В лунном сиянии

      Ночной Париж завораживал. Тьма опустилась на город, окутав всех и вся, словно накрыв непрозрачным куполом с вязким материалом внутри. Редкий тусклый свет в окнах загадочно манил, заставляя задерживать на нем взгляд. Даже глубокой ночью находились те, кто не спал. Кто-то праздновал и веселился на затянувшейся вечеринке. В другом окне уставшие и полусонные родители, подсматривая одним глазом, пока второй спит, успокаивали проснувшегося младенца. В соседнем — несчастный мужчина сидел с бумагами, видимо, никак не мог закончить работу.       В эту ночь Маринетт никак не могла уснуть. Полная луна светила прямо в лицо, освещая комнату, словно дневным светом. Бедная девушка, хоть и была уставшей и вымотанной, но, как по «закону подлости», никак не могла погрузиться в сон. Ворочаясь в полудреме, она задела Тикки, мирно спящую на подушке и чуть не скинула кроху на пол. — Прости, Тикки, — полушепот резал тишину, будто звонкий колокольчик. — Что случилось, Маринетт? — квами обеспокоенно подлетела к лицу хозяйки. В лунном свете её и без того огромные глаза смотрелись еще сказочнее и даже немножко пугали. — Ничего страшного, просто бессонница, — поднявшись с кровати и игнорируя беспокойство маленькой подружки, она подошла и невидящим взглядом уставилась в окно.— Чудесная ночь… Тикки, ты не будешь против, если я прогуляюсь по крышам?       Маленькое красное существо недоверчиво кивнуло. В последнее время такие ночные вылазки стали своеобразной традицией. Маринетт ссылалась на бессонницу или патрулирование, но исход был всегда один. Девушка почти спала на уроках, а Тикки пыталась отоспаться в её сумочке.       Еще одно темное окно уставшего города вспыхнуло светом, но розовым, ярким и всего на миг. Неяркое сияние ночного светила выдавало всё в волшебном образе. Город, словно призрак, серебрился, ласкаемый серебряными лучами. Красный костюм почти сливался с пятнами, практически не выдавая героиню в темных закоулках.       Теплый легкий ветерок играл на лету с темными прядями растрепавшихся хвостиков. Даже с закрытыми глазами девушка могла бы преодолеть маршрут, который грубым шрамом отпечатался в памяти. Пусть она говорила Тикки о прогулках и патруле. Но на самом деле её тянуло только на одну крышу притихшего города. Только отсюда было видно его окно.       В образе ЛедиБаг она могла коротать вечера, вглядываясь в теплый желтый свет за стеклом, и незаметно наблюдая за любимым парнем. Поймав себя на мысли, что она превзошла всех сталкеров и любых фанаток модели, девушка тут же махнула на это рукой, словно отгоняя случайную идею.       Она же не подглядывала, когда Адриан переодевался, и не заваливалась к нему нежданным гостем. Просто смотрела. Просто наблюдала за ним. Как он делает уроки, как разговаривает, кажется, сам с собой, ну или, возможно, это громкая связь на телефоне. Может, с Нино? Да какая разница? Главное, что она получала удовольствие, следя за движением его губ при разговоре, за руками во время выполнения домашнего задания. Да и в принципе видеть один лишь его образ было приятно.       Когда ей стало мало плакатов в комнате? Она уже и не помнила. Однако всё труднее становилось обманывать Тикки. Квами хоть и шла на поводу, но всё же начала что-то подозревать. Маленькая подруга не задавала вопросов, только смотрела с укоризной, понимая, что не всё так прозрачно, как говорит Маринетт. А последняя, в свою очередь, пыталась не вспыхнуть и не выдать свою ложь покрасневшими щеками. Но получалось всё хуже.       Сегодня в любимом окне свет не горел, да и не мудрено это было, ведь часы показывали далеко за полночь. Тонкие серебряные нити спускались с неба, заглядывая в открытый проем и потихоньку добираясь до кровати, где мирно спал юноша.       Стоп! Что? Окно открыто?..       Всегда, когда девушка приходила — оно было закрыто. А если было еще и зашторено, это только расстраивало. Но, хвала небесам, это случалось крайне редко. Но сейчас нежный ветерок легонько трепетал незашторенными занавесками. Оно манило к себе, а ветер в компании с лунными лучами указывал дорогу.       Девушка прикусила губу в раздумьях. Одно дело — наблюдать издалека, другое — прыгнуть на подоконник и оказаться настолько ближе. А сможет ли она вот так срезать дистанцию?       Маленький листок, подхваченный потоком ветра, мотыльком проскользнул в комнату. А с крон окружающих деревьев будто раздался шепот: «Видишь? Это совсем не сложно».       Поддаваясь своим мыслям, фантазиям и неожиданному порыву оказаться в этом светлом проеме, Маринетт сама не поняла, как очутилась внутри помещения.       Из-за гладкости и вылизанности интерьера полностью терялся уют, но, тем не менее, это была его комната. Мистическое, почти черно-белое освещение придавало окружению загадочности. Страх, что её могут застукать, только разгонял адреналин в крови. Сердце билось в тесной клетке так, что казалось, сейчас вырвется из груди, а его стук еще больше усилился, когда в поле зрения попала кровать.       Безмятежность…       Сминая полотно пододеяльника в руках, Адриан лежал, обнимая его, словно что-то живое. Руки прижимали ткань к сердцу так, что хотелось оказаться на её месте. Умиротворенное выражение лица отражало полное спокойствие и расслабленность. Он был таким другим, непохожим на себя в обычной жизни. Не было той приветливой улыбки, которая доставалась каждому из вежливости. Лаская холодным светом правильные черты лица, луна опьяняла и заставляла забыть обо всех проблемах.       Ведомая внезапным порывом, ЛедиБаг подошла к кровати и осторожно присела на краешек. На снежно-белое лицо упала непослушная прядь, вызывая нестерпимое желание притронуться, убрать её, чтоб она не закрывала такой любимый облик. Аккуратно протянув руку, девушка нежно притронулась к ней, поправляя локон, который в ту же секунду лег обратно.       Она, забывшись, убирала её снова и снова, поглаживая мягкие волосы, нежно притрагиваясь ко лбу, и моля всех богов, чтоб он не проснулся. Фортуна была благосклонна к Леди Удачи. Она позволила насладиться моментом, но жаль, что так недолго.       Где-то в доме послышался бой старинных часов, оповещая о быстротечности времени. Маринетт вздрогнула, спешно убирая руку и осматриваясь по сторонам, словно проснувшись. Далеко за горизонтом занималась заря, постепенно освещая небо, а вместе с тем и всю комнату, сквозь огромные окна.       Пора…       Отпустив свою стеснительность в последний раз, девушка наклонилась и невесомо прикоснулась к сомкнутым, но таким пленительным губам. И пусть она украла этот поцелуй, ощущая себя последней воровкой, героиня поспешила домой, храня вкус губ своей любви.       До подъема оставалась пара часов, но ложась спать, она четко понимала, что вернется туда снова. Когда? Не важно. Завтра, послезавтра, через неделю, но она будет там. И если окно будет снова открыто, то ночь снова станет так сладко бессонной.