22
— Где Саша? — Как только я оказалась в стенах дома, тут же налетела на Вову. Мне хотелось схватить его за грудки и начать яростно трясти, пока из носа и ушей не польётся кровь. — А я почём знаю? — Он посмотрел на меня, как на душевнобольную, — Уехал в эту, как её там… Португалию. Ты же сама читала записку! До этого Вова сидел на диване в гостиной и смотрел телевизор. В передаче, которую передавали в тот момент, громко засмеялись. — Зачем ты его покрываешь?! — Я никого не покрываю! — Он вскочил с места. Часть семечек, которые он щелкал, рассыпалась на ковёр. Во взгляде застыло удивление и даже испуг. Я вздохнула, покачав головой. Конечно, Вова же его брат. Он никогда не раскроет похождений Саши, даже если они будут противоречить морали и семейным ценностям. Попросту говоря, Вова не сдаст Сашу, если тот решил немного поразвлечься на стороне. Но, чёрт возьми, это не похоже на Сашу, как ни крути! — Ты говорил со своей Мариной? — уже более спокойно спросила я, хотя обстановка оставалась по-прежнему напряжённой. — Я не могу до неё дозвониться. — Прекрасно! — всплеснула я руками, — Ты царапаешь мою машину! — кровь вновь начала закипать. Как иногда сложно справиться со своими эмоциями, — Твоя девушка крадёт мои драгоценности! По твоей милости, я уже которую ночь не высыпаюсь! Повисла пауза. Я глубоко дышала и сосредоточенно смотрела ему в глаза, пытаясь найти в них хоть капельку раскаяния. Но вместо этого лицо Вовы как-то странно изменилось. Мне не хватило времени, чтобы осознать, что это было. Глаза застелила одновременно яркая и тёмная вспышка в сопровождении с резкой и тупой болью. Лицо словно взорвалось. Перед глазами посыпались звёзды. — О Боже! Прости! Я не хотел! Голос Вовы раздавался где-то очень далеко и одновременно повсюду. И как мне тогда показалось, его голос переполняла радость и торжествующая победа, а не печаль и вина. Я осознала, что стою чуть ли не на коленях в согнутом состоянии и корчусь от боли. Наконец-то до меня дошло, что случилось. Горячие ладони опустились мне на спину, вроде как, помогая подняться. — Прости, меня, пожалуйста. Я не знаю, как так получилось. Я как опьянённая посмотрела на него, прикрывая лицо ладонью. Нос казалось, онемел, хотя боль немного отступила и теперь отдавалась лишь эхом в голове. Тем временем, Вова продолжал говорить, точнее, жалобно просить, о том, чтобы я не заявляла в полицию и ничего не говорила Саше. Он тебе врезал. Прямо в нос. Да так, что твои мозги чуть не вылетели из черепной коробки. Возможно от удара, но я всё ещё тупо таращилась на него. По пальцам потекло что-то тёплое. Я посмотрела на ладонь, и она оказалась ярко-красного цвета. — Блин, у тебя кровь идёт. — Вова заботливо подбежал к кофейному столику, где я всегда ставила коробку с салфетками, и притащил мне всю коробку. — Ты что?! Охренел что ли?! — наконец-то голос вернулся ко мне, хоть немного и охрипший. Но Вова, похоже, не собирался объяснять свой отвратительный поступок. Он убежал на кухню и вернулся через несколько секунд с куском замороженного мяса. — На, приложи. — Он протянул мне мясо, и я интуитивно его взяла — Извини, я не хотел. Не знаю, что на меня нашло. Просто всё навалилось… И… ещё раз извини. Я так и продолжала на него удивлённо таращится. — Уходи. — Кое-как смогла выдавить я. — Сейчас же прочь из моего дома. Он удивился. Мои слова его ошарашили. И теперь он стал выглядеть жалким. — Я же ведь извинился. Я покачала головой, уже ощущая, как слёзы наворачиваются на глаза. Нос по-прежнему был одеревенелым. — Собирай вещи и уезжай. — Но уже ночь. — Ты же не маленький, придумаешь что-нибудь. На этом наше общение закончилось, хоть я и была вознаграждена злобными взглядами со стороны Владимира, пока он собирал своё тряпьё, разбросанное по всему дому. И только после того, как он громко с психом захлопнул входную дверь, я смогла облегчённо вздохнуть и горько расплакаться.***
