Охранник смотрел в своей комнатушке какую-то комедийную передачу, иногда прерывая тишину истерическими смешками или громкими сморканиями в старенький носовой платочек. Особого внимания на свои не очень приличные звуки он не обращал, однако в какой-то момент отчетливо услышал, как некрасиво все-таки выходило у него смеяться и сморкаться, потому что в фойе повисло полное молчание. Он потер свои усы, вжал голову в шею и прибавил звук в небольшом телевизионном ящике, тихонько шмыгая красным носом.
Маша виновато посмотрела на Максима, а затем, прикусив губу, волнительно — на свою подругу, та в свою очередь опустила голову, хлопая глазами и не зная, что делать. Максим по натуре своей достаточно быстро догадывался, в чем суть происходящего, умел анализировать поведение и поступки людей. Ему не составило труда сложить все в полную картину, чтобы понять, что его «милая незнакомка» — та самая «мелкая», в которую влюбился его друг. До чего же глупо…
Паша же, пусть и не особо разбирался в психологии людей, все-таки тоже догадался, что к чему. Просто своего друга он знал как свои пять пальцев, и не заметить перемены на его лице было для Пашки просто невозможно. Он остановился, глядя то на Макса, то на Ксюшу и совершенно не понимая, как быть дальше. Даже Мишка Новиков понял, что лучше помолчать и не задавать пока вопросов, хоть он и безумно хотел этого в силу полного непонимания происходящего.
В следующую секунду по пустующему и безмолвному фойе пронесся очень громкий и звонкий возглас.
— Сахарок!
Ксюша ухватилась за этот голос, словно за спасательную соломинку, и быстро повернулась к идущей к ним навстречу девушке. В целом, погоды бы, конечно, это ей никакой не сделало, но она просто не могла находиться между теми двумя парнями и попыталась хоть как-то отвлечься. Все остальные машинально повернули или подняли свои головы тоже.
К ним весело почти вприпрыжку шагала какая-то девушка примерно их возраста. Она была невысокой, однако на каблуках выглядела внушительно в сочетании с уложенными в красивую прическу волосами, стильной, но не броской одеждой и легким макияжем. Девушка подбежала к ним вплотную и, широко улыбаясь светящейся улыбкой, взяла за плечи Мишу Новикова.
— Ты ли это, Мишка?! Сахар!.. Господи, как давно не виделись, я так соскучилась! — она крепко-крепко обняла его.
— Лера? — почти шокировано и очень тихо спросил Новиков.
— А кто еще-то? Ох, ты так возмужал! Ну, что смотришь, как будто впервые меня видишь? — громко кричала она на все фойе, перебивая сморкания охранника.
— Нет, просто… ты так изменилась.
— Правда? Думаешь? Я все такая же, ты что!
— Нет, ты как-то… ярче, что ли, стала. И красивее. — Он смутился. — Я рад тебя видеть, в общем. Очень.
— Я тоже рада! — улыбнулась она. — Ну, рассказывай! Как жизнь? Как учеба?
— Эй! — перебил их Паша. — Идите отсюда, поговорите в другом месте. Не видите, что ли, у нас тут… дела?
— Сами идите! — возмущенно сказала она в ответ, ей совсем не понравился тон, которым говорил этот блондин.
Пашка охренел. Его еще никогда никто так нагло не затыкал. Он готов был выругаться на обнаглевшую девушку всеми матами, которые только знал, но промолчал. Может, из-за Ксюши, может, из-за Макса. Он посмотрел на своего друга, решив не обращать внимания на шумную, непонятно откуда взявшуюся девицу. Максим как-то отрешенно смотрел на нее же, но потом перевел взгляд на свою «незнакомку», которая в свою очередь чересчур восхищенно смотрела на эту Леру. У нее была такая особенность — завороженно наблюдать за красивыми людьми, считая их «звездами». Она, казалось, уже забыла, что ее рано или поздно ждет что-то довольно серьезное.
Маша была единственной, кто по-настоящему заинтересованно слушал. И ее охватила… грусть. Миша смотрел на эту девушку как-то… не так.
— Как тебе здесь? Нравится вообще? — увлеченно продолжала Лера. — Я слышала, что Светлова тоже тут. Это правда?
— Лида-то? Да, она сейчас на втором курсе, мы вообще на одном факультете, оказывается. А ты как? Ты же до последнего не знала, на кого поступать. Сейчас не жалеешь?
— Нет, что ты! На самом деле, мне даже кажется, что это мое призвание. Если бы мы на Посвящении в старшеклассники с тобой не были ведущими, я бы, наверное, так и не поняла, что мне нравится.
