Сокровище

      — Когда ты познакомишь меня с мамочкой, Сокровище? — Хэмминг кривит губы в ухмылке. — После всего, что между нами было, я просто обязан на тебе жениться.       Астрид лишь фыркает в ответ на его подкол, за его ядовитыми шутками всегда слишком много правды. Демон и смертная ведьма — плохое сочетание, это известно им обоим слишком хорошо.       — Боюсь, она вытащит твой длинный язык через прямую кишку, когда узнает, кто ты.       — Ух, как некрасиво. — Хэмминг едко щурится, и она, как всегда, первой отводит глаза.       Её тёмные волосы струятся волной по голой спине, а кончики пальцев пропитаны ароматом пряных трав и благовоний. Она смотрит на него через плечо строго, а на дне её глаз, в черноте зрачка пляшут огни. Астрид не похожа на смертную. За её фарфоровой хрупкостью скрыта удивительная сила — сила иной природы, нежели та, что питает его бессмертие. Она красива так, что в груди, там, где когда-то билось человеческое сердце, теперь всё чаще ноет и болит.       — Куда нам до ваших манер, — Астрид перебрасывает волосы на плечо и перебирает спутанные пряди.       У неё узкая талия и прозрачная, бледная кожа, под которой виден каждый позвонок. К её беззащитно открытой шее тянет прикоснуться, вдохнуть её запах, сказать, что он вовсе не шутит и что если бы не эти проклятые законы… Но Хэмминг с его въевшейся в подкорку британской сдержанностью душу расхлебянивать не приучен. За фасадом утонченного аристократа так удобно прятать ту бурю, которую смертная подняла со дна его мёртвой души.       — Слушай, Сокровище, ты меня любишь или тебе просто страшно? — он садится на постели, и Астрид теперь так близко, лишь протяни руку, но Хэмминг не движется, лишь царапает ей кожу своим холодным дыханием.       — А ты? — в тон ему отвечает она, и от её взгляда хочется задохнуться. Астрид похожа на молодую старуху с этой её вековой мудростью в глазах, и на вопрос, так неосторожно брошенный в воздух, он не получит ответа, потому что знает его наверняка. Знает и она. Астрид видит его насквозь, видит его истинную личину, дарованную Горизонтом, и она не боится. Его же судьба жить в вечном страхе, что время или враги заберут её у него.

***

      — Да неужели ты за херову тучу лет с бабами не натрахался? Они ж одинаковые все! — Ларс попусту тратил слова, вбивая ему простые истины. Любовь — неизлечимая болезнь человечества, и даже демоны порой не имеют иммунитета.       — Нет, Ларс. Такой, как она, нет. Она — Сокровище.