Двенадцать секунд до

      Саске вспоминал дом Узумаки с теплотой. И далеко не из-за Наруто, с которым постоянно случались ссоры, а из-за его жены, милой миниатюрной Хинаты. Всё случилось тогда, когда выпал первый снег, заметая дорожки Конохи тонким слоем белых пушинок. Именно тогда, вернувшись в деревню поздно вечером, он, Саске, мялся с ноги на ногу, замерзая, но ещё стоя в нерешительности возле дверей.       Рука зависла в воздухе, он поднес кулак вверх, а потом легко постучался. Хината открыла дверь, разразившуюся оглушительным скрипом, и с радостью посмотрела на входящего. Однако это оказался не Наруто, а всего лишь Саске в тонком пальто. Волосы, темнее ночи, посему не сливающиеся с небом, запутались в зимней метели и укрылись тонким слоем падающих снежинок, а из приоткрытого рта исходил пар. Мужчина замотал шарф до носа, не опускаясь до того ребячества, которое было много лет назад — теперь он разве что шапку не носил принципиально. Не в силах смотреть на больно промерзшего Учиху, Хината впустила его в дом, смеясь с его глупого вида. Ей Саске простил улыбку, ведь она была искренней, не такой, какой его награждали другие жители Конохи.       Внутри пахло сосной, пьянящий дух, который ассоциируется только с зимой, запах мандарин невесомо витал в воздухе, играла ненавязчивая песня к Новому Году. Как он мог забыть — ведь, всё-таки, 31 декабря на дворе, через полчаса пробьют куранты, призывая своими особыми печатями новый год, новую жизнь, новую, совершенно иную историю. — Наруто не дома, он в Резиденции Хокаге, — вежливо улыбнулась Хината, поправляя фартук на себе. Она чувствовала себя весьма неловко при госте в такой одежде, но Саске всё устраивало. — Можно я останусь? — попросил Учиха и радостно вздохнул после разрешения хозяйки. Гостиная приглашала его неярким свечением гирлянды, огоньки мерцали в темноте, придавая таинственную атмосферу.       Огромная ёлка стояла в центре комнаты, украшенная разноцветными блестящими шариками. На ней даже был снег, сделанный из ваты, а также рядом висели носки, в который дети заглядывали каждые пять минут.       Химавари и Боруто веселились, заполняя гостиную приятной беспечностью. Хината, улыбаясь своим мыслям, готовила на стол, периодически поглядывая на старые часы, исполненные искусной резкой древних мастеров. Это был первый подарок на Новый Год хозяюшке, она хранила и оберегала их, как зеницу ока. Но Наруто не приходил и не приходил…       Саске улыбнулся своим мыслям и подошёл к Хинате, занятой своими делами. Она почувствовала согревающее дыхание Учихи, щекочущее ухо, но ничего не сказала и сделала вид, что не заметила. Но ниндзя не уходил, он стоял за спиной куноичи и чего-то выжидал.       Сакура была не такой. Когда Саске приходил к себе домой, атмосфера резко менялась, жена случайно роняла посуду, а губы отчего-то дрожали. А Хината была другой, она отличалась — улыбалась без притворства, нежно смотрела на детей и как-то по-особенному на мир.       Медленно Хината обернулась, смотря белоснежными глазами в холодные темные глаза Саске. Они так провели много времени, пока вдруг напряжённую тишину не разрезали куранты.       Один. Саске взял Хинату за руку, а та почему-то и не была против. Или просто испугалась, как знать. Два. Куноичи смущённо отвернулась, смотря в другом направлении. Три. Ниндзя закрыл глаза, пытаясь устранить участившееся сердцебиение, но напрасно. Четыре. На кухню заглянули Химавари и Боруто, а потом быстро ушли, понимая, что влезли не туда. Пять. Двое пытались найти слова, но почему-то те никак не приходили на ум.       Шесть. Легкая дрожь пробежалась по белой коже Хинаты. Семь. Она поняла, что сейчас произойдет, дрожащими руками решила отбросить Учиху от себя, но он схватил ещё сильнее. Восемь. Саске навис над ней, ничего не понимая. Он не знал, почему пытается поцеловать чужую жену, жену лучшего друга… Друга? Пусть теперь будет знать боль, когда отбирают близких. Пусть больше не будет таким жизнерадостным. Да, Саске тоже хочет причинить кому-то боль. Девять. Хината не была уже такой безвольной в чужих руках. Она приготовилась убить Саске, если тот хоть что-то с ней сделает.       Десять. В глазах мужчины застыла слеза. Хината с ужасом посмотрела на неё и грубо оттолкнула Саске. Одиннадцать. Он неуклюже обнял хрупкую талию, а потом, прислонившись к ней вплотную, легко дотронулся к бледным губам. Двенадцать. Они соединились в поцелуе, но, несмотря на ярость и одной, и второго, он получился лёгким и до дрожи приятным.       Входная дверь опять предательски скрипнула под весом Узумаки. Он буквально ввалился в дом, выбив ногой ненужное дерево. В его руках были два огромных пакета, а на лице сверкала радостная улыбка.       Которая сразу же растворилась, как только Хокаге зашёл на кухню. Хината увернулась из стальных объятий Учихи и ударила того в живот, блокируя несколько основных точек чакры. Пакеты глухо упали на пол, а яблоки рассыпались по ламинату. Саске, будто ничего не произошло, встал и медленно направился к выходу. — Ты объяснишь? — его догнал сдавленный голос лучшего друга. Дрожащий, будто у него забрали всё, что только могли. — Можешь сказать хоть что-то?       Саске остановился и, будто в замедленной съёмке, повернулся, легко улыбнулись. Да, пожалуй, следовало всё-таки что-то сказать, хотя бы на прощание. — Мне… понравилось.       И больше он не видел Хинату очень долго. Никто, наверное, ничего не забыл, но Саске был уверен в одном — он точно никогда не упустит из памяти эту волшебную ночь.