Мое внутреннее Я

Школа. Шумные одноклассники. Химия. Моя личная парта, которую я уже давно ни с кем не делю. Я один. Почти всегда один, даже когда вокруг меня полно людей: знакомых и незнакомцев, родных и не очень, хороших и плохих — людей, которые не замечают меня. Мне страшно. Мне всегда очень страшно оставаться одному. Но я один. Дома я один, потому что мои родители работают допоздна, а иногда и вовсе не возвращаются домой. В школе я один, потому что я невидимка. И я боюсь этого. Пару недель назад я намеревался признаться Маринетт в своих чувствах. Я позвал ее, а она прошла мимо, даже не услышав звука своего имени. Зато через секунду услышала, как ее звала Алья. С того дня я ни с кем не разговаривал. Я рисую. Все на химии рисуют. Но нормальные люди изображают бензольные кольца в своих тетрадях, а я рисую себя несуществующего: всеми любимого, популярного, интересного, красивого. Наверное, я просто рисую комикс про Адриана в моем теле. Откуда-то эхом доносился звонок с урока, но я, будто в бункере, абсолютно изолированный от любых звуков и голосов, не услышал его, еще глубже погружаясь в собственные мысли. Сегодня было два урока химии подряд, из-за того что учитель математики заболел, и нам поставили замену. Поэтому почти никто не покидал класса; все просто встали со своих мест и стали подходить друг к другу и разговаривать на какие-то абсолютно пустые и ничем не примечательные темы. Я так и не понял, что мной двигало, но я решился на "серьезный" шаг — выйти из кабинета и прогуляться. В коридоре люди переходили из кабинета в кабинет, смеялись, что-то рассказывали. Я все время шарахался из стороны в сторону, потому что люди шли мне навстречу слишком быстро и появлялись на моем пути из ниоткуда. Пройдя второй этаж по кругу, я вернулся в класс и увидел у своей парты Хлою, нагло рассматривающую мои рисунки и при этом смеющуюся. Опять. Дежавю. Но мне стало очень страшно, и я просто застыл на месте. *** — Та-а-а-ак! Я спрашиваю: какое право она имеет трогать мои вещи?! — орал красный человечек с красными волосами, стоявший у пульта управления. — Я сматываюсь… — сказал какой-то больно уж поникший Радость, желтенький мальчик, и взял за руку Гнева. — И тебе советую, Страх сам разберется. — Нет-нет-нет, по-помогите, умоляю, я-я не знаю, ч-что делать, она сейчас ув-видит, ВСЕ УВИДИТ! — затараторил Страх, вымученный фиолетовый заика, глядящий вслед уходящему Радости и плетущемуся за ним Гневу. — Мы в тебя верим! – Гнев оглянулся, показал Страху кулак а-ля «держись» и удалился в комнату отдыха вместе с Радостью. Страх огляделся: на диване спал Отвращение, зелененький паренек, который почти всегда спал, а в дальнем углу комнаты стоял Грусть и с печальным видом намахивал фиолетовому человечку ручкой. — Если хочешь, — Грусть вздохнул. — Я с тобой тут немного постою, — он разговаривал очень медленно и тихо, совсем иначе, нежели Страх, поэтому общаться им было очень тяжело. — Д-да, это будет замечат-тельно, только вот п-позови остальных, я-я н-не с-справлюсь! — снова громко затараторил Страх, отчего Грусть лишь еще раз вздохнул. *** — Ха, посмотрите на этого придурка! — заголосила Хлоя. — Встал как вкопанный и смотрит на меня, будто это я сделала что-то не так! — глаза одноклассников устремились на говорившую, а я все продолжал стоять, пока в моей голове происходил полный кавардак. Если б все мои мысли можно было олицетворить, то, скорее всего, с моего корабля под названием мозг бежали бы крысы под названием эмоции. Я не мог даже жалеть себя, пока был в таком состоянии. *** — Л-ладно, раз ты отказываешься, — быстро заговорил Страх. — То я начинаю д-действовать! — Страх нажал на большую кнопку на пульте и зажмурился, чтобы не смотреть на экран. *** — Отдай мне блокнот, Хлоя, — неуверенно произнес я, и только по лицам одноклассников понял, как это выглядело: все насмешливо заулыбались. — Ха! — мерзким голосом сказала девушка. — Думаешь, все так просто? — она отошла от парты и направилась к выходу из кабинета. — А ты отними! Я совершенно неритмичной походкой стал медленно подходить к ней, а она отходила все дальше. Вдруг она сменила курс и теперь уже шла к окну. — Не смей! — попытался крикнуть я, но вышло плохо. Вот сейчас я хочу быть один. *** — Д-дело плохо, д-дело плохо, д-дело плохо! — голосил Страх, пока Грусть стоял рядом с ним у пульта и смотрел в никуда, представляя, как было бы здорово навернуть парочку кебабов. — Она идет к-к окну! Это ч-что-то значит! Она выбросит б-б-блокнот! — Тогда нам будет очень грустно, — почти прошептал Грусть. — Не сыпь с-соль на рану, лучше п-помоги! — фиолетовый паренек стал трясти за плечи синенького, но тот все так же был в прострации. — Что же д-делать?! — Страх отпустил Грусть и подошел к пульту, нервно размахивая руками. — Как страшно, как с-страшно! — он положил руки на кнопку. — Была не была! *** Я рванул в сторону Хлои что было сил и, не заметив чью-то сумку (скорее всего, ее же), упал прямо на блондинку, которая уже успела подойти достаточно близко к подоконнику. Поэтому она оказалась прижатой моим телом к окну. Я поднял голову и увидел полное недоумение и удивление в ее глазах, чего никогда еще там не