Что тебе снится?

- Они были бы прекрасной парой! Наш царь и валькирия! Локи ловил обрывки разговоров, облокотившись о стену рядом с одним из выходов из зала. Самый большой зал на корабле, служивший вероятно чем-то вроде кают-компании, асгардцы окрестили чертогом для пиров. Хорошо бы, чтобы из этого чертога они прямиком не отправились в менее реальный, в Вальгаллу. Корабль, так удачно захваченный на Сакааре и ставший прибежищем для асгардцев, уже неделю висел на орбите Мидгарда. Местные правители, высокие и не очень, решали, могут ли они пустить на свою планету потерявших дом иномирцев. Скудные запасы пищи, бывшие на корабле, быстро закончились, но тут уж постарался Старк. Благодаря ему еды было вдоволь и питья вдоволь, особенно хмельного. Праздность толкает к излишествам, вот асгардцы и коротали время за пирами и застольными беседами. Далеко не все из последних были наполнены мудростью. О чем могут говорить дворцовые сплетницы? Хотя теперь как их назвать? Корабельные? Звездолетные? Дворца уже нет. А сплетни остались. - Конечно, - отозвался другой голос, его обладательница, видимо, искренне считала, что говорит шепотом, но при этом пыталась перебить шум пира. – Когда они рядом, прямо искры летят. Где дурочки увидели искры, непонятно. Искрить могло разве что в бою, причем от Тора теперь в прямом смысле. А в дружеской перебранке никаких искр не было, скорее принятие равного, уважение чужой доблести. Сплетницы, так любящие лезть в чужую жизнь, давно могли бы понять, что Тор не зовет воительниц на ложе. Придворные дамы? Пожалуйста. Пастушки из Ванахейма? Сколько угодно. Девица из Мидгарда продержалась дольше всех. Слабой ее не назовешь, но она никогда не пыталась соперничать с Тором в воинских подвигах. Валькирия в этот ряд никак не вписывается, так что Тор вряд ли видит в ней претендентку в супруги. Да и Брунгильда не выказывала желания стать царицей. Будто услышав, что о ней говорят, валькирия, занимавшая умы не столь доблестных дам, встала со своего места и направилась к выходу. Судя по походке, соревнование с Халком в количестве выпитого сказалось на воительнице не лучшим образом. Брунгильда шла прямиком к той двери, у которой стоял Локи, и маг уже думал, что бы съязвить по поводу дурацких соревнований с зеленым монстром. Но не успел Локи и слова сказать, как валькирия буквально повисла у него на шее. - Пойдем, - не особо разборчиво произнесла она. – Мы не договорили. Интересно, о чем? За день Локи с Брунгильдой перебрасывались едва ли парой-тройкой фраз. Единственный полноценный разговор, если его можно так назвать, завершился схваткой и досадным для Локи поражением. - Ну и куда мне сопроводить нашу отважную отомстительницу? – не удержался от колкости Локи. Валькирия неопределенно махнула рукой в сторону коридора и отключилась, практически положив голову на плечо мага. От воительницы пахло так любимым Старком виски и травами, почему-то напомнившими о Фригге. Мама, уж теперь Локи мог ее так называть, раз даже Один, несмотря ни на что упорно звал подобранного ётуна сыном, постоянно возилась с травами, изобретала зелья, настои, отвары. И как-то странно было, что о правительнице Асгарда напомнила так непохожая на нее женщина. Брунгильда еле переставляла ноги, Локи почти нес ее. И сразу подумалось о коронном приеме Тора. Можно было бы и на помощь не звать, просто запустить расслабившейся валькирией в кого-нибудь, идущего навстречу. Жаль, никто не попадался. Тащить бесчувственное тело было неинтересно, поэтому маг встряхнул свою ношу, потом еще раз и еще. Пока Брунгильда, наконец, не открыла глаза. Она дернулась было, решив, наверное, что ее кто-то схватил, но быстро обмякла. - Пойдем в мою каюту, - скомандовала она и пошла уже сама, но все-таки нуждалась в поддержке, потому что руку Локи со своей талии не убрала, как и свою – с шеи мага. - За что мне такая честь? – преувеличенно изумленно воскликнул Локи. – Ты намерена допустить меня в свои покои? Вообще-то это было очень забавно. Тор явно видел, как они вдвоем покидали пир. Странно, но брат с одним глазом замечал больше, чем с двумя. С двумя он видел только себя, с одним – стал видеть и окружающих. Хорошо бы утром попасться Тору на глаза, то есть на глаз, выходящим из спальни Брунгильды… Очень хочется посмотреть, как новоявленный царь удивится. Можно заодно напомнить брату, как он в детстве мечтал стать валькирией. От планов отвлекла спутница. Она не услышала скабрезности, видимо думала о чем-то своем и заговорила, продолжая внутренний монолог: - Мы ничего не могли