Связь

***

      Василиса сидела напротив зеркала и внимательно смотрела в отражение. Девушка вспоминала свой сон. Она уже видела его в детстве, а потом — сразу после бала у Муромцев. Казалось, что эхо прошлого медленно подкрадывается к ней. И ей совсем не хотелось видеть то, что скрывает та самая ткань прошлого.       Иногда Василиса видела в столовой Марьяну, и всё в этой маленькой девочке казалось странным. Невеста Мити ещё два года назад привлекла внимание Умновой. Ей казалось, что столь юная особа не особо счастлива. Но Васю привлекли в ней глаза. Девушка долго вспоминала, где могла видеть такие большие и грустные глаза — на своих детских фотографиях.       И почему вообще, Василиса думает о Марьяне Долгорукой? Кто она такая? Нет, девушку никак не волнует эта юная колдунья. Её больше волнует её будущий муж. Нравится ли она ему? Сможет ли он отказаться ото всего, ради неё? Но Василиса не была Долгорукой, да и вообще не была из знатного рода.       «- Митя сказал, что ему предсказали женитьбу на Долгорукой!» — Умнова вспомнила слова Полины. После этого девушка и подумать не могла, что может претендовать на роль жены Мити Муромца.       Вася немного сощурила глаза. Ей хотелось исчезнуть, испариться, перестать существовать. Но такое невозможно. Девушка отвернулась от зеркала и вышла из ванной. На пороге стояла Анисья, держа в руке свёрнутую трубочкой, бумагу. Блондинка старалась не смотреть подруге в глаза, а лишь молча протянула письмо.       — Нись, что случилось? Почему у тебя такой вид? — Василиса приняла из рук подруги свёрток и развернула его.       — Прости, я прочитала его. Думала, — Анисья тяжело вздохнула, — что это мне родители прислали. Но… Прости, я не должна была!       — Да что слу…. — рыжеволосая раскрыла свёрток и увидела мамин подчерк. Где-то буквы прыгали, где-то были размазаны из-за какой-то воды. Василиса пыталась вчитаться в слова и не могла поверить.       — Велес велела тебе прийти к ней сразу, как ты прочтёшь. Белун сказал, — Анисья нервно сглотнула и не смогла поднять взгляд на подругу.       — Нет, бабушка… Её не стало ночью. — Вася осела на стоящий рядом стул и откинула от себя листок, будто он был чем-то заражён, и от одного прикосновения можно было умереть. Девушка не знала что должна сделать — разреветься прямо сейчас? Или плакать дома, когда её мать в ещё более ужасном состоянии? Внутри была лишь пустота. Никаких эмоций. Никаких чувств. Будто часть сердца оторвали.       Несколько слезинок скатились из глаз колдуньи. Поток эмоций вырывался из груди. Ей хотелось кричать, плакать, крушить всё вокруг, но она понимала, что может не рассчитать силу и разрушить избушку. Но куда деть чувства?       Василиса почувствовала на своих плечах руки подруги. Ей важно было, чтобы в такой момент кто-то поддержал. А что может быть лучше поддержки подруги?       — Эй, чего вы такие? Что за слёзы-сопли? — в избушку вошёл весёлый Митя в сопровождении Маргариты. — Вы не видели Севу или Полину? — Но в ответ молодому человеку был лишь всхлип Василисы. — Вась, ты чего?       Марго подошла к столу и увидела письмо. Девушка взяла его в руки и быстро прошлась глазами по тексту. Она почувствовала какое-то напряжение в воздухе, и от письма веяло чем-то очень тяжелым. Митя подошёл к Огненной и заглянул в лист.       — Кошмар! Странники. Что им нужно было от Умновых? — полушёпотом проговорила Маргарита.       — Василиса, почему ты ещё здесь сидишь? Беги к Велес, она тебя отправит домой! — Митя подошёл к подруге сестры, отодвинул Анисью, и потянул Василису.       Девушка молча встала со стула, но не смогла удержаться на ногах. Митя очень удачно стоял рядом, и подхватил её. Василиса крепко обняла юношу и заплакала. Она чувствовала на себе сильные руки Мити, и от этого было ещё больнее.       Митя не мог понять тех чувств, которые испытывала девушка. Но ему было очень больно смотреть на её слёзы. Он хотел ей помочь, но не знал как.       В дверь громко постучали, и Вася тут же отошла от Мити. Девушку поддерживала Анисья. Блондинка всё понимала, что никто не должен заметить, как её брат обнимает другую. В избушку вошёл рыжеволосый мужчина, в котором Митя и Анисья узнали дядю Марьяны — Николая Долгорукого.       — Василиса, твоя мама просила забрать тебя, — тихий, но властный голос мужчины разносился по избушке, заставляя её обитателей вздрогнуть. В его тоне было много стали. Но он был таким сочувственным.       — Почему именно вы? — Митя встал между Василисой и Николаем.       — Юноша, прошу вас, не препятствуйте! — Долгорукий обошёл Митю и подошёл к Васе.       