«А за окном играет джаз»

ЧАСТЬ 1. ХОРОШЕЕ ЗНАКОМСТВО ВСЕГДА В ПРИБЫЛЬ НАМ. — Меня зовут Темперанс Бреннан, доктор антропологии и философии, степени получены в Вашингтонском университете. Научный сотрудник лаборатории при институте Джефферсона, судебный антрополог. — Оу. Всё так серьёзно, я думала, учёные более приближены к народу. — Я не понимаю, о чём вы, — на лице женщины отразилось искреннее недоумение вкупе с жесткой сосредоточенностью. Её собеседница вздохнула и, тихо буркнув «Не заморачивайся», с улыбкой пропела: — Энжела Монтенегро, художница, бакалавр искусств, степень получена в Техасском университете. Мне поручено запечатлеть первых сотрудников лаборатории с помощью холста и кисти, а не новомодной практики фотографий, которые не отображают всей живости момента. Поняв по лицу доктора Бреннан, что последние слова были лишними, Энжела замолчала и ещё раз, но уже тише, вздохнула. «Тяжело мне с ней придётся. Непробиваемая броня, холодный взгляд и отточённые движения. Кошмар.» — Нам всем представляться в такой манере? — шутливым тоном отозвался кудрявый мужчина, сидевший около Темперанс, но смотрящий только на Энжелу. Эта девушка–хиппи привлекла его взгляд как только появилась на пороге лаборатории. Сразу видно — страстная натура, не то что доктор Би… — Я нахожу такую манеру представления весьма продуктивной и удобной для знакомства в рабочей атмосфере. Мне нужно знать, насколько компетентен в работе каждый из вас, хотя я не считаю, что слова могут дать верную характеристику сотрудника. Но, — ярко выделив это слово, продолжила Темперанс, — раз мисс Монтенегро настояла на знакомстве, я не нахожу в данном диалоге ничего непозволительного. Ходжинс (тот самый кудрявый), не удержавшись, скосил взгляд на Бреннан и дико оглядел её. Выглядит вроде адекватно, а оказалась снобом. — Джек Ходжинс, доктор энтомологии, геологии и ботаники, степени получены в Вашингтонском университете одновременно, но чтобы вам было понятнее, — улыбнулся мужчина ошеломлённой таким количеством степеней Энжеле, — я эксперт по жукам, растениям и грязи. Нашли дома таракана? Несите ко мне, разберёмся в его фамильном древе и узнаем, что он скушал! Прыснув от смеха, Энжела кинула быстрый взгляд на Бреннан и убедилась, что та не нашла в речи доктора Ходжинса ничего смешного. Мысленно закатив глаза, она обернулась к темнокожей женщине, сидевшей особняком от других. Её взгляд прям и твёрд, но в позе ощущалась нервозность. Ситуация и правда неловкая: «чёрные» не получили той самой настоящей свободы, не добились равноправия, и увидеть их представителя в крупном и серьёзном центре ещё было чем-то из ряда вон выходящим. Но ведь и среди тех, кого всё ещё отрицало общество, находились умы, пробивавшие себе путь на Олимп сами. Тепло улыбнувшись ещё пока незнакомке, Энжела сделала жест рукой, прося её представиться. — Доктор Кэмилл Сароян, патологоанатом, доктор наук, обучалась в двух университетах, степень получила в штате Оклахома. Доктор Бреннан, если Вас что-то смутило, Вы можете обращаться ко мне с вопросами, я не цепная собака, на вопросы реагирую так же, как остальные люди, — в одном тоне проговорила Кэм, достойно вытерпев оценивающий взгляд Бреннан. Та в свою очередь ничуть не стушевалась. — У меня нет никаких претензий, доктор Сароян, а при возникновении я немедленно обращусь к Вам, дабы устранить помехи. Лёгкое напряжение, царящее между этими женщинами, не скрылось ни от кого в кабинете, и Энжела быстро развернула разговор в другое русло. — Так чем вы будете здесь заниматься? Ответ не заставил себя ждать. Причём ответ этот исходил от человека, не желавшего привносить в рабочую атмосферу что-то свойское. — Наукой, мисс Монтенегро, чем ещё могут заниматься высококвалифицированные работники научной лаборатории? — её улыбка показалась неуместной, но доктор на самом деле нашла этот вопрос смешным, — И если мы закончили — а мы представились, значит, закончили, — я могу продолжить свои дела, а не зазря сотрясать воздух восхвалением себя же? После дружного кивка совершенно оторопевших сотрудников, тех, кто находился в «круге знакомств», Бреннан уверенно встала и, откланявшись, покинула кабинет. На лицах многих читалось недоумение, а на лице Энжелы — укор. — Социопат, — выдал свой диагноз молодой парень, сидевший поодаль от собравшихся.