сделать, ничего… Против этой твоей сестры. Значит, это тот разговор она считает неоконченным. Тогда Локи видел, пусть и не совсем четко, чужие воспоминания. Всадницы на крылатых конях падали скошенными колосьями под ударами Хелы. И это было, пожалуй, даже красиво. - Если бы мы ее остановили... - прошептала Брунгильда. Вот оно как. Валькирия винит себя и других дев-воительниц в том, что они не остановили Хелу много столетий назад. Тогда Асгард бы не погиб. Если так рассуждать, то вина Локи намного серьезнее. Тор не раз о ней напоминал. А если еще вспомнить, что маг собственноручно, пусть и по указанию брата, возродил Сурта… Но сам Локи не склонен к самокопанию, потому что, если искать источник гибели Асгарда, то он найдется в тех методах, которые Один использовал для укрепления своей власти. Война, кровь и ложь. Хоть кому-то из своих близких Один не лгал? А ведь Локи был почти благодарен ему там, в Норвегии, благодарен за то, что Всеотец не отвернулся от приемного сына. Только, когда Один благостно разлетелся золотыми искрами, даже не дав возможности подготовиться к встрече со свихнувшейся от злобы и уж слишком могущественной сестренкой, вся благодарность куда-то испарилась. Хотя в столкновении с Хелой есть и положительные стороны. Теперь Локи знает, как стремление любыми путями захватить трон выглядит со стороны. - Что тебе снится? – вопрос Брунгильды вырвал мага из размышлений. И стало больно, больнее, чем от удара, которым валькирия в свое время вырубила Локи. Потому что уже несколько ночей подряд ему снится Асгард. Не разрушенный, не полыхающий, а спокойный и мирный. Золотой дворец, просторные улицы, светящийся в ночи Биврест. А раньше таких снов не было. Ни после того, как Локи впустил ётунов в Асгард, ни после того, как он упал в бездну и считал, что Асгард для него потерян, ни после заключения в темницу, ни после смерти Фригги. Локи даже начал всерьез мечтать о возрождении Асгарда на какой-нибудь безлюдной планете, хотя понимал, что это вряд ли возможно. Дни были заполнены сиюминутными делами и разговорами, а ночью Локи возвращался в Асгард. Ходил по знакомым улицам с чувством радостного изумления, потому что никакой трагедии не было! Смерть Одина, пришествие Хелы и удары огненного меча Сурта – все это было кошмаром. Потому что вот он – Асгард! Утром кошмар становился явью. И так повторялось ночь за ночью и день за днем. - А мне снится Асгард, такой, каким он был прежде, - не дожидаясь ответа, продолжила валькирия. Локи запнулся, будто налетел на препятствие. Нет, это объяснимо, что чувствующей себя виновной в гибели Асгарда воительнице снится город, который она не могла спасти. Но почему им снятся одинаковые сны? Значит ли это, что он тоже чувствует себя виноватым, просто не хочет признаться в этом самому себе? Локи не заметил, что за разговором они дошли до каюты Брунгильды, девушка толкнула дверь и буквально втащила мага за собой. - Ты влез в мою память, - едва за ними закрылась дверь, валькирия обернулась к Локи и уже не выглядела такой невменяемой. – Ты можешь влезть в мои сны? Изменить их? Убрать совсем? Надо же, храбрая воительница обратилась за помощью. К нему. И впервые за время знакомства Локи рад бы ей помочь. Не потому что у них схожие сны, а потому что пробуждение становится кошмаром для обоих. Брунгильда об этом не сказала, но с тех пор, как на корабль прибыла первая партия выпивки, валькирия почти не бывает трезвой. Да и обращаться за помощью к Локи она бы не стала без крайней необходимости. - Прости, - магу нелегко извиняться без иронии и издевки, - я не властен над снами. Локи легко дотронулся до щеки валькирии рукой, чуть наклонился к ее лицу и на мгновение замер. В темных глазах девушки было ожидание. Она бросится в драку? Оттолкнет? Брунгильда не сделала ни того, ни другого. И когда маг коснулся ее губ своими, без промедления ответила на поцелуй. - Раздевайся, - не то попросила, не то приказала валькирия. Давно им никто не помыкал в спальне. Но спорить не хотелось, оставалось только насмешливо поднять бровь и подчиниться. Локи отвернулся от узкой кровати и отошел к противоположной стене. Пальцы отчего-то плохо слушались, и застежки будто стали туже. Чтобы избавиться от одежды, понадобилось время. Когда маг обернулся, Брунгильда уже спала, единственное, что она успела с себя снять, это сапоги. Локи впору бы разозлиться, но вместо этого он усмехнулся, накрыл валькирию покрывалом и устроился рядом. Не в его власти изменить или разделить ее сны о счастье, но он может разделить с ней кошмар пробуждения.