Неправильно

Она не плакала, как только ей сказали о смерти мамы. Просто как-то вся сжалась и поникла. Сакура в принципе не умела плакать за себя. Она плакала за других – за Саске, за Наруто. И никогда за себя. Первой его мыслью в ответ на ее опущенные плечи было: «Ну и что? С каждым бывает – со мной, с Наруто, с Какаши. Ну и что?» Не то чтобы ему было совсем плевать на напарницу. Просто он не понимал, почему должен ее жалеть. И, под осуждающими взглядами его команды, просто отворачивался от ее горя. Он раздражался – они от него чего-то ждали. Почему от него? Сакура все еще не была одинока – в отличие от Саске. У нее еще оставался отец. У Саске же не осталось никого. Почему бы им самим ее не утешить? Почему они просто молчат, с сочувствием глядя на нее? Было легко игнорировать ее состояние, просто избегая встреч с ней. Но на тренировках это было просто невозможно. Особенно тогда, когда в очередном приступе отчаянья она просто опускала руки и останавливалась, не замечая летящий в нее его сурикен. Затем она с какой-то растерянностью смотрела на кровоточащую полоску у себя на руке. Наруто накидывался на него – мол, почему не крикнул, не предупредил, не оттолкнул. Саске лишь раздраженно пожимал плечами. Она – шиноби. Она должна быть всегда наготове, заперев все чувства и эмоции на замок. И, ради Бога, почему его это должно волновать?! На заданиях это становилось просто-напросто опасно. Не только для Сакуры – для всей команды. Третий, по просьбе Какаши, перестал на время давать их команде задания, в которых чисто теоретически на них могли напасть. Они вновь вернулись к заданиям ранга C и D, что было абсолютно бесполезно для Саске и не давало никакого развития. И где же истерики Наруто, когда они так нужны? Но нет, почему-то в этот раз уссаратонкачи не протестовал. Когда на очередной, никому не нужной, миссии Какаши разделил команду, Саске чуть было не психанул в самых лучших традициях Наруто. Ведь с кем поставили Сакуру? Правильно, с ним. Он не сомневался, что сенсей сделал это специально. Но, боги, почему он? Саске просто не мог знать того, что Сакуре, у которой еще оставались отец, Наруто, Какаши, Ино и еще множество родных и близких людей, просто не на кого было опереться. Они не знали, что это такое – терять кого-то. Разве что Какаши, но Сакура никогда не была близка с ним так же, как ее напарники, хоть она и была привязана к нему. Именно сегодня она раздражала Саске особенно сильно. И он не знал, чем больше – своей слабостью, или своим горем. Им нужно было обследовать окрестность на наличие взрывных свитков и мин, так как там часто гуляло мирное население. Саске был на сто процентов уверен, что никаких мин и в помине не было, просто Хокаге уже не знает, чем занять их команду. Они шли, тщетно разглядывая каждый метр. Все больше ощущалось, что они зря тратят время. Когда они дошли до озера, Саске, склонившись над каким-то кустом (и ощущая себя при этом полным идиотом), услышал ее голос. - Саске?... - Что? – он резко обернулся – неужели что-то нашла? Но она, осекшись, опустила голову. - Нет, ничего. «Да что же это такое?!» - Сакура? Она подняла голову – и столько непонятной мольбы было в ее взгляде! Он, разведя руки, произнес: - Иди сюда. Он лишь скривился, когда она, отчаянно рыдая, повисла у него на шее и уткнулась в плечо. Это был максимум, что он мог для нее сделать. Он не умел утешать. И что-то странное и неправильное было в том, что он, потерявший семью и рассудок в семь лет, обнимал девушку, впервые узнавшую, что же это такое – терять.