***
- Голова болит, детка? – нет, блин, это я удовольствие получаю. И уже хочу сказать что-то едкое, как воспоминания утра после выпускного становятся созвучны с настоящим. Тот же голос и тот же вопрос. - Лежи. Сейчас принесу аспирин. – и действительно приносит. А я все так же лежу и страдаю адской головной болью. Но ещё щурюсь, пытаясь привыкнуть к яркому свету. Таблетку со стаканом воды принимаю с благодарностью. Но все так же тошно от себя. Как и десять лет назад. И даже комната та же. - Ты не умеешь пить. - чувствую на внимательный взгляд, под котором хочется провалиться, нет, не сквозь землю, сквозь планету, чтоб уж точно больше никогда не встречаться с Никлаусом Майклсоном. - Что опять сбегаешь? – не обращаю на это внимания. Ищу свои вещи. Не могу найти свои трусики. - Не это ищешь? – этот козел, подонок и мерзавец три в одном крутит моё нижнее бельё на указательном пальце. А мне хочется зареветь. Громко и с чувством. - Отдай. – сдерживаюсь и пытаюсь вернуть часть своего гардероба. Но он слишком проворен, а я слишком разбита. Я все разревелась. Стукнулась ногой о кровать. Эта боль стала отправной точкой. Разревелась громко и с чувством в объятиях Клауса.Глава 2. Часть 1.
26 ноября 2017 г. в 01:08
- Ревешь? – наглый и раздражающий вопрос. Впрочем он всегда наглый и раздражающий. И даже сейчас мне хочется дать ему отпор, но слов нету. Есть только пустота.
- Реву. – смотрю заплаканными глазами в упор. Мне не нужно ему врать. Бесполезно и без необходимости.
- Ну и дура, что ревешь. – он не тот, кто смутиться и предложит помощь расстроенной девушке. Он тот, кто найдет солонку и щедрой рукой посолит рану. – Он улетает в столицу одним рейсом с Еленой завтра после обеда. А ты будешь выносить за матерью горшки.
Мне бы сказать, чтоб заткнулся и лез не в своё дело. Но… Это уже так не важно. И слез больше нет.
- Пошли ко мне. – его предложение неожиданное. – У меня никого. Трахнемся и нормально отметим выпускной.
- А давай! – не знаю, что заставило меня согласиться. Но это казалось правильным. Правильным до утра.