Мечта

Сегодня я опять проснулась рано, чтобы пойти на занятия. Два дня отдыха — штука хорошая, но уже хотелось петь и танцевать. Я быстро собралась и спустилась вниз, там отец уже приготовил завтрак, который я так же быстро съела и побежала в агентство. Пока ничего плохого не случилось, но почему-то мне было неспокойно — я чувствовала, что сегодня произойдёт что-то плохое. Поднявшись в зал, сразу увидела девочек, которые бросили на меня выжидающие взгляды. Я тут же поняла, что они хотят узнать. — Да, мы расстались, — опечаленно сказала я и пошла переодеваться. Девочки зашли сразу за мной, чтобы узнать все подробнее. — Это что, нам теперь тоже нельзя встречаться? — спросила Юми. — Не желательно, но я не имею права вам запрещать. Точнее имею, но раз я встречалась, и у меня не сложилось, а у вас складывается, то не вижу смысла препятствовать. Только как всегда я говорю… — я подняла указательный палец вверх и ждала от них продолжения моей реплики. — …быть осторожными и не подводить команду, — сказали все как один. — Точно. Я спокойно переоделась и вышла в зал. До прихода Джихуна, мы хорошо размялись, повторили пару старых связок и готовы были с новыми силами усердно работать. Но когда он пришёл, то сказал, что нас ждёт директор, и напоследок добавил, что нам повезло, потому что он подготовил убойную тренировку, которую не успеет провести. Мы обрадовались, что избежим мучений, но так же не понимали, почему нас зовёт директор. Я думала только о том, чтобы это не было связанно с BTS. Мы поднялись к директору Бану, и когда вошли в кабинет, он нас встретил с улыбкой. У меня сразу упала гора с плеч — значит не так все серьёзно, раз он улыбается. — Девочки, присаживайтесь, — предложил он, и мы естественно не могли противиться. Устроившись на диване и прижавшись друг к другу, мы готовы были внимать. — Как думаете, зачем я вас позвал? — он сел в кресло напротив нас. — Без понятия, — сказала я. За мной сразу же вставила реплику бесстрашная Ная: — Поговорить о дебюте? — Пять очков Гриффендору, — рассмеялся директор и показал на Наю. — Вы правы, юная леди. Сегодня я хочу услышать, что вы успели написать, посмотреть, как вы танцуете и как поёте, чтобы примерно решить, когда у вас будет дебют. Кстати! — после этой реплики в кабинет зашли два парня. Они были достаточно высокого роста, один из них был немного пухлый, но очень милый, а второй коренастый, с безумно красивыми глазами. — Это ваш менеджер — Ли Хакмин — указал он на пухлого парня, — а это координатор — Пак Райан, — указал на второго. Мы были немного ошарашены этой новостью, ведь не готовились сразу и к координатору, и менеджеру — кажется, что директор решил взяться за нас очень крепко. Немного потупив глаза на двух парней и на директора, мы, наконец, смирились с этой мыслью, и готовы были слушать, что же ждёт нас дальше. — У меня сразу есть несколько концепций для вашего дебюта, и вы можете выбрать, — начал Райан. — Потом, я проработал диету для вас, которую вы начнёте с сегодняшнего дня, — его голос был достаточно строгим, поэтому мы сразу напряглись, что нельзя было скрыт от глаз директора и менеджера. — Не волнуйтесь, он на самом деле душка, — улыбнулся Хакмин. — Я просто буду вас поддерживать, помогать в решении каких-либо вопросов, оберегать от фанатов и не фанатов, также через меня можно договариваться с различными программами и телешоу об участии. Когда станете успешными, именно я буду помогать с составлением программы тура. В общем, по всем вопросам обращайтесь ко мне. — Ура… — изумились мы и начали хлопать, будто нам только что представились звезды мирового масштаба. После, представились мы по очереди и как группа PinkMilk — Все-таки мы выбрали глупое название, но зато хорошо звучащее. До 3 часов дня директор, координатор и менеджер ходили с нами. Они смотрели: как мы танцуем, как поём, послушали песни, которые написали Сани, Ная и Юми. Все это время мы находились под давлением, мне было страшно даже волосы не так поправить. Вроде, кажется, что директор и Хакмин с Райаном очень добрые и милые, но мы знаем, что им важен наш результат, потому что компания вкладывает в нас средства и естественно