Пища будущего

— На что тебе эта стекляшка? — Доминга оторвался от светской хроники «Тиградком» на мониторе. Тамир осторожно освобождал от упаковки небольшой предмет. — Случайно наткнулся на сайт, где предлагались эти сувениры, и заказал. Вспомнилось, как в детстве экспериментировал с лентой Мёбиуса. — Никогда не слышал. Это из какой области медицины? — Нельзя же быть таким дремучим. Мёбиус был челом, а его лента — из области геометрии. — Я вспомнил, — пренебрежительно фыркнул нав. — Дурацкое перекрученное кольцо. Как игрушка для несмышленышей сгодится, наверное. Правда, я думал, ты уже большой мальчик. — Не «дурацкое кольцо», а очень интересный объект, — менторским тоном отозвался Тамир, рассматривая на просвет своё приобретение. — Но бутылка Клейна еще интереснее. Сосуд в его руках отдаленно напоминал колбу или графин, только длинное горлышко было изогнуто, просунуто внутрь сквозь стенку и выходило наружу через дно. — Это опять какой-нибудь чел, а не создатель аркана «Кипящий котел» Рихард Клейн? — Ты же не обучался боевой магии, — удивился шас. — Нет, но я и так догадываюсь, что заклинание Клейна имеет смысл. В отличие от этой так называемой бутылки. Ей же пользоваться неудобно. — А вот я и хотел посмотреть, как это делается, — Тамир сцапал едва початую бутылку с лимонадом, перевернул свой сосуд и стал лить напиток в расположенное на дне отверстие. Когда он резко перевернул кособокое изделие, часть жидкости вылилась из горлышка обратно, но часть всё-таки угодила внутрь. — Вот ты на этом стуле и будешь сидеть, который залил, — немедленно заявил Доминга. Тамир сходил за миской и попытался вылить лимонад обратно. Гадская жидкость издевательски бултыхалась между стенками и горлышком, радостно стекая туда каждый раз, когда горлышко опускалось вниз. Тамир не выдержал и вытянул ее с помощью магии. — Из такой бутылки только врагам коньячок наливать хорошо, — заржал нав. — Что поделать, по-другому в трехмерном пространстве бутылку Клейна не смоделировать. — Ты мне можешь объяснить, на кой вообще ее горлышко внутрь толкать? — Чтобы получить одностороннюю поверхность, — шас сотворил нечто вроде четырехлапого жука и запустил в бутылку. Тот деловито двинулся по горлышку, поползал по стеклянным стенкам и выбрался обратно. — Он бы и в обыкновенную бутылку так же заполз и выполз. — Нету у тебя воображения. Если обычная бутылка запаяна, жук может быть только внутри или только снаружи. Если открыта, то ему надо пересечь край, чтобы перебраться с наружной поверхности на внутреннюю. А тут мы имеем одностороннюю замкнутую поверхность безо всяких краев. — Очень интересно… — скривил физиономию Доминга. Шас увлеченно продолжал, не замечая полного отсутствия энтузиазма у напарника. — Одно «но» — идеальная бутылка Клейна должна располагаться в четырехмерном пространстве. Тогда жук обошел бы всю поверхность и вернулся в исходную точку, двигаясь по прямой в одном и том же направлении. Когда жук ползет вдоль ленты Мёбиуса, так и выходит. А здесь ему приходится менять направление в месте, где поверхность пересекает сама себя. — Так сделай идеальную, а не эту твою букву Зю. — Где я тебе возьму четвертое измерение? — А где его берут, когда строят портал? Коридор находится в пятимерном пространстве, если я не забыл то, что объясняли в нежном возрасте. — Да, но мы внутри коридора — в обычном трехмерном! Тебе напомнить, что бывает, когда переход разрушается извне? — Ты что, сам в эту свою идеальную бутылку лезть собрался? Безразличие нава явственно сменялось интересом — он почуял занятную проблему. — Ерунду ты несешь… а вообще, можно попробовать просчитать кое-какие возможности. И в любом случае, потребуется толковый мастер артефактов. — Потребуется — найдем. Главное, чтоб какой-нибудь Эйнштейн не потребовался. — Я, конечно, не он, но в тензорном анализе тоже разбираюсь. *** Больше всего идеальная бутылка напоминала неестественно перекрученную змею. — У нас зрение не четырехмерное, — объяснял Тамир. — Мы видим трехмерную проекцию, тень, если можно так выразиться. Он поставил на стекле жирную точку черным маркером и пустил жука, который невозмутимо пополз по прямой. Ни нав, ни шас не заметили, когда жук успел оказаться за стеклом, а потом он и вовсе исчез из виду. На мгновение появился — вытянутый, словно карандаш — и пропал снова. — Его трехмерная грань от нас закрывает. — Стеклянная? — Мы, помнится, решили оставить в стороне вопрос, какими это стекло будет обладать свойствами в четвертом измерении. Потому что комиссар пришел. Как