Путь к ненависти

Утро субботы. Вчерашний мокрый снег превратился в дождь и лупил по стеклам окон, отзывался в каждом стуке капель, разбиваясь об бетонные крыши многоэтажек. В такую рань обычно на улицах никого не было, поскольку все отсыпались в своих мягких удобных постелях после тяжёлой недели. К сожалению, у нашей главной героини такой приятной возможности не имелось. Нужно было вставать и идти на работу. Работала Люси официанткой в недорогом кафе два раза в неделю. Не смотря на то, что кафе было бюджетное, работодатели платили хорошие деньги обслуживающему персоналу. Кафе было своеобразным семейным бизнесом, которым занималась пара пенсионеров. Женщина была доброй, ласковой и чувствительной, впрочем, мужчина тоже часто поддерживал девушку, если видел её в плохом настроении. Люси нравилось обслуживать клиентов в кафе, лучезарно улыбаясь им, и даже когда она была чем-то разочарована, Люси никогда не показывала этого. Девушка привыкла скрывать свои настоящие эмоции и считала, что глупо показывать их окружающим. В детстве и юношестве с ней такого не было. Хартфилия была очень эмоциональным ребенком, пока не поняла, что люди — совсем не те существа, которым можно вот так просто доверять свои чувства и эмоции. Некоторые могут ими воспользоваться и отобрать у Люси что-то дорогое. Нет разницы: человек это или какая-нибудь вещь. Это что-то должно быть слишком дорогим для Люси, чтобы она имела наглость легко его отдать. Однако завистливым людям лишь бы дать возможность, чтобы девушка чувствовала себя несчастной. Сегодня было мало посетителей. Маленькое уютное помещение кафе оставалось практически пустым. В уголке тихо потрескивал дотлевающими дровами камин, сверху тускло горела лампочка, а деревянные стены, казалось, придавали большей домашней атмосферы уюта. Да и что говорить: какие хозяева — такое и кафе. Пенсионерка всегда приносила какие-то старинные вещи из квартиры своего дедушки. Люси поражалась их красоте. Ей казалось, что вот тогда, в начале двадцатого века, была настоящая жизнь. Ей очень нравилось то время. Девушки были скромные, верили в чистую любовь. А как же ей нравились эти платья! Приятная ткань, красивый фасон. Носить их было очень приятно. Иногда Люси мечтала жить в ту эпоху. Она представляла себя в тех нарядах с каким-нибудь опрятным джентльменом, который при встрече обязательно поцелует ей ручку, а если пойдет дождь, укутает её в свой пиджак и отдаст зонтик. В размышлениях блондинка не скоро вспомнила о том, что должна была встретиться с Леви. Глянув на часы, она ринулась собираться «на перерыв» и, накинув на себя курточку, побежала к парку, где её уже ждала Леви. По дороге, прямо-таки как в грустных американских фильмах, на заднем фоне тихо играла музыка пятидесятых годов прошлого века. — Люси, я буду занудой, если скажу, что ты опоздала на полминуты? — неудачно пыталась пошутить Леви, но, увидев серьезное выражение лица своей напарницы, сменила свой настрой на рабочий. — Так, что ты хотела мне сказать? — Вот такой вопрос задан лучше! — ответила Люси, переводя дыхание, а потом добавила, — Ты же помнишь, что сказал нам главарь? — М-м, нет, если честно. Как-то вылетело из головы, — насупившись ответила Леви. Ей было неловко с её-то памятью забывать такие вещи. — Ну как не помнишь?! Ты ведь контролируешь перевозки и всё в таком духе… Ладно, сейчас не об этом! Короче, нужно срочно забрать багаж. Вышли кого-то за ним! — Ты серьезно?! И для этого ты вызвала меня сюда? Ты что не могла по-телефону сказать? — Могла, но ты же знаешь моё положение… — хотела сказать Люси, но потом быстро заткнулась, так как знала, что личные дела не должны касаться работы. — Люси, ты понимаешь, что меня это, мягко говоря, не волнует. А то, что ты сорвала меня с наблюдательного поста — ещё как! — злилась Леви, упрекая девушку в легкомысленности. — Прости, но это же ещё не всё, что я хотела сказать — робко ответила блондинка. — Так говорила бы сразу! Ну, что ещё? — Нас ищет полиция. В городе объявили розыск