находил. Я неловко поднялся и стал смотреть на нее, не зная, что делать дальше. *** — Б-боже! — затараторил Страх. — Что же делать?! — Не паникуй, я с тобой, — безразлично произнес Грусть, от чего фиолетовому стало еще больше не по себе. Позади парней зашумели воспоминания, и прикатился новый фиолетовый шарик с событием, которое только что произошло. — Пойду запишу, — Грусть был очень дотошным и пунктуальным, поэтому немедленно открыл свою записную книжку и стал что-то в ней помечать, рассматривая новый шар. *** Она цокнула языком. — Хм, ну и забирай! — хоть она и продолжала вести себя надменно, я все равно заметил ее растерянность. Она пихнула в меня мой блокнот, которой я еле успел удержать, больше ни слова не проронив, села на свое место и перестала совершать хоть какие-то действия. Это было совсем на нее не похоже. *** Спустя всего несколько секунд в комнату вкатился еще один шарик, который почему-то был серым, но имел одно малюсенькое желтое пятно. — Г-грусть, что с н-ним? — снова запаниковал Страх, указывая на новый шар. Грусть надел свои очки, которые каким-то образом вынул из кармана совершенно целехонькими. Медленно, совсем не в ритме паникующего Страха, которого все еще трясло от произошедшего, подошел уже к почти серому шарику и стал его рассматривать, не выпуская из рук записную книжку. Недолго посмотрев и якобы задумчиво помычав, он снова записал что-то и сел на диван рядом со спящим Отвращением. — Да что т-ты там за-записываешь?! — Страх подошел к задумавшемуся Грусти и быстрым движением выхватил книжку. — С-серьезно? — он тыкнул в нее пальцем и с осуждением посмотрел на синего, будто боясь неизвестности от того, что даже, казалось бы, самый умный из них не знал ответа. На странице записной книжки был нарисован прозрачный шарик с идеально прорисованной светотенью, а под ним была надпись: «Чет я не знаю, чесн, бред какой-то». Страх пролистал остальные страницы и увидел лишь рисунки, под которыми редко было написано что-то вроде: «Фиолетовенький, м-м-м» или «Да уж, вот так поворот». Страх бросил книжку на пол и стал рвать на себе волосы в истерике. — То есть, в-все это время ты не был умным и п-педантичным?! — кричал фиолетовый парень, бегая по комнате. — Ты з-занимался вот этой фи-фигней?! — Прости, мне жаль, — вздохнул Грусть и упал рядом с Отвращением. — О, вы как раз закончили! — голова Радости выглянула из-за угла. — Ребят, идем! — он позвал остальных. *** Я снова один. Как и всегда. Буквально на мгновение я не был одинок, но в это мгновение надо мной издевалась самая ужасная девушка на планете. Я не понимаю, что делаю не так. И мне страшно об этом думать. Как только прозвенел звонок с последнего урока, я медленно, но опять же немного неловко, угловатыми движениями сложил свои вещи в сумку и направился к выходу из кабинета. Я и не заметил, что внутри остались только мы с Хлоей и Сабриной, а остальные уже давно вышли. Они-то и перекрыли мне выход. — Сабрина, покарауль у двери, — сказала своей «подруге» блондинка. — мне тут нужно вопрос урегулировать. — Конеthно, Хлоя, — прошепелявила девочка и вышла за дверь, закрыв ее за собой. *** Страх, Грусть, Радость и Гнев смотрели на экран и медленно напрягались, пока Отвращение расслабленно похрапывало с дивана. Страх снова потянулся к волосам, чтобы выдернуть еще пару клочков, но Радость, не отрывая взгляда от экрана, остановил его, фиолетового человечка, убрав руки Страха от и без того пострадавшей головы. — Н-но… — начал было Страх, но Радость жестом попросил его замолчать, приложив палец к своим губам, и указал пальцем на экран. *** — Ч-что тебе нужно? — напрягся я, хотя еще не совсем осознавал, что происходит. Выражение лица Хлои резко сменилось от высокомерного на… Какое? Что это за выражение? Я никогда не видел такого выражения, обращенного ко мне. Она стала подходить ко мне, а я инстинктивно начал пятиться назад. Мы шли короткими медленными шажками — я от нее, она ко мне — несколько десятков долгих секунд, пока я наконец не уперся в подоконник. Теперь я понял, зачем нужны окна напротив двери: чтобы можно было убежать, если кто-то заблокирует тебе выход. А я всегда думал, что люди любят сквозняки. Но, к сожалению или к счастью, я не мог убежать через окно. Хоть сейчас была и довольно теплая весна, все равно окно было закрыто, а открывать его и прыгать со второго этажа у меня сейчас не было ни времени, ни физической подготовки. Хлоя подошла ко мне настолько близко, что каждым кусочком своего тела касалась моего. Ее руки оказались на моих плечах. *** Вдруг вечно спящий Отвращение проснулся. — Я что-то пропустил? — сонно прошептал он, потягиваясь. Но как только его взгляд лег на картину на экране, он просто застыл и не мог пошевелиться. — Тут Хлоя, — на удивление спокойно ответил Гнев, все еще стоя спиной к дивану и смотря на экран, как и все остальные. — И что-то, что явно по твоей части. — Или… — задумчиво произнес Отвращение и перевел взгляд на Радость. — Не по моей… *** — Нат… — прошептала Хлоя мне на ухо, и я заметил, каким приятным может быть этот голос. Тут она снова посмотрела на меня этим опять-непонятно-что-выражающим взглядом и вдруг властно и уверенно поцеловала меня.