Папа - важное слово

      Концерт отыграли как по нотам, обошлось без неурядиц, которых так опасалась Алла. Она сообщила, что вновь приостанавливает свою гастрольную и концертную деятельность. Заявление отозвалось недоумённым гулом, моментально прокатившимся по залу. Алла завершала этот концерт, спешить ей, в принципе, было некуда и незачем. Она довольно долго стояла на сцене, что-то объясняя, она говорила и говорила, при этом не вдаваясь в какие-либо подробности. Своей продолжительной речью Алла как-будто бы успокаивала своих зрителей, а может быть и себя саму… Она даже ответила на несколько вопросов, выкрикнутых из зрительного зала, в одном из них спрашивалось, вернётся ли она на сцену. На этот вопрос, в отличие от остальных, был однозначный ответ — да, а вот, через сколько это случится — она ответить не смогла. Её очень долго не хотели отпускать со сцены. Как только она начинала прощаться со зрителями, тут же раздавались громкие овации и просьбы остаться. Макс стоял за кулисами, наблюдая за Аллой. В какой-то момент он заметил, что с женой что-то не так. Он вышел на сцену и подтолкнул финал концерта к его логическому завершению, понимая, что сама Алла оттуда уже попросту не уйдёт. Макс увёл жену за кулисы под бурные аплодисменты, нежно обнимая её за талию. За кулисами же он сразу усадил её на стул, присев перед ней на корточки. — Что-то случилось? — увидев эту картину, к ним подбежала Элизабет. — Нет, Лиз, всё в порядке, — успокоила подругу Алла. — Я не знаю, чего он всполошился, — ласково пробередив рукой волосы мужа, легонько улыбнулась она. — Уверена? — Всё нормально, — положительно кивнула Алла. — Ладно, смотри у меня, — пригрозила ей Лиза. — Я отойду на пять минут и вернусь, никуда не уходите. Вместе поедем. — Вы же в ресторан собирались? — Мы и поедем в ресторан. — Лиз, мы ведь с тобой договаривались? — напомнила подруге Алла. — Лунь, это совсем ненадолго. У меня для тебя небольшой сюрприз. Точнее, для вас обоих. — И где же нас будет ждать этот сюрприз? — Сюрприз этот будет ждать вас дома, а пока вам нужно где-то погулять, — загадочно улыбнулась Элизабет. — И я очень надеюсь, что вам понравится и вы не будете на меня сердиться, — она чуть прикусила губу, отведя в сторону глаза. — Всё, я убежала, — она так быстро ретировалась, что Макс не успел ничего сказать. — Как думаешь, дом выдержит? — спросил он у жены, смотря вслед спешно удаляющейся Элизабет. — Лизкино нашествие? Нет, ну, шанс у него, конечно, есть… — улыбнулась Алла. — Я надеюсь, — вздохнул Макс. — Как ты себя чувствуешь? — он устремил свой взгляд на жену. — Всё хорошо, — прошептала она, невесомо погладив его по щеке. — Ты мне не нравишься, — произнёс он. — Ты полегче с заявлениями, — краешком губ улыбнулась Алла. — Алусь, давай без шуток, — попросил Макс, по-прежнему сидя перед ней на корточках. — Голова немного закружилась, — призналась она, — пустяки. — Всё? Алла тихонько кивнула. — Сейчас получше? — Да, всё прошло, Мась. — Ладно, посиди, всё равно не вставай пока. — А ты не волнуйся, — попросила Алла. — А как мне не волноваться, если ты обещала, что сидеть будешь, а сама там час по сцене из стороны в сторону металась? Вот тебе и результат. Алла незаметно огляделась по сторонам и, убедившись, что на них никто не смотрит, наклонилась к губам мужа, сладко приникнув к ним. — Не ворчи, — тихонько отстранившись, ему в губы прошептала она. — Не геройствуй, — в ответ прошептал Макс, ласково коснувшись губами её щеки.       