Видение

      Лес утонул в тумане, исчез в его липких щупальцах бесследно. Запах сырости и таящегося в ночи зла вызывал невольную дрожь. Годы службы на границах леса не помогали унять страх, лишь скрыть его от чужих глаз.       Лицо капитана галадрим не выражало никаких эмоций. Но он не ощущал привычного покоя, всё внутри него сжималось в комок от предчувствия беды. Халдир не выдал себя, спокойным голосом отдавая приказы, словно это был обычный день, один из многих. Долгие века повторяющийся пейзаж, всё слилось в одно, ничего не могло удивить, поразить эльфийский взор.       Холодный ветер сдул кем-то забытый плащ, пронёс его сквозь туман, так, словно это призрак накинул на плечи одеяния стража леса. Напряжение стало физически ощутимым, словно какой-то неподъёмный груз давил на плечи. Играя, ветер легко закинул одеяния на высокие ветки, повесив, словно знамя. Потрёпанное, поруганное, втоптанное в грязь знамя.       Видение было таким явным для всех, что каждый воин потянулся к оружию, постарался встать ближе к собрату, чтобы плечом к плечу встретить опасность.       - Что происходит? – Молодой эльф, вставший рядом с командиром, едва слышно произнёс свой вопрос. Слова растворились в тумане, наплывающим густыми клубками грязи откуда-то слева, скрывая дорогу. Рука сжала рукоять меча, обнажая лезвие.       Послышалось ржание лошади. Шаги. Но никто не вышел в блёклый свет фонарей Стражи. Минуты тянулись словно года. Кто-то вызвался пройти вперёд, посмотреть, но не слишком рьяно, не двигаясь с места.       Халдир молчал, ощущая движения призрачных тел по разросшимся зарослям кустарника, в которых орки не смогли бы пройти без шума и ругани. Эльф бы смог, но не стал прятаться от глаз собратьев. Хотелось задать вопрос, крикнуть в холод таявшей ночи: «Кто там? Выйди в свет фонарей!», но тогда капитан выдал бы свой страх. Он не мог позволить себе быть слабым.       Дрожа, туман опадал, рисуя черты измождённой, но прекрасной женщины. Она стояла спиной к эльфам, тонкими пальцами расчёсывая светлые волосы.       Стражи молчали, не в силах отвести взор, разбить оковы морока, двинуться на встречу с видением.       Очертания становились чётче, туман оголял тела погибших воинов, лежащих на чёрной земле. Прекрасная дева тихо напевала песню о прощании с павшими, а её тело, всё более живое и реальное, оказалось выпачкано в кровь.       Забытый плащ, под порывами ветра, хлопал, и этот звук набатом звучал в ушах. Орки близко, их зловонное дыхание у самого лица. Беспомощность ощутил воин, упав на колени. Халдир узнал прекрасную деву, чьи порванные одежды развевались на ветру. Прекрасная дочь Владычицы Леса лежала перед ним на земле, свернувшись в комок, под пинками грязных сапог. В глазах её ужас и с губ слетает хриплый вскрик. Золотые нити, унизанные жемчугом, лежат на подгнивающей листве, алая кровь бежит к ним тонким ручьём, нежно касаясь светлых локонов волос. Кусочек неба, светлого и чистого, над чёрным лесом, застыл перед взором.       - Капитан!       Окрик вернул его в действительную реальность. Халдир вздрогнул, всё таки выдав свои чувства. Нет, он не бездушен, не черств, в нём также течёт кровь, он также радуется новому дню. Каждому дню.       Видели ли другие то, что видел он?       Их лица наполнены беспокойством, но они пока не разгадали своих предчувствий.       Ветер стих. Внезапно остановилось всё, став каким-то потерянным, забытым. Не пели птицы, не шелестела листва. Даже дыхание ночных стражей было бесшумно.       Тишина. Туман снова вьётся по чёрной земле, но лучи восходящего солнца гонят его в тенистые лесные низины.