Ночью меня вновь разбудили какие-то посторонние звуки. Я выглянула в окно. Полная луна светила так ярко, что было видно практически так же хорошо, как и днём. Разве только в лесу царила непроглядная хозяйка темнота. Я вернулась в постель. Несколько минут ворочалась в попытках заснуть. Нос теперь казался опухшим, и мне было сложно дышать через ноздри, хотя вид в зеркале не был таким удручающим, как по ощущениям. Да и, слава Богу, нос остался целым, хотя и болел. Несколько минут я потратила на попытки дозвониться Саше. И, как и до этого попытки не увенчались успехом. Это уже начало раздражать. Это молчаливое затишье. Спать расхотелось, и я спустилась вниз выпить стакан сока. Чарли мирно спал в своей собачьей лежанке. Почему-то при виде свёрнутого шерстяного калачика мне стало ещё тоскливей. Я снова заплакала. Где же ты, Саша? Почему не отвечаешь мне?23
— Значит, вы утверждаете, что ваш муж пропал? — Виктор внимательно выслушал меня. Я приехала в участок с первыми лучами солнца. Всю ночь рылась в компьютере в поисках фотографий, где на мне были запечатлены пропавшие украшения. Удалось найти практически все, кроме бабушкиных брошек. Когда я передала ему распечатанные фото на обычных листах А4 и немногие уцелевшие чеки и бирки, Виктор принял их без особого интереса, уделив лишь несколько секунд своего внимания, и отложил всё в отдельную стопку. Виктор сосредоточенно слушал всё, что я ему рассказывала, а я старалась не упустить ничего важного. Стол Никиты пустовал (то, что второй стол принадлежит именно ему, я догадалась по фоторамки, где на фотографии он обнимал миловидную девушку. Они прямо-таки светились счастьем), видимо он отлучился куда-то по делам, либо запаздывал. О вчерашнем происшествии напоминали только две красные полосы вокруг носа, и если бы не своевременное приложение холодного мяса, эти полосы могли превратиться в синяки. Заплаканные глаза выдавали только изломанные полоски сосудиков. И то это всё умело было спрятано под макияжем. Так что Виктор попросту ничего не заметил, а я ничего не рассказала, уж и не знаю почему. Может мне показалось это неважным. Я показала Виктору записку, которую Саша оставил в тот день, когда появился Вова. Показала сообщения на телефоне. Потом рассказал всё, что поведал мне Глеб. Виктор задумчиво почесал подбородок, ещё раз взглянув в записку. — Вы ещё с кем-нибудь разговаривали? Я покачала головой, пытаясь вспомнить, что-нибудь ещё. — Родители, друзья, знакомые, бывшие, на худой конец? — как-то устало продолжил следователь. — Нет. — Я удивлённо уставилась куда-то в стол. И почему я и в самом деле не позвонила Сашиным родителям? Может потому, что мы слишком редко видимся и общаемся. Виктор поджал губы и со вздохом протянул мне чистый лист бумаги. — Пишите. Я старательно заполнила заявление о пропаже мужа и ещё одно - о пропаже драгоценностей. — Вы сегодня займитесь обзваниванием всех родных и знакомых, прежде чем мы этим займёмся. — Хорошо. Прежде чем выйти из кабинета, я услышала, как Виктор позвонил по телефону и попросил прислать на его е-мейл распечатку всех вылетов из России на имя Александра Горбунова.