— Я рад за тебя, — улыбнулся он и чуть погодя осторожно спросил. — А про Сашу что-нибудь слышала?
Максим поднял взгляд на Пашку. Пока те двое что-то болтали между собой, а девушки слушали (или просто смотрели), парни были единственными, кого волновала небольшая проблема, заключенная в одной мелкой первокурснице. Глаза парней встретились, и обоим стало как-то неловко. Особенно Пашке. У него нервно задергалась коленка и непроизвольно сжались кулаки. Однако... только хотел он разнести все в пух и прах, как шумная девка замолкла, и это его немного удивило. Правда, не прошло и трех секунд, как она снова начала что-то болтать, намного тише, но Паше было как-то все равно. Он снова глянул на Макса, который… улыбнулся ему.
Они уже давным-давно были знакомы и понимали друг друга, как правило, с полуслова. Эта улыбка не была прямым текстом, но Паша понял по ней, что его друг полностью отступается от понравившейся ему девушки. Это стало чуть ли не последней каплей для Левакова.
— Вы заткнуться можете?! Заебали, честно! — наорал он на Леру.
Ему просто некуда было девать свой гнев. Злился он в большей степени на себя, конечно.
Девушку же и так до невозможности раздражал этот нахал. И теперь ее терпением лопнуло. Она повернулась к нему всем корпусом, недовольно скрестив руки на груди.
— Ты не охренел ли? Я разговариваю со своим другом, и меня не колышит, что вы тут рядом встали. Где хочу, там и разговариваю.
— Это
Я где хочу, там и разговариваю. А ты вообще кто такая-то?!
— А-а! Ты меня достал!
Дело приняло неожиданный поворот. Девушка сжала кулаки и набросилась на Левакова. Ксюша наконец опомнилась, очевидно испугавшись перемене в поведении «звезды» и заволновавшись за своего идола. Кто знает, по-настоящему Лера хотела избить Пашу или просто желала «припугнуть», в любом случае, к всеобщему счастью, ее кто-то вовремя остановил.
— Простите мою немного вспыльчивую спутницу, — появившийся буквально из ниоткуда парень сжал девушку в «объятиях» и как-то странно улыбнулся.
— Отпусти! Я должна врезать этому уроду! — брыкалась та, однако все было тщетным.
— Мы сейчас же уйдем, простите за беспокойство. — Он глянул на Новикова. — А ты пойдешь с нами. И привет, кстати, давно не виделись.
— Привет, Глеб, — улыбнулся Мишка в ответ.
— Никуда мы не пойдем! Пусть сами уходят! — все еще возмущалась Лера.
Паша издал какой-то непонятный звук, махнул рукой и нервно ушел в неизвестном направлении. Ему нужно было хорошенько все обдумать. Видеть кого-либо он не желал: ни Ксюшу, ни Макса, ни тем более остальных, кто находился в фойе. В принципе, именно он был причиной конфликта, поэтому Мише и двум его приятелям уходить смысла уже не было. Максим хотел вначале пойти за Пашкой, но отчего-то передумал, надеясь хоть немного поговорить с Ксюшей. Она же… теперь неотрывно и излишне восхищенно пялилась на подошедшего парня.
— Вот нахал! — крикнула вслед Пашке Лера, а потом подняла голову к своему «спутнику». — Все, можешь отпустить меня, я спокойна.
Парень, которого Мишка Новиков назвал Глебом, лишь слегка ослабил «объятия», но не выпустил Леру.
— Как у тебя дела? — обратился он к Мише.
— Все хорошо, спасибо. А у тебя?.. Нет, для начала: вы что тут делаете-то?
— Мимо проезжали.
— Мимо? А куда путь держите?
— В Италию, — усмехнулся Глеб. Лера, все это время смотревшая вслед Левакову, тоже начала смеяться.
— Мы к тебе, Сахар, не парься, — сказала она. — А вообще, если не знаешь, это же родной город Глеба.
— Да?
— Угу, — кивнул Глеб, — едем знакомиться с моими родителями.
— Вау, — по-настоящему удивился Мишка и посмотрел на Леру. — Волнуешься?
— Тебе честно сказать или шуткануть? — состроила она очень кислую мину. Глеб посмеялся. — У вас-то что там с Дашкой? Она где? Я с ней встретиться хотела.
— Даша дома. Если хочешь, можем пойти прямо сейчас.
— Да, хочу! Идем!.. Стоп, вы уже вместе живете? — Лера хитро-хитро улыбнулась и приподняла брови. Миша очень сильно смутился и отвел взгляд. — Ладно-ладно, пойдем уже к ней.
