетти и кидает горсть в Дэйна. Но вскоре они объединяются, засыпая разноцветными бумажными обрывками любимого режиссёра. Не в силах сопротивляться такому двойному напору, Люк хватает Кару, закидывая её на плечо, и опускает на пол, начинает закапывать. Делевинь забавно болтает ногами, пытаясь отползти. ДеХаан смеётся, наблюдая за всей этой радостной вознёй. Это был последний день съёмок. Завтра декорации будут разобраны. Часть из них передадут в другие фильмы, что-то продадут или раздадут просто так. Завтра часы отснятого материала передадут на обработку. Завтра они перестанут быть Валерианом и Лорелин. А затем потянется череда интервью, премьер, различных поездок, фуршетов и приёмов… Но это всё будет завтра. А сегодня съёмочная команда празднует последний день съёмок в тесном семейном кругу, прямо тут, на съёмочной площадке, которая за эти полгода успела стать для них вторым домом. Еда заказана, из подсобок извлечены заранее подготовленные ящики алкоголя, и вся огромная компания завалилась праздновать прямо в декорациях Великого Рынка. Дэйн сидел на огромной трубе в костюмерной с бутылкой виски. Развалы костюмов казались ему намного уютнее безжизненных синих и зелёных экранов, успевших изрядно поднадоесть за время съёмок. — Эй, Дэйн! Счастливая Кара подтянулась на руках и запрыгнула на трубу рядом с ним. — Ты чего сидишь тут один? — девушка буквально сияла. ДеХаан перевёл на неё слегка затуманенный алкоголем взгляд. Широкая улыбка, белые зубы, забавные круглые глаза, пьяненько косящие к носу. Эти знакомые до последней детали черты под размазанным от шампанского гримом. Дэйн был настоящим актёром. Он не просто играл свои роли, он жил ими. Особенно сильно ему нравились продуманные диалоги, когда ты точно знаешь, что нужно сказать, и как отреагирует собеседник. Ты не готовишься к неожиданностям, когда знаешь все повороты сюжета. Но съёмки закончились. Он больше не Валериан. И перед ним — не преданная напарница Лорелин, а бунтарка Кара Делевинь. На съёмочной площадке всё просто. Слишком яркий грим, чтобы камера ловила черты лица. Слишком гиперболизированные эмоции, чтобы зритель сразу понял, что чувствует герой. Слишком резкие крики, слишком громкие вздохи, слишком глубокое удивление, слишком пронзительный взгляд. Всё — слишком, слишком, слишком. А в жизни — не так… В жизни попробуй-ка, найди нужные слова! А затем — предскажи, как отреагирует твой собеседник! Сложно? Даже очень. — Тут уютнее, — ДеХаан слегка пожал плечами, не отрывая взгляда от девушки. Кара запрокинула голову, с открытым ртом обводя взглядом помещение. Она так и сидела, болтая ногами и думая о чём-то своём. Или — не думая. Дэйн хорошо помнил, как всё начиналось: когда он всеми силами пытался изображать нежность и влюблённость к Лорелин, а сам втайне жаждал окончания рабочего дня, чтобы быстрее попасть домой, к жене, и больше не вспоминать о том, что он говорил Лорелин, и как смотрел на эту девчонку. Каждый съёмочный день ДеХаана завершался тяжёлым вздохом «наконец-то это всё закончилось». А теперь… Теперь Дэйн чувствовал, что готов повторять все эти романтические сцены столько, сколько нужно. Пусть рвётся плёнка, пусть моргает свет, он сможет повторить ещё раз! Просто — сможет повторить? Или хочет сыграть это заново? — Ай! — внезапно воскликнула Кара, хватаясь за шею. — Ты чего? — взволнованно вздрогнул ДеХаан. — Что случилось, Кара? — Что-то… меня кольнуло там, — всё ещё морщась от боли, проговорила Кара, указывая на спину. — Больно-то как… Можешь посмотреть? Дэйн быстро кивнул. Кара развернулась к нему спиной. Руки парня легли ей на плечи, медленно стягивая серую куртку. Да, она всё ещё не переоделась. Дэйн понимал Кару. Ему тоже нравились эти, порой до абсурдности смешные, костюмы, в которых совершенно невозможно двигаться! Куртка была сложена со свойственной ДеХаану аккуратностью и отложена в сторону. Кара собрала волосы, поднимая их вверх и прижимая к затылку, открывая парню шею. Дэйн нервно сглотнул. Его пальцы медленно скользили по выступающим позвонкам, пока край платья не остановил их. Актёр взялся за собачку замка. Он медлил. Тогда Кара выпрямилась, расправляя плечи. Собачка расстегнула несколько звеньев. ДеХаан понял намёк. Кара хорошо помнила, как тяжело ей было в начале съёмок. Лорелин должна была плакать, а она, Кара, — улыбалась. Улыбалась, и ничего не могла с собой поделать. Сколько же глицерина на неё потратил режиссёр, чтобы вызвать слёзы! Но сейчас глицерин не потребовался. Пока пальцы ДеХаана скользили вниз, обнажая гладкую кожу спины, Делевинь думала о том, что должна теперь сломать всё то, что каким-то случайным образом выстроилось между ними за эти полгода. Поначалу Дэйн казался ей страшненьким и занудным, а потом… Потом она заигралась. Заигралась настолько, что действительно стала видеть в нём отважного майора Валериана. И теперь нужно было как-то развидеть всё это. Собачка достигла предела. Кара поймала падающее кружево лямочки платья вместе с собственной слезой. Рука парня скользнула под ткань. Ладонь прошлась по рёбрам вверх, останавливаясь на аккуратной груди девушки. Завтра они перестанут быть майором Валерианом и сержантом Лорелин. И сегодня был их последний шанс. Дэйн облизнул пересохшие губы. Здесь, в тени обшарпанных декораций, их никто не увидит. Кара вытерла глаза свободной рукой и медленно обернулась через плечо. Секунду она смотрела в пьяные голубые глаза ДеХаана, затем стремительно подалась вперёд, порывисто преодолевая ненужное расстояние между их губами. Её руки переместились на шею парня, отчего светлые волосы упали, разметавшись по шее и плечам. Да, она была куда большим Валерианом — решительная, уверенная, любвеобильная. А он... такой спокойный, ответственный и… верный. Их роли совершенно не подходили им. Но они старались. Очень старались. В конце их герои остались счастливы. И то, что происходило сейчас между актёрами, казалось самым логичным завершением их сценических отношений. — Что ж, это было неплохо, — сказала Кара, поправляя растрепавшиеся волосы. Она лгала. Но не ему, а самой себе. — Мне кажется, Лорелин бы никогда не сделала таких вещей, — Дэйн надел чёрную футболку. Впервые за много месяцев ему хотелось закурить. — Да, — Кара горько усмехнулась, стараясь спрятать за этой улыбкой свои чувства. Она спрыгнула с трубы. Делевинь нужно было как можно скорее уйти и не смотреть больше в эти голубые глаза, иначе она, Кара, точно не смогла бы себя дальше контролировать. Но ей не хотелось уходить. И Дэйну не хотелось, чтобы его партнёрша уходила. Хотя он понимал, что она должна. — Играем мы, конечно, препогано… — протянула Делевинь. ДеХаан смотрел ей в затылок. — Зато любим по-настоящему, — тихо отозвался он.