ждёт их возвращения и прибыли. Я успела подумать, что тренировка Джихуна не была бы так плоха сегодня. Тур с директором Баном намного сложнее выдержать, эмоционально это точно. В конечном счёте, он сказал, что мы готовы будем выпустить альбом через месяц, из-за чего у нас глаза на лоб полезли. Большинство артистов по полгода готовятся, а тут у нас всего месяц. Вместе с Райаном и Хакмином мы пошли в столовую, чтобы перекусить, после столь эмоционального тура и поработать над концептом и расписанием. Естественно, нам сразу сказали, что мы не можем есть, в этот огромный список входило: все жаренное в масле, любые сладости, кроме фруктов, никаких консервов и полуфабрикатов. Все достаточно просто, если не учитывать, что мы все страшные сладкоежки, в остальном это обычная диета, которую обязательно мы должны совмещать вместе с физическими нагрузками. Когда мы выбирали еду, Райан следил за каждым нашим движением, у Хеджин даже самостоятельно из тарелки выложил все что ей нельзя. Усевшись за стол, мы начали обсуждать концепт группы и альбома, в общем. — У меня есть для вас на выбор три концепции группы и эту концепцию нужно будет выразить в первом альбоме, — он достал ежедневник, и из него фотографии с примерными костюмами, макияжем и цветовой гаммой. На одной были: черные цвета, кожа, латекс, шипы и т.п. — стиль 2NE1. Нам такой точно не подходит, поэтому мы его моментально откинули. На другой: яркие, вырви глаз цвета, безумные прически и эпатажный макияж. Из крайности в крайность. Это так же моментально полетело в мусорку. Третий был самым адекватным: постельные тона, простые, незамысловатые прически, естественный макияж. Красота в простоте. Конечно, мы выбрали его и внесли свои небольшие коррективы. — Тогда я организую фотосессию, и мы снимем первые тизер фото. — Думаю, что нужно сразу несколько образов продумать, — предложил Хакмин. — Да, это было бы здорово, — выкрикнула Юми, — как в альбомы парней «LoveYourself». — Не будет ли это считаться копированием? — спросила я. — Девочки, вы из одного агентства, вас в любом случае будут называть женской версией BTS, так что я не вижу в этом ничего страшного, — улыбнулся наш менеджер. — Можно детально продумать и вашу историю, выдержать её на протяжении всей вашей карьеры, это ведь интересно. — Возможно, ты прав, — согласно кивала Сани. — Есть ли пожелания по каким-нибудь шоу для продвижения и т.п.? — продолжил спрашивать Хакмин. — О я хочу WeeklyIdol, — запищала Ная. — А я на Бегущего человека хочу, — захлопала в ладоши Юми. — Не жирно вам, — возмутилась я. — Туда вообще-то по приглашению приходят. Может запустить шоу про нас? — улыбнулась я и посмотрела на менеджера. — А это не жирно? — возмутилась Сани. — Так тихо! Я видела, что у других айдолов в начале карьеры, практически у всех, есть шоу про них. Чтобы познакомиться и заинтересовать аудиторию. — Я могу попробовать договориться с каким-нибудь развлекательным шоу, не переживайте, но и Дахён говорит правильные вещи, — пометил Хакмин. — Недаром я лидер, — я махнула волосами в попытке показать, насколько крута, но задела стакан и разлила его на стол. — Да, красотка, — заворчала Ная и встала из-за стола. — За руками бы лучше следила, — все начали смеяться и прибирать беспорядок, который я устроила. В конечном итоге, мы составили список шоу и программ, на которых мы хотим побывать. Он получился обширным, но мы понимали, что на все уж точно не попадём, потому что только дебютируем. Зато у нас в планах взять награду за лучший дебют года — это точно в наших силах. После обеда Хакмин и Райан ушли работать над концептом и расписанием, а мы отправились в наш зал, чтобы продолжить усердно заниматься. — Я пойду к Шуге в студию, чтобы написать песню для дебюта, — осторожно сказала Ная. — А больше ничего ты не хочешь? — возмутилась я. — Мы в агентстве, за пределами делайте, что хотите. Точнее — нет, вы не можете В ПРИНЦИПЕ делать то, что хотите. — Но к нему никто не заходит кроме парней, а они итак все понимают, — заканючила Ная. — У них есть менеджер, который тоже в праве туда зайти. Да любой преподаватель, знаковый, друг может туда зайти. Я сказала — нет! — моё