наркоторговцев, так что продавать придется только проверенным людям и с особой осторожностью. — А, я поняла. Информация будет передана главарю банды как можно скорее. Пока, Люси, — со странной улыбкой попрощалась колега. — До встречи, Леви. После этого диалога у девушки на душе появилось какое-то двоякое чувство. С одной стороны, ей нравился доход от продажи накротиков, но с другой эти деньги идут от превращения людей в живых мертвецов, в овощей, в безмозглых созданий, которые грезят новыми порциями спайса и не видят ничего вокруг. Эти люди, их глаза, когда они держат в руках психотропные вещества… Нет! Люси все-таки терпеть не могла ни банду, так пафосно называющую себя организацией, ни участников, ни тех психов, которым она продавала наркотики. К сожалению, другого выбора у неё не было. Люси не раз думала, что она эгоистка: спасает свою жизнь, пытаясь вылезть с долгов, здоровьем других людей. У них ведь тоже есть родные, которые трясутся за ними, боятся их потерять или найти их остывшие тела на улице. Девушке было страшно. Она боялась смерти, но медленно убивала других. От мрачных мыслей её отвлекло сообщение, когда она уже зашла в кафе. Главарь переслал ей на карточку зарплату за месяц, значит теперь Хартфилия может отдать часть долга в казино. Эта новость обрадовала девушку, ведь ещё несколько месяцев, и тогда она станет нормальным человеком. "Нужно обязательно позвонить им!" — мелькнуло в голове Люси. Рабочий день в кафе не принес с собой абсолютно ничего интересного. Девушка созвонилась с «плохими дяденьками"(она их именно так называла) и теперь готовилась к встрече. Её сердце билось с бешеной скоростью, ведь каждую встречу ей приходилось снова и снова видеть их надменные рожи, по-другому назвать у неё никак не получалось. Это были именно РОЖИ, заплывшие, как на карикатурах, от алчности. Особенного «удовольствия» ей доставляли их ручонки, когда денег Люси им казалось мало. Девушка питала к ним истинное отвращение. Вот она переступила порог казино. Сердце падало в пятки, глаза бегали с угла в угол в надежде не увидеть ни одной знакомой рожи. Люси до последнего верила, что они очень заняты и не смогут сегодня подойти, но у этих людей не было рабочих дней: все свои деньги они зарабатывают в этом же сыром помещении. — Люси, — послышался мерзкий и грубый голос одного из «старых дружков» Джудо. — Какая всё-таки у твоего папаши красивая дочка, — похотливо, с какой-то слизью в словах сказал второй дружок, целуя руку девушке. Блондинка аж скривилась от такого приветствия. — А ты, сучка, переборчивая, — увидев такое лицо Люси, сказал мужчина. — Принесла деньги? Или предпочтешь расплатиться натурой? — Та пошёл ты! — О, ты мне не груби, пожалуйста. Твой ротик не для таких слов, — после этой фразы в улыбке расплылись одновременно двое «плохих дяденек». — Не тебе решать! Вот твои деньги! Тут как раз весь долг за месяц. Держи! — Хартфилия прямо кинула в него несколько стопок долларовых купюр, плотно связанных резинками. — О, детка, этого ничтожно мало… Если ты понимаешь, о чем я, — ехидно улыбнулся один из них, приближаясь к девушке. — Ничтожно мало? Что?! А не ахуел ли ты часом? — со зла выпалила блондинка. — Ух ты, какие мы слова знаем. Интересно, а в постели ты какие тогда слова говоришь? — А это тебя не касается! Мерзкий старик! Я ещё не лишилась своей гордости, чтобы перед такими как ты… — девушка не успела договорить, как один из них впился ей в губы. Люси оттолкнула его со всей своей силой, но теперь двое мужчин окружили девушку. Они сжимали её так, как сжимают актрис в фильмах для взрослых. Девушка пыталась вырваться, но ей было сложно сделать это вблизи, тогда она начала кричать, но старики закрывали ей рот руками. Она начала бить их ногами, но и это ей не помогло. Люси уже упустила тот шанс, когда могла воспользоваться своими боевыми навыками. — Отпустите её, — послышался спокойный молодой голос паренька. — Сын?! Что ты тут делаешь? — резко отозвался один с мужчин, оборачиваясь так, чтобы увидеть родственника.