Домой они вернулись не поздно, даже Лизочка к тому времени ещё не легла спать. Малышка вместе с Оксаной встречала их внизу, они-то уже видели грандиозный сюрприз, подготовленный Элизабет. Дождавшись, пока хозяева дома предстанут перед ней во всей красе, Элизабет подвела их ко входу в гостиную и попросила закрыть глаза. После недолгих пререканий, они решили, что проще согласиться и выполнили её настоятельную просьбу. Лиз взяла их за руки и завела в комнату, подведя их к нужной точке. В какой-то момент она остановилась и попросила их открыть глаза. Перед Аллой и Максом предстало что-то вроде генеалогического дерева, расположившегося во всю стену. На конце каждой веточкой находились кованые рамки, отделанные позолотой, внутри которых расположились портреты. Здесь были родители Макса и Аллы, их бабушки и дедушки, дети, внуки и, конечно же, они сами. Было заготовлено место и для будущего малыша. Последнее особенно растрогало Аллу, да так, что она невольно заплакала. — Алусь, ну, ты что? — Элизабет обняла её. — Спасибо, — прошептала она, обняв подругу в ответ. — Не реви, — улыбнулась она. — Не могу, — сквозь слёзы улыбнулась Алла, обняв её чуть крепче. — Какие мы сентиментальные стали, — Элизабет продолжала улыбаться, аккуратно прижав волосы на её затылке своей рукой — Сама диву даюсь, — всхлипнула Алла. — Ну, всё, краса моя, прекращай. Макс, успокаивай давай ребёнка, я не справляюсь, — улыбнулась она. Макс обнял жену за плечи и она тут же прижалась к нему. — Плаксик, — нежно поцеловав её в носик, улыбнулся он. Алла уложила свою голову мужу на плечо, порывисто обняв его за пояс. — Ну, а тебе как? — выжидающе глядя на Максима, спросила Элизабет. — То есть, ты догадалась, что ей понравилось, да? — улыбнулся он. — Ты знаешь, как-то да, — улыбнулась Лиз. — Хорошая моя, — она ещё раз обняла подругу и утешительно поцеловала её в висок. — Здорово очень, — с улыбкой оглядывая подарок, произнёс Макс. — Только вот, где вы взяли фотографии моей родни? — Можно это останется нашей маленькой тайной? — спросила Элизабет. — Ну, хорошо, — он покрепче приобнял Аллу, которая продолжала тихонько всхлипывать на его плече. — Это же надо, за день сделать такое великолепие. — Я очень надеялась, что управятся до нашего возвращения, — улыбнулась Лиз. — Так, а где две партизанки? Тут ведь где-то были? — огляделся по сторонам Макс. — Ужин, наверное, готовят, — ответил Ник, видевший, как Оксана с маленькой Лизой тихонько исчезли за дверьми. — Какой ещё ужин? — Алла чуть отстранилась от мужа. — Как какой? А отметить удачный концерт? Подарок наш, в конце концов, — ответила ей Элизабет. — А в ресторане мы что делали? — поинтересовалась Алла. — Лунь, я же видела, что ты всё время как на иголках сидела, ты ведь там ни капельки не отдохнула. — Лиз, дело сейчас не в моём отдыхе, а в том, что вот он, — она не сильно ткнула пальчиком в мужа, — целый месяц в Швейцарии только и делал, что пил и катался, катался и пил, а ты мне его ещё и тут спаиваешь. — Ты из меня прям алкаша какого-то сделала, — рассмеялся Макс, притянув её ближе к себе. — А кто ты? Ещё немного и мне тебя кодировать придётся. — Как же она меня любит, а, — улыбаясь, произнёс он, — а главное — как верит в меня. — Ну, перестань, — накуксилась она. — Ладно, — Макс поцеловал жену в волосы, а затем обратился к организаторше сегодняшнего досуга, — где ужинать-то будем? — Да давайте здесь? Чего уж мелочиться, — улыбнулась Элизабет. — Если, конечно, хозяева не против, — добавила она. — А отчего нам быть против? Да, Алусь? — Макс нежно поглаживал её по волосам, перебирая золотистые локоны. Алла тихонько кивнула, улыбнувшись краешком губ.       