И даже дважды

Музыка словно бы стала тише, отодвинулась на второй план, все вокруг померкло, и весь мир сузился до одной-единственной женщины. Женщина – ведьма, враг, опасность – шикарная женщина позволяла вести в танце и звала за собой. Вслух обещала весь мир, но главное – и этого даже не надо было произносить – обещала себя, и безумие вдруг неуверенно запиналось, прекращало затапливать сознание. Штейн колебался. «Вскрыть ее или поддаться ей?» – вкрадчиво поинтересовался внутренний голос, – «Чего тебе хочется сильнее?» В голосе слышалось подозрительно знакомое змеиное шипение. Медуза прильнула к Штейну, прикрыла глаза, потянулась за поцелуем... Время остановилось. – Уходим отсюда, – шепнул ей Штейн, – Прямо сейчас. Она удивленно распахнула глаза, и жестокое лицо на секунду вдруг стало совсем по-детски трогательным. Штейн чуть сжал пальцы на ее талии и потянул Медузу за собой. *** Профессор сидел на кровати и курил. Свернувшаяся клубочком ведьма сладко посапывала за его спиной. Штейн обернулся на нее через плечо: тонкое одеяло соскользнуло с украшенного татуировкой плеча, открывая весьма привлекательный вид на грудь Медузы. Впрочем, за последнюю пару часов Штейн успел вдоволь налюбоваться. «Все-таки поддаться было отличной идеей», – согласился внутренний голос, – «А уж во второй раз – и подавно». Штейн затушил в пепельнице окурок и потянулся. – Ну, а теперь можно и вскрыть! – в полголоса сообщил он в пространство. *** Бонус: – Слушай, Эрука, уже светает, а сигнала все нет, – Фри поднялся на ноги, – Кажется, Медуза про нас забыла. – Очень на это надеюсь, – ведьмочка вскочила, подхватывая чемодан с черной кровью, – И куда теперь? – Да там придумаем, – пожал плечами оборотень, – Давай я понесу, а то тебе тяжело. *** Бонус 2: – Спирит-семпай, вы ни за что не угадаете, что, а главное, с кем я делал сегодня ночью.