решение было окончательным и бесповоротным. — Если ты рассталась с Чимином, это не значит, что мы не можем видеться с ребятами! — крикнула она на меня, и я немного оцепенела, но потом очень разозлилась на неё. — Неужели ты не понимаешь, что я это делаю для вас. Я беспокоюсь о вашей безопасности и о группе! — впервые я кричу на свою подругу. Мне абсолютно не понятно её поведение, они всего пару дней вместе, а ведут себя как дети. — Юми почему-то не бегает к Техёну днём, посреди рабочего дня. Сейчас весь персонал в здании, а ты так бездумно хочешь пойти туда! — Да, хочу! Я хочу написать песню и увидеться с ним. У нас нет своей студии, уж простите. — Иди в общую — в чем проблема? — Не хочу туда! — крикнула Ная. — Да, неужели ты не понимаешь своей головой, что если вас поймают, в первую очередь достанется тебе: ни Шуге, потому что он уже знаменит, ни нам — нам возможно во вторую, и то, скорее всего мне, потому что не уследила. Ты будешь отдуваться за своё решение, я не хочу, чтобы хоть один человек покинул эту команду. Так что сиди на жопе ровно… — в зал зашёл Хакмин и перебил меня. — Дахён, давай к директору Бану, он ждёт тебя. — Что-то случилось? — спросила я, но в ответ получила только осуждающий взгляд парня. — Хорошо. Всем быть здесь. Сани ты за главную, если Ная захочет пойти — то только в общую студию, ясно? — я увидела, что все кивнули, кроме моей подруги, она была на меня обижена. Я вышла из зала и пошла за менеджером обратно к директору. По дороге Хакмин ни слова не сказал, по поводу того, что меня ждёт там. Зайдя в кабинет, я так же села на диван перед директором. — Сейчас придёт второй и мы поговорим, — сказал он, и закинул ногу на ногу, облокотившись на спинку своего кресла. Я совершенно не знала, кто должен прийти: может кто-то из преподавателей, или Райан, может кто-то из трейни или уже айдолов — не было никаких догадок. Того кого я увидела в дверном проёме, я ожидала увидеть меньше всех. В кабинет вошел Чимин, он поклонился и только потом заметил меня, его глаза округлились, и я поняла, что что-то тут не так. — Присаживайся, — сказал директор. Чимин прошёл и сел на другой конец дивана, подальше от меня. — Что ж ты так далеко отсел? Боишься её? Или стесняешься? Садись ближе, — в ответ парень нехотя подвинулся ко мне, но все равно остался на расстоянии. — Сами начнёте или мне начать? — никто не осмелился начать — ни я, ни он. — Тогда начну я. Что это? — директор достал из внутреннего кармана пиджака фотографии, на которых я и Чимин идем за руки. Это было вчера, когда он повёл меня в парк. Потом были фото, где мы сидим на скамейке, а затем, то где он меня обнимает. — Это не то, что вы думаете. Не вините Дахён, это я виноват, — начал Чимин. — Я мог ожидать от Чимина, но не от тебя Дахён, — возмутился директор, на что я только виновато опустила голову и не могла ничего сказать. — Он тебе нравится? — Директор… — Помолчи, Чимин, я сейчас разговариваю с Дахён. Так нравится? — ещё раз спросил он. — Ну, если честно, — я мямлила себе под нос, — да, но мы не встречаемся, и не будем, — сказала я. — Она права, директор. Я просто показывал ей свою симпатию, но она меня отталкивала, поэтому накажите только меня, она не виновата, — Чимин встал на колени перед директором. — Я тебя понял, — спокойно сказал директор. — Значит, нравится… — задумался он, не обращая внимание на слова Чимина. — Мне пришлось заплатить хорошую сумму, чтобы выкупить эти фотографии. — Я выплачу все, — сказал Чимин. — Конечно, — усмехнулся директор Бан, — А ещё я придумаю, как вас наказать. Пока эти замечательные фотографии останутся у меня, — он убрал их обратно в карман пиджака. — Можете идти. И Дахён, надеюсь, что ты будешь благоразумнее или хотя бы осторожнее. Я же не изверг, я понимаю, что ты молода, у тебя бурлят чувства, эмоции — но научись скрывать их и сдерживаться, — напоследок сказал директор, и мы вышли из кабинета. — Дахён, давай поговорим, — сразу сказал Чимин и взял меня за руку. — Ты что не понял? — я выдернула её. — Все игры кончились, Пак Чимин, мы больше не будем вместе. — Я выплачу все неустойки, но я должен с тобой поговорить. — Ты никому, ничего не должен.