Лизочка сидела со взрослыми до самого поздна, совершенно не желая идти спать. Она кочевала с коленей на колени, затискивая всех вокруг, сна у неё не было ни в одном глазу. Мужское самолюбие Макса было задето упрёком жены о его чрезмерном злоупотреблении алкоголем, поэтому за сегодняшний вечер он почти не пил, всего несколько раз поддержав тост бокалом красного вина, что позволил сделать и Алле. — Обиделся на меня, да? — зайдя вместе с мужем в спальню, спросила у него Алла. — На что? — Обиделся, мой сладкий, — она прижала Макса к стенке, принявшись целовать его в шею, а руки её начали расстёгивать пуговицы на его рубашке. — Тебе нельзя сейчас, — понимая, к чему она клонит, напомнил ей Макс. — Но тебе-то можно, — расстёгивая на его рубашке последнюю пуговку, произнесла Алла. Макс подхватил жену на руки, не дав ей добраться до своего ремня, и уложил на кровать, грозно нависнув сверху. — Нельзя, моя маленькая, — прошептал он, ласково проведя по её щеке тыльной стороной ладони. — Мась, ну, я же… — её рука скользнула по его торсу вниз. Он перехватил её ладонь. — Не дразни меня, — коснувшись губами мочки её ушка, прошептал Макс, — не надо. — Я же вижу, как ты мучаешься… — То есть, это был не акт извинений, а нахлынувший приступ жалости? — Масенька, — она обвила шею мужа руками, — ложись на спину. — Спать, — поцеловав жену в нос, сказал он и лёг на своё место, притянув её к себе. Макс крепко обнял её. Так, чтобы она не смогла выбраться из его объятий. Через какое-то время рука Аллы вновь побрела вниз. — Я свяжу тебя, — не открывая глаз, произнёс он. Алла с печальным вздохом вернула свою руку на его пояс. — Мась, ты хоть разденься, — прижавшись к груди мужа, попросила она. — Уснёшь и разденусь, — ответил он. — Может ты ещё пояс верности от родной жены наденешь?! — возмутилась Алла. — Надо будет и надену. Спи давай уже, неугомонная моя. — — Неугомонная…зато ты, я смотрю, угомонился… Где только, интересно… — Так, Алл, ты перебарщиваешь. — Нет, я понимаю… Я потолстела, истерю по поводу и без, реву постоянно, мне постоянно плохо, а ты вынужден на это смотреть… — Ты закончила? — Нет… — Нет, ты закончила, — жёстко ответил Макс. — Алл, вот ты серьёзно сейчас обижаешься на то, что я не даю тебе меня ублажить? — его голос смягчился. — Ты просто вслушайся в то, как это глупо звучит. — Я не на это обижаюсь… И я вообще не обижаюсь. Я просто не понимаю… — вздохнула Алла. — Солнышко, сегодня был такой хороший день, зачем его портить под конец? — Макс прижал её к себе крепче. — Отлично…я ему ещё и день порчу… пробурчала она себе под нос. — Истеричка ты моя маленькая, — нежно целуя жену в волосы, с улыбкой просюсюкал он. — Это нифига не мило, — буркнула Алла. — Заинька, я тебя очень люблю. Очень люблю, очень ценю и очень хочу. Спи, пожалуйста. — Поцелуй хоть что ли… — смиренно вздохнула она. Макс улыбнулся, неторопливо перебирая её огненные пряди. — А спать точно будешь? — Не поцелуешь — я вообще к Лизе уйду. — К какой именно? — улыбался он. — К какой захочу — к такой и уйду. — И куда мне Вас поцеловать? — А куда не жалко… — Алусь, если я буду целовать тебя всю, то мы до утра не управимся. — Я что, такая большая? — вскинув бровью, задала она провокационный вопрос. — Нет, я просто буду делать это очень тщательно, — невесомо проведя пальчиком за её