Наоборот

—Грейнджер! —крикнул Малфой, который шёл вслед за слизеринкой уже в замке. Она повернулась молча и уставилась взглядом « что-ты-хочешь-тварь». —Как ты вообще? —спросил Малфой, подходя к ней. Вопрос она не услышала, так как измеряла рост между ними. Драко был на половину головы выше Гермионы, снова. Так же она заметила, что он сменил причёску. Ему так больше идёт, чем зализанные назад. —Так ты как? —снова спросил Малфой. —С чего такая любезность, Малфой? С чего ты взял, что я вообще хочу с тобой разговаривать? —Просто ты в прошлом году была не такой… эм..... грубой… Ты всё время молчала, а когда мы ждали поезд, у тебя глаза заслезились. Тем более что ты отбила палочку Нотта от меня. В коридоре было пусто, к огромному удивлению. Хотя нет… не удивительно. Кто будет ходить по коридорам в полночь? Конечно только самоубийцы. А именно один блондинистый гриффиндорец и кучерявая слизеринка. —Во-первых, Малфой, ты будешь последним с кем я это буду обсуждать. Во-вторых, это личное! Очень личное! —она ткнула пальцем в грудь Драко — в-третьих, не заставляй меня вспоминать это! В-четвёртых, тогда, я не хотела, чтобы Нотт пострадал! Он мой друг! И это никак не связано с тобой! —прежде, чем она начала говорить о Нотте, её глаза сильно заслезились так, что зрачки её расплывались. Одна слеза покатилась по щеке слизеринки. Малфой это заметил и нахмурился… не знал что делать в таких ситуациях. Грейнджер заплакала и.....убежала. Малфой хотел её догнать, но передумал. Что он будет делать, если её догонит? Правильно… он не знает. *** В комнате Грейнджер одна. Ей надоели эти две истерички, которые каждый день к ней подлизываются. Она лежала на кровати, смотря в потолок, и тихо плакала. Она не понимала этого. Слёзы просто текли и всё. Гермиона просто думала: «Чёртов Малфой, скотина! Не суй свой нос не в своё дело. Почему я вообще с ним заговорила? Вот дура. Хорошо, что не ляпнула ничего лишнего, а то бы ещё утешал. Не надо слюней, ненавижу нежности. —Гермиона резко вспомнила маму… как она ей помогала, когда Грейнджер было плохо, как она советовала, как она учила её танцам и этикету—Мама… ты снова заставила меня плакать. Ну зачем ты так со мной? Без тебя плохо. Отец меня просто дрессирует, для того, чтобы стать идеальной Грейнджер. Вот что мне теперь делать с Малфоем, а? Он же от меня не отстанет! Упёртый баран. Кстати про тот случай с отбиванием палочки. Что это было вообще? А что я Малфою сказала? Что Нотт мой друг, то что я за него беспокоилась? Как красиво я умею из подлизы делать друга… мммм, Грейнджер, скатилась. Не можешь отогнать от себя того, с кем вообще находиться в одном помещении противно. Хотя что в нём такого? Обычный мальчик… как все… хотя это по мнению отца он самое гнусное существо в мире. Нормальный Малфой.....Так, Стоп! Что за бред? Я должна быть истинной Грейнджер! Но я не хочу…» Никак она не могла уснуть. Может из-за того, что уже она месяц в Хогвартсе и ни с одним однокурсником она не заговорила, кроме Малфоя? Или из-за смерти матери, с которой она не могла смириться уже больше полугода? Или из-за скуки, которая каждый день приходит к ней? Есть много причин… причин, которые просто вбились в голову и не могут вылезти. Почему нельзя просто лечь и всё.Просто заснуть. Но нет, никогда так не было и не будет. Всегда есть мысли. О ком или о чём, не важно. Человек всегда думает, и не важно какой. *** Ну вот и будильник, а Гермиона ещё не засыпала. Глаза были опухшие от слёз и от недосыпа. Немного полежав, Грейнджер сумела встать. Ноги не слушались, поэтому слизеринка снова села на кровать. Вот и начался новый день. Повторный день. Всё происходит точно так же: Утро.