28
Прошло целых два часа, прежде чем приехала полиция. Это были самые долгие сто двадцать минут в моей жизни. Двое полицейских лет тридцати слушали нас с Юлей, как мы наперебой пересказываем произошедшее. После чего они с молчаливой строгостью обследовали территорию вокруг дома. И, как и следовало ожидать, ничего не обнаружили, никаких следов. Они забрали трупик Чарли, как улику и уехали, оставив нас одних в нервозном состоянии. Уже в седьмом часу, я нашла по интернету номер ремонтника окон. И он приехал к восьми, оценив нанесённый ущерб в пятьдесят тысяч рублей. И так как нового окна мне ещё неделю не видать, пришлось заделать отверстие плёнкой. Хорошо, что на улице не зима, иначе мне бы пришлось несладко. Юлино предложение уехать с ней и пожить неделю у неё, я вежливо отклонила, вовремя вспомнив о статье, которую ещё неделю назад мне поручал написать Сергей и про которую я благополучно позабыла. После того, как я подвезла Юлю до города и вернулась домой, приехал Никита, без сопровождения Виктора. И мне пришлось вновь пересказать случившееся сегодняшней ночью. Он внимательно выслушал, сделал пометки в своём блокноте и обследовал разбитое окно. — В следующий раз, если вдруг что-то случится, не спешите прибираться. — Вымолвил он, немного негодуя. Мы и впрямь с Юлей прибрались сразу после ухода полицейских, которые приезжали утром. Смели все осколки, и вымыли пол от грязи и крови Чарли. Я пообещала, что больше так делать не буду и смущённо добавила: — Я ведь не знала, что вы тоже приедете. — Не хочу вас пугать ещё больше, — произнёс он, когда мы уже спустились вниз, и я угостила его свежесваренным кофе и булочками, — Но, похоже, мы имеем дело с маниакальным психом. — Он выдержал короткую паузу и продолжил, не глядя на меня, — Поэтому вам лучше пожить у родственников или друзей. — Эм… Понимаю. — Согласилась я. Я уже думала над этим вариантом и единственное правильное решение, которое приходило в голову, так это отправиться к родителям. — Но желательно не покидать город. — Словно прочитав мои мысли, добавил следователь. Я грустно улыбнулась, качая головой. — В том-то вся и загвоздка, что в этом городе у меня практически нет друзей, а родители живут в другом городе. На его лице отобразилась забота и лёгкая усталость. — Может, имеет смысл подумать о том, чтобы переехать пока на съёмное жильё. В любом случае оставаться здесь небезопасно. Вас не уберегут новомодные системы безопасности, айфоны или что-либо ещё, если этот человек вздумает на вас напасть. — Да, но это мой дом. — Резко бросила я и тут же осеклась. — Нет места безопасней, чем дома. Никита кивнул, но ничего не ответил. Он поднялся и направился к выходу. — Оставайтесь на связи. Я буду периодически вам звонить. Я тоже поднялась, чтобы его проводить. — Скажите, о моём муже, что-нибудь известно? — Не больше, чем вам. — Он хотел добавить что-то ещё, но передумал и попрощался. На улице погода словно пыталась компенсировать ночную непогоду и разогнала тучи, так чтобы испепеляющее солнце светило в каждый уголок мира. Никита постоял на крыльце, оглядывая лес и дорогу, потом надел очки и направился к машине. Несколько минут я мусолила в руках телефон, стоя у окна и провожая взглядом удаляющийся автомобиль следователя. Я собиралась набрать номер своих родителей и сказать, что скоро приеду. Мне нужно было с кем-то поговорить и самое, наверное, важное, чтобы меня кто-нибудь пожалел. Но сначала нужно поговорить с Сергеем и решить вопрос с работой. И ещё кое-что.29
Я прибыла в издательство в обеденное время, чтобы рассказать Сергею всё как есть. И мне почему-то тогда казалось, что он меня поймёт. Поймет, в какой непростой ситуации мне пришлось оказаться. Он внимательно выслушал всё, что я ему говорила. Но по его лицу я никак не могла понять, о чём он думает. — Так вот почему задерживаешь статью. — Произнёс он, когда я закончила. Я ожидала услышать многое, но не реплику о задержки статьи. — Да, из-за этого. Просто всё навалилось… — Думаешь, ни у кого больше нет проблем? — его невозмутимый взгляд привёл меня в ступор больше чем слова вылетающие из его уст, — Думаешь, у тебя у одной случилось горе? — Я… так не думаю.