Не плачь

Костюм сильно жмёт в плечах и от этого по телу бегут мурашки. Нервы сжимаются в комок где-то в районе живота и ползут к горлу, заставляя судорожно вдыхать воздух. Я смотрю в зеркало и пытаюсь разглядеть черты Мэдди в своём лице: округлый нос и форма губ - вот всё, что говорит о сходстве со старшей сестрой. В остальном из зеркала на меня глядит Маккензи. Маленькая, глупенькая Маккензи. И это сильно злит. Эбби подзывает меня и просит показать «Мэдди-фейс»*. Я стараюсь изо всех сил, стараюсь показать грусть, но выходит что-то совсем не то. Бросаю короткий, полный мольбы о помощи взгляд на сестру, но та полностью занята своим макияжем. Мама крутится вокруг неё и даже не смотрит на меня. Эбби продолжает что-то кричать, я плохо слышу её слова. Глаза застилают слёзы. Очень хочется услышать слова утешения от мамы, но она занята Мэдди. Абсолютно неожиданно помощь приходит от Кристи. Та произносит лишь несколько утешительных фраз (возможно, её об этом попросил продюсер шоу, но я не хочу об этом думать), однако её речь действительно помогает мне, и на несколько минут я даже ощущаю себя вполне значимой персоной. Ещё один короткий взгляд на сестру рушит эту иллюзию. *** Я стою за кулисами и пытаюсь не волноваться. Ненавистный костюм всё ещё давит в плечах, но теперь к тому же и резинки рукавов больно впиваются в кожу. Комок нервов не даёт мне вдохнуть полной грудью, а вместо слов из горла вырываются тихие писки. Мэдди говорит дежурную речь, прописанную сценаристом (вчера вечером она прорепетировала её два раза), обнимает меня и улетает в гримёрную. Я знаю, что она не станет смотреть моё выступление, но эта мысль почему-то не приносит должного облегчения, а вызывает обиду. В голове пробегает ещё тысяча мыслей, пока я выхожу на сцену и занимаю свою позицию. Свет софитов настолько яркий, что я не вижу ничего дальше восьми шагов. Интересно, мама в зале или убежала к Мэдди, чтобы поздравить её с удачным выступлением? – Я не успеваю даже сформировать этот вопрос, как тут же начинается музыка. К счастью, тело прекрасно помнит все движения, но к лицу приклеилась глупая (глупая ли?) улыбка, и я никак не могу её убрать. Мне кажется, что это больше похоже на нервный оскал. Медленно глаза привыкают к яркому свету, я вижу силуэт мамы в зале, и нервное напряжение постепенно убывает. Я стараюсь вспомнить все грустные моменты, какие только могу. Вспоминаю, как на репетициях меня незаслуженно ставили в последний ряд, как Эбби кричала на меня в гримёрной, как в глазах абсолютно всех я читала «Мэдди лучше»…нужные эмоции одна за одной отражаются на моём лице. И вот, я уже не Маккензи, и даже не Мэдди, и никто бы то ни было ещё. Я актёр, показывающий чувства, сокрытые в душе, я танцор, чисто выполняющий все элементы, наконец, я артист, рассказывающий свою историю миру!.. Музыка закончилась также неожиданно, как и началась. Я ухожу за кулисы. Сердце громко стучит в ушах, руки трясутся. Но мне хочется ещё. Сейчас я ощущаю, что хочу танцевать ещё и ещё… Хлоя хвалит меня и протягивает бутылку воды. Я с благодарностью принимаю её, в душе желая, чтобы на месте Хлои сейчас была моя сестра. Я медленно бреду к гримёрной, у меня есть время спокойно сменить костюм для группового номера и даже немного передохнУть. Когда я захожу туда, то нахожу Мэдди за её туалетным столиком, всё такую же невозмутимую. Но одна деталь от меня не скрывается. Мэдди тяжело дышит, как после быстрого бега. Немного отдышавшись, она спрашивает, как прошло моё выступление. Я считаю, что слова «хорошо» вполне достаточно. Кажется, Мэдди тоже удовлетворена таким ответом. *** Мы приезжаем домой поздно вечером, как и всегда. У меня едва хватает сил, чтобы привести себя в порядок, и доползти до кровати. Мама заходит пожелать мне доброй ночи и даже остаётся поболтать со мной на пару минут. - Ты знаешь, она ведь смотрела, как ты танцуешь, - хитрая улыбка промелькнула на мамином лице. Сначала я не понимаю, о ком речь. О мисс Эбби? Джиане? Девочках? И вдруг меня осеняет. -Мэдди? Мэдди видела?- наверное я улыбаюсь слишком радостно, потому что мама не может сдержать умиления. -Да, малышка. Она очень не хотела, чтобы ты знала. Но бутылку воды для тебя принесла именно Мэд. Она была за кулисами всё твоё выступление. А потом убежала, чтобы ты не увидела её. Я пытаюсь осознать всё сказанное мамой, но не особо получатся. -Кензи, только не выдавай меня. Ты как будто ничего не знаешь, - мама заговорщицки подмигивает мне и задорно улыбается. -Конечно, мам, как всегда.