Умывания.Завтрак.Уроки.Обед.Д/З.Отдых.Ужин.Прогулка по замку. Ночь. Бессонница. И так всегда. Никакого разнообразия. После принятия душа, Грейнджер переоделась в школьную форму и пошла на завтрак. *** —Привет! —сказала Паркинсон Грейнджер. Гермиона лишь злобно посмотрела на неё и снова начала ковырять вилкой в тарелке. Панси фыркнула и села на своё место около Теодора. Сам же Нотт сидел около Грейнджер. —Гермиона—начал Тео—что с тобой? Ты ещё с прошлого года ни с кем не общалась. Кареглазая посмотрела на Нотта. Вщяв свою тарелку, она пересела от всех на край слизеринского стола. Нотт снова подошёл до, как он считает, его подруги и снова спросил: —Что-то серьёзно? Молчание. —Что-то связанное с этим Малфоем? Мелкий Вздрог.Молчание. —Что-то с семьёй? Нервы. Бросок вилки на стол. Уход из Большого Зала. Нелепый взгляд Тео. *** —Нотт! Вы можете не разговаривать с мисс Грейнджер на моём уроке—ворчал Снейп—к тому же я вижу она не хочет заводить с вами беседу. —Профессор Снейп! Гермиона давно ни с кем не разговаривает. Я пытаюсь узнать что с ней и возможно помочь.—оправдывался Тео. —Думаю, если бы она хотела рассказать что происходит, она бы рассказала.Так что, Нотт, не лезьте не в своё дело. Нотт фыркнул и сел обратно. Прошло несколько минут. Урок подходил к концу. —Урок окончен! Можете быть свободны, кроме вас, мисс Грейнджер. Грейнджер остановилась и дождалась пока все ученики уйдут. —Вы что-то хотели, профессор? —наигранно спросила Гермиона. Она знала, что сейчас будет. Знает, что он её крестный и всё такое, поэтому на максимум пытается её утешить после смерти матери. —Гермиона, я понимаю, что ты сейчас чувствуешь. —Нет! Не понимаете! У меня умер мой самый дорогой человек в моей грёбаной жизни! Мне плохо без неё. Это единственный родной человек, с кем я могла показать свою слабость. После этих слов, она, громко хлопнув дверью, вышла из класса. По коридору, она вытирала слёзы, которые текли сами по себе. Забежав за угол какого-то холла, Гермиона сильно въехала кулаком в стену так, что на стене остался отпечаток её кулака в виде крови. Опёршись об стену, Грейнджер медленно сползала со стены. Придя в себя, она резко встала, что в глазах потемнело. Пока зрение приходило в норму, она услышала голос: —Грейнджер? Голос был немного хриплым и тихим. Зрение восстановилось и она увидела того, кого никак не хотела видеть. Драко Малфой её просто преследует. —Снова ты, Малфой! Да отстань ты от меня! Ты можешь не преследовать меня?! Малфой немного нахмурился и добавил: —Я не преследую. Просто увидел сначала кровавую стену, а потом и тебя. —И что?! Какая тебе разница?! Ты же не любишь таких папенькиных дочек, к чему такая забота?! Малфоя снова кто-то оттолкнул. И снова Тео. —Слыш, ты! —взял за одежду Нотт Драко — не видишь ей плохо?! Зарядив коленом в живот Тео, Драко дополнил: —Я это хотел спросить у тебя! Ты всегда бегаешь за ней и что-то спрашиваешь! Она вечно от твоих вопросов убегает с плачем! Я! Я просто не могу смотреть на это. Не важно что она та, которая меня оскорбляла всё это время, она человек, у которого что-то случилось, которому нужна поддержка! —орал Малфой. —Хорошо, Малфой! Гермиона—повернулся Нотт к ней—кто тебе больше пытается помочь? Она немного помешкав, заорала: —Да пошли вы оба! Достали уже! Грейнджер убежала… снова, всегда, постоянно. «А ведь Малфой прав. Нотт всегда спрашивал так, что хотелось вмазать его в стену. Малфой как-то деликатней это спрашивает. Чего так Малфой начал разговаривать со мной. Ах да! Гриффиндорская упрямость, гордость. Всегда гриффиндорцы должны всё знать. Прям тошнит. »—думала Грейнджер.