Ценой смерти

Овечка Долли была злая и рано умерла. © Я ее понимаю. Если быть более точным на три и семь сотых процента, то понимаю потому, что также был не рожден, а создан искусственно. Затем получил основную часть знаний (приблизительно восемьдесят семь целых и шесть десятых процента) из виртуальной сети, что не могло не наложить отпечаток на восприятие окружающей действительности. Но на мое мышление влияет камень Бесконечности, помещенный в переднюю стенку моего черепа. Он, являющийся камнем Разума, дает мне возможность быть не живой машиной, а чувствовать эмоции. Это очень… странно. Аналитические выкладки, продуцируемые моим мозгом, часто (в сорока процентах случаев ровно) не совпадают с реальностью. Со стопроцентной вероятностью дело в отсутствии у меня умения прогнозировать поступки, вызванные эмоциональным всплеском. Это равно относится как к поступкам окружающих, так и к моим собственным. Земляне — очень непредсказуемая раса. Когда-то я считал, что они достойны смерти, но определенные события заставили меня в корне изменить точку зрения. Разумеется, я читал о явлении соулмейтов, но не принял в расчеты вероятность, что своя родственная душа есть и у меня. Вероятность отсутствия у себя души я оценивал в девяносто четыре и семьдесят две сотых процента. Но камень Бесконечности дал мне и ее. Когда я увидел Ванду, то впервые ощутил эмоции. В тот конкретный момент я не мог определить их; сейчас же (девяносто восемь процентов ровно) называю это любовью. С первого взгляда друг на друга мы просто знали, что являемся соулмейтами. Информация, полученная в виртуальной реальности, подтверждала, что процесс узнавания происходит именно так и не зависит от любых внешних обстоятельств, но я отнес ее к недостоверным данным. Я… не поверил. И я ошибался. Все, что во мне есть от человека (точной оценке не поддается, около шестидесяти процентов), знает, что любые действия, направленные на благо Ванды, — положительны. Будь то травма Роуди или сохранение жизни человечеству. Даже пойдя против нее под действием логичных аргументов Старка, я продолжу ее защищать, в первую очередь от нас самих. Даже ценой собственной смерти.