… Нет, конечно… — Позвонить не пробовала? — он сощурил глаза, как волк перед нападением, — Я бы раньше передал твою колонку Антону и все дела. На это я совсем не нашлась, что ответить. Горло сдавила невидимая рука обиды. — Я передаю твою колонку Антону. НА ВРЕМЯ. — Он махнул рукой, выказывая, что ему безразлично, — Когда устаканишь все свои дела, колонка снова будет твоей. Я обрадованно кивнула, мысленно поблагодарив Бога, что он меня не уволил. И прежде чем я ушла, Сергей снова заговорил. — Диана! Я остановилась, готовая уже к тому, что он передумает и пошлёт меня прямиком на биржу труда. — Знаешь, как я добился всего этого? Я покачала головой, одновременно пожав плечами. — Я наступал проблемам на горло. — Высказался он, словно командир, обучающий солдат трудной и тяжёлой службе. На это я лишь молча кивнула и отправилась восвояси. Прежде чем отправиться на поиски временного жилья (я всё-таки решила, что так будет правильно), сняла со всех карт деньги. Дабы в кошельке они будут целее. С двухсот сорока тысяч, которые ещё были две недели назад, осталось всего восемьдесят две. Плюс пятнадцать тысяч наличными, оставшиеся с зарплаты. Итого девяносто семь тысяч. Месячная плата за дом по квитанциям выходит почти в сорок тысяч рублей. Раньше для меня это были не деньги, пока Саша обеспечивал меня. Но что будет, если он не появится через месяц или два? Мне нечем будет платить за дом. Моей зарплаты хватит лишь на то, чтобы снимать убогую однокомнатную квартиру где-нибудь на окраине города. Отодвинув размышления о деньгах и о своём будущем на потом, я решила направиться прямиком к Сашиным родителям. Почему-то у меня такое чувство, что они что-то знают, но молчат как партизаны. Всю дорогу я мысленно готовила душещипательную речь о том, как халатно доверять мифической связи между близнецами. И я была готова абсолютно ко всему, но ни к тому, что они сказали мне на самом деле.30
В доме Горбуновых-Старших всегда царил королевский уют и напыщенное гостеприимство. Вас угостят разными кушаньями, даже если вы прибудете без звонка, словно они всю жизнь только и ждали вашего визита, но поверьте уже спустя несколько минут проведенное в окружении моих свекрови и свекра, вам станет казаться, будто вас специально вкусно откармливают и лелеют для того, чтобы затмить вашу бдительность, а потом сожрать, как деликатес, культурно держа в одной руке вилку, а в другой — нож. Мария Александровна радушно помахала мне рукой, завидев мой подъезжающий автомобиль. Она что-то садила в саду. Наверняка свои излюбленные астры. — Добрый день, Дианочка. Хорошо, что ты приехала. Пойдём, я тебя угощу чем-нибудь вкусным. — Не давая раскрыть мне рта, она тут же потянула меня в дом, стоило мне только вылезти из машины. Сергей Сергеевич, сидел на веранде в своем кресле-качалке, читая местную газету новостей и раскуривая сигарету. — Здравствуйте. — Поздоровалась я поднимаясь по ступеням. В ответ он молчаливо кивнул и улыбнулся, сложив газету у себя на коленях. — Тетя Мария… Я… — начала было я, но она замахала руками и убежала на кухню, оставив меня стоять в прихожей. Я разулась и прошла в гостиную, плюхнувшись на цветастый диван, ощущая при этом странное недомогание. Прошло около десяти минут, прежде чем свекровка появилась с двумя чашками чая и вазочкой пончиков, после второй ходки на кухню на столе появились вазочка с зефиром, коробка с половинкой кремового торта и блюдце с шоколадными конфетами. — Сегодня такая чудная погода. Вот решила поухаживать за садом. — Произнесла Мария Александровна, усаживаясь рядом со мной. — Я хотела поговорить с вами. — начала я, ощутив внезапно нахлынувшую сонливость. Захотелось смачно зевнуть, но, с превеликим усилием воли, я всё-таки себя переборола. При виде всех этих сластей на столике меня замутило. Окружающие стены стали давить, хоть и входная дверь была нараспашку открыта, впуская в дом приветливые лучи солнца и тошнотворный запах табачного дыма. — У тебя что-то болит? — Мария Александровна заботливо дотронулась до моей руки, а потом и вовсе прислонила горячую ладонь к моему лбу. — Да нет, всё нормально, — солгала я. — Я хотела поговорить насчёт Саши. — Так. — Свекровь приняла обличье неимоверной заинтересованности и отпила из своей кружки. — Я уже говорила… — пришлось собрать все силы в кулак и снова повторить уже сказанное раньше. — Да. — Саша пропал.… Понимаете? Он не отвечает на звонки… — Так. — Она продолжала пить свой чай, будто слушала очередную сплетню от соседки, уплетая при этом конфеты. Абсолютная невозмутимость и, что самое ужасное, безразличие. — Я звонила ему миллион раз, — как бы в доказательство я вытащила сотовый из сумки, но он так и остался в руках невключённый. — И… я совсем не знаю к кому обратиться.