бы там ни было, в трех измерениях стекло оставалось стеклом. И вскоре «ласвегасы» убедились в этом — как только с полки, на которую оперся Доминга, слетел, нарушив неустойчивое равновесие, громоздкий старый фолиант. Прямо на идеальную бутылку Клейна. Поймать его увлеченный зрелищем предсказатель не успел. Осколки, между которыми долю секунды кружился черный вихрь, звенели в унисон с матом аналитиков. — Руки-крюки! А еще нав! — Да иди ты — не трогал я ничего! — Значит, полку наклонил! — А ставить на полку надо как следует! — И жука нет нигде, — удрученно заметил Тамир. — Точнее, он через четвертое измерение мог оказаться где угодно. — Надеюсь, не в ужине у Князя. — Не Князя, так кого-то еще, — шас наклонился и поднял нечто, чего секунду назад не было. Совсем. — Но точно не в нашем — мы такое не едим. Бутерброд должен быть бутербродом, а не этой фитюлькой. В руке Тамира был маленький бутербродик-канапе, наколотый на пластмассовую шпажку. — А что это в нем такое забавное, — Доминга попытался отобрать нежданное угощение, но не тут-то было — получил по рукам. — Не мешай, — Тамир сосредоточенно сканировал находку. — То есть, это выпало оттуда, куда улетел наш жучок? — Отстань, — отмахнулся шас и схватился за карандаш. — Ведь тогда мне еще казалось… Как я сразу до этого не додумался? Он долго чиркал по бумажному листу, потом еще раз просканировал бутербродик. — Ну как так может быть… — Да что тебе пришло в многомудрую башку? — В общем, получается так, что жук в момент разрушения артефакта по инерции улетел вперед не только в пространстве, но и во времени. — Это что… это пища из будущего, значит? — Из продуктов, которые еще не выращены, прикинь? Она вообще существовать не должна! Но существует. Причем влияет на пространство вокруг себя. Четырехмерным его, конечно, не делает, но как-то меняет — несомненно. Надо бы еще вот что посмотреть… вспомнить бы, куда я эту программу ставил. Шас отошел в дальний угол и замолотил разом по двум клавиатурам. Нав отправился за ним. Скрипнула входная зверь. — Ну вот кого еще несет? — Богу, — долговязый Доминга сумел разглядеть это поверх шкафа. — Я сейчас… А ты иди присмотри, а то сожрет еще. Впервые за всю совместную деятельность дар предсказателя раньше проснулся у Тамира. Еще бы это хоть чем-то могло помочь. Доминга успел увидеть исчезающий во рту Боги бутербродик, но сделать уже ничего не успел. — Ты знаешь, что ты сейчас сожрал, проглотина?! — Вкусно, но мало. Могли бы хоть штук пять оставить. Из чего делали? — Делали не мы, — подоспел к шапочному разбору Тамир, — и то, из чего делали, еще не существует. Ты сожрал несуществующий бутерброд из будущего. — Перемещения во времени невозможны. И какой он несуществующий, когда я его жевал и глотал? — Невозможны, а жаль. Я бы тебя с удовольствием сплавил в прошлое до своего рождения. Но тут был побочный эффект в результате разрушения артефакта, который представлял собой бутылку Клейна, вложенную в область четырехмерного пространства. — А теперь еще раз то же самое — нормальными словами. — А нам это уже неинтересно, — вмешался Доминга. — Бутылка всё равно разбилась, и выпал их нее вместо нашего жука этот вот бутерброд, который ты заглотил. — А он существует не в обычном состоянии и деформирует пространство вокруг себя, — добавил шас. — Любопытно, что станет с почти замкнутым пространством внутри твоего ненасытного желудка? — Хватит сочинять, а? Не смешно. — Ты даже не представляешь, насколько не смешно, потому что насчет бутерброда — всё правда. Проверяй любым способом. Хоть подружку свою целовать зови. — Слушай, а может, Бога не первый уже такой бутерброд ест? И у него в желудке черная мини-дыра, куда всё проваливается, как в прорву. А сейчас еще одна будет. — Тогда ты, Доминга, тоже такой бутерброд ел. А если серьезно, даже не представлю, чего ждать, когда молекулы из будущего разнесутся по всему организму. — Придурки с больной фантазией, — Бога с независимым видом направился к выходу, но оказался почему-то у двери в санузел. — Неприлично, — заметил Доминга, — не получится видеть действительно невероятное явление: Бога добровольно расстается со съеденным бутербродом. Будем надеяться в канализации молекулы из будущего окажутся в гомеопатических дозах и никому не повредят. Но уж больно бесславный конец для несчастной еды. — У нас еще трехмерная бутылка Клейна осталась. Будем иногда наливать в нее воду из-под крана. И если она вдруг приобретет правильную форму, будем знать, что круговорот воды в окружающей среде прошел полный цикл.