ушком, выкрутился Макс. Алла улыбнулась от горсти прокатившихся по её телу приятных мурашек. — В губы целуй, — ответила она ему, организовав притворную серьёзность на своём лице. Макс незамедлительно выполнил просьбу жены, прильнув к её губам. Она обвила руками его шею, желая быть к нему как можно ближе. Поцелуй был долгим и неспешным, они оба не решились оторваться от губ друг друга. Когда же это произошло, Алла уложила свою голову на плечо мужа и тихонько прикрыла глаза. — Ты не спишь ещё, моё солнышко? — через несколько минут полнейшей тишины, шёпотом спросил Макс, чтобы не дай Бог не разбудить её, если вдруг она успела заснуть. Алла поёрзала головой по его плечу. — А что ты хотел? — Я спросить второй день забываю и вот сейчас вспомнил. — Что же это за вопрос такой, который не может подождать до утра? — легонько улыбнулась Алла. — Он может, конечно, только вот я опять о нём забуду, — улыбнулся Макс. — Ну, спрашивай. — А у Лиз с Ником есть дети? — Почему ты это спрашиваешь у меня? — она подняла к мужу глаза. — Потому что у них самих мне об этом спрашивать неудобно. — Ну, да, есть. Общих — двое: Ричард и Аннет. Они погодки: Ричу тринадцать, а Ане — двенадцать лет. — А где они? — Дома, у них ведь учёба. Летом они иногда с родителями путешествуют, а так с няней, когда Лиза с Ником уезжают. — Ты сказала, — «общие»? — Ну, у Лизы ещё сын есть — Паша. Он взрослый уже, ему около тридцати. Здесь, в Москве живёт, он тогда с ними не поехал. — Почему? — Не знаю. Это трудно объяснить, но я его понимаю. Мы с ним похожи, — улыбнулась Алла, — я бы тоже не поехала. Чужд мне этот западный менталитет, своё — оно как-то роднее, а Лиз с Ником ничего, освоились, но всё равно раз в несколько лет приезжают, как они говорят — «энергии понабраться». — А зачем они вообще уехали? — Бизнес у них там, на тот момент так было удобнее. — А сейчас? — А что сейчас? Они пятнадцать лет почти там живут, дети там родились, выросли там, друзья, школа, как их выдёргивать? Лиза на Пашку тогда очень злилась, что он с ними ехать не хотел, он ведь даже из дома убежал, когда она сказала, что здесь он всё равно не останется. Кристинка его несколько дней у нас прятала, а я об этом и не знала. — И что потом? — Ну, как видишь, своё он отстоял. — А с кем он остался-то? Он ведь несовершеннолетний был. — С бабушкой — с мамой Лизиной. Ну, это было лет до семнадцати, потом он с девушкой переехал в их квартиру. — Бурная у мальчика личная жизнь. — Да я бы не сказала, — улыбнулась Алла, — он сейчас женат на ней же. У них сын пару лет назад родился, такой карапуз — это просто нечто, — с её лица не сходила улыбка, она инстинктивно прижалась к мужу покрепче. — Мась, а ты правда никогда раньше не хотел ребёнка? Теперь ведь уже ты можешь честно сказать. — Алусь, я просто никогда об этом не задумывался, — ответил ей Макс, нежно касаясь губами её макушки. — Почему? — Ну, наверное, раньше мне не с кем было об этом задуматься, — улыбнулся он. — Ой, вот только не надо этих песен. — Каких-таких песен? — засмеялся он. — Это чистая правда. А ещё правда то, что нам давно пора спать. — Сам меня растормошил, а теперь спать ему пора. — Ты могла просто сделать вид, что спишь. — Мне всё равно не спалось. — Вот видишь, так какие претензии? — Да к тебе всегда никаких претензий. Чист и светел, нимба над головой не хватает. — Приделаем. — Ой, спи, а, — Алла с улыбкой чмокнула мужа в нос. После она мельком коснулась его губ и вновь уютно устроилась на крепком плече.