Анисья впервые видела его настолько близко. Девушка без стеснения смотрела на этого человека, который был ей неприятен. И именно сейчас ей показалось, что ей знакомы эти черты. Анисья прикрыла рот рукой, отпустив Василису. Девушка молча кивнула Николаю и вышла вместе с ним из избушки. Почему-то его взгляд и голос показались ей убедительными, чтобы пойти за ней. Вмиг стало так спокойно, будто не было никаких проблем, будто это не её бабушка стала жертвой чьей-то неудачной попытки выведать какие-то тайны. Василиса не понимала, как вообще такое могло быть.       — Дядя? — Василиса остановилась вслед за Николаем, и увидела Марьяну, которая спешила к ним. Мужчина спрятал девушку за своей спиной. Его племянница не должна была видеть сейчас Василису. — Дядя, почему ты здесь? Что-то случилось?       — Нет, лебёдушка моя. Я тут по важному делу. — Николай смягчил голос и погладил Марьяну по голове. Для своих пятнадцати лет она была намного привлекательней многих сверстниц.       — Передавайте родителям мой привет, и что я скучаю по ним! — девушка улыбнулась дяде и убежала обратно к двум девочкам, которые ждали её под большим деревом.       — Почему мама вас отправила? — Василиса потёрла глаза и посмотрела на Николая. Мужчина поправил прядь волос девушки, которая выбилась из косы.       — Давай мама тебе сама всё расскажет? — Долгорукий подтолкнул Васю в сторону Кудыкиной горы, где обитали наставники. — Вера Николаевна хочет поговорить с тобой, а после мы отправимся.

***

      — Что всё это значит? Куда он повёл Василису? — Митя расхаживал по избушке, измеряя её шагами. Марго забралась на кровать рыжеволосой, и смотрела на то, как переживает Муромец. В который раз она убеждалась, что её план по воссоединению любящих сердец будет совершенно к месту. Но пусть Вася придёт в себя, для начала. Ведь не каждый день у человека убивают родного человека.       — Марго, ты тоже это видела? — Анисья так и стояла на одном месте смотря на дверь, из которой минут пять назад вышли Василиса и Николай.       — Что видела? — Марго странно посмотрела на подругу. Митя остановился где-то между девушками и посмотрел на сестру.       — Что она должна была увидеть?       — Я только сейчас поняла, почему Василиса мне казалась такой знакомой! — Анисья повернулась к брату и Маргарите. — Ну, точнее её внешность всё это время кого-то напоминала мне! Эти рыжие волосы, взгляд!       — Что ты несёшь? — Марго встала с кровати и переглянулась с Митей. Им показалось, что Анисья сошла с ума.       Анисья попыталась объяснить свою теорию двум, совершенно ничего не понимающим, колдунам. Но ни Митя, ни Марго ничего не понимали.       — Вы действительно тугодумы? Или прикидываетесь? Всё же очевидно! — Анисья поправила волосы брата, и с улыбкой сказала: — Мне кажется, что одна из историй про нашего «родственничка» правда. И Василиса, возможно, может быть его дочерью!       — Что? — Митя и Марго одновременно переспросили блондинку. Им показалось это совершенно сумасшедшей идеей. Анисья повторила ещё раз, но Митя попросил сестру замолчать.       — Ты понимаешь, что это полнейший бред? Как Вася и Николай могу быть родственниками?       — Ты бы пригляделся получше! — Анисья немного опечалилась тем, что никто ничего не заметил, кроме неё. Да ещё и за сумасшедшую теперь приняли.       — Не смей такое никому говорить, поняла меня? — Митя пригрозил сестре. Ему это всё не очень нравилось. Ведь, не было никаких доказательств. И если бы кто-то узнал о таких словах его сестры —поднялся бы скандал!       Маргарита несколько раз про себя повторяла слова Анисьи про себя. Слова Ниси слышались вперемежку с голосом Водяной: «Митя сказал, что ему предсказали, что он женится на Долгорукой!» Знал ли Митя, когда говорил эти слова Полине, что о них узнают Марго и Вася? Вряд ли.       — Ладно, давайте успокоимся. Ради Василисы мы должны держаться. Должны подбадривать её, когда она вернётся. И не слова об этом случае! — медленно проговорил Митя. Он вспомнил, для чего вообще пришёл к сестре. — Так, ты не видела Севу? А то со вчерашнего дня не могу его найти. Жаба чуть не прикончил меня за то, что его неофит пропал.       — И Полину я не видела с тех пор, как мы с Васей отправили её к Жабе, но оставили её с Севой! — Марго вспомнила, что вчера весь день не вспоминала про Полину, потому что закружили более важные дела.       — Может быть, Полина в вашей избушке? Ты же вышла из избушки Славы только что? — спросил Митя. Почему-то раньше этот вопрос не возник в его голове.       — Точно. Тогда, я сбегаю туда. — Марго развернулась и пошла к выходу.       — Мы с тобой! — Анисья и Митя вышли в след за Огненной, и они все вместе направились к избушке номер девятнадцать.

