Часть 1
5 ноября 2017 г. в 11:45
— Куда сейчас? Выслушиваю самые смелые предложения.
На свете столько всего интересного, хочется побывать везде. Прошлое, будущее, миллионы чужих планет — только выбери одну. И именно поэтому, когда она вновь слышит этот вопрос, то мигом забывает, куда хочет отправиться и лишь пожимает плечами.
— Не знаю даже. Как насчёт попить чая над открытым космосом?
Доктор расплывается в улыбке.
— Вот это я понимаю — смелое предложение. А ты учишься.
Доктор останавливает ТАРДИС.
— Какой чай будешь? — раздаётся из глубины космического корабля. — Есть синий, подаренный мне лично тайским монахом, есть какие-то чайные камни, я подозреваю, что они из Марса, есть чай с Раксокорикофиллапаториуса, но вот его я бы не советовал, ибо тебе не понравится способ, которым они его добывают…
— Мне просто чёрный, — улыбается Роуз.
— Англичане. Вам предлагают сорта чая, цена которых равняется стоимости небольшой планеты на окраине Вселенной. А вы выбираете чёрный!
Однако через пару минут он послушно возвращается с двумя кружками горячего эрл грея. Роуз в это время уже сидит болтая ногами над космосом, словно ребёнок на слишком высокой для него скамейке. Таймлорд садится рядом и подает ей кружку.
«А она и есть ребенок» — думает Доктор. «Маленький, непослушный, упрямый, но ты все равно продолжаешь её любить».
— Что это за планета? — говорит Роуз, делая глоток.
— Какая разница, — Доктор махнул рукой. — Просто планета. Видишь?
Роуз с любопытством кивает.
— Каждое время года эта планета меняет свой цвет. То зеленая, то белая ледышка. Сейчас там осень.
На расстоянии нескольких тысяч километров размер планеты сейчас едва превышал дно кружки. И он был ярко-желтым, каким был шарф у Роуз, когда той было пять лет. Он был исчерчен тонкими коричневыми полосами, такими издалека кажутся аккуратные рядки на вязаном полотне. Он был предметом одежды, потерянным девочкой в темном парке-вселенной.
— Красиво, — тихо говорит она. — Знаешь, даже пахнет эта планета особенно. По-осеннему.
Чистым небом, пожухшей листвой, пряными от сырости цветами, домашним уютом. Роуз вдруг вспомнилось, как когда она была маленькой, вот так же сидела у окна, пила чай, смотрела на желто-жёлтую улицу за окном и ждала, когда же вернется мама. И теперь она выросла — выросли и масштабы.
— Ты ведь знаешь, что этого быть не может.
— Конечно знаю.
Они оба смеются, и Роуз кладет голову на плечо таймлорда.
— А чем вообще пахнет вселенная? — спрашивает она, уже готовая возразить на то, что «Космос — это вакуум» и яростно доказывать, что Вселенная пахнет печеньем.
— Ромом, шоколадом и ветчиной.
— Правда?
— Правда, — Доктор обнимает её, и куда-то вниз, ударяясь о защитное поле падает пустая кружка.