Everyday life of Salem Saberhagen

      Искусство войны познал Сэйлем с удивительной лёгкостью уже давно. И потому знал прекрасно, что врага надо знать лучше, чем самого себя даже. А что как ни личная комната способна рассказать о противнике? Все эти скелеты в шкафу и секретики в нужных тумбочках…       У него заняло несколько часов, чтобы попасть в эту чёртову комнату, запертую на ключ. И когда одна из горничных, которыми здешние любили полакомиться, наконец открыла её, чтобы, по всей видимости, подготовить к приезду хозяина, Сэйлем готов был довольно заурчать.       Прошмыгнув внутрь незамеченным и скрывшись под кроватью, он терпеливо ожидал того часа, когда же она уже закончит, несколько раз чуть не получив чертовой шваброй по лбу, продолжая себя успокаивать и говорить, что эти жертвы ради благого дела. В комнате помимо чистящих средств пахло ещё и маслянистыми красками, невольно напоминая Сэйлему его попытки пробиться в искусстве. Вот только Хильда всё испортила, как и всегда. Не могла что ли побыть мертвой подольше? Это ведь ради искусства! Да и цветы ей начали дарить. И ничего страшного, что они с чёрными ленточками.       Просмотрев мельком содержимое ящиков после ухода горничной, он двинулся к огромному шкафу, с трудом открывая тяжёлую дверцу и испуская удивлённый вздох на пару с восторженным вскриком. Потому что, кажется, размеры гардероба Клауса были куда внушительнее, чем у Ребекки.       Углубившись в эту мини Нарнию, скрывающую за дверцей целую комнату с одеждой, он прошёлся меж рядами, поглядывая на вещички с любопытством и останавливаясь наконец возле одного из стеллажей.       — Ух-ты, — присвистнул Сэйлем невольно, — Да тут и стиль гранж. Этот парень знает толк в прекрасном! Уважаю. Зло всегда ведь должно быть стильным, — скользнув вновь взглядом по стройным рядам одежды, он прищурился, понимая, что у входа одежда загораживает полки с чем-то блестящим и… ценным, возможно?       Направившись уверенно туда, он ловко запрыгнул на одну из таких полок, видя массивную шкатулочку, замок которой оказалось легко открыть усилием коготка, продолжая бормотать с надеждой, чтобы там оказалось что-нибудь ценное. Или смертоносное, способное устранить эту надвигающуюся на него угрозу.       — Вау, — проурчал он довольно, — Он что, с дам украшения снимал, что здесь столько камешков? — аж глаза слепило от блеска различных камней, в которые он поспешил уткнуться носиком, лишь бы почувствовать этот аромат истинной роскоши, — Я богат. Богат, — захихикав довольно, он захлопнул крышку шкатулки, прикидывая, как бы ему оттащить её к хранилищу золотых слитков под его кроватью.       Проворчав от напряжения, ведь шкатулка оказалась не из лёгких, он наконец скинул её на пол, пригнувшись тут же от раздавшегося грохота, за которым последовал тут же торопливый звук шагов.       — Какого чёрта? — в мужском голосе отчётливо слышался британский акцент, куда более явный, чем у Кола даже.       Столь неожиданное появление светловолосого мужчины, Сэйлема окончательно выбило из колеи, и он лишь забегал взглядом по сторонам, продолжая его игнорировать и намереваясь оставаться за одеждой как можно дольше. Авось и не найдёт. Вот только затем, чувство достоинства вновь к нему вернулось, и он постарался как можно величественнее приземлиться на лапки и взглянуть на него самодовольно снизу-вверх.       — Ты Клаус, полагаю? — неторопливо произнёс Сэберхэген, проходя вальяжно мимо опешившего мужчины и запрыгивая после в кожаное кресло, располагаясь на нём так, будто комната принадлежит ему уже веков эдак десять.       — Верно, Сэйлем, — Клаус с нажимом произнёс его имя в ответ, сцепив пальцы в замок за спиной и пронзив его насмешливым взглядом, — Что ты здесь делаешь?       — Разведывательная миссия, — лениво произнёс он в ответ, — Ты должен понимать. Сам грешишь таким. Слабые места выявляешь, в лицо сперва улыбаешься…       Рассказами полнился Новый Орлеан уж точно. Чего он только не наслышался за время своего пребывания о жутком и страшном гибриде Клаусе Майклсоне, с которым не особо и решались связываться, зная о его жестокости и умении эффектно — кроваво — решать проблемы.       — Верно, — Клаус согласно кивнул, расположившись вальяжно в кресле напротив, — А ты начал без предисловий уже военные действия?       — Какие военные действия? — насмешливо протянул Сэйлем, изобразив искреннее возмущение умело, — Брось ты. Нам нужно сотрудничать.       Когда только Клаус впервые узнал о том, что Кол сдружился с говорящим котом, то готов был скорее признать, что его брат окончательно потерял остатки здравого рассудка, чем поверить в правдивость того, что в теле кота был заключён могущественный колдун из особого рода ведьм. Что ж так Новый Орлеан любит притягивать особое зло? Впрочем, Мистик-Фоллс, в этом вопросе всё же лидирует.       — Нет, — отрицательно покачал Клаус головой из стороны в сторону наконец, вызывая напряжение затянувшейся паузой. — Я не сотрудничаю с… котами.       — Звучит, как оскорбление, знаешь ли, — фыркнул Сэйлем в ответ, — Это не вежливо.       — Не вежливо — рыться в чужих ящиках с бельём, — Майклсон вздёрнул бровь насмешливо, выдерживая его взгляд и сжимая крепче пальцами подлокотники кресла, напоминая себе, что драться с котом уж точно не намерен.       Сэйлем же такое желание не особо разделял, мечтая в этот миг совершенно пакостным и хитрым образом вцепиться когтями в эту отвратную ухмылочку, чтобы поцарапать изрядно раздутое эго этого первородного болвана.       — Значит, мы не подружимся? — уточнил он всё же, злобно прищурившись в ожидании ответа.       Предложение о дружбе было столь же абсурдным, как и предложения о том, что Сэйлем способен бросить пытаться завоевать мир когда-нибудь, и оба это понимали в этот миг.       — Не в этой жизни.       — Не проблема, — усмехнулся злорадно и крайне самодовольно Сэйлем, — У меня их ещё четыре.       — Мне сократить это число? — наиграно мягко отозвался тут же Клаус, склоняясь к коту чуть ближе, будто бы ожидая только неверного ответа, чтобы проверить, сколько жизней у него и впрямь на счету осталось.       — Будь у меня магия, я с радостью сделал бы из тебя шоколадное суфле, — заявил вдруг Сэйлем, вздёрнув подбородок и с вызовом взглянув в зелено-голубые глаза, видя лишь смешинки в ответном взгляде.       Его точно не воспринимали всерьёз! Где ж такое видано-то? Он ведь был командиром самой великой армии, готовой мир положить к его ногам! А сейчас что? Какой-то олух в мятой хенли над ним смеётся? Как низко пал великий…       — Но лапками, увы, взбивать неудобно? — протянул вдруг издевательски Клаус, окончательно добивая этим.       Сэйлем возмущенно воскликнул тут же в ответ на эти слова, едва не свалившись на пол от такого хамства, а затем злобно прищурился, клацнув угрожающе зубками.       — Я призываю тебя принять меня, как своего правителя! — шумно дыша, он заметно ощетинился, выставив угрожающе хвост пистолетом и вцепившись когтями в кожаную обивку, с треском разрывая её.       — Ага, — Майклсон лишь коротко рассмеялся, поглядывая на столь «угрожающие» действия мохнатого, — Уже бегу.       — Не советую затевать со мной войну! — сорвался он на угрожающее шипение, чувствуя, как мышцы напрягаются, готовясь к роковому для этого нахала прыжку.       — У тебя есть час на то, чтобы убраться из этого дома, — Клаус устало вздохнул, вдруг вовсе теряя интерес к беседе, и поднялся на ноги, бесстрастным взглядом оглядывая поцарапанную обивку, — Иначе я заведу пару злобных доберманов. Давай, котомку на плечо и проваливай обратно.       — Другие не обрадуются этому! — воскликнул победно Сэйлем, уж точно зная, что гнев семьи он ещё раз не перенесёт, едва сумев наладить с родственничками отношения, — Тебя проклянут и изгонят.       — Кто? — едва сдерживая смех, всё же поинтересовался Клаус, — Ты здесь побыл шутом и всё, на этом хватит. От тебя устали.       — Я нравлюсь твоей сестричке.       — Кому? — хмыкнул он, — Ребекке?       — Да, — горделиво подтвердил Сэйлем, с самодовольством поглядывая на первородного.       — Поверь, её временами тянет к убогим, — закатив глаза от этой абсурдности, Клаус поспешил его заверить, — Но не принимай это так близко к сердцу. К тому же, она с Марселем. И им не очень понравились твои письма с угрозами, в которых ты использовал криво вырезанные из журналов буквы.       — Фрея будет против, — протянул с лёгким сомнением тут же Сэйлем, — Я предлагал ей место при своём дворе. Она точно на моей стороне. Точно. Должна же.       — Не думаю, — хмыкнул Клаус в ответ, — Ведь кое-кто угрожал ей и шантажировал. Пока ты не начал заливать про высокие отношения с Элайджей, то скажу: нет, он тоже не на твоей стороне. Ему не нравятся растраты твои. Он в этом вопросе…       — Он скряга, — бескомпромиссно заявил Сэйлем, вызывая смешок в ответ.       — Не спорю, — пожал плечами Клаус, всё ещё широко улыбаясь и даже не намереваясь вспоминать, как ему мозг выносят за каждые растраты, превышающие запланированный лимит.       — Хоуп…       — Не смей даже произносить имя моей дочери, — смех резко перерос в грозный рык, и Клаус предупредительно выставил ладонь чуть вперёд, — Я знаю, что ты хотел втянуть её в свой план и заставить использовать бесконтрольную магию ради тебя.       — Кол! — воскликнул вдруг Сэйлем беспомощно, — Он мой друг!       — Я тебя умоляю, — издевательски протянул Майклсон, смерив его скептичным взглядом, — Кол не дурак, пусть и тот ещё ребёнок с гормонами. Он понимает, что ты его используешь. К тому же, пару бокалов с кровью, несколько поцелуев от его ведьмы и всё, ты стёрт из его памяти, так же, как он потерян для мира на пару недель.       — Сабрина-а-а, — проскулил он жалобно, всхлипывая раз за разом, — Харви-и-и, заберите меня от этих жестоких и бесчувственных людей! Где это видано, чтоб так обращались с котами? — шмыгнул носиком Сэйлем, — Гринпис, вы там уснули?       — Не дави на жалость, — грубо оборвал его Клаус, устав наблюдать за этим цирком, — Не поможет. Я тысячу лет прожил с Ребеккой.       — Ну да, ты ж только на это и способен, — пробормотал Сэйлем в ответ, демонстративно отворачиваясь от него, — А чтоб обзавестись собственной блондиночкой…       — Что? — Клаус вдруг оказался слишком близко, нависая над ним угрожающе.       — Я нашёл занимательные картины, да и о денежном переводе знаю. Три миллиона — неплохая сумма, — Сэйлем выдержал паузу, со смешком принимая наконец заинтересованность во взгляде. — Вот только девочка не промах, всё равно тебе не ответила. Неудачник.       — А ну повтори, — Клаус сорвался на рык, от которого шерсть у него дыбом встала вдруг, давая понять, что перешёл он только что черту.       — Я могу помочь, — испуганно пролепетал тут же Сэйлем, вжавшись в сидение кресла, — Перед тобой мастер общения с дамами. Любая будет у твоих ног.       — И, конечно же, ты хочешь взамен остаться и добиться того, чтобы я не вмешивался в твои дела по захвату мира? — уточнил Майклсон.       — А ты умнее, чем кажешься. Ну что, по рукам? — он замялся на пару секунд, — Кхм, точнее, по лапкам?       Клаус лишь усмехнулся довольно угрожающе ему в ответ, вызывая напряжение. Кто его знает, что этот злыдень удумал…