… Все делают вид… — Расскажи ей, — в дверях появился Сергей Сергеевич. Он с силой сжимал свёрток газеты, которой теперь прямая дорога в кошачий лоток. — Давай, расскажи ей всю правду. — Приказал он. И Мария Александровна вдруг стала какой-то жалкой и… испуганной. Она скуксилась и помрачнела. Такой я не видела её никогда. — Что рассказать? — я смотрела то на неё, то на него и чуть не расплакалась от несправедливого ожидания. — Пожалуйста, не молчите. Сергей Сергеевич прошел по залу и сел в кресло, а Мария Александровна наоборот поднялась и отошла к окну. — Ты, наверное, уже слышала историю о том, как Саша и Вова, когда им было по пятнадцать, тайком ночью зимой отправились на реку… — начала свекровь, обняв саму себя руками. Я медленно кивнула, не особо понимая, к чему она вспомнила эту историю из прошлого их сыновей. — … И как Вова ушёл под лёд… — продолжала она с какой-то холодной пугающей интонацией. — Да. — Произнесла я чувствуя, себя не в своей тарелке, — И как Саша его героически спас. Я слышала эту историю миллион раз. Но к чему это всё? — выпалила я, чуть ли не плача. Она посмотрела на мужа, и я только сейчас заметила какие они старые и несчастные. Свекр кивнул, как бы давая добро, и Мария Александровна вновь заговорила с материнской болью в голосе: — Саша не спасал Вову. Вова погиб. Её слова прозвучали для меня словно на иностранном языке, который я вроде бы и не знала и знала одновременно. — Как это? — единственное что смогла выдавить, ожидая, что свекровь развернётся и на её лице появится самодовольная ухмылка, но этого не произошло. — Вова ушёл под лёд. Он утонул. И Саша не смог его вытащить, хоть и старался. — Произнёс Сергей Сергеевич. Я испуганно обратила на него свой взгляд, всё ещё ничего не понимая. — Но я видела Вову. Сергей Сергеевич опустил глаза и печально покачал головой: — Нет, это был не Вова. Меня постепенно начало накрывать пеленой ужаса. Ещё немного и я лишусь чувств. — Саша винил себя в его смерти, — заговорила свекровка, и я услышала, как она глотает собственные слёзы, — Ведь это была его идея. День из-за дня он корил себя. Пытался покончить с собой, — она громко всхлипнула, — У нашего Сашеньки случилось раздвоение личности. — Выдавила она, практически рыдая. — Я не… Я не понимаю… Я не верю, — я с надеждой посмотрела на Сергея Сергеевича, но тот не смотрел на меня. — Вторую личность он назвал именем брата. Таким образом, он как бы дал ему возможность снова жить. — Продолжала Мария Александровна. — Он так винил себя, так винил себя… — Нет.… Этого не может быть, — я поднялась, ощутив как нечто огромное, словно камень давит на грудь. Стало катастрофически не хватать воздуху. Сергей Сергеевич тоже поднялся и быстро утопал в своих дурацких тапочках на кухню, спустя минуту он принёс мне стакан прохладной воды. — Спасибо, — я сделала глоток и села обратно. Жене он вручил носовой платок, и та шумно высморкалась, уже не рыдая навзрыд. — Нам очень жаль, что ты узнала об этом только сейчас. — Искренне вымолвила Мария Александровна, присаживаясь рядом. — Именно поэтому я так и сказала, что когда Вова рядом, то и с Сашей всё в порядке. Просто Вова это и есть Саша. Некоторое время я глядела то на неё, то на него, пытаясь уловить хоть какие-то нотки вранья, но похоже они говорили правду. — И что же теперь делать? Как мне быть? — Жить дальше, конечно! — Свекровь взяла мои руки в свои, а мне срочно захотелось их выдернуть, но конечно же я не стала этого делать. — Это всего лишь на время, а потом Саша снова вернётся. И всё будет как прежде. В моей голове, казалось, всё перемешалось. Я вспомнила, как совсем недавно Вова врезал мне в нос. И как он трахал девиц на моём диване. А выходит это был вовсе и не Вова… Свекровь продолжала всё говорить о том что любовь победит все преграды и прочую ахинею. Из ужасающих размышлений меня вырвало лишь единственно слово. И это слово — врач. — Что вы сказали? — переспросила я. — Я говорю, что могу дать тебе адрес врача, к которому мы в своё время обращались за помощью, — повторила она терпеливым голосом, поднимаясь с места. — Давайте. — Обречённо вымолвила я, вновь погружаясь во мрак своих воспоминаний. Все эти жуткие вещи делал не Вова… Через несколько минут Мария Александровна притащила блокнот, из которого выдрала листик с написанным адресом и протянула мне. — Извини, что мы раньше ничего тебе не рассказали, — виновато вымолвила она, — Мы думали, Саша сам тебе всё расскажет. — Да. — Я прочитала адрес; Златоусова 43, и убрала листок в карман сумки. — Всё будет хорошо. — - Свекор поднялся с кресла. И я тоже поднялась, не желая больше оставаться в этом доме не секунды. — Врача зовут Марк Львович, — напутствующим тоном произнесла Мария Александровна, когда я уже спустилась с веранды. — И ещё раз, прости нас. Я молча кивнула, сил больше что-то говорить не осталось совсем. Не помню, как уехала оттуда, помню только, как рыдала всю дорогу. Потом пыталась сообразить, что мне вообще делать. Но ничего, кроме как отправиться по данному Марией Александровной адресу не придумала. Собственно приехала я туда зря, потому что приём закончился. Об этом гласила вывеска на двери, убедительно призывающая всех записываться заранее по телефону 22-345-68. После я отправилась в гостиницу, где сняла себе номер, а потом увалилась на кровать и кажется, проспала до следующего дня.