***

      «Почему она так действует на тебя?» — Сева смотрел на спящую Полину и не мог оторвать взгляд. Её спокойное лицо так и манило к себе, словно это не в его жилах течёт кровь нечисти, а в её. Заиграй-Овражкин боялся даже пальцем коснуться Полины, чтобы не разбудить. Со вчерашнего дня Водяная не просыпалась. И, возможно, эта ночь была самой спокойной в её жизни.       После вчерашнего случая в избушке Жабы, Сева чувствовал, что без него колдунья не сможет. Он не хотел гордиться этим, но казалось, что девушка не сможет выжить, если рядом не будет его. Вчерашним вечером его отец появился в Заречье, и долго слушал своего сына. Даниил несколько раз переспрашивал про состояние девушки во время приступов дрожи. Сева рассказал всё честно, утаив только то, что слышит её голос. Не мысли, а именно голос. Но отец всё равно узнал всё это.       — Мальчик мой, мы думаем, что почти нашли ключ к её проклятью. — Даниил Георгиевич похлопал сына по плечу. — Будь осторожен с ней. Чтобы ничего не случилось! Как только будет происходить всё снова — тут же сообщи мне! Не медли! Ты понял меня, Сева?       Парень кивнул. Ещё минут пять отец объяснял сыну про снадобья, которые ему надо отдать Полине и объяснить что и для чего.        И вот сейчас, когда парень провёл всю ночь рядом с Водяной, он понимал, что отец мог и обманывать его. Сева не настолько подкован в своей магии (хотя, всё равно он один из лучших), как его отец. Овражкин думал, что может скрывать отец? Было ли это важным для того, чтобы эта маленькая и хрупкая девушка осталась жить? В любом случае, это было важно для самого Севы.       «Они ищут меня!» — Сева услышал тихий голос колдуньи в голове. Он повернулся к ней и провёл над её лицом своей рукой. Не прикасаясь к ней, словно запоминая каждую черту её лица. Ему хотелось запомнить каждый изгиб её тела. Чувствовать тепло её рук. Видеть большие серые глаза, которые он так часто ищет в толпе. Что это было за чувство? Почему у Севы не было обозначения для него?       «Они скоро будут здесь! Останови их! Не отдавай меня!»       — Не отдам, — проговорил парень совершенно беззвучно. — Всё будет хорошо, ты только верь в это сама.       «Почему мне так больно? Почему он не слышит меня?» — вторил голос Полины. Сева никак не мог показать ей, что прекрасно слышал её слова.       — Овражкин, что ты тут делаешь? — Сева вздрогнул от тихого голоса, который был похож на перезвон колокольчиков. Он посмотрел на лицо Полины. Девушка открыла глаза. В них вновь была пустота. Будто всю жизнь выкачивали из неё. В них не было того огонька, который парень часто видел.       — Я? Я пришёл проведать тебя, Феншо, а ты что подумала? — Сева не хотел показывать того, что чувствует. Отец просил быть осторожнее. Он будет. Будет держать её на расстоянии, но всё равно всегда будет рядом.       — Что я здесь делаю? — безжизненно спросила девушка. Она огляделась и поняла, что находится в своей избушке. На душе было слишком спокойно, словно ничего не волновало. Полина не помнила, как тут оказалась. Помнила лишь разговор с Севой. Чувство лёгкого ветра на губах, будто кто-то её целовал. Чьи-то сильные руки.       Голова жутко пульсировала в районе лба. Но Полина не стала говорить об этом Севе.       — Ты тут живёшь. — Сева встал с кровати девушки и пошёл к выходу. — Раз ты проснулась, я могу идти. В няньки я тебе не нанимался.        Полина поднялась с кровати и зло посмотрела на парня. Для чего он тогда вообще приходил, раз не нанимался? Кто его отправил? Почему он провёл с ней всю ночь?       Полина помнила, что проснулась посреди ночи от того, что стало тяжело дышать, и почувствовала, что лежит в объятиях Севы. Тогда ей показалось, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди, а по телу прошла приятная дрожь. Девушка оказалась прижата к Воздушному, но смогла разглядеть его лицо. Она видела, как Сева улыбался во сне. Девушке хотелось увидеть, что ему снилось. Несколько часов она наблюдала за его безмятежным сном. Наверно, это было намного лучше, чем просто тренироваться с ним у реки почти каждую ночь.       — Тогда проваливай! — Полина придала своему голосу стальной оттенок, давая Воздушному понять, чтобы он оставил её одну. Ему очень не хотелось оставлять её. Но должен был. И вот именно сейчас всё сам испортил.        Когда в избушку вошли Маргарита, Митя и Анисья, Севы уже след простыл, а Полина лежала по кровати и смотрела в потолок немигающим взглядом.       — А вот и Полина! — радостно сказала Марго. Полина посмотрела на вошедших, но ничего не сказала. — Поль, ты чего?       — У тебя тоже кто-то умер сегодня? — Митя уже был готов ко всему, кроме последующих слов.       — Я проспала целый день в объятьях Овражкина, а он поступил как настоящих козёл! — Анисья прикрыла лицо руками, Марго села на кровать Полины и широко улыбнулась.       А Митя, сев на стул, посмотрел сначала на сестру, потом на Полину. Он чего-то не понимал, и никто ему не спешил объяснять. Анисья старалась держать себя в руках, ведь внутри неё теплилась надежда выйти замуж за Севу.       — Ты спала с Севой? С моим Севой? — Анисья сделала несколько шагов к Полине, которая уже приняла сидячее положение и стянула с себя одеяло.       — Я не знаю, как так вышло! Просыпаюсь ночью, и он тут же лежит. — Полина видела, что Анисья разозлилась.       «Он же не её собственность!» — подумала Феншо и виновато взглянула на Митю.       — Полина, ты же знала!       — А что я могла сделать? Я не помню вчерашнего дня, в принципе, Анисья! — Полина начинала сама закипать. — Как мне нужно было поступить? Скинуть его с кровати?       Анисья думала, что Полина была права. Муромец не подозревала, что в этот момент у Полины случится всплеск силы, и вода, которая появился из ниоткуда, заполонит избушку. Марго и Анисья завизжали, пытаясь спрятаться от воды, а Митя успел сотворить физический щит, и остался совершенно сухим.       — Ты что творишь? — Анисьина одежда сильно потяжелела от воды. Девушка убрала с лица мокрые волосы и метнула взгляд на подругу. Что с ней случилось?       — Ты не смеешь так разговаривать со мной! — голос Полины сильно изменился. Будто говорила не она, а какая-то другая женщина. Полина подняла левую руку и направила на блондинку. Анисья почувствовала, словно кто-то вытягивает из неё силы, но не могла противиться. Руки не слушались, а ноги немного подкашивались.       — Полина, остановись! Полина! — Марго начала трясти подругу за плечо, но Водяная откинула подругу свободной рукой. Маргарита больно ударилась головой об стену и без чувств осела на пол. Митя подскочил к Огненной. Она дышала, что радовало.       — Полина, что с тобой? — Митя стоял рядом с сидящей на полу Маргаритой и боялся подойти к девушке. Ему казалось, что перед ним была не Полина. Черты её невинного лица искажались, а голос звучал более взросло.       — Никому не позволено обижать меня!       — Отпусти мою сестру! Полина! Отпусти! Она же ничего не сделала! — крикнул Митя. На секунду он почувствовал присутствие тёмной магии, и совершенно не знал, что делать.       Митя пытался воздействовать на Феншо своей магией, но ничего не помогало. Девушка была во много раз сильнее него. Но парень не мог спокойно смотреть, как из Анисьи выкачивают магию. Парень поспешил накинуться на Полину, чтобы разорвать её контакт с сестрой. Полина упала на пол и повернула голову в сторону помешавшего ей Мити.       — Прикончи его! Он тоже тебя предал! — чужой голос командовал Полиной. Девушка не осознавала, что делает. Ей было больно от каждого движения. Будто тысячи иголок вонзились в её тело, и кто-то дёргает за них, что приносит дикую боль.       «Он больше не спасёт меня! Сокол больше не придёт ко мне!»       — Ну же! Прикончи Муромца! Тебе это по силам! Отомсти им!       — Нет, я не стану слушать тебя! — вдруг прокричала Полина. Девушка закрыла глаза, и громкий крик разнёсся по небольшой избушке, выходя наружу. Ей казалось, что кто-то вытаскивает эти иголки и разрезает её грудь ножом.       — Что это было? — Анисья немного пришла в себя, и помогла Мите встать. Они видели, как Полина держится за голову и пытается причинить себе боль. Это был не просто всплеск силы. Это был приступ. — Она перестала принимать лекарства?       В избушку ворвался Сева. Его лицо было перекошено от злости. Анисья и Митя тут же отскочили, освобождая дорогу Воздушному. Сева сел перед Полиной и схватил девушку за руки. Полина неестественно дрожала. Заиграй-Овражкин провёл манипуляции с рунами, и попытался привести девушку в чувства.       Он слышал, как она звала его, как она кричала ему. Она хотела, чтобы он помог ей. Но Сева отмахнулся при первом крике в голове. Ему показалось, что Полина научилась контролировать свои мысли и целенаправленно звала его. Но когда голову пронзила дикая боль, и последовал ещё один крик, Сева тут же метнулся в сторону избушки, из которой не так давно сбежал.       — Амагиль! Дай амагиль с подоконника! — крикнул Сева Мите. Муромец тут же исполнил просьбу друга, передав ему баночку с желтоватой жидкостью. Сева откупорил зубами крышку и влил всё содержимое амагиля Полине в рот.        Прошло несколько секунд, пока Полина не перестала дрожать и издавать какие-то странные звуки. Сева облегчённо вздохнул, и прижал к себе девушку.       — Что это с ней было? — Сева положил Полину обратно на кровать и накрыл одеялом. Анисья сидела на стуле рядом с кроватью Водяной, а Митя обрабатывал рану Марго, которая пришла в себя.       — Думаю, что проклятье начало действовать как-то иначе. С ней такое было в тот день, когда она приехала с каникул. И вчера. Второй день подряд. Отцу это не понравится. — Сева махнул рукой и из избушки полетел небольшой мерцающий шар.       — Она меня чуть не убила! И ранила Маргариту! — Анисья боялась того, что теперь будет дальше.       — Это не она. Кто-то ей командует, — тихо проговорил Митя. Сева и Анисья посмотрели на него с удивлением. — Что? Я слышал, как она говорила, что нужно убить меня. Это была как бы она, но голос не Полинин. И у неё черты лица изменились. Глаза стали безжизненными.       Сева нахмурился, слушая друга. Всё то же самое он видел вчера. Но парень не понимал, что происходит с Полиной, и как можно её избавить от этого.       «Прости, я не хотела!» — голос Полины звучал очень звонко в голове Севы. Парень решил, что отвечать вслух будет глупо. Говорить Анисье и Марго про их связь — пока не стоит.       «Это ведь была не ты. Тебе не за что извиняться!» — подумал Овражкин. В избушке воцарилась тишина, которую нарушила Полина. Девушка бредила. Тихим голосом девушка произнесла:       — Сева, не уходи. Не бросай. Здесь страшно. — Анисья, Марго, Сева и Митя переглянулись. В это момент каждый из них понял важную для себя вещь.       Маргарита поняла, что нельзя ссориться с Полиной, иначе можно расстаться с жизнью.       Митя понял, что любовь творит с людьми чудеса. Он видел, как друг смотрит на Полину. Хоть то и не собирался признаваться — всё читалось во взгляде.       Анисья поняла, что не стоит строить планов на Севу. Ей казалось, что у его сердца теперь появилась хозяйка.       А Сева… Сева смотрел перед собой и думал, когда же он так изменился? Когда эта маленькая девушка ворвалась в его спокойную жизнь и перевернула всё с ног на голову? И, почему он так боится потерять её сейчас? Почему так активно борется за её жизнь? Неужели сердце Сирены теперь принадлежало ей? Неужели он нашёл ту, ради которой забудет всех остальных?