Решив более не смущать своего старого друга, она быстро перевела тему и потащила его к раздевалке, чтобы он оделся. То, что Мишка пропустит пары, ее совсем не волновало. Они довольно быстро скрылись из виду, оставив Максима, Ксюшу и Машу в одиночестве. Эти трое как-то потерянно смотрели им вслед.
Максим опомнился первым и осторожно дотронулся до плеча Ксюши. Она в ответ вздрогнула, но не решилась поднять взгляд на него, напротив, сжалась еще сильнее.
— Пойдем, поговорим немного, — только и сказал он, мягко, спокойно и как-то по-доброму, что девушка почувствовала некое облегчение.
Они просто пошли прямо по коридору, и, зайдя за поворот, Ксюша виновато выпалила:
— Прости, что не позвонила, Максим. Я потеряла твой номер. И вообще…
— Все нормально, — сказал он. — Слушай, если ты думаешь, что… нравишься мне… Нет, ты мне нравишься, ты очень милая, но… Если тебе нравится Пашка, то ты не должна чувствовать никакого стыда, связанного со мной. Ладно?
Он все понимал, вот только говорить об этом было как-то неловко. Тем не менее Ксюша была ему благодарна. У нее защипал нос и подступили слезы, но она постаралась сдержаться и только улыбнулась, выдавив тихое: «Спасибо». Потом просто побежала в неизвестном направлении. Скорее всего, в туалет. Плакса же та еще.
Макс еще раз удивился всему происходящему и особенно тому, как он сам умудрился вляпаться в такую странную историю. В любом случае тогда он в большей степени ощущал облегчение и слабо щипающую изнутри грусть. Сложил руки в карманы и побрел на поиски Пашки.
Нашел он его в мужском туалете. Леваков ходил из стороны в сторону, иногда пиная стенки и нервно потирая ладони. Стоило его другу зайти туда, как он скорчил рожу и почувствовал еще больший прилив злости-бешенства-стыда.
— Паш, — начал тот, но был перебит.
— Макс, короче, мне пофиг на эту мелкую. Правда. Я ее терпеть не могу, серьезно. И терять еще друга из-за этой дуры не собираюсь.
— Да не потеряешь ты меня, чего так преувеличивать… — протянул Ковалев.
— Она же тебе нравится!
— Я же говорил тебе, что это был просто интерес.
Пашка глубоко дышал, напоминая бешеного быка, и, состроив очень виноватое лицо, спросил:
— Точно?.. — Макс не смог сдержать смешка. — Не смейся, урод! Я же серьезно!
— Прости. Просто… она на тебя хорошо повлияла.
— Рот закрой, — отвернулся он. Сам уже понимал, что как-то изменился с тех пор, как начал общаться с ней.
— Хорошо, хорошо. А теперь иди уже к ней, она должна быть где-то возле женского туалета.
Пашка еще раз пристально посмотрел на своего друга, как бы ища в глазах ответа, что тот точно не против, а потом, удостоверившись в этом, вышел. Максим лишь покачал головой и улыбнулся, глядя ему вслед. Ему на самом деле было немного тоскливо, хоть он и пытался скрыть это и от Ксюши, и от Пашки, и даже от себя. Но в действительности «милая незнакомка»... не нравилась ему так сильно. По крайней мере не так, как Пашке. Он был рад за своего друга, за то, что тот начал меняться, остальное его как-то не волновало.
Макс вышел и решил пойти домой. На пару уже смысла идти не было, да и вообще не хотелось. В фойе все так же царила тишина, если не считать бубнения по телевизору и смешки со сморканиями из каморки охранника. И только если прислушаться, можно было заметить еще и тихие всхлипывания. На скамейке, забившись в уголок, тихонько вытирала слезы Маша. «Точно, она же влюблена в Новикова, — подумал Максим. — А у него, по словам той Леры, уже есть девушка…»
Он не разбирался в любви и не знал, как нужно себя вести, но девушка выглядела слишком жалобно, и он решил, что утешить ее просто необходимо.
А потом просто случайно отметил, что она намного милее «милой незнакомки».
***
Когда Ксюша успокоилась и вышла из туалета, ее тут же схватили за запястья и притянули к себе. Это был Паша. Он посмотрел ей в глаза, чуть сильнее сжал ее руки и грубо поцеловал, крепко-крепко обняв.
На этом закончилась нереальная любовь Александра Котова и Евгении